Ревизионисты заигрывают с нацистами

Ревизионисты заигрывают с нацистами

Подобно другим германским сионистам, ревизионистов интересовала исключительно Палестина, и во время Веймарской республики они ничего не сделали, чтобы организовать сопротивление Гитлеру. Когда нацисты в конце концов пришли к власти, ревизионисты истолковали победу как поражение их еврейских идеологических соперников и как подтверждение их собственных идей, как сионистских, так и фашистских.

Они пошли дальше, чем остальные члены ССГ и «Рундшау», и переняли стиль нацистов. Банкир Георг Карецкий, видя, как его богатые католические коллеги по Партии центра сотрудничают с торжествующими нацистами или вступают в их ряды, решил показать Гитлеру, что существуют сионисты, которые разделяют идеи нацистов. Он вступил в ряды ревизионистов и быстро стал лидером германского движения и попытался организовать путч в мае 1933 г. в главном здании еврейской общины Берлина. Это описано Рихардом

Лихтхеймом в его «Истории германского сионизма».

Карецкий «полагал, что сионисты упустили возможность возглавить германский иудаизм посредством революционного акта. С помощью некоторого числа молодых людей из «Бетара»… он в 1933 г. «оккупировал» здание еврейской общины. Однако его скоро принудили очистить здание, поскольку члены общины отказались пойти за ним. В результате этой глупой акции он был исключен из ССГ. Вначале Карецкий, вероятно, верил, что дух времени требовал такого акта и что вышедшие из моды концепции буржуазно-либеральных евреев необходимо изменить в пользу национально-сионистских взглядов именно таким насильственным путем. В последующие годы у него установились довольно предосудительные отношения зависимости с гестапо, которому он пытался рекомендовать себя и его группу «Бетар» как действительных представителей радикальной сионистской точки зрения, соответствующей национал-социализму» ⁵.

Это уже было слишком для Жаботинского. Он не уделял большого внимания Германии в последние веймарские годы.

На протяжении 1929–1933 гг. его прежде всего занимали английские предложения по Палестине, которые были ответом на кратковременные, но кровавые бесчинства, в значительной степени вызванные ревизионистскими провокациями у Стены Плача. Как и многие правые, Жаботинский не думал, что, придя к власти, Гитлер будет в такой же степени антисемитски настроенным, каким он казался, когда был в оппозиции. Это объяснил Шмуэль Мерлин, генеральный секретарь НСО: «Он не паниковал, но считал, что Гитлер изменится или уступит давлению юнкеров и большого бизнеса»⁶.

Однако к марту 1933 г. Жаботинский понял, что Германия была теперь неумолимым врагом еврейства, и он был в ужасе от шутовства Карецкого⁷. Он спешно написал Гансу Блоку,

предшественнику Карецкого на посту председателя германских ревизионистов:

«Я в точности не знаю, что случилось, но заигрывание с правительством или его представителями и идеями я счел бы просто преступным. Конечно, кто-нибудь может переносить свинство, но приспосабливаться к свинству запрещается, а гитлеризм остается свинством, несмотря на энтузиазм миллионов, который производит впечатление на нашу молодежь; все это очень сильно напоминает то, как энтузиазм коммунистов производит впечатление на других евреев»⁸.