1979. Декабрь

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

1979. Декабрь

Высоцкий в Америке: наркотический кайф. Умер автор «Подмосковных вечеров». Андрей Тарковский хвалит Хилькевича. Вахтанг Кикабидзе: между жизнью и смертью. «Песня года». «Машина времени» в Сочи. Хит-парад «МК». Умер актер Николай Гриценко. Политбюро ломает копья по Афганистану. Очередной шлягер Максима Дунаевского. В роли убийцы — кипяток. День рождения Андрея Макаревича по-сочински. Политбюро принимает решение ввести советские войска в Афганистан. Пресса развенчивает слухи о грабителях в электричках. Удар по карате. Умер «великий старик» МХАТа Павел Массальский. Билетная мафия в Москве. Как хоккеисты поздравляли Брежнева с днем рождения. Разгром «метропольцев». Лапин принимает фильм «Тот самый Мюнхаузен». 100 лет Сталину. Приз «Известий» — наш! Анна Герман в Таллине. Волнения в Тарту. Советские войска входят в Афганистан. Секира над фильмами. Штурм дворца Амина. Михаил Боярский болеет… и срывается в Москву. Умер актер Юрий Толубеев. МВД СССР продолжает терять своих руководителей. Братья Самойленко продолжают убивать. Голова Амина у Андропова. Грусть Владимира Высоцкого. Елена Коренева: Новый год с любимым. Как песню Валерия Леонтьева выкинули из «Голубого огонька».

В воскресенье, 2 декабря, Владимир Высоцкий улетел на Таити. Перед этим он занял 2 500 рублей у Валерия Золотухина, с обещанием вернуть долг сразу после возвращения на родину. А на Таити его погнала не только нужда отдохнуть и мир посмотреть, но и сугубо житейская проблема — их с Мариной пригласил на свою свадьбу бывший муж Влади (второй по счету) Жан-Клод Бруйе, летчик и владелец небольшой авиакомпании на Таити. Однако на это торжество Высоцкий так и не попадет. Прилетев в Лос-Анджелес, в дом своего друга Майкла Миша, он «сорвется» с хозяином в такой наркотический кайф, что лететь на свадьбу просто не останется сил. А чтобы Марина Влади ни о чем не догадалась, для нее будет выдумана версия о том, что Высоцкому не выдали на Таити въездную визу.

3 декабря в Ленинграде, на 73-м году жизни, скончался легендарный композитор Василий Соловьев-Седой. Он начал писать песни еще в 20-е годы, но слава пришла к нему спустя два десятилетия, когда из-под пера композитора вышли такие песни, как «Пора в путь-дорогу», «Соловьи», «Вечер на рейде», «На солнечной поляночке». Но визитной карточкой великого композитора стала песня «Подмосковные вечера», написанная специально к Всемирному фестивалю молодежи и студентов в Москве в 1957 году. Мало кто знает, но поначалу эту песню забраковали: сказали, что она не соответствует духу фестиваля. Что было потом, знают все: песня стала всемирно известной.

Соловьев-Седой успевал не только писать замечательные песни, но и заниматься общественной работой: с 1957 года он был секретарем правления Союза композиторов СССР. Еще он был большим поклонником Бахуса. Поскольку его супруга всегда боролась с пристрастием мужа к «зеленому змию», композитору пришлось прибегать к разного рода хитростям. Например, у себя на даче он под каждой яблоней закопал по нескольку бутылок «горькой», и всякий раз, когда хотел выпить, отпрашивался у жены «подышать свежим воздухом». Супруга долгое время не могла понять, каким образом он умудряется вернуться обратно «на бровях».

3 декабря в «Останкино» состоялся просмотр фильма Георгия Юнгвальд-Хилькевича «Ах, водевиль, водевиль…». Ленту принимала «железная Стелла» — зампред Гостелерадио Стелла Жданова. Однако, несмотря на все опасения создателей картины, зампред отнеслась к фильму весьма благожелательно, даже похвалила. Единственное, что попросила, — внести некоторые монтажные поправки. Потом была премьера фильма на «Мосфильме». Вот как об этом вспоминает сам режиссер:

«Мимо просмотрового зала «Мосфильма» шел Андрей Тарковский, в окружении огромной свиты, как всегда. Заглянул в зал и остановился. Прислонился плечом к косяку, да так и не ушел, просмотрел стоя всю картину. А потом сказал:

— Я думал, на «Мосфильме» сплошь кладбище, а тут, оказывается, есть живые люди.

А Трауберг вообще поставил в один ряд «Весну», «Цирк» и мой «Водевиль». Его мнение мне особенно дорого.

— Вы открыли для шоу и ревю потрясающую актрису, — сказал Леонид Захарович, имея в виду Галину Беляеву. И продолжил: — К сожалению, вы это открыли и вы ЭТО и закроете. Потому что в нашей стране это не нужно…»

Большие проблемы со здоровьем случились тогда у популярного артиста Вахтанга Кикабидзе. Ровно год назад, когда он был на гастролях в Сухуми, его коллега Нани Брегвадзе отвела его к гадалке Лили, которая нагадала ему скорую болезнь, которая поставит артиста на грань жизни и смерти. Кикабидзе тогда гадалке не поверил. А зря. Спустя несколько месяцев после этого в семье Кикабидзе случается горе — умирает его дядя, очень близкий ему человек, заменивший Вахтангу отца, погибшего на фронте. Далее послушаем рассказ самого артиста:

«Когда мне позвонили, что дядя в больнице, я сразу же помчался к нему, но в живых уже не застал. И вдруг там же, в больнице, меня будто обухом ударило по голове. Точнее, внутри головы. Я упал на месте без сознания. Меня, конечно, вскоре привели в чувство, но после этого у меня начались страшные головные боли. Чувствую, начинаю утрачивать координацию движений, мне все хуже и хуже. Кладут меня в больницу в Тбилиси, потом перевозят в Москву. В итоге в конце 1979 года — операция на мозге. Оказалось, у меня была там опухоль. Вот тут, после операции, я и вспомнил про пророчество Лили…»

Между тем коллеги Кикабидзе по эстраде участвуют в записи финальной «Песни года», которая проходит в «Останкино». На этот раз в ней было представлено 35 песен (в прошлом году их было на пять больше). Как и в прошлых выпусках, большинство из представленных песен народу практически неизвестны и настоящими шлягерами вряд ли могли считаться. Весь год из большинства окон слышались совсем другие песни. А именно: «Так не должно быть», «Мир без любимого», «Девушка из Полесья», «Летний вечер», «Золотая лестница», «Зеркало», «Поворот», «Кто виноват» и др. Но их авторы были не в чести у руководителей отечественного ТВ, поэтому оставались за бортом финальной «Песни года». Главный принцип организаторов передачи — побольше свадебных генералов — остался неизменным и в этот раз. Полный список прозвучавших на «Песне года — 79» произведений выглядит следующим образом:

«Старт дает Москва» (А. Пахмутова — Н. Добронравов) — исполняют Людмила Сенчина и Ринат Ибрагимов; «Чета белеющих берез» (Э. Колмановский — В. Солоухин) — Александр Ворошило; «18-й год» (В. Ильин — Ю. Рыбчинский) — Иосиф Кобзон; «Не зря мне люди говорили» (С. Туликов — М. Пляцковский) — Валентина Толкунова; «Старые фотографии» (В. Левашов — М. Матусовский) — Александр Чепурной; «Любовь настала» (Р. Паулс — Р. Рождественский) — Роза Рымбаева; «Пехота есть пехота» (Н. Богословский — М. Пляцковский) — В. Коннов; «Ой, летели дикие гуси» (И. Поклад — Ю. Рыбчинский) — Н. Матвиенко; «Две ветви» (О. Фельцман — А. Ковалев) — ВИА «Ариэль»; «Стихи о живой песне» (Р. Рождественский) — Роберт Рождественский; «Шутка» (В. Гаврилин — А. Шульгин) — Людмила Сенчина и Эдуард Хиль; «Наша любовь» (П. Аедоницкий — А. Дементьев) — Ксения Георгиади; «Пропала собака» (В. Шаинский — А. Ламм) — Лена Могучева и Детский хор; «С чем сравнить любовь» (А. Экимян — М. Рябинин) — София Ротару; «А любовь жива» (А. Бабаджанян — О. Писаржевская, А. Монастырев) — ВИА «Оризонт»; «Летние дожди» (М. Минков — С. Кирсанов) — Алла Пугачева; «Земля моя добрая» (Е. Птичкин — С. Островой) — Евгений Чепурной; «За того парня» (М. Фрадкин — Р. Рождественский) — Лев Лещенко; «Люблю тебя» (И. Якушенко — В. Харитонов) — ВИА «Верасы», солисты — Я. Поплавская и Л. Кошелев; «Каждый четвертый» (Т. Хренников — М. Матусовский) — ВИА «Песняры»; «Не покидает нас весна» (Ю. Саульский — Л. Завальнюк) — Иосиф Кобзон и квартет «Надежда»; «А жизнь продолжается» (А. Морозов — Ю. Рыбчинский) — Эдита Пьеха; «Ты, земля моя» (О. Иванов — Р. Рождественский) — Ринат Ибрагимов; «Красный конь» (М. Фрадкин — М. Пляцковский) — Валентин Дьяконов; «Добрая сказка» (А. Пахмутова — Н. Добронравов) — Людмила Сенчина; «Край любимый и родной» (П. Бюль-Бюль оглы — О. Гаджикасимов) — У. Зияев; «Россыпь» (И. Лученок — И. Скурко) — Виктор Вуячич; «Не возвращайтесь к былым возлюбленным» (М. Таривердиев — А. Вознесенский) — Галина Беседина и Сергей Тараненко; «Музыка любви» (А. Мажуков — А. Поперечный) — Б. Петриките; «Старая песня» (В. Мигуля — М. Танич) — Эдуард Хиль; «Звездное лето» (А. Пугачева — И. Резник) — Алла Пугачева; «Подберу музыку» (Р. Паулс — А. Вознесенский) — Яак Йола; «Я пою о любви» (К. Руснак — Е. Чонке) — ВИА «Оризонт»; «Начало» (И. Мовсесян — Р. Рождественский) — Лев Лещенко; «Дадим шар земной детям» (Д. Тухманов — Н. Хикмет, М. Павлов) — София Ротару и детский хор. Ведущие — Светлана Жильцова и Александр Масляков.

Группа «Машина времени» в эти же дни находится далеко от Москвы — в Сочи, куда она выехала в начале декабря на двадцатидневные гастроли с Московским театром комедии, в штате которого состоит вот уже почти пять месяцев. Этот театр базировался во Дворце культуры «Серп и молот», однако на базе своей практически не сидел, поскольку считался гастрольным. Как вспоминает А. Макаревич:

«Мы привыкли видеть Сочи жарким и пыльным, доверху наполненным народом. Город был пуст, насколько может быть пуст город. Пальмы от зимы спрятали внутрь странных конструкций из досок и мешковины, и они торчали вдоль набережной, как диковинные истуканы. Двери кофеен, забегаловок, ресторанов были открыты, и — никого. А сквозь облака проглядывало солнце, и трава хранила зеленый летний цвет, и море гуляло по безлюдному пляжу, и что-то в этом было нереальное и совершенно замечательное…»

Продолжаются съемки фильма «Тегеран-43». Поскольку проект по своим масштабам считался почти грандиозным, то под него отвели сразу два павильона — 8-й и 9-й. Там руками декораторов были построены сразу несколько декораций, в том числе и кривые улочки Тегерана образца 43-го года. 5–6 декабря именно на этих «улочках» и снимали проходы героев Игоря Костолевского, Наталии Белохвостиковой, Армена Джигарханяна и Альберта Филозова. 7 декабря съемки переместились в другую декорацию — «тегеранский ресторан».

В пятницу, 7 декабря, в «Московском комсомольце» свет увидел очередной выпуск «Звуковой дорожки» (№ 60). В нем была помещена большая статья про английскую рок- группу «Юрай Хипп», читателей также оповещали о последних новостях западной рок- и поп-музыки. В частности, сообщалось, что в продажу поступил новый диск группы «Пинк Флойд» под названием «Стена», что ноябрьские хитпарады на Западе возглавляют песни: в ФРГ — «Эль Лютэ» («Бони М»), в США — «Длительный бег» («Иглз»). Что касается отечественного хит-парада, то в нем произошли существенные изменения. На смену песням, которые в течение нескольких месяцев держались в числе лучших, пришли новые композиции, причем принадлежавшие другому направлению — року. Таким образом, впервые в хит-параде «ЗД» наравне с попсой стал конкурировать и отечественный рок. В список лучших песен попали: «Поворот» («Машина времени»), «Кто виноват» («Воскресение»), «Летний вечер» (наш ответ «Отелю «Калифорния» от группы Стаса Намина), «Все может молодость» («Араке»). Полностью список лучших песен ноября-79.выглядел следующим образом: 1. «Взлети над суетой» (Алла Пугачева). 2. «Ищу тебя» (Ксения Георгиади). 3. «Здравствуй» (Яак Йола). 4. «Звездное лето» (Алла Пугачева). 5. «Летние дожди» (Алла Пугачева). 6. «Летний вечер» (группа Стаса Намина). 7. «Подберу музыку» (Яак Йола). 8. «Олимпиада-80» (Тынис Мяги). 9. «Так не должно быть» (Михаил Боярский и Ольга Зарубина). 10. «Кто виноват» («Воскресение»). 11. «Узнай меня» (Татьяна Анциферова). 12. «Все может молодость» («Араке»). 13. «Поворот» («Машина времени»). 14. «Красный конь» (Валентин Дьяконов). 15. «Ой, дождик идет» («Песняры»).

8 декабря скончался актер театра и кино Николай Гриценко. Закончив в 1940 году театральное училище имени Щукина, он был принят в труппу Театра имени Вахтангова, где и проработал всю свою жизнь. С 1942 года стал сниматься в кино (фильм «Машенька»). В 1951 году за роль Артамашева в фильме «Кавалер Золотой Звезды» Гриценко был удостоен Сталинской премии. Гриценко был уникальным актером: он свободно владел разными жанрами, мог исполнять роли диаметрально противоположных персонажей — как положительных, так и отрицательных. Ему все было подвластно. Среди лучших работ Гриценко в кино следует прежде всего назвать следующие роли: Рощин в трилогии по роману А. Толстого «Хождение по мукам» — «Сестры», «Восемнадцатый год», «Хмурое утро» (1957–1959), — Каренин в «Анне Карениной» (1968), Сперанский в «Адъютанте его превосходительства», немецкий генерал в «Семнадцати мгновениях весны» (1973), Николай Антонович Татаринов в «Двух капитанах» (1976) и др.

В последние годы Гриценко плохо себя чувствовал, однако продолжал заниматься любимым делом. В кино он практически не снимался, однако на сцену родного театра изредка, но выходил. Его часто подводила память, он плохо заучивал текст, но бросить театр не мог — это означало для него немедленную смерть. Так, собственно, и вышло: как только он прекратил играть в театре, его сердце остановилось. Артисту шел 68-й год.

В тот же субботний день 8 декабря на экстренное заседание собралось Политбюро. Тема была одна: иранско-афганские события. Дело в том, что в начале ноября в Иране толпы разбушевавшихся исламских студентов ворвались на территорию американского посольства и захватили весь его персонал в заложники. Вашингтон выступил с требованием немедленно их освободить, в противном случае обещая применить силу. Иран ответил отказом. Москву эта ситуация крайне обеспокоила. Советский посол в США Добрынин встретился с Бжезинским и заявил, что в случае вторжения США в Иран Советский Союз примет соответствующие меры. Какие — не уточнялось. Но подразумевалось, что мы в ответ введем свои войска в Афганистан. Однако американцы не придали этим угрозам значения и стали усиленно готовиться к силовым действиям: они собирались не только провести операцию по освобождению заложников, но планировали нанесение карающего удара по Ирану, а также захват иранского острова Харг. Когда эта информация дошла до Кремля, Политбюро собралось на экстренное совещание.

Первым взял слово министр иностранных дел Громыко, который выступил против силовых методов и предложил отослать американцам очередное предупреждение. На что Устинов заметил: «Не паникуй, Андрей! Пусть американцы вдарят по Ирану. Это развяжет нам руки в Афганистане». Его поддержал Андропов: «Я тоже так думаю. Американская акция по освобождению заложников отвлечет внимание иранцев от Афганистана и облегчит там нашу военную операцию». Короче, Громыко тогда остался в меньшинстве. До ввода советских войск в Афганистан оставались считаные дни.

И еще одно событие произошло в тот же субботний день. Но оно уже не имело никакого отношения к политике. В телевизионной передаче «Утренняя почта» состоялась премьера новой песни. Это был хит Максима Дунаевского и Леонида Дербенева «Гадалка» из фильма «Ах, водевиль, водевиль…». Как мы помним, фильм только-только закончен и несколько дней назад принят руководством Гостелерадио. Последнее и решило устроить ему промоушн: запустить самый забойный хит из него (а всего в фильме звучало восемь песен) в телеэфир. Успех был ошеломляющий. Уже с понедельника народ драл глотки, распевая «Ну что сказать, ну что сказать…».

А теперь перенесемся в Ростов-на-Дону, где в те дни случилась трагедия. А вызвала ее элементарная человеческая халатность. Но расскажем обо всем по порядку.

Все началось в четверг, 6 декабря, когда жители домов, что на углу улиц Брестской и Калужской, заметили, как из-под земли стал бить фонтан воды. Вызвали «аварийку». Та приехала только на следующий день и установила, что под землей прорвало трубу центрального отопления. Спустя час к месту происшествия подогнали экскаватор, который с помощью ковша стал пробиваться к трубе. Пробился, выкопав яму шириной два метра на два и глубиной полтора метра. Однако, когда к трубе наконец добрались сварщики, наступил вечер, конец рабочего дня. Накинув на пробоину хомут, рабочие со спокойной душой удалились по домам, не удосужившись подвести к опасному месту даже освещение.

На следующий день, в субботу, к ремонту трубы никто не приступил по причине выходного дня. Кто-то из жильцов попробовал было позвонить в ЖЭК, но там его успокоили: мол, все под контролем, трубу вот-вот починим. А в воскресенье грянула трагедия. В семь часов утра жилец ближайшего к месту аварии дома — Олег Лихачев — вышел из дома по делам и, сделав пару десятков шагов… свалился в яму, где за это время образовалась лужа из кипятка. На его нечеловеческий крик к месту происшествия сбежались соседи, которые вытащили беднягу на поверхность. Лихачева увезли в больницу, где в тот же день ему была сделана операция. Именно она и спасла его от смерти. Другим жертвам уже так не повезло.

Около двух часов дня в эту же яму угодил четырехлетний мальчик Андрюша Кузьменко. Он с друзьями катался с горки и угодил в кипяток. Ближе всех к яме в тот момент находился слесарь элетроцеха «Ростсельмаша» Сергей Богураев, который бросился спасать мальчишку. Прыгнув в яму, он опустил руки в кипяток и, превозмогая адскую боль, извлек пацана на поверхность. Еще секунда — и тело мальчика было вытащено из ямы. Следом за ним выбрался и сам Богураев. А еще через минуту он потерял сознание.

Несмотря на все старания врачей, спасти никого из пострадавших им не удалось. Мальчик умер в карете «Скорой помощи», а Богураев скончался спустя восемь дней в больнице.

Оба получили ожоги 2-й и 3-й степени на 60 процентах кожи. За их смерти адекватного наказания никто так и не понес. В тот же день, когда случилась трагедия, к злополучной яме, как саранча, съехались те, кто непосредственно отвечал за случившееся: заместитель председателя исполкома, начальник ЖКУ и другие высокие руководители. Они покачали головами, поцокали языками и выставили у ямы дежурных. И на следующий день труба была залатана.

Группа «Машина времени» продолжает гастроли в Сочи. Правда, настоящими гастролями пребывание коллектива в этом городе было назвать нельзя: из двадцати гастрольных дней спектакль «Виндзорские насмешницы» с участием группы демонстрировался всего лишь два раза — в первый и последний дни. Все остальное время «машинисты» были предоставлены сами себе. Впрочем, это их абсолютно не напрягало, а даже наоборот. 11 декабря они с большой помпой отметили день рождения своего лидера Андрея Макаревича — ему стукнуло 26 лет. Вот как об этом вспоминает сам именинник:

«Все мы очень ждали выдачи зарплаты к этому моменту. Зарплаты не случилось. И тогда мы сделали самое, казалось бы, нелогичное в этой ситуации — взяли шапку и выгребли из карманов все, что оставалось, до копейки. Хватило на два ящика замечательного молдавского ординарного «Каберне» и почему-то на мегафон (кажется, мне в подарок).

Мегафон доставил нам немало радости. Оказывается, психология нашего гражданина устроена таким образом, что команда, звучащая через мегафон, обретает просто магическую силу. Во всяком случае, самые причудливые распоряжения, отдаваемые нами с балкона четвертого этажа гостиницы «Ленинград», выполнялись людьми и автомашинами беспрекословно. В лучшем случае человек мог начать исподтишка озираться: откуда это им командуют? Но наверх посмотреть не догадался никто. Сильная вещь мегафон!..»

12 декабря состоялось очередное заседание Политбюро, которое стало историческим — на нем было принято решение о вводе советских войск в Афганистан. Правда, в письменном решении, записанном рукой Константина Черненко, слова «Афганистан» не было, но все, кто ставил подписи под этим документом, прекрасно знали, о чем идет речь. Под решением подписались: Брежнев, Андропов, Громыко, Устинов, Черненко, Пельше, Суслов, Кириленко, Гришин, Тихонов. На заседании присутствовал всего лишь один неголосующий кандидат в члены Политбюро Борис Пономарев. Что касается отсутствующих членов Политбюро, то с ними ситуация выглядела следующим образом. Косыгина, который все еще никак не мог оправиться после инфаркта, беспокоить не стали. А вот трем другим членам копию документа отослали по месту их пребывания: Кунаеву — в Алма-Ату, Щербицкому — в Киев, Романову — в Ленинград.

По Москве вот уже две недели гуляют слухи о том, что в подмосковных электричках объявилась банда, которая грабит пассажиров. Слухи утверждали, что в банду входит около 5–7 человек, что все они вооружены ножами и совершают налеты в разное время суток: то днем, то вечером. Причем видели их на разных направлениях ж/д: на Курском, Белорусском, Казанском и др. Слухи также утверждали, что бандиты называют себя «Черной кошкой», видимо, насмотревшись недавней премьеры — фильма «Место встречи изменить нельзя». Ситуация сложилась таким образом, что многие люди стали бояться ездить в электричках, а те, кто ездил, предпочитали делать это не в одиночку, а объединяясь в компании. Короче, паника царила приличная. Погасить ее можно было только одним испытанным способом — подключив к делу прессу. 14 ноября в «Комсомольской правде» выступил начальник Управления транспортной — милиции генерал-лейтенант Н. Цыганник, который заявил, что… Впрочем, лучше послушать его самого. Цитирую: «Слух родился вот почему. Экспериментальный театр-студия на Красной Пресне под руководством В. Спесивцева поставил спектакль, все действие которого происходит в электричке. Двери двух вагонов «блокированы», вот люди и думают плохое. Такая же ситуация была чуть раньше и в Ленинграде…»

На следующий день в той же «Комсомолке» была опубликована еще одна любопытная заметка — про карате. Как мы помним, в конце ноября в Москве закончился первый чемпионат столицы по этому виду спорта, который вызвал небывалый ажиотаж. Между тем отношение властей к карате в Советском Союзе было неоднозначным. И публикация в молодежной газете наглядно это демонстрировала. Называлась она «Карате» — не только спорт» и принадлежала перу К. Преображенского. Приведу лишь небольшой отрывок из нее, из которого позиция автора станет понятна без всяких пояснений:

«Хотелось бы предостеречь от безоговорочного, некритического переноса этого вида спорта на нашу почву. Скажем, не может не настораживать своеобразный кодекс жестокости, который утверждает карате. Наша гуманистическая культура выработала много правил, цель которых — защитить слабого. Истины о том, что лежачего не бьют, что нечестно бить в спину, потому и кажутся привычными, что глубоко вошли в наше сознание. А в карате можно без стеснения бить и лежачего, наносить удары и ниже пояса, и в бровь, и в глаз. Стоит ли нам перенимать это?..

Тем, кто занимается карате в иных социальных условиях, следует брать из карате лишь самое лучшее, безжалостно отбрасывая то, что бесполезно или вредно.»

15 декабря, на 76-м году жизни, скончался один из последних «великих стариков» МХАТа Павел Массальский. Покойный проработал в Художественном театре — страшно сказать — 54 года! Переиграл множество ролей в спектаклях классического и современного репертуаров. С 1927 года начал сниматься в кино: первая роль — Зубов в фильме «Солистка его величества» 1927 года выпуска. Из других киноработ Массальского выделю фильмы: «Цирк» (1936), «Гаврош» (1937), «Без вины виноватые» (1945), «Иван Грозный», 2-я серий (1945, выпуск — 1958), «Алые паруса» (1961) и др.

С именем Павла Массальского было связано множество забавных историй. Расскажу лишь одну из них, которую сам артист любил больше всего. Суть ее в следующем, У группы артистов МХАТа, в которую входил и Массальский, была такая игра. В разгар спектакля кто-то из них произносил слово «Гопкинс», и тот, к кому это слово было обращено, должен был прямо на сцене подпрыгнуть вверх, перебрать в воздухе ногами и опуститься вниз. Если он этого не делал, то должен был выставить участникам игры ящик коньяка. Эта шутка была опробована несколько раз на разных спектаклях, пока однажды в зале не оказались члены советского правительства. Естественно, увиденное им не понравилось, и они решили вызвать шутников для разговора в Кремль. Беседовать с артистами должен был сам Вячеслав Молотов. В Кремль отправились все инициаторы шутки: Павел Массальский, Анатолий Кторов, Владимир Ершов, Михаил Кедров, Сергей Блинников.

Однако, даже несмотря на всю серьезность ситуации, артисты не смогли изменить своим правилам. Хохмить они начали еще у входа в Кремль. Когда охранник спросил возглавлявшего колонну Кедрова, есть ли при нем оружие, он ответил: «Мое оружие идет сзади». А сзади шел Ершов, у которого в руках была большая трость с массивным набалдашником… Охранник попросил показать ему трость. Повертев ее в руках, он додумался крутануть набалдашник и обнаружил, что под ним была емкость, в которую было залито пол-литра отборного коньяка. «Трость останется со мной», — сурово молвил охранник.

Не изменило чувство юмора артистам и в кабинете Молотова. Когда тот стал отчитывать их за их детские шутки на сцене прославленного театра, Кторов внезапно скомандовал «Гоп-кинс!». И все артисты подпрыгнули вверх, не забыв перебрать в воздухе ногами. Можете себе представить выражение лица Молотова в эту минуту. Короче, он махнул на артистов рукой и молвил всего лишь одно слово: «Свободны».

В первой половине декабря в московских кинотеатрах шли премьеры следующих фильмов: 3-го в прокат вышел фильм Евгения Шерстобитова «Мятежный «Орион»; 10-го — «Любовь моя, печаль моя» Аждара Ибрагимова с участием Аллы Сигаловой, Арчила Гомиашвили, Фарука Пекера и др.; 14-го — «Да здравствует, Мексика!» (повторный выпуск) Сергея Эйзенштейна, Георгия Александрова и Эдуарда Тиссэ.

Кино по ТВ: «Дачники» (1—2-го), «Ночной гость» (2-го), «Мать» (4-го), «Камертон» (премьера т/ф 4—5-го), «Короли и капуста» (6—7-го), «Депутат Балтики» (7-го), «Сестры» (8-го), «Крах инженера Гарина» (8–9, 15-го), «Умные вещи» (1-я серия), «Тень» (впервые по ТВ) (9-го), «Как исправить папу» (ЧССР, премьера т/ф), «Монета» (11-го), «Факир на час» (12-го), «Секрет великого рассказчика» (с субтитрами), «Мосты» (13-го), «Брак по-имеретински» (премьера т/ф 13-14-го), «Дон Кихот» (14-го) и др.

Из других передач выделю: «Кинопанорама» (1-го; были представлены новые фильмы: «В моей смерти прошу винить Клаву К.», «Несколько дней из жизни И. И. Обломова», показаны репортажи съемок фильмов: «Путешествие в чужой город», «Тайное голосование», творческий портрет Евгения Евстигнеева, рассказано о режиссере Рене Клере, ведущий — Эльдар Рязанов), «А ну-ка, девушки!» (7-го), «Вокруг смеха» (8-го; участники: Ролан Быков, Эдуард Успенский, Юрий Куклачев, артисты ленинградского ТЮЗа, ВИА «Трижды три» и др.), «Песня-79» (9-го), «Поет Бинг Кросби» (США, 14-го).

Премьеры в театрах: 13-го — в Театре имени Вахтангова был показан спектакль «Леший» с участием Юрия Яковлева, Юлии Борисовой, Людмилы Максаковой, Вячеслава Шалевича (последнему в начале декабря было присвоено звание народного артиста РСФСР); в Театре на Малой Бронной — моноспектакль «Впервые замужем», в главной роли — А. Дмитриева.

Эстрадные представления: 4-го в «Новороссийске» выступал ВИА «Голубые гитары»; 5-го там же — Жанна Бичевская; 7—8-го — в «Октябре» пел югославский певец Миро Унгар; 9-го в ГЦКЗ Россия» состоялись концерты с участием Марии Мироновой, Евгения Петросяна, Надежды Бабкиной, Бориса Владимирова, Вадима Тонкова и др.; 11-го — во Дворце спорта в Лужниках прошел творческий вечер поэта Евгения Евтушенко под названием «30 лет в поэзии».

16 декабря «Комсомольская правда» «выстрелила» еще одной актуальной публикацией — про билетную мафию в Москве. Была в те годы такая мафия, которая скупала билеты во все престижные театры столицы (Ленком, «Таганка», «Современник», Сатира, Большой, «Маяк» (имени Маяковского) и ряд других), после чего продавала эти билеты уже втридорога или обменивала на билеты в другие театры… Автор заметки В. Слуцкий на собственном опыте познакомился с деятельностью этой мафии. Рано утром он приехал к театру «Современник», надеясь купить билет на один из спектаклей. Однако обнаружил возле кассы длинную очередь таких же, как и он, страждущих до искусства людей. В итоге Слуцкий оказался в этой очереди — не пугайтесь — 11 242-м. Естественно, в тот день никаких билетов ему не досталось. Не смог он их купить ни через неделю, ни через месяц. Короче, он ходил к кассе и отмечался в очереди ровно 4 (!) месяца. Наконец настал долгожданный день, когда по всем приметам на его номер должны быть проданы два билета (больше в одни руки не давали). Касса открывалась в 11 утра, но Слуцкий приехал к театру за пять часов до этого, чтобы, не дай бог, не прозевать свою очередь. Билеты он купил. Но едва вышел на улицу, как к нему подошли представители этой самой билетной мафии. Один из них, молодой человек в курточке, спросил: «Не хотите ли поменять билетики?» «На что?» — не понял Слуцкий. «На такие же билеты, но в другие театры», — последовал ответ. И молодой человек извлек на свет пухлый бумажник, в котором было не менее полусотни билетов в самые престижные театры. Тут тебе и Сатира, и «Таганка», и Ленком. Слуцкому стало интересно, и он спросил: «И на что я могу претендовать со своими билетами?» Ответ последовал незамедлительно: «На два билета на Малую Бронную или один — в Большой». «А купить билеты у вас можно?» — спросил Слуцкий. «Можно и купить, но в три раза выше номинала». Слуцкий предпочел не связываться с молодыми людьми и оставил свои билеты при себе. Но увиденное его настолько поразило, что он решил описать это на страницах прессы.

В тот же воскресный день 16 декабря во Дворце спорта в Лужниках открылся традиционный турнир по хоккею с шайбой на приз газеты «Известия». В первый же день состоялись две игры: чехословаки легко преодолели канадский барьер (10:1), а советские хоккеисты победили шведов (5:1). Следующий матч наши ребята играли 18 декабря с финнами и снова победили — 6:3. А на следующий день обыграли и канадцев — 5:2. Перед началом матча состоялось трогательное событие: проводы прославленного хоккеиста Владимира Викулова (двукратного олимпийского чемпиона и семикратного чемпиона мира) из большого спорта. Под восторженные аплодисменты зрителей Викулову был вручен знак ЦК ВЛКСМ, после чего хоккеисты подхватили своего товарища на руки и совершили с ним круг почета. Вместе со всеми этому зрелищу аплодировал и Леонид Брежнев, которому в тот день исполнилось 73 года. Естественно, это событие тоже не могло остаться без внимания спортивных функционеров.

Вспоминает В. Третьяк:

«В перерыве после первого периода в раздевалку влетает наш спортивный министр Сергей Павлов. Вид у него очень взволнованный. «Комсорг, парторг и капитан, коньки живо снять и наверх — в правительственную ложу. Будете Леонида Ильича с днем рождения поздравлять». Васильев, Макаров и я послушно последовали за начальством и ступили на ковер брежневских апартаментов. Ильич там был вместе с Черненко. Павлов перед ним вытянулся: «Вот, Леонид Ильич, наши славные хоккеисты хотят вас сердечно поздравить с днем рождения». Мы вручили генсеку сувенир и клюшку с автографами игроков, пообещали, что непременно выиграем этот матч. «А почему это у вас фамилии на свитерах по-английски написаны?» — поинтересовался, прощаясь, вождь. И пошутил: — Вы же не англичане». Объяснять, что таковы правила международных турниров, никто не рискнул. Более того, завтра на наших формах все фамилии были изображены по-русски…»

Не затухает скандал вокруг альманаха «Метрополь». Как мы помним, после телеграммы американских писателей в защиту двух исключенных из СП СССР молодых писателей — Виктора Ерофеева и Евгения Попова — власти предложили исключенным написать покаянные письма. Сказали, что эти письма нужны для товарищей из провинции, которые не в курсе всех нюансов создавшейся с «Метрополем» ситуации. Но Ерофеев и Попов отказались каяться. В итоге о них на какое-то время забыли.

В середине декабря о них опять вспомнили. Им предложили явиться на секретариат СП РСФСР 19 декабря, якобы для того, чтобы решить вопрос с их восстановлением в писательском союзе. Те поначалу отказались: мол, восстанавливайте заочно. Но их все-таки уговорили: сказали, что их явка нужна для проформы. На самом деле их присутствие нужно было совсем для иных целей — их собирались публично распинать. Вот как об этом вспоминает сам В. Ерофеев:

«Мы понимали, что предстоит борьба. Сказали себе: нельзя расслабляться. Думали, что нас будут унижать, принуждать к раскаянию, чтобы потом в «Литературной газете» напечатать наши «признания», что нас вымажут дерьмом, но в конце концов примут.

Нас заставили долго ждать, а потом стали заводить по одному. Первым пошел Попов, считалось, что он из народа, сибиряк, и некоторые ситуации может «смягчить», в отличие от меня, предателя правящего класса (отец Ерофеева был видным дипломатом, которого после скандала с «Метрополем» отозвали из-за границы в Москву. — Ф. Р.). Трудно сказать, был ли заранее спланирован результат. Возможно, они получили сначала одно указание свыше, а после другое. Это происходило буквально накануне оккупации Афганистана, и верхам уже не нужны были либеральные игры в «разрядку». Во всяком случае, кто-то, может быть, Кузнецов, побывал в «высших сферах», ибо именно он начал собрание с зажигательной речи против альманаха.

Присутствовал весь секретариат, от мала до велика. Они сидели" за длинным столом и возмущенно шевелили руками: казалось, ползает много змей. За столом председателя сидели Михалков и Бондарев. Бондарев не произнес ни слова, но изображал все мимикой, то за лоб схватится, то руки возденет. Главным спикером был Шундик. Распутин с половины ушел на другое заседание. Михалков изображал центр. Когда орали: «Да хватит их слушать!» — он возражал: «Нет, товарищи, мы должны во всем разобраться…» То, что нас вызывали порознь, никакого значения не имело: Мы потом долго смеялись: отвечали абсолютно одинаково.

Вопросы были гнусные: как додумались до такого мерзкого дела? Понимаете, какой ущерб нанесли стране? Как относитесь к тому, что ваше имя используется на Западе реакционными кругами? Кто вас на это подвигнул? Они хотели свалить все на Аксенова. Попов сказал, что ему 33 года, он может сам отвечать за свои поступки, и никто его не «двигал», он не шкаф, чтобы его двигать.

Мы договорились, что как только Женя выйдет, то подаст нам знак: хорошо, так себе или плохо… Попов вышел и только рукой махнул: совсем плохо. Меня сразу спросили: «Считаете ли вы, что вы участвовали в антисоветской акции?» Я понял, что шьется дело, потому что участие в антисоветской акции — это 70-я статья, а не прием в Союз писателей. Кузнецов сказал: «Как же вы, который пишет про всяких Сартров, не понимали, что вас используют как пешку в большой политической игре!»

Но отмечу представителей национальных культур: Гамзатова, Мустая Карима, Кугультинова. Они занимали другую позицию. В какой-то момент Гамзатов встал и сказал Попову: «Хорошо отвечаешь! Надо решить вопрос, принять их, и все!» Когда Попов вышел, следом вышел Карим: «Вы все правильно говорили, но кому вы это говорили!»

Вообще после секретариата к нам некоторые подходили, жали руки. Потом мы узнали, что голосование было единогласным. Был очень долгий — перерыв, они совещались, мы болтались по коридорам. Затем нас опять вызвали, и Шундик зачитал решение о том, что мы исключаемся из Союза писателей на неопределенное время. Кузнецов при этом сказал: «Правильно заметил Гранин, что они ничего не поняли, поведения своего не оценили…» Когда все уже расходились, Михалков нам шепнул: «Ребята, я сделал все, что мог, но против меня было 40 человек…»

Липкин и Лиснянская в знак солидарности с нами вышли из Союза писателей. Им пришлось хуже всех! Они лишились почти всех средств к существованию. Мы всегда относились к ним как к героическим личностям. Аксенов также вышел из Союза. Надо добавить, что мы с Поповым написали письмо друзьям с призывом не выходить из Союза, не обнажать левого фланга советской литературы. Битов, Искандер и Ахмадулина нас послушались…»

В четверг, 20 декабря, в «Останкино», состоялась приемка фильма Марка Захарова «Тот самый Мюнхаузен». Принимал картину лично председатель Гостелерадио Сергей Лапин. Создатели фильма, естественно, волновались, поскольку Лапин хоть и был человеком образованным, однако нрава был непредсказуемого. Многие смелые передачи на ТВ закрывались именно по его приказам, из-за чего тот период на отечественном ТВ был назван «столапинской реакцией». «Мюнхаузен» тоже мог попасть под репрессии, поскольку относился к произведениям смелым: в нем было столько пересечений с советской действительностью, что не заметить их было просто невозможно. И Лапин, конечно же, их заметил. Но проявил удивительную благосклонность: фильм был принят с первого же захода и немедленно поставлен в эфир (его покажут 1 января 1980 года).

21 декабря исполнилось 100 лет «вождю всех времен и народов» Иосифу Сталину. Само собой разумеется, столь знаменательное событие не могло остаться без внимания людей. В тот день с утра на Красную площадь, к могиле Сталина, пришли несколько десятков ветеранов партии, которые возложили цветы к могиле генералиссимуса. Официальная власть на эту дату практически никак не отреагировала, если не считать того, что в отрывном календаре на 1979 год (тираж — 15 миллионов экземпляров), впервые после 20-летнего перерыва, на листке за «21 декабря» красовался портрет Сталина и заметка о нем. О юбиляре в ней говорилось, как о «выдающемся руководителе КПСС, Советского государства, международного коммунистического и рабочего движения, теоретика и пропагандиста марксизма-ленинизма». Далее сообщалось, что деятельность товарища Сталина «была отмечена теоретическими и политическими ошибками», а «культ личности» был резко осужден партией, но, впрочем, он — культ этот — ни в чем не изменил сути строительства социализма.

В этот же день, в семь часов вечера, на хоккейном турнире на приз газеты «Известия» игрался финальный матч: СССР — ЧССР. Обеим командам необходима была только победа, в противном случае «золото» турнира им было не видать как своих ушей. Поэтому с первых же секунд игра началась с обоюдоострых атак. Первым повезло гостям. На 6-й минуте Марганец замкнул очередную атаку прицельным выстрелом в наши ворота. Однако радость чехословаков длилась недолго — всего лишь две минуты. Обидел гостей Хельмут Балдерис, восстановивший равновесие в счете. Однако спустя несколько минут гости снова вышли вперед — гол забил Штясны. Нашим вновь пришлось догонять. В тот момент, когда чехословаки играли в меньшинстве, Валерий Харламов снова сделал счет ничейным — 2:2. С этим результатом обе команды ушли на перерыв. Во втором периоде фортуна была на стороне советской сборной. Александр Голиков сделал счет 3:2. В течение оставшихся полутора периодов чехословаки прилагали поистине титанические усилия, чтобы хоть сравнять счет, но у них ничего не получалось: все их атаки разбивались о защитные редуты нашей сборной. Матч так и закончился со счетом 3:2, и приз «Известий» остался в Москве.

Анна Герман в те дни приехала в Таллин, где у нее жил любимый человек — эстонский журналист Антс Паю. Они познакомились в прошлом году во время гастролей певицы в Ленинграде. Антс вспоминает:

«На Рождество 1979 года Анна приехала в Таллин. Тогда было теплое Рождество, но с глубоким снегом. Мы много бродили по Старому городу. Один раз мы гуляли, и вдруг я чувствую: она захромала. И говорит — сапоги надела и натерла ногу. И когда она взяла меня под руку, у меня такое чувство было, что я враз вырос… Она была каким-то земным божеством…»

24 декабря в соседнем с Таллином городе — Тарту — произошли очередные волнения (в последний раз нечто подобное случилось в конце сентября). В канун Рождества несколько десятков молодых эстонцев отправились на кладбище поставить свечи на могилы соотечественников, погибших во время войны 1918–1920 годов. С кладбища собравшиеся пошли на городскую площадь, где устроили митинг. На нем произносились речи о свободе и национальной независимости, кремлевских руководителей называли не иначе как оккупантами. Милиция сначала безучастно взирала на все происходящее, но затем применила силу. Нескольких активных манифестантов препроводили в милицию, но после нескольких часов допроса отпустили.

Информация в Москву об этих событиях дошла в тот же день. Однако реакций никакой не последовало, поскольку кремлевское руководство тогда было озабочено куда более важной проблемой — событиями в Афганистане. 25 декабря, в 15.00 по московскому времени, начался ввод советских войск в эту страну. Первыми через Амударью переправились разведчики, затем по мосту пошли остальные части 108-й мотострелковой дивизии. Войска выдвигались через Пули-Хумры и Саланг в Кабул. В это же время самолеты военно-транспортной авиации начали переброску по воздуху и высадку основных сил воздушно-десантной дивизии и отдельного парашютно-десантного полка на аэродромы Кабула и Баграма. За 47 часов было совершено 343 самолеторейса. В оба города было доставлено 7 700 человек, 894 единицы боевой техники и 1 062 тонны различных грузов.

В это же время советский спецназ готовился к штурму дворца Амина. Как вспоминают участники тех событий: «Возвратившись примерно в три часа ночи 25 декабря в расположение батальона, полковник Колесник возглавил подготовку к боевым действиям по захвату дворца. Планом операции предусматривалось в назначенное время тремя ротами занять участки обороны и не допустить выдвижения к дворцу Тадж-Бек афганских батальонов. Против каждого батальона должна была выступить рота спецназа или десантников. Еще одна предназначалась для непосредственного штурма дворца. Вместе с ней должны были действовать две специальные группы КГБ СССР. Частью сил предполагалось захватить и разоружить зенитный полк.

Одной из важнейших задач был захват двух вкопанных танков, которые держали под прицелом все подходы к дворцу. Для этого выделили пятнадцать человек (среди них были и специалисты-танкисты) и двух снайперов из КГБ. От действий этой группы во многом зависел успех всей операции… Руководство батальона хорошо понимало, что задача может быть выполнена только при условии внезапности и военной хитрости…»

26 декабря Брежнев вызвал к себе на дачу ближайших соратников, чтобы вместе с ними обсудить афганские события. Помимо хозяина на даче присутствовали Громыко, Андропов, Устинов, Черненко. Брежнев поинтересовался, как идет выполнение постановления Политбюро от 12 декабря этого года. С отчетом выступили Устинов, Андропов и Громыко, которые сообщили, что все идет по плану: войска вошли в Афганистан, ситуация под контролем, до захвата дворца Амина остаются считаные часы.

Между тем афганские события едва не похерили сразу несколько прекрасных советских фильмов, работа над которыми была закончена в те самые дни. Например, «Спасатель» Сергея Соловьева. Приемка в Госкино состоялась через пару дней после вторжения наших войск в Афганистан, и чиновники от кино в свете этих событий смотрели фильм особенно пристрастно. И нашли в нем… нападки на Советскую армию. В итоге ленту будут мариновать в течение нескольких месяцев, требуя внесения в нее изменений.

А вот как запомнились те дни режиссеру Вадиму Абдрашитову, который заканчивает съемки фильма «Охота на лис» и готовится приступить к съемкам другого — «Парад планет»:

«Конец 79-го года. Завершаем съемки «Охоты на лис» и вовсю уже думаем о «Параде планет». Последний съемочный день «Охоты…». Вернее, ночь. Отсняли в вокзальном ресторане Серпухова последние кадры, утром погрузились на электричку и покатили в Москву встречать Новый год. В электричке купили газеты, а там обращение Бабрака Кармаля с просьбой оказать братскую помощь афганскому народу. Началась афганская война. И я сказал: все, Саша (сценарист Александр Миндадзе. — Ф. Р.), нам похерят «Парад планет» с его безумной игрой в войну, в жизнь и смерть… И мы поехали не домой, а в Госкино, и там подтвердились все мои опасения. Ну что ж… стали делать «Остановился поезд»…»

Рано утром 27 декабря по советскому радио передали коротенькую информацию о том, что «по просьбе» афганского руководства в Афганистан был введен «ограниченный контингент» советских войск. Услышав эту информацию, консультант Международного отдела ЦК КПСС тут же рванул на работу, чтобы встретиться со своим коллегой — Валентином Фалиным. Два дня назад они вместе готовили для печати материал, опровергающий утверждения Пентагона о подозрительной концентрации советских транспортных самолетов на военно-воздушной базе Баграм, неподалеку от Кабула. Опровержение делалось на основе клятвенных заверений одного из генералов Генштаба. И вот на тебе: эти заверения оказались полной липой. Этот случай наглядно демонстрировал, в обстановке какой секретности советские войска вводились в Афганистан.