Глава II. ПОКОРЕНИЕ САКСОВ .
Глава II. ПОКОРЕНИЕ САКСОВ.
После того как мы убедились, насколько малочисленны были армии Карла Великого, особое значение для нас приобретает следующий вопрос: как мог Карл добиться покорения тех германских племен, с которыми некогда не могли справиться римляне с их более крупным и экономически более сильным государством и, вероятно, в десять раз более многочисленными и дисциплинированными армиями? Ведь не только по внешним условиям, т.е. на той же самой территории, но до некоторой степени и по существу борьба между Карлом и Виттекиндом походила на ту, которая некогда разыгралась между Германиком и Арминием. Карл не только принял титул Августа, но, как германец по крови, стремился проникнуться идеей Римской империи и возродить ее, насадив римскую культуру, носительницей которой была церковь, среди населяющих берега р. Везера народностей, сумевших 750 годами ранее отбиться от этого ига. Хотя, несомненно, имели место значительные передвижения, вымирание и переселение целых народностей, все же племена, жившие к востоку и западу от р. Везера, теперь неизвестно каким образом принявшие название саксов (Тациту это название было еще неизвестно), в сущности были теми же или близко родственными тем племенам, которые устояли против Германика в сражениях в Тевтобургском лесу, при Индистави и у Ангриварийского вала. Они веками сохраняли свободу и свои характерные черты, но в конце концов должны были утратить и то и другое.
Первое крупное различие между эпохой императора Августа и короля - позднее императора - Карла состоит в том, что область, населенная свободными германцами-язычниками, во вторую эпоху была гораздо менее обширна, чем в первую. Правый берег Рейна, Гессен и Тюрингия уже принадлежали королевству франков. Если некогда римляне, двигаясь по долине р. Липпе, достигали Везера, то, не имея прочной связи с тылом и находясь в глубине неприятельской страны, они оказывались под угрозой нападения со всех сторон. Границы государства, доставшегося Карлу, тянулись на протяжении нескольких миль к югу от р. Липпе и доходили до р. Заале. Таким образом, войско франков могло проникнуть в Саксонию как с юга, так и с запада, и в случае надобности совершить отступление по обоим направлениям.
Существенным следует считать также то обстоятельство, что граница Саксонии к востоку доходила только до рек Заале и Эльба; даже западнее Эльбы поселились уже враждебные им славянские племена. Хотя германцы, жившие к востоку от Эльбы, некогда и не вступили в борьбу с римлянами, все же на решение обеих сторон не могло не повлиять то обстоятельство, что за херусками двигались еще другие германские племена, могущие всегда принять участие в войне.
Если задача, стоявшая перед франко-римским императором, была заведомо более легкой, то для выполнения ее он все же лишен был самого существенного вспомогательного средства, которым пользовались римляне при ведении своих войн, - флота, который подвозил бы припасы по Северному морю и вверх по pp. Эмс, Везер и Эльба. Без водных путей и большого флота Карл - в такой же степени, как Германик - не мог бы внутри Саксонии содержать 60-70-тысячную армию. Оперируя же армией, гораздо более малочисленной, он имел возможность обходиться без флота.
Конкретно наш вопрос сводится к следующему: как случилось, что Карл, в конце концов, с гораздо меньшей армией достиг цели, которая для римлян оказалась недосягаемой?
Ответ на это приходится искать скорее у обороняющихся, чем у наступающих. Если бы саксы были, еще таким народом, как некогда херуски, бруктеры, марсы, ангриварии, то конная армия в несколько тысяч человек не представляла бы для них сколько-нибудь серьезной угрозы. Но время и для этих детей природы не прошло бесследно: переход из доисторического первобытного состояния на путь исторического культурного развития к этому времени уже совершился. У древних германцев как у всех варваров, существовало положение, по которому все мужчины были воинами. К VIII в. они из этого состояния уже вышли. Из исторических источников нам известно64, что в Саксонии насчитывалось большее число свободных и полусвободных. Не исключена возможность, что это произошло вследствие покорения германцев германцами же, с чем и связано распространение названия саксов. Несвободные и полусвободные не могут быть воинами в настоящем смысле этого слова - в том смысле, какой ему придается современниками и единомышленниками Арминия. Саксы еще не достигли такой степени развития, чтобы строить города и жить жизнью горожан; несмотря на это, мы должны себе представить их на той же ступени развития, что и галлов в изображении Цезаря. Разделение народа на сословия воинов и рыцарей, с одной стороны, и еще мало способных к войне крестьян и горожан - с другой, которое Цезарь нашел в Галлии и какое снова утвердилось в королевстве франков, - такое разделение должно быть довольно заметно проявиться также среди саксов. В противном случае после завоевания не так быстро и легко привились бы среди них социальные отношения, существовавшие у франков. Но если это так, то перед Карлом Великим стояла совершенно иная задача, чем в свое время перед Тиберием и Германиком. Римские полководцы имели возможность вторгаться в Германию только с большой армией и отправлять в глубину страны только очень сильные отряды, ибо без большого перевеса сил они в любой момент могли быть уничтожены. При всей своей храбрости саксы в отдельности не представляли для них такой опасности. В последующих главах мы не один раз увидим, насколько военная мощь зависит от различных ступеней цивилизации. Саксы-язычники находились в хозяйственном и культурном отношении на несколько ступеней выше, чем некогда херуски: в этом заключается основная причина того, что армии, гораздо меньшие, чем некогда армия Вара, могли решиться на поход в их страну.
Но этим самым изменились не только условия численности войска, но и остальные стратегические условия войны.
Численность римской армии некогда создавала невероятные затруднения для снабжения ее; поэтому римляне всецело были связаны с водными артериями. Менее же многочисленные армии Каролингов могли все припасы возить за собой сухим путем.
Развитие земледельческой культуры также значительно облегчало вторгшемуся неприятелю питание воинов, лошадей, упряжных волов и убойного скота.
Тем не менее задача франков была в достаточной мере трудной. Нечего было и думать о такой стратегии, какую некогда Цезарь применял в Галлии, т.е. когда большая сплоченная армия располагалась в самом сердце страны и при малейшей попытке к сопротивлению всей силой обрушивалась на неприятеля. Такой армией Карл не располагал; посмотрим как поступил король франков.
В 772 г. Карл вторгся из Гессена через Обермарсберг на р. Димель, где он взял крепость Эресбург, и в Саксонию, где он достиг р. Везер и заключил здесь договор с саксами (или же только с энгернами). Настоящего сопротивления оказано не было, но, несмотря на это, франки, перейдя границу, продвинулись не более чем на 10 миль.
После того как саксы в 774 г. совершили набег на франкские области и дошли до Фрицлара, франки начали годом позже (в 775 г., когда король после покорения лангобардов возвратился из Италии) систематическое наступление на саксов с целью их полного порабощения. Не встречая существенного сопротивления, франкская армия прежде всего овладела обеими пограничными крепостями саксов - Зигибургом (Гогензибург) на р. Рур и Эресбургом, продвинулась до Везера, где армия саксов тщетно пыталась помешать ее переправе, и достигнув р. Оккер севернее Гарца. Один отряд, наступавший по левому берегу р. Везер через Тевтобургский лес и Вигенские горы, подвергся при Любеке нападению саксов и, по-видимому, капитулировал, получив свободу отступления65. Между тем остфалы и энгерны уже вступили на р. Оккере в переговоры с Карлом и покорились ему. Когда же армия франков на обратном пути, перейдя Везер, появилась у вестфалов, то и последние смирились и дали заложников.
Эти события не допускают иного толкования, чем-то, что в руководящих кругах саксов существовала сильная партия, которая встретила бы вступление во франкский союз государств не без удовольствия, а может быть, даже прямо стремилась к нему. Возможно, что некогда большинство херускских князей уже было на стороне римлян: вспомним разговор между Арминием и его братом Флавием, хотя и представляющий поэтический вымысел. Несмотря на предшествовавшую борьбу и разрушение франками их святыни - Ирминового столба, саксы покорились им без решительного боя и без того, чтобы франки заняли значительную часть страны. Расстояние от границы королевства франков до р. Оккер - приблизительно 20 миль. Не исключена возможность, что саксы покорились для видимости, желая льстивыми речами ввести франков в заблуждение, и что Карл согласился на договор только потому, что его конского состава и провианта все равно не хватило бы для дальнейшего похода в глубь страны. Но ход событий убеждает нас в том, что он действительно рассчитывал - и имел основание - на полудобровольное подчинение саксов. Он не только отказался от дальнейшего похода до Нижнего Везера и Эльбы, но в качестве опорных пунктов своего владычества занял только две пограничных крепости - Зигибург и Эресбург.
Когда же в следующем году свободолюбивые саксы восстали, заняли Эресбург и тщетно осаждали Зигибург, Карлу достаточно было только появиться, чтобы тотчас же повернуть события в свою пользу и доставить перевес франкской армии66.
Уже у истоков р. Липпе, т.е. сейчас же после перехода границы Карлом, саксы большими массами пошли ему навстречу просить пощады и вновь покориться ему. Но теперь для укрепления своего господства он не предпринял ничего, кроме восстановления Эресбурга и постройки - также очень близко к границе - Карлсбурга, точное местоположение которого неизвестно. В следующем (777) году Карл созвал в Падерборне, - в той местности, где саксы покорились ему, близ истоков р. Липпе, - всенародный рейхстаг и собор, на который явились вожди саксов, за исключением вестфальца Видукинда, бежавшего к датчанам.
Когда в следующем (778) году Карл был за Пиринеями, Видукинд снова призвал к оружию своих единоплеменников; они вторглись через границу, достигли Рейна при Дейце, прошли некоторое расстояние вверх по Рейну и вернулись по долине г. Лааны назад. Но из трех франкских крепостей, находившихся в пределах Саксонии, они заняли только одну - Карлсбург: при возвращении своем они на р. Хдера были застигнуты вернувшимся из Испании франкским войском и потерпели поражение. Когда же в следующем году явился со значительной армией король, о серьезном сопротивлении ему опять не могло быть и речи. Укрепление, сооруженное саксами на границе королевства франков и Вестфалии, к северу от р. Липпе, близ Бохольта, занято было франками. Карл прошел до р. Везер, покоряя всех на своем пути (путь, по которому он прошел, и местность "Медофулли", где он дошел до Везера, установить невозможно). В следующем (780) году он, не встречая сопротивления, впервые дошел до Эльбы севернее Магдебурга, при впадении в нее р. Оры.
В 782 г. в Падерборне, куда легче всего было созвать и франков и саксов, состоялся новый рейхстаг, на котором постановлено было полное и окончательное присоединение Саксонии к христианскому королевству франков. Саксонские аристократы, подобно древним князьям (principes Тацита) стоявшие во главе народа, превращены были в чиновников короля - графов; под страхом смертной казни запрещено было идолопоклонство и поведено крещение; приказано было повсюду назначать духовенство, которое надлежало снабжать землей и челядью, а в пользу церкви должна была отчисляться десятая часть дохода.
Это превзошло меру терпения саксов67. Видукинд вернулся из Дании и в 782 г. У подножия горы Зюнтель жестоко разбил отдельный франкский отряд, предпринявший неосторожное наступление на него. Данные о месте и условиях столкновения настолько противоречивы, что о них невозможно сказать ничего определенного. Несмотря на эту победу, восстание все же не охватило всего народа. Когда появился сам король со своим войском, Видукинд не решился оказать сопротивления, а снова бежал в Данию, остальные же вожди явились к Карлу, свалив всю вину на Видукинда.
При этом, если принять во внимание хронологию событий, Карл не мог привести с собою особенно большой армии. Весною, - но уже тогда, когда было достаточно фуража, - Карл отправился в Падерборн, где им созван был рейхстаг. На обратном пути, по переходе через Рейн, т.е. приблизительно в конце июня, он получил известие о нападении на Тюрингию сорбов и послал против них войска. Последние, узнав в пути о восстании саксов, соединились с другими войсками, приведенными по собственной инициативе графом Теодерихом из Рипуарии, но были разбиты при Зюнтеле; это вряд ли могло произойти раньше августа или сентября. Если бы даже, как можно предполагать, Карл сейчас же по получении первых известий о восстании саксов издал приказ о призыве, то на мобилизацию и рассылку этого приказа, на вызов вассалов из их поместий, снаряжение бойцов и сбор провианта с крестьян - на все это требовалось значительное время68. Поэтому невозможно предположить, чтобы той же осенью войска из более отдаленных местностей успели дойти до р. Везера. По прямой линии расстояние от Парижа до Porta Westphalica - 600 км, что составляет приблизительно 900 км пути и требует, примерно, два месяца на совершение перехода. Рождество Карл праздновал уже в Диденгофене.
Таким образом, достаточно было одного только появления короля с частью) франкской армии, чтобы разоружить саксов.
Карл дошел до самого сердца Саксонии - нижнего течения Везера - и при Вердене велел казнить большое число восставших, - возможно и таких, которым ставилось в вину, что они активно не препятствовали восстанию (осень 782 г.).
Эти суровые меры, как часто случается, не достигли своей цели. Теперь воспламененные жаждой мести саксы впервые восстали действительно всем народом и в следующем (783) году вызвали франков на открытый бой.
Первое столкновение произошло в Тевтобургском лесу при Детмольде, т.е. приблизительно близ Деренского ущелья, - там, где некогда германцы защищали и отстояли свою свободу. На этот раз саксы были разбиты, но, несмотря на свою победу, Карл в ожидании подкрепления отступил до Падерборна. С чисто военной точки зрения это не находит объяснения. Отступление после победы лишает последнюю одного из важнейших факторов - морального. Если бы победа в действительности была на стороне франков, то они во всяком случае должны были быть настолько сильными, чтобы дожидаться своих подкреплений здесь, на расстоянии двух- или трехдневного перехода до Падерборна. Между тем отступление должно было произвести впечатление поражения и, по меньшей мере, вызвать сомнение в успехе франков, придать бодрость колеблющимся саксам и привести их в лагерь Видукинда. Так как бой при Детмолъде действительно произошел, и франки, по всей вероятности, не были разбиты, ибо их поражение неизбежно имело бы более серьезные последствия, то связь событий можно, очевидно, объяснить таким образом: Карл сначала выступил с очень малочисленным корпусом в расчете на то, что саксы вновь без дальнейшего сопротивления покорятся и, возможно, даже сразу же примкнут к нему. Бой при Детмольде был, по-видимому, не очень значительным, но во всяком случае он убедил короля в намерении саксов на этот раз оказать ему серьезное сопротивление. Он понял, что совершил ошибку, выступая с незначительными силами, и что, несмотря на победу к северу от гор, его армия находится в весьма опасном положении. Не имея другого выхода, он вынужден был примириться с отрицательными моральными последствиями отступления, чтобы прежде всего занять надежные позиции, на которых он мог выждать прихода двигавшихся вслед за ним воинских частей. Уже через короткое время он вновь смог перейти в наступление и одержал на р. Газе (возможно, что при Оснабрюке, - место с точностью не установлено) решительную победу. Это произошло немногим больше чем через 4 недели после Детмольда. Опустошая страну, франкская армия победоносно перешла Везер и достигла Эльбы. Хотя осенью она опять отошла, - 9 октября Карл находился в Вормсе, а рождество и пасху праздновал в Геристале на Маасе, - но весною (784 г.) она снова выступила, переправилась через Рейн при впадении в него р. Липпе и достигла Везера ниже Миндена, при Гукульби (Петерсгаген). Здесь Карл разделил армию на части, так как, очевидно, больше нечего было опасаться сплоченного сопротивления саксов. Один отряд под командой его старшего сына Карла вернулся в Вестфалию и позднее дал сражение на р. Липпе; сам король сначала двинулся на юг, в Тюрингию, и отсюда снова проник в северную часть Остфалии. По государственным летописям, большие наводнения были причиной тому, что Карл из Гукульбы не продвинулся дальше на север или же прямо на восток. Можно, однако, предположить, что тут немалую роль играл и продовольственный вопрос: отправляясь сперва в старую имперскую провинцию - Тюрингию, он мог рассчитывать запастись там всеми необходимыми припасами.
Хотя остфальцы, по-видимому, теперь покорились, все же войну необходимо было продолжать, и Карл решил на этот раз и зимой не дать отдых строптивым. Проникнув с юга (король праздновал рождество в Люгде на р. Эммере, в 3 S милях восточнее Детмольда, недалеко от левого берега Везера), франки добрались до Porta Westphalica (Реме); дальше продвинуться они, однако, не решились, а снова отошли на 10 миль назад, до пограничной крепости Эресбург (Обермарсберг), где Карл провел всю зиму, и откуда его отряды все время беспокоили пограничные сельские округа (Gau; франкский летописец, говоря о набегах, распространяет это на все сельские округа, что явно преувеличено). Провиант ему приходилось, как определенно указывает на это летописец, доставлять из франкских областей. Весною же он велел провести столь обширную подготовку, что теперь у него была возможность проникнуть до Барденгау на нижней Эльбе. Но Карл был достаточно государственно мудрым человеком, чтобы, добившись этого успеха, со своей стороны вступить в качестве победителя в переговоры с бежавшим за Эльбу Видукиндом и предложить ему мир и дружбу. Так как Видукинд, вполне осознав безнадежность своего положения, явился ко двору Карла Великого и дал себя крестить, то этим (785 г.) война, начавшаяся с восстания летом 782 г. и продолжавшаяся три года, была закончена.
Хотя возобновившиеся впоследствии передвижения и бои, которые длились от 793 до 804 г. и были довольно значительными, но с точки зрения военно-исторической они интереса не представляют. Война эта заключалась исключительно в опустошительных набегах. Только остэльбские саксы в Гольштейне еще раз оказали сопротивление в открытом бою. Для покорения их Карл неоднократно прибегал к помощи славян, ободритов и вильцов. Массовый увод саксов для переселения их на франкские земли - вот та решительная мера, которой в этом Десятилетии пользовался Карл для умиротворения страны. Когда ему однажды снова пришлось потратить зиму на успокоение саксов (797 - 798 гг.), то он разбил свои лагерь уже не при Эресбурге, а дальше на восток, при впадении р. Димель в Везер при Геристале (Heerstelle - место расположения войск). Римляне, когда они продвигались от Ализо далее, брали направление в полоборота на север к Porta Westphalica, так как желали иметь связь со своей промежуточной базой. Карл же и теперь еще старался оставаться возможно ближе к коренным римлянам.
Это различие лишний раз заставляет нас провести параллель между способами ведения этой войны и войны римлян на той же территории. Римляне строили стратегию своей войны на использовании водных путей, главным образом р. Липпе, и на возможности устройства большого интендантского склада на верхней Липпе в Ализо. Это место, носящее в настоящее время название Падерборна, играло большую роль также во время каролингских походов, но это является лишь случайным совпадением. Причины, приведшие войска в одну и ту же местность, носят совершенно различный характер. И Карл пользовался несколько раз водным путем по р. Липпе69, но его главная линия наступления шла с юга из Гессена до р. Везер. Уже одно то обстоятельство, что Гессен и Тюрингия принадлежат к его королевству, создает для него совершенно иное положение, чем мы видим у римлян. Отправляясь из этих провинций, он всегда мог быстро подойти до р. Везер и находиться в глубине страны. Но нам ничего не известно о том, что для подвоза провианта он пользовался р. Фульда. Хотя Карл отлично понимал значение водных путей для снабжения армии и с этой целью предпринял даже прорытие канала, соединяющего pp. Майн и Дунай, но для походов против саксов это никакой роли, не играло. Больших складов не было создано, контингента, несмотря на свою малочисленность, сами должны были привозить свои запасы; к тому же первые походы (772 и 774 гг.) были произведены осенью - в такое время, когда р. Липпе вообще не судоходна.
Несомненно, что вопрос снабжения армии в каролингской стратегии играл решающую роль. Наступления прерывались неоднократно там, где решительная тактика, казалось бы, требовала их продолжения, - прерывались без встречи сопротивления со стороны неприятеля. Причину этого следует искать не в чем ином, как в трудности снабжения армии. Нельзя не считать громадной заслугой короля франков то, что ему, в конце концов, удалось без содействия прибывавшего навстречу ему из Северного моря флота добраться до нижнего Везера и нижней Эльбы, ибо сама страна безусловно предоставляла вторгшемуся неприятелю лишь очень незначительные средства для пропитания.
Когда весною 16 г. главные силы римской армии были расположены при Ализо и выжидали там прибытия флота по р. Везер, то полководец использовал это время на сооружение дорог к Рейну (см. т. II). Когда Карл зимою 784/85 г. разбил свой лагерь при Эресбурге и оттуда напирал на саксов, то и он, по государственным летописям, действовал таким образом70.
Интересно выяснить, как могло произойти, что римляне, прокладывая дороги, с целью поддержки своих военных операций в этой местности, выбрали для своей базы город на верховьях р. Липпе и что Карл поступил так же, избрав лишь для этой цели место на верховьях р. Димель, приблизительно в 5 милях южнее, чем римляне.
Римлянам для устройства больших складов нужен был пункт, имевший сообщение с водными путями и возможно глубже вдавшийся в неприятельскую область. Такую водную артерию представляла р. Липпе, хотя она и высыхала в середине лета (наименьший ее уровень был в сентябре, см. т. II), но весною она, тем не менее, представляла наилучшие условия для подвоза снабжения почти что до самых ее истоков; таким образом, стоявшая там грандиозная армия всегда способна была удержать выдвинутый вперед пост или, в случае надобности, снять его.
Карл со своими вассальными войсками не только не мог защищать слишком далеко выдвинутый пост, но при малочисленности своего войска и системе самоснабжения отдельных отрядов не нуждался в вещевых складах и водных путях. Зато он имел возможность нападать на саксов не только со стороны Рейна, но и из Гессена. Таким образом, его главный склад оружия должен был в первый период боя находиться на месте соединения двух операционных линий, идущих с Рейна и с Майна, т.е. на верховьях р. Димель близ Эресбурга. Если бы Карл, предположим, выбрав операционной линией долину р. Фульда, сразу же устроил свою базу на Везере, то этот прямой путь на запад к Рейну оказался бы слишком длинным. Но если бы он сразу обосновался в верховьях р. Липпе, то слишком глубоко вдался бы в неприятельскую страну. Наконец, если бы он расположился в долине р. Рур, примерно в местности около Брилона или Рютена (на р. Моне), у него было бы слишком плохое сообщение с Гессеном.
У Эресбурга же сходились все имевшие для него значение пути: с юга - через долины рек Эдер и Иттер, с запада - пути вдоль рек Рур и Моне, с востока - вниз по течению р. Димель к Везеру и с севера - через Синтенфельд к верхней Липпе в Падерборн и к ущельям Тевтобургского леса.
Естественно возникает вопрос, отчего Карл не основал Падерборн прямо на месте слияния рек Альмы и Липпе, а на расстоянии доброй полумили от этого места, на ручье Падере? В связи с этим находится вопрос о Гельвеге (Hellweg) - знаменитой дороге, ведущей не вдоль одного из притоков Рейна, а параллельно, между реками Рур и Липпе, из Падерборна через Зест, Унна, Дортмунд к Дуисбургу.
Этот вопрос недавно и, как нам кажется, окончательно разрешен Карлом Рюбелем в его неоднократно цитированных здесь трудах. Hellweg проложена Карлом Великим именно в эпоху войны с саксами. Она соединяет ряд устроенных в особо плодородной области новых доменов, представляя, таким образом, этапную дорогу, по которой не слишком многочисленное войско могло на каждом этапе снабжаться продовольствием. Название "Hellweg" могло означать дорогу, по которой при вторжении неприятеля раздавались сигнальные зовы. Эта дорога заменяла франкскому монарху те удобства, которые для римлян имел водный путь по р. Липпе. Для Карла водный путь, целыми месяцами - летом и осенью - несудоходный, не имел существенного значения. Поэтому он основал город (заканчивавшийся в долине Hellweg, от которой дороги вели по разным направлениям в горы) на таком месте, где раньше были обильные источники с отличной водой, силу течения которых можно было использовать и для мельниц.
Дороги по образцу Hellweg с устроенными близ них доменами прорезывали всю саксонско-франкскую пограничную область в долинах рек Рур, Липпе, Димель как вдоль этих рек, так и через них, соединяя бассейн одной реки с другой. Впоследствии Карл Великий, без сомнения, устроил по всей Саксонии такие этапные дороги с доменами около них. Недавно Шухгард (Schuchhardt) доказал вероятность предположения, что, например, г. Ганновер, расположенный на том месте, где р. Лейне становится судоходной, возник из такого основанного в эпоху Каролингов этапного пункта71.
В заключение возникает еще один вопрос: если местность около Падерборна в стратегическом отношении имела одинаково важное значение как для римлян, так и для Карла Великого, то как произошло, что эта местность впоследствии никогда никакой роли не играла, и Падерборн не развился в крупный центр? Ответом не этот вопрос может служить та истина, что стратегическое значение какого-либо пункта не является абсолютным, а помимо неизменных географических условий зависит и от исторических условий данной эпохи. Так, например, Бибракте и Алезия ныне деревни, а Париж при Цезаре еще никакой роли не играл. То, что Друз и Карл Великий устроили базу поблизости слияния рек Альме и Липпе, является лишь случайным совпадением; основания для этого у обоих были различны. Позже произошли некоторые изменения даже в природных условиях, В Средние века на каждом водном пути сталкивались интересы судоходства и мельничного дела, имевшие как одно, так и другое большое значение. После того как роль главной артерии движения от р. Липпе перешла к Hellweg, мельницы на этой реке, и без того судоходной не более двух третей года, взяли верх и совершенно вытеснили судоходство. Попытка, сделанная в 1486 г. городом Зест, отвоевать для себя право пользования водным путем Липпе хотя и представляет интерес как доказательство правильной оценки важности этой реки для судоходства, но эта попытка, как и можно было ожидать при политической разрозненности тогдашней Вестфалии, окончилась неудачей.
Без водного пути и Падерборн не смог развиться в большой центр.