Глава IV. СРАЖЕНИЕ ПРИ ДЕФФИНГЕНЕ 23 августа 1388 г.

Глава IV. СРАЖЕНИЕ ПРИ ДЕФФИНГЕНЕ 23 августа 1388 г.

 Сражение при Деффингене обычно рассматривается как аналогия сражению при Земпахе: если бы здесь пал граф Вюртембергский, как там - граф Габсбургский, то с князьями и рыцарством в нижнем герцогстве Швабии так же было бы покончено, как и в Верхней Швабии. Поэтому будет правильным прервать здесь изложение швейцарской военной истории и вклинить исследование о Деффингене26.

 Великий союз городов сформировал армию, которая была собрана в январе и целый год (1388 г.) находилась в походе, грабя и сжигая деревни неприятельских князей, особенно герцога Вюртембергского. В Швабии все было так разрушено, что, по выражению Кенигсгофена, в 10-12 милях от городов и крепостей нигде не осталась ни одной деревни, ни одного дома.

 Вюртембергские крестьяне бежали со своим имуществом на укрепленное деффингенское кладбище при Вейле и здесь были осаждены горожанами. Тогда явился граф Эбергард, к которому примкнули пфальцграф Рупрехт, маркграф Рудольф Баденский, бургграф Фридрих Нюренбергский, епископ Вюрцбургский, графы Этингенский, Гельфенштейнский, Катценэлленбогенский, и атаковал армию горожан. Армия горожан исчисляется хрониками в 700–800 конных пикинеров и 1 100–2 000 пеших27 , армия князей в 600–1100 конных и 2 000 крестьян или 2 000–6 000 пеших28. Большого значения этим цифрам нельзя придавать. 600 копий для призыва такого большого числа князей – слишком мало. Большой союз городов числом в 39, среди них Нюренберг, Аугсбург, Регенсбург, Ульм, Констанц, Базель смог бы, понятно, для такого решительного сражения выставить совсем другие массы, но так как здесь речь идет о войске, которое долгое время находилось в походе, то 2 000–3 000, пожалуй, будут отвечать действительности.

Когда бой начался, граф Ульрих, сын Эбергарда, вместе со многими рыцарями

спешился; почему – источники не объясняют. Граф Ульрих и многие дворяне были уже убиты, когда прибыли господа фон Битш и фон Розенфельд с сотней свежих "копий" и решили победу Вюртембергского. Наемников Нюренберга и с Рейна обвиняют в том, что они бежали первыми, а предводители нюренбергсцев, графа Хеннебергского - даже в том, что он это сделал намеренно изменническим образом29. Какую роль играли в сражении крестьяне, как осажденные на кладбище, так и прибывшие с Эбергардом, - установить нельзя, но Кенигсгофен прямо говорит, что среди них также было много убитых.

 Измену нюренбергского предводителя- капитана мы можем, как мало правдоподобную, отнести к многочисленным историям об изменах, которые должны объяснить поражение30, тем более, что граф Хеннебергский, якобы, был также предводителем габсбургских рыцарей, которые при Земпахе остались на конях и обратились в бегство.

 Очень примечателен, однако, один рассказ в Нюренбергской хронике Ульмана Штромера, который гласит: "da was graff Eberhart von Wьrttemberg zu ross und hinten an den Hauffen und schlug und trieb das volk, dass sich das weren muss, also dass die stet den streit verluren". Можно было бы попробовать скомбинировать это сообщение со спешиванием графа Ульриха, а именно: последний с некоторым числом рыцарей стал во главе большой, образованной из пеших и крестьян, сомкнутой баталии, которую сзади сдерживал отец криками и угрозой. Штромер ничего не говорит о подкреплении, неожиданно прибывшем к вюртембергцам во время сражения, но можно было бы предположить, что оба момента совпали: баталия пехоты стойко держалась, а атака рыцарского резерва решила сражение31.

 На рыцарей понукание, Эбергарда не могло распространяться. Своеобразие сражения при Деффингене, таким образом, заключалось бы в том, что большая баталия пехоты была усилена крестьянами и подкреплена рыцарями, т.е. была сформирована основательно, обдуманно и предусмотрительно. Это явление станет еще интереснее, если учесть, что мы имеем дело с частным примером швейцарской тактики именно на княжеско-дворянской стороне. Союз городов есть не что иное, как обычная средневековая военная организация: рыцари, частью патриции, частью наемники и пешие кнехты в качестве только вспомогательного войска - по своему характеру также наемники, несмотря на то, что среди них были горожане и сыновья горожан. Крестьяне же, которых в армии горожан нет, сражаются под начальством и вместе со своим графом. Быть может, Эбергард сознательно подражал швейцарцам при Земпахе. Ведь о том, как рыцарская армия была здесь позорно разбита, должно было говориться при всех княжеских дворах и рыцарских трапезах, а главный начальник, вместо того чтобы показывать пример своим и сражаться впереди, до конца сидел на коне, - это явление неслыханное на всем протяжении средневековья и противоречит всем рыцарским обычаям. Если это имело место, то здесь не было ничего случайного.

 Но нам кажется только естественным, что большие имперские города были при Деффингене побеждены, а маленькие швейцарские города, Берн, Люцерн, победили: политический характер союзов совершенно различен. Германские имперские города являлись преимущественно аристократической формацией и хотели свои войны проводить при помощи наемников, - по крайней мере в значительной мере с наемниками.

 Швейцарские города также не являлись в полной мере демократическими, особенно Берн, но аристократическому правлению там было придано много демократического, а участие крупных крестьянских общин придало всему союзу столь демократический характер, что их армия представляла собой народное ополчение.

 Если бы союз городов победил при Деффингене, все же из него никогда не получилось бы объединения наподобие швейцарского из-за отсутствия в нем демократического элемента. Сражение при Деффингене является не подлинной развязкой, а только свидетельством того, как по существу незначительна была военная стойкость имперских городов. Немецкие князья также имели связь с крестьянско-демократическим элементом и при помощи этого ополчения "Сварливый" одержал верх над гордыми горожанами.

 Вопрос о том, действительно ли граф Эбергард так гениально организовал и использовал свою пехоту, как мы выше скомбинировали, нужно оставить открытым. Намеки источников слишком неопределенны, чтобы их считать доказательством, а дальнейшей эволюции, - той печати, которая и на сомнительные сведения налагает штемпель достоверности, - нет. Если бы даже в сражении при Деффингене швабские дворяне повели крестьян к победе, все равно это было бы только эпизодом в истории военного искусства, и именно это делает всю гипотезу очень сомнительной. В самом деле, такой большой успех увлек бы графа Вюртембергского к повторению, и мы бы слышали нечто подобное в позднейших боях. Нельзя сказать, чтобы вовсе не было таких следов, о чем подробнее дальше. Но там, где мы это могли бы ожидать в первую очередь, в гусситских войнах, там мы ничего не находим.