Российская пресса о кулинарных привычках и интересах западных знаменитостей
Российская пресса о кулинарных привычках и интересах западных знаменитостей
В погоне за сенсациями крайне плохо разбирающаяся в вопросах кулинарии российская пресса после ряда неудачных попыток заинтересовать (или отвлечь) кулинарными темами нового российского читателя сосредоточила свое внимание на выискивании сведений о гастрономических пристрастиях и кулинарных интересах и занятиях зарубежных политических и артистических знаменитостей, известных российскому читателю.
Так, в 1995 г. «Известия» сообщили о том, что бывший глава внешней разведки ГДР — Маркус Вольф — якобы является автором кулинарной книги и может считаться одним из лучших знатоков и ценителей русской кухни среди «шпионского сословия» за рубежом. Оба эти утверждения на поверку оказались сильным преувеличением, о чем заявил сам Маркус Вольф.
Во-первых, он не писал, разумеется, поваренной книги, но в своих воспоминаниях о прошлом, среди прочих фактов, упоминает довольно подробно, что и когда ему приходилось есть вкусного — как в России, так и в других странах. Из русских блюд Маркус Вольф упоминает некую «тройную уху» — совершенно неизвестном блюде в русской кухне. Речь, видимо, идет либо о «двойной ухе», то есть об обычной русской ухе XIX в., которая приготавливалась в два приема. Вначале отваривалась (и разваривалась) мелкая рыба, в основном ерши, полученный «суп» процеживался так, что от него оставался только прозрачный бульон, а вся гуща (разварившаяся рыба, кости) — выбрасывалась. Затем в этом бульоне отваривалась более ценная и крупная рыба, как правило, судак, жерех, сазан, причем без костей, одно лишь филе. Таким образом, бульон был гуще, концентрированнее, и вкус, естественно, лучше. Но именно этого газета и не сообщала, не объясняла, а придумала (или просто допустила опечатку?) какую-то неведомую и непонятную даже для поваров — «тройную уху». Таков, впрочем, был «нормальный» уровень прессы 90-х годов.
Из своих любимых русских блюд Маркус Вольф мог вспомнить, кроме «тройной ухи», только пельмени. Этим знакомство известного разведчика с горячими блюдами русского стола, собственно, и ограничивается.
Все остальное, что журналисты «Известий» именуют «русскими блюдами» и о чем Маркус Вольф гораздо грамотнее говорит как о «русской еде», то есть черная и красная икра, балык, севрюга горячего копчения, семга — вовсе не «блюда», а готовые, прошедшие промышленную обработку (засол, копчение) холодные закуски, действительно характерные для России, хорошо известные на Западе и любимые всеми иностранцами, особенно высокопоставленными военными, дипломатами, государственными и политическими деятелями, имеющими возможность отведывать их на государственных приемах в России или в российских посольствах за рубежом.
В ресторанах же Европы и США, причем только в столичных, цена на такие закуски настолько высока (мировая цена в 1995 г. на 1 кг черной икры на оптовом рынке — 720 долларов, в ресторанах — 1350 долларов), что можно проесть целые состояния. Но об этом «Известия» умалчивали. Не сообщали они, к сожалению, и о том, что в 90-е годы создалось такое положение, что все эти деликатесы, которыми славилась всегда Россия, могут буквально в течение ближайшего десятилетия исчезнуть совершенно. Об этом красноречиво говорят следующие цифры.
В 80-х годах, до перестройки, когда сохранялся установленный государством режим воспроизводства и вылова осетровых рыб, их ежегодно вылавливали определенную квоту, не нанося ущерба поголовью.
В 1984 г. эта квота составляла 12 тыс. тонн осетрины, белуги, севрюги. После ликвидации СССР начался никем не контролируемый частный хищнический лов, продолжавшийся в течение 1991—1996 гг. без всякого учета.
В результате рыбным запасам был нанесен невосполнимый ущерб, и в 1997 г. выловили лишь 2,2 тыс. тонн, а в 1998 г. и того меньше — 1,5 тыс. тонн. Нарушен был весь извечный биологический порядок нормального нереста и миграции рыбы для нагула, так что к концу XX в. был подведен печальный итог — улов в 1999 г. составил менее половины улова предыдущего года — всего 0,62 тыс. тонн.
Что же касается черной икры, то ее экспорт, столь необходимый для получения валюты, сократился вдвое даже по сравнению с 1998 г. (120 тонн) — до 65 тонн (1999 г.).
Это количество икры в 1937—1938 гг. продавалось ежегодно только в магазинах одной лишь Москвы! Иными словами — эта цифра означает полную катастрофу! Сигнал SOS в осетровом мире!
Дело в том, что после развала СССР единое до тех пор Каспийское море — единственное в мире уникальное место обитания, миграции и нереста осетровых рыб (осетров, белуги, севрюги, шипа), являющихся источником черной икры, — оказалось раздробленным на пять частей, на пять прибрежных государств — Иран, Азербайджан, Туркменистан, Казахстан и Россию, что привело к полной бесконтрольности рыбной ловли, хищническому разграблению осетровых запасов и поставило осетровых на грань исчезновения.
Дело осложнилось тем, что хаотичная добыча нефти в акватории Каспия такими «новыми» государствами, как Азербайджан, Казахстан и Туркмения, ухудшила среду обитания осетровых пород, и наряду с количественным истреблением началось их качественное ухудшение и гибель от загрязнения водной среды нефтяными выбросами.
Несмотря на то что прошло уже 10 лет с момента развала СССР, на Каспии до сих пор не установлены государственные морские границы. Это обстоятельство особенно облегчает хищническую деятельность браконьеров всех стран. Теперь на Каспий приезжают даже браконьеры из Турции! Если дело пойдет и дальше подобным же образом, то мы рискуем еще через 5—10 лет забыть навечно вкус черной икры и осетрины! И это не преувеличение. Поголовье осетровых на Каспии, которое еще в 1978 г. составляло 142 млн единиц, в 1997 г. сократилось до 40 млн, а в 1999 г. — до 32 млн. Если такие темпы сохранятся, то к 2005—2010 гг. осетровые породы совершенно исчезнут («Известия», № 43, 1997 г.).
Осетровые рыбы Каспия всегда составляли 75% мировых запасов этого рода рыб и давали 90—95% черной икры в мире. Прежде, когда рыба мигрировала с севера на юг и обратно, оба государства, владеющие берегами Каспийского моря — СССР и Иран, естественно, вели лов осетровых в те сезоны, когда рыба подходила к их берегам. При этом только от СССР зависело возобновление, воспроизведение и развитие осетровых богатств Каспия, ибо нерестилища рыбы были целиком расположены на советской территории, и правительство строго следило за неприкосновенностью рыбы во время нереста, карая браконьерство самым суровым образом.
Ныне же, в условиях хаотичного, частного лова при отсутствии государственных границ Каспийской акватории, никакого контроля осуществить нельзя. Поэтому о трагичной судьбе Каспия надо кричать, требовать наведения порядка, а не отвлекать внимание общественности байками о том, сколько бутербродов с черной икрой съедали реальные или сказочные шпионы — Маркус Вольф или Джеймс Бонд.
В 1996 г. «Известия» опубликовали еще одну кулинарную сенсацию: канцлер ФРГ Гельмут Коль написал якобы поваренную книгу. Это было время наиболее сердечных и теплых отношений между «другом Борисом» и «другом Гельмутом», и российская пресса умилительно сообщала о двух друзьях, особенно о таких случаях, где подчеркивались их якобы «человеческие» черты. И раз «друг Борис» мог «дирижировать» боннским военным оркестром, то и «друг Гельмут» мог сочинить поваренную книгу. А почему бы и нет? Однако все это было придумано «ради красного словца».
Поваренные заметки в журнале написала жена канцлера. В сообщении боннского корреспондента «Известий» они превратились в поваренную книгу самого канцлера. Точные и педантичные немцы не преминули указать на «ошибку». Но «Известия» не поместили опровержения. В России и не то съедали!
О бывшем президенте США Джимми Картере «Известия» в том же 1996 г. писали, что он стал почетным членом небольшого элитарного кулинарного общества в штате Пенсильвания, носившего странное название «Древний гастрономический орден гремучих змей». Это сообщение подавалось в том смысле, куда, дескать, уходят, а вернее — до чего докатываются мировые политики, некогда вершившие судьбами мира.
В связи с засильем на российском рынке «ножек Буша» репортеры ряда газет решили с пристрастием «допросить» посла США в Москве Томаса Пикеринга: какие продукты он и его персонал теперь потребляют — американские или российские.
Вначале посол решил уйти от прямого ответа.
— Я не рассматриваю каждый кусок мяса и каждый стручок фасоли, — заявил он раздраженно, — чтобы выяснить, русский он или американский.
И эта «конкретизация» привела к ошибке. Некоторые репортеры сразу «вычислили», что господин посол любит есть мясо с гарниром из стручковой фасоли. Эта догадка, высказанная одной из журналисток, показалась послу настолько глупой, что, как дипломат, он решил все же дать более сбалансированный, более общий и менее эмоциональный ответ, который просил опубликовать как официальный.
— Я думаю, что половина продуктов в моем меню — американская, а другая половина — российская.
Этот ответ удовлетворил обе стороны, хотя он не был ни объективным, ни искренним. Правда, заглянув в поданную ему пресс-секретарем бумажку, Томас Пикеринг тут же уточнил:
— Россия теперь ежегодно импортирует иностранные продовольственные товары на сумму свыше 7 млрд долларов!
Дескать, попробуй обнаружить в этом море заграничной еды какие-то ничтожные русские крохи!
Кулинария и женщина, или Женщина и Кулинария — дежурная тема большинства российских СМИ в 90-е годы. Не только женские журналы вроде «Лизы», «Насти» непрерывно и занудно эксплуатируют эту избитую «жилу». Не отстают и бывшие политические гиганты прессы — вроде «Известий», «Труда» и др. Особенно пикантным кажется соединение кулинарной тематики с именем какой-нибудь актрисы. Вот почему «Известия» решили опубликовать интервью исключительно на кулинарную тему с бывшей женой Владимира Высоцкого — французской актрисой Мариной Влади, которую газета аттестовала как отличного кулинара и прекрасную хозяйку, главу семьи.
Как обычно бывает с журналистами, они не могут избежать пошлого и стандартного вопроса о «самом любимом» или «о семейном фирменном» блюде. Пошлость его заключается в том, что задающий такой вопрос человек, обнаруживает тем самым, что он в кулинарии ничего не понимает, домашней пищи никогда не ел и воспитывался в неполной семье или в общежитии, ибо только при этих условиях можно не знать, что задавать подобные вопросы действительно грамотному в кулинарном отношении человеку — смешно. Кроме того, корреспондентка спросила у Влади, что она вообще готовит. Ответы Марины были профессиональны и четки.
— Я люблю французскую кухню, — сказала она, — но это требует очень много времени. Поэтому готовлю чаще спагетти и японские блюда из сырой рыбы.
Надо сказать, что это самые быстрые блюда по времени приготовления. Спагетти надо только отварить, они готовы через 14 минут. А сырую рыбу, при наличии готового филе, приготовить можно за такое же время: 5 минут, чтобы нарезать рыбу и лук, сбрызнуть лимонным соком, поперчить, и 10 минут — настояться, чтобы кислота впиталась в рыбу.
— Я люблю острые блюда, — продолжала Марина, — и сама их придумываю. (Именно это служит неопровержимым доказательством кулинарной грамотности и таланта. Хороший кулинар никогда не готовит по поваренной книге. Он чувствует себя свободным и не связанным.)
— Что же касается «любимого блюда», то у меня их очень много! (Вот прекрасный ответ!) Из русской кухни я предпочитаю супы, борщи. Каждый день я готовлю какой-нибудь новый суп (браво, Марина!).
Это был единственный случай в российской прессе 90-х годов, когда вместо сюсюканья и пошлых штампов медиков насчет «полезной пищи» «Известия» впервые опубликовали грамотное в кулинарном отношении интервью.
Но заслуга в этом принадлежит, разумеется, исключительно Марине Влади, которая профессионально разбирается в кулинарии и знает, как правильно о ней говорить.
И даже на пошлейший вопрос московской журналистки, бестактно спросившей актрису — не для того ли она овладела всеми тайнами кулинарии, чтобы завлекать в свои сети мужчин, Марина Влади дала достойный ответ:
— Смотря какой мужчина! Например, Володе было совершенно все равно, что он ест. Так что не этим я его заманила!
Соревнуясь, а вернее, «конкурируя» с «Известиями», теперешняя «Комсомольская правда» попыталась осенью 1997 г. рассказать своим читателям о «кулинарной сенсации Запада», каковой она сочла издание в США к 50-летию ЦРУ коллективной кулинарной книги жен известных американских шпионов. Но это не было кулинарной сенсацией. И это не было сенсацией вообще. Это была просто попытка сделать ЦРУ рекламу, дать «облагороженный», «очеловеченный» образ этой организации. И «Комсомолка», претендовавшая когда-то на звание политической газеты, но скатившаяся к бульварно-порнографическому амплуа, не сообразила даже этого. Она полностью восприняла американскую версию значения этой книги.
Дескать, пока мужья шпионили, их «боевые подруги» тоже не теряли даром времени в чужих странах, они осваивали кулинарное искусство народов, у которых США в это время крали государственные секреты. Словом, идея «пикантная»: ничто не может пройти мимо американцев — ни государственные, ни кулинарные тайны! Так замышляли авторы этой книги и их патрон «Семейный Совет ЦРУ», консультировавший их и издавший их творение под своим грифом. Так восприняли эту книгу и рецензенты-журналисты из «Комсомолки», посчитавшие ее сенсацией.
Но рассказать о книге кулинарно вразумительно наши «комсомольцы» не смогли. Для этого у них не хватило кулинарных знаний. Читая рецепты, но не разбираясь в кулинарии, они не смогли сквозь текст «увидеть» и «почувствовать» блюдо и правильно передать его содержание. Все блюда, «похищенные» женами американских агентов 007, оказались в передаче «Комсомолки» — примитивными и бездарными. Конечно, быть может, в этом виноваты сами «подруги шпионов»? Но наши «комсомольцы» их в этом не обвиняют. Что же это за блюда и кто их авторы?
Авторы — «первые леди» ЦРУ разных лет: Линда Уэбстер, Патриция Тернер, жены резидентов ЦРУ во Вьетнаме, в странах Латинской Америки и другие. Блюда же, несмотря на все уверения в их оригинальности и необычности, до тошноты — банальны. Изделия «тайной, шпионской кухни» все сплошь оказались кулинарно бездарными.
Вот примеры:
«Торт ЦРУ» — обычный, заурядный бисквитный торт, подкрашенный порошком какао, с простым «шоколадным» вкусом, не пропитанный коньяком, без цукатов, варенья и прочих кондитерских прелестей.
«Иранский суп» — дежурный, столовский суп из помидор, какой обычно делают у нас крестьяне на Кубани, но лишенный положенных ему пряностей — лука, чеснока, перца — и вместо этого снабженный странной смесью: полстакана апельсинового сока из пакета и стакан куриного бульона из... кубиков «Кнорр»! Такой «гремучей смесью» можно испортить желудок!
«Индокитайская экзотика» — абсолютно ничего экзотического. Это рисовая каша, смешанная с кусочками манго.
И, наконец, гвоздь шпионской кулинарии — «Цыпленок жареный». Это конвейерный бройлер, обжаренный в масле, политый чесночным соусом и коньяком. Нечто отдаленно напоминающее «цыпленка табака». В принципе, должно быть вкусно, хотя и не очень уж оригинально. Только вот совсем непонятно, почему в рецепте сказано, что бедного цыпленка надо «кипятить два часа». Вот и возникает вопрос — либо наши «комсомольские» кулинары что-то безбожно напутали, не умея даже грамотно списать рецепт, либо... «боевые подруги» американских Джеймсов Бондов никогда не имели дела с цыпленком!
Во всяком случае, вполне возможно, что «обе хороши» — как российские «комсомольские дамы», так и их американские «коллеги» — умеют только «играть в кулинарию», не обладая никакой компетенцией в этой области. Словом, два сапога — пара.
Только под занавес книги, когда дело доходит до шпионажа американцев в России, наши «комсомольские девочки» вдруг осознают, что у американских леди чрезвычайно примитивные кулинарные представления о русской кухне. Кроме трех слов — водка, пельмени, капуста — маститые шпионши, годами жившие в Москве и Ленинграде, ничегошеньки о русской кухне не знают. Даже выдаваемый ими за «типичное коммунистическое блюдо» некий десерт на поверку оказывается обычным американским фруктовым пудингом, выложенным на тарелку в виде пятиконечной звезды. Вот тут, наконец, «комсомолки» прозрели. Но ведь все было ясно с самого начала, с первых же рецептов этой книги. Зачем же было «пудрить мозги» читателям о кулинарной сенсации?
Просто обе стороны — ничего не понимают в кулинарии. Обе — поверхностны. Обе — претенциозны. Таким образом, «русско-американская» презентация убедительно доказала, что в области кулинарных знаний обе стороны — находятся на одном и том же примитивном уровне, то есть в равной степени подготовлены для питания в «Макдональдсе».