Часть 4. Перлюстрация почтовой корреспонденции

Кроме агентурной работы одним из важнейших источников получения информации для политического розыска продолжала оставаться перлюстрация писем.

Общее руководство этим процессом в тот период времени осуществлялось старшим цензором Петербургского почтамта, который одновременно являлся помощником начальника Главного управления почт и телеграфов Министерства внутренних дел. Он также непосредственно подчинялся министру внутренних дел, от которого получал указания по ведению перлюстрации.

Работа по перлюстрации продолжала оставаться самой секретной в области политического сыска. По её ведению не издавалось никаких письменных документов. Все её руководство осуществлялось устными указаниями.

Среди таких устных указаний было одно, предусматривавшее немедленное уничтожение материалов перлюстрационных пунктов в случае крупных политических волнений. Это указание несколько раз выполнялось в 1905–1907 годах и особенно в дни Февральской революции 1917 года.

По всей России в этот период перлюстрацией занимались 50 цензоров, имевших столько же помощников из числа почтовых работников, которые занимались по одним им известным признакам, отбором подлежащих перлюстрации писем из общей массы почтовых отношений. Письмо находилось в руках у цензора 1–2 часа. Просмотренная корреспонденция запечатывалась и с обратной стороны конверта в одном из углов ставилась точка — условный знак для других цензоров, что данное письмо уже просматривалось. Если при просмотре письма обнаруживались признаки, что на нём имеется текст, написанный невидимыми чернилами или шифром, то оно передавалось в Департамент полиции для дальнейшей обработки. Перлюстрации подвергалась корреспонденция всех организаций, включая и откровенно монархические³³.

Таким образом, в период 1907–1914 гг. система розыскной работы политической полиции в России была ещё более усовершенствована и стала действовать гораздо результативней, чем раньше. Результатом этого стала возросшая эффективность в деятельности органов политического сыска, так, например, между 1907 и 1917 годом средний срок деятельности активистов революционных партий на воле не превышал в среднем 3–4 месяца³⁴.