Отрицание геноцида.
Отрицание геноцида.
Недавно российский журнал «Скепсис» дал «отлуп белорусским националистам», опубликовав статью Алексея Лобина «Неизвестная война 1654—1667 гг. ». Он пишет:
«Крушение Советского Союза и последующий «парад суверенитетов» стали мощным толчком для исторических спекуляций со стороны националистов в республиках бывшего Союза. Одной из тем подобных спекуляций стала Тринадцатилетняя война 1654—1667 гг., которая до сих пор недостаточно изучена отечественной историографией».
Беларуского историка Геннадия Сагановича Лобин именует «знаменосцем белорусского национализма» и в главке «Знаменосец национализма» рассказывает:
«В 1995 году в минском издательстве «Навука і тэхніка» вышла в свет книга Г. Сагановича «Невядомая вайна 1654—1667 гг. », посвященная событиям слабоизученной в историографии Тринадцатилетней войны между Речью Посполитой и Россией (никакой «России» тогда не было, была Московия. — В. Д.). Для человека, неискушенного в вопросах методологии исторического исследования, данный труд с подборкой источников, соответствующей идеологическим взглядам автора, может показаться верхом объективизма.
Для Белоруссии эта книга стала своего рода знаковой. Белорусские националисты получили некое научно обоснованное доказательство (автор, как-никак, имеет научную степень кандидата исторических наук! ) природной ненависти «Московии» к белорусам в 1654—1667 гг. Некоторые белорусские журнальные и газетные статьи, интернет-форумы наперебой пестрят обвинениями «москалей» в геноциде и в этнических чистках на территории Белоруссии, входившей тогда в состав Великого княжества Литовского (не «входившей», а являвшейся самой Литвой. — В. Д.).
Труд г-на Сагановича представляет собой идеологически выверенную работу, в которой основная вина за разорение Великого княжества Литовского перекладывается на действия «оккупантов» — русских войск (не русских, а московских, в них преобладали татары. — В. Д.). В советской историографии было принято писать о «народно-освободительной войне», «братской дружбе белорусского и русского народов», о «горячей поддержке населением русских войск» и т. д. Как верно заметил О. А. Курбатов, «налицо не просто корректировка отношения к этому периоду по сравнению с историографией БССР и СССР, но поворот на 180 градусов в большей части оценок и акцентов».
В работе Г. Сагановича часто цитируются документы, в которых ярко показаны действия «оккупантов»: убийства, насилие, грабежи, угон в рабство братских православных граждан. От главы к главе читатель как бы подготавливается к важному и страшному откровению — к статистике демографических потерь Великого Княжества Литовского: 1. 500. 000 человек, или 53 % населения! Такие цифры любого эмоционального читателя заставят воскликнуть: «Нам все врали! » Данные цифры уже давно взяты на вооружение белорусскими националистами в качестве очередного обвинения в «азиатской жестокости москалей». За последнее время они выдают такие опусы, перемешанные откровенным бредом и пафосными завываниями, что оставить без внимания подобные высказывания никак нельзя».
Прерву цитату. Что значит «Данные цифры уже давно взяты на вооружение белорусскими националистами»? В 2005 году издательство Беларуского государственного университета выпустило «Атлас истории Беларуси в XVI—XVIII вв. ». В нем на странице 19 приведена таблица «Изменение численности населения Беларуси в 1650—1772 гг. »: в 1650 было 2, 9 млн, а в 1667 — только 1, 4 млн, довоенной численности населения в 2, 9 млн страна достигла только к 1772 году — через 105 лет. Может быть, Лобин считает, что демографическая наука — тоже «вотчина белорусских националистов»?
Я полагаю, что раз уж погибла половина народа, то пострадавший народ имеет полное право сам оценивать меру причастности оккупантов к произошедшему. Сравним с войной 1941 — 1945 гг.: ведь по логике российского историка выходит, что беларуские авторы, пишущие о той трагедии, непременно являются «националистами», ибо «выдают опусы, перемешанные откровенным бредом и пафосными завываниями». Тогда автоматически становятся «националистами» все беларуские писатели (например, знаменитый Василь Быков) и кинорежиссеры (например, создатели фильма «Иди и смотри»), посмевшие обвинять немецкую армию и спецслужбы в геноциде жителей БССР — беларусов, евреев, поляков…
Конечно, далеко не все погибшие люди стали прямыми жертвами оккупантов. Например, гражданское население Ленинграда большей частью умерло от голода, не от бомбежек и обстрелов. Так что же, по логике Широкорада и Лобина, немцы не имеют никакого отношения к их гибели?
Так было и в Беларуси в середине XVII века. Часть гражданского населения погибла при штурмах городов и в ходе массовых расправ с их жителями; часть умерла от голода, так как оккупанты повсеместно отбирали продукты питания; часть стала жертвой эпидемии чумы, занесенной московитами, и от других болезней, вызванных бедствиями войны; часть (около 300 тысяч человек) московиты увели в свои земли, где превратили в крепостных рабов. Надо также добавить резкое снижение рождаемости и повышение детской смертности во время войны. Сложение всех этих факторов дало кошмарный результат: сокращение населения на 53%, что значительно больше, чем в 1941—1945 годах.
И как прикажете понять фразу: «такие цифры любого эмоционального читателя заставят воскликнуть… »? А разве можно без эмоций воспринимать гибель половины своего народа? Много ли найдется в мире аналогов?!
Далее Лобин приводит в своей статье цитату из сочинения московского историка «периода расцвета эпохи застоя»:
«Во все трудные времена своей жизни украинский и белорусский народы неизменно обращали свои взоры к Москве, к великому русскому народу и всегда получали от него братскую бескорыстную помощь. В течение ряда веков украинский и белорусский народы боролись за воссоединение с русским народом в едином Российском государстве», — с этих слов начал свое повествование в первой главе известный советский историк А. Н. Мальцев (Мальцев А. Н. Россия и Белоруссия в середине XVII века. М., 1974)».
Вот с этой лжи начинаются все расхождения в «научной методологии». В СССР и в современной России ее подменяют великодержавными мифами: дескать, все колонии царизма всегда «мечтали» быть порабощенными Москвой. Именно такая идея является «фундаментальной аксиомой» для всяких Лобиных, Широкорадов и иже с ними.
Если же кто-то в колониях (пусть даже бывших) высказывает противоположные суждения, то это непременно «националисты» (а не патриоты) и «враги» исконных интересов своих народов. Когда Минин и Пожарский в 1612 году изгнали беларусов из Москвы — это патриоты, а когда беларусы Ясинский (в 1794 г. ) или Калиновский (в 1863 г. ) восстали против московской оккупации — это уже «националисты». Таким образом, под ширмой «научной методологии» современные российские авторы скрывают самый обыкновенный шовинизм. Тоскуя по своей развалившейся империи, они яростно отрицают право порабощенных народов не только на независимость, но и на свое собственное понимание истории.
Притом никакого «великого русского народа» в середине XVII века не было: имелся в наличии народ московитов (славянизированных финнов), вместе с которым в войсках Москвы воевали не знавшие русского языка татары и мордва. Так с какой стати нашему народу следовало «во все трудные времена своей жизни» обращать взоры к этим финнам и татарам? Тем более что главная угроза и разбой веками шли оттуда, а не со стороны Польши — с которой мы никогда не воевали.
Напомню читателям войны между BKЛ и Московией:
1) в 1368-1372 гг.;
2) в 1406-1408 гг.;
3) в 1445-1449 гг.;
4) в 1492-1494 гг.;
5) в 1500-1503 гг.;
6) в 1507-1508 гг.;
7) в 1512-1522 гг.;
8) в 1534-1537 гг.;
9) в 1563-1582 гг.;
10) в 1609—1618 гг.;
11) в 1632—1634 гг.;
12) в 1654—1667 гг.
Как видим, за 300 календарных лет произошли двенадцать войн, занявшие в сумме 72 года!К ним надо добавить фактическую оккупацию территории BKЛ русскими войсками в 1704-1718 годах, когда здесь происходили ожесточенные сражения между ними и шведами, в результате чего погибла четверть населения Беларуси!
И все это смертоубийство нам следует называть «братской бескорыстной помощью?! »
А что значит фраза «боролись за воссоединение с русским народом в едином Российском государстве»? До 1795 года беларусы никогда не жили ни в «Российском государстве» (пусть оно называлось «Московским»), ни вместе с русским народом (пусть в «великороссов» превратились финские племена). Однако Лобин пишет:
«В его /Мальцева/ словах нашел отражение общий взгляд советской историографии на Тринадцатилетнюю войну. С развалом Советского Союза в национальных окраинах практически правилом стало развенчивать «мифы тоталитаризма». Но, как правило, такое развенчание проходило на фоне посыпания головы пеплом и постоянных заклинаний о людоедской политике русских царей. То есть если ранее писалось о «горячей поддержке населения Белоруссии русских войск», то в наше время достаточно переставить акценты в угоду политической конъюнктуры — и можно говорить о «русских оккупантах» и «оккупации»».
Я не думаю, что Лобин сам верит в сказанное им. Что, дескать, новые исторические концепции бывших республик СССР заключаются только в том, чтобы говорить о «русских оккупантах» и «оккупации». На самом деле он просто не признает право республик на оценку событий прошлого с точки зрения своих национальных и государственных интересов, а не интересов Москвы.
Представим на минутку фантастическую ситуацию. Лужицкие сорбы, не имеющие даже автономии в ФРГ, вдруг обрели независимость и создали небольшое государство. Что должны в таком случае писать их историки в учебниках своей страны, независимой от Германии? Рассказывать о «руке помощи братского немецкого народа»? Понятно также, что их учебники, повествующие о вторжениях саксонцев и швабов, об уничтожении древней славянской цивилизации, о насильственном онемечивании лужичан германские историки воспримут в штыки. Они сразу обвинят лужицких историков в «национализме» и начнут рассказывать сказки о том, как немцы «несли цивилизацию» этому «отсталому народу». Абсолютно то же самое мы видим на примере бывших колоний Российской империи и ее идеологов.
Почему вообще Московия напала в 1654 году на беларусов? Если Широкорад обходит стороной этот «скользкий вопрос», то Лобин запросто пишет:
«Известно, что кампания была начата Россией… за возвращение русских земель, отторгнутых по Деулинскому перемирию».
Для справки поясню. Деулинское перемирие 1618—1619 годов завершило войну, длившуюся с 1609 года между ВКЛ и Московией. В ходе ее Литва вернула себе Смоленскую землю (учредив Смоленское воеводство). Польша (в состав которой входила также Украина) вернула Черниговскую и Северскую земли, где в 1635 году было создано Черниговское воеводство. Срок перемирия истёк в июле 1632 года, после чего началась новая война, которую начала Московия с целью возврата Смоленска и проиграла.
По словам Лобина, война 1654—1667 годов опять шла за Смоленск. Но, во-первых, Смоленское княжество, возникшее во второй половине IX века, никакого отношения к Московии не имело. Сначала оно являлось вассалом Киева; далее с 1127 по 1395 годы (268 лет! ) было независимым и с 1396 по 1514 годы (еще 115 лет) входило в состав ВКЛ. И только в 1514 году, когда Смоленщина существовала уже более семи столетий, ее захватил московский князь Василий III. Во-вторых, Смоленскую землю населяли не финские племена (как в Московии), а западнобалтские — кривичи, позже ставшие частью беларуского этноса. Так что остается загадкой, почему Лобин считает Смоленщину «русской землей»[53].
В связи со спором из-за Смоленска, послужившим формальным предлогом для войны, уместно вспомнить продолжение этого спора в СССР. Как известно, большевистское руководство РСФСР после оккупации в ноябре — декабре 1918 года территории Беларуской Народной Республики создало вместо нее в январе 1919 года марионеточную «Советскую Белоруссию». Но уже в следующем месяце отобрало у беларусов Витебскую, Гомельскую, Смоленскую и Могилевскую губернии, которые назвала «этнически русскими».
Там были закрыты все беларуские школы и газеты, началась усиленная русификация беларусов.
После многолетних титанических усилий руководству БССР удалось вернуть три области, но Смоленщину Москва так и не отдала, хотя беларуские коммунисты предоставили исчерпывающие доказательства беларуской этнической принадлежности ее населения. Как видим, Смоленск не считали «русским» не только князья ВКЛ, но и большевики из ЦК КПБ и Совнаркома БССР. А их — в отличие от Сагановича — трудно обвинить в «национализме».
Ну ладно, пусть Смоленск — предмет спора между беларусами и русскими. Но с какой стати московиты оккупировали ВСЮ территорию Великого княжества Литовского и очутилась в Бресте, где полностью вырезали население города? Как прикажете называть оккупацию Бреста и истребление его жителей? Тоже «возвращением русских земель Москве»? Это когда же Брест состоял в Московском государстве и подчинялся его феодалам? Ответ очень простой — никогда!