Чехословакия: 2,4 процента населения — евреи

Чехословакия: 2,4 процента населения — евреи

С падением после первой мировой войны трех великих империй Восточной Европы здесь произошло новое распределение сил, определяющую роль в котором сыграли французский и британский империализм. Двумя основными целями этих последних была изоляция Германии и Советского Союза, причем решимость держать немцев в жестких рамках побудила союзников поощрить литовцев, поляков и чехов отхватить для себя по части территории, населенной немцами.

Венгрия и Болгария, как союзники немцев, тоже понесли территориальные потери. Результатом такого положения вещей явилось создание группы государств, чьим бичом стали возникшие в них острые национальные противоречия. В этом водовороте общинной розни антисемитизм был неизбежен.

Сионизму удалось обеспечить в еврейских общинах Восточной Европы достаточную численность их членов, чтобы они могли послать своих представителей в парламенты Латвии, Литвы, Польши, Чехословакии, Румынии и Австрии;

даже в Югославии, где общая численность еврейского населения не достигала и 70 тыс., предпринимались усилия, чтобы выставить собственные списки кандидатов-евреев на выборах в муниципальный совет в Загребе. Однако сионизм — как сепаратистская идеология слабейших этнических групп в регионе — оказался не в состоянии справиться с кризисом всего Восточноевропейского национализма.

В 30-х гг. Чехословакия пользовалась доброй репутацией демократического оазиса среди диктаторских режимов региона, однако она представляла собой не многим более чем чешский вариант империи Габсбургов. Чешская буржуазия властвовала над словаками и бесцеремонно включила в состав своей мини-империи куски германской, венгерской, польской и украинской территорий. Чешские лидеры были также своеобразными антисемитами: евреи рассматривались ими как агенты, засланные в их страну Германией и Венгрией,

чтобы подчинить ее своему культурному влиянию, и первые дни существования Чешской республики явились свидетелями антисемитских волнений¹. В армии хозяйничали бывшие чешские легионеры, в первую мировую войну дезертировавшие из армии Габсбургской империи к русским, а затем сражавшиеся бок о бок с белогвардейцами на своем обратном пути из России; чешские генералы являлись ярыми антисемитами. Хасидская молодежь Закарпатской Украины, где евреи составляли 15 процентов населения, всегда становилась жертвой скверного настроения своих офицеров, а евреи из Словакии подозревались в стремлении мадьяризировать страну.

Было совершенно немыслимо, чтобы еврей мог получить звание старшего офицера. Никто, за исключением чехов и тех словаков, которые признали чешское господство, не обладал в чехословацкой армии какими бы то пи было правами².

Чешская буржуазия не хотела, чтобы евреи заключали смешанные браки с немцами или венграми, и только чешские социал-демократы поощряли евреев вступать в чешскую общину³. Буржуазия придерживалась принципа оказания покровительства «национальному еврейству», и при переписи населения евреям разрешалось относить себя к лицам еврейской национальности. В 1930 г. в стране проживало

356 820 евреев, составлявших 2,4 процента общей численности ее населения, 58 процентов из них официально называли себя евреями, 24,5 процента — чехами, 12,8 процента — немцами и 4,7 процента — венграми.

Чехословацкие сионисты участвовали в местной политической жизни через Еврейскую партию — «Жидовска страна».

С 1919 г. они могли посылать своих депутатов в Муниципалитеты в Праге и других больших и малых городах, но вместе с тем всегда оказывалось невозможным добиться избрания кого бы то ни было в национальный парламент по выставляемому этой партией списку кандидатов. На парламентских выборах в 1920 г. за объединенный список еврейских партий было подано всего 79 714 голосов, а в ходе голосования в 1925 г. Еврейская партия, выступая с самостоятельным списком, набрала 98 845 голосов. К 1928 г. даже самые заядлые еврейские сепаратисты поняли, что, если только они хотят когда-либо попасть в парламент, им придется объединиться с какими-либо нееврейскими группировками; и они нашли себе подходящих партнеров в лице польской мелкобуржуазной партии и польских социал-демократов Тешинской области. В 1929 г. их объединенный список завоевал 104 539 голосов, что им позволило послать в парламент двух сионистов и двух поляков. Но союз этот служил чисто избирательным целям: сионисты оставались лояльными чешскому правительству, тогда как поляки ориентировались на Польшу. В парламенте сионисты столкнулись с другой проблемой, поскольку право выступать в дебатах предоставлялось депутатам в соответствии с количеством полученных ими голосов. Поэтому сионистские депутаты были вынуждены искать себе убежище в чешской социал-демократической фракции в качестве «гостей». Социал-демократы уже имели в своей партии евреев, числившихся добропорядочными чехами, и приняли в свои ряды обоих сионистов просто для того, чтобы обеспечить правительству, которое они поддерживали, два лишних голоса.

Крайне узкие интересы Еврейской партии, ее возражения против законов, по которым воскресенье считалось нерабочим днем, и ее усилия побудить правительство субсидировать школы Закарпатской Украины, ведущие преподавание на иврите, ничем не угрожали господствующей роли чехов в политической жизни государства. Сионисты всегда возлагали свои надежды на чехов, рассчитывая, что те помогут им осуществить их честолюбивые устремления, и никогда не помышляли о каком-либо союзе с второстепенными этническими группами, даже с поляками, с которыми были связаны избирательным пактом. При всем своем еврейском национализме они попросту являлись в некотором роде придатком чешского господства. В собственной борьбе против языковой ассимиляции они дошли до того, что стали рассматривать борьбу за права других национальностей как известную форму радикального ассимиляционизма. Первейшей их целью было заручиться поддержкой центрального правительства для внедряемой ими школьной системы, поэтому они оставались лояльными по отношению к чехословацкому государству, Томашу Масарику и Эдварду Бенешу.

После оккупации Судетской области в 1938 г. и сопутствовавшего ей падения правительства Бенеша покровительство, которое обезглавленное чешское государство оказывало «национальному» еврейству, пришло к концу. Новые чешские лидеры, фактически представлявшие собой правое крыло предшествовавшего правительства, были исполнены решимости приспособиться к новой реальности нацистского господства в Центральной Европе и понимали, что Гитлер никогда не придет к соглашению с ними, если евреи будут располагать свободой действий в их новой «Чехо-Словакии». Новый премьер-министр Рудольф Беран, лидер аграрной партии,

бывшей при правительстве Бенеша господствующей партией,

объявил парламенту после Мюнхенской конференции, что отныне официальной политикой правительства станет антисемитизм. Возникла-де необходимость «ограничить сферу участия евреев в жизни наций, которые являются носителями идей государственности». Это заявление было принято подавляющим большинством депутатов при одном только голосе против. Один из чешских представителей правых поднялся на защиту евреев, но депутат от Еврейской партии, никогда не отстаивавший в парламенте интересы тех, кто подвергался угнетению при Бенеше, и сейчас и словом не обмолвился в защиту собственного народа⁴.