Итоги «освобождения».

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Итоги «освобождения».

Недавно в одной из передач беларуского телевидения ведущий сказал: «Главной ценностью народа является его язык, поэтому население в Западной Беларуси было возмущено политикой пилсудчиков, запрещавших беларусам говорить на беларуском языке и заставлявших их говорить на польском языке. Вот почему в 1939 году народ ликовал, радуясь Красной Армии, которая несла нашему народу Западной Беларуси не только воссоединение с Восточной Беларусью, но и право на свой язык».

Замечательные слова, но ведущий все это говорил почему-то порусски. Неужто и сейчас рядом с ним в помещении национального телевидения Беларуси стоял пилсудчик и, угрожая пистолетом, запрещал обращаться к беларусам на их родном языке? А если не пилсудчик, то кто тогда?

Все эти ссылки на заботу о свободе беларуского языка в Западной Беларуси — просто карикатурны на фоне одиозной русификации края в послевоенные десятилетия. Поменяли «шило на мыло» — полонизацию на русификацию, и вообще утратили свой язык.

В 1939 году в Гродно, Бресте, Лиде, Кобрине, Пружанах, Пинске, Ошмянах, Новогрудке, Волковыске, Слониме, во всех других городах, местечках, деревнях наравне с польской звучала беларуская речь. Сегодня там говорят исключительно по-русски…

Таков итог «освобождения» 1939 года. Нет языка — нет нации. Если бы Западная Беларусь оставалась до сего дня в составе Польши, то сегодня именно она стала бы для нас ориентиром в понимании того, каким должен быть беларус. В этом убеждает простое сравнение. В 1945 году наша Белостокская область перешла под юрисдикцию Польши. Сегодня беларусы говорят там не по-русски, как в независимой Беларуси, не по-польски, а по-беларуски. В Белостоке работает университет, где преподавание осуществляется на беларуском языке, а в Беларуси таких ВУЗов нет ни одного. И хотя в Польше нет автономии для беларусов, но только вне СССР беларусы смогли сохранить свое национальное лицо.

Лично я не вижу никакой разницы в том, кто именно не позволяет беларусам говорить на своем языке: пилсудчик, сталинист или нынешние политики из числа «особо честных». Однако первых мы дружно порицаем, а с последними соглашаемся, так как молчим, не мешаем им окончательно уничтожить наш национальный язык.

Если же говорить о переходе беларусов на русский язык как о «необходимости», обусловленной так называемой «глобализацией», то, по моему мнению, лучше тогда всем нам перейти на польский язык. Во всяком случае, это славянский язык, который гораздо ближе беларускому, чем русскому, имеющему более половины лексики финской и татарской. К тому же Польша — европейская страна, а не азиатская, как Россия, она на порядок ближе нам генетически, ментально, культурно, исторически.

В заключение скажу, что в результате присоединения Западной Беларуси к БССР наша нация больше потеряла, чем нашла. Во всяком случае, в отношении языка и традиционной культуры это верно на сто процентов. Сегодня мы видим, что большинство беларусов читают, пишут, говорят и думают на русском языке.