Танис и Фивы: Двадцать первая династия

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Танис и Фивы: Двадцать первая династия

Согласно завещанию Рамсеса XI, последнего фараона Нового царства, Египет теоретически оставался единым государством с одним верховным правителем. На самом деле власть была поделена между царями Двадцать первой династии (ок. 1069-945 гг. до н. э.), столицей которых был Танис (Тинис) в северо-восточной части Дельты, и чередой наследственных военачальников, которые выступали и в роли первосвященника культа Амона в Фивах. Смендеса (ок. 1069–1043 гг.), первого из северных царей, признал и его южный соперник Херигор (см. гл. 4), который тем не менее управлял южной частью страны как независимым государством.

Однако в определенном смысле реальной властью был сам бог Амон, унаследовавший большую часть богатств и славы предшествовавшей имперской эпохи, а теперь ставший — через жрецов — во главе теократического государства. С Амоном советовались по всем политическим вопросам, а его оракулы давали указания повелителям Египта.

Фивы были главным центром культа Амона, и Смендес счел необходимым возвести «параллельный» центр в Нижнем Египте и обустроить собственную столицу Танис неподалеку от Пирамисы, окрестности которой уходили под слой ила, так что старый город уже не имел выхода к реке. В Танисе начались работы по созданию храма Амона и святилищ других важных божеств, а также по сооружению площадки для захоронений правителей новой династии.

У Смендеса не было средств, которыми располагали фараоны Нового царства. Империя разваливалась, Египет утратил контроль над международной торговлей. Предметы роскоши и лучшие стройматериалы стали редкостью, Смендес потерял доступ к золотым рудникам и ювелирным мастерским Нубии. Товары попадали в Танис в основном через Пирамису и Аварис, откуда переносили в новую столицу также старые украшения и элементы построек.

Фараоны Двадцать первой династии не могли привлечь достаточно рабочей силы для возведения величественных памятников. Их гробницы выглядят довольно скромно, но великолепные пропорции внутреннего убранства, изысканные ювелирные украшения и изделия из драгоценных металлов, безусловно, восходят к обстановке фиванского некрополя. Гранитный саркофаг Псусеннеса I (ок. 1039-991 гг. до н. э.) был, например, заимствован у фараона Девятнадцатой династии Мернептаха, а прекрасный серебряный гроб и золотая маска Псусеннеса (сегодня они хранятся в Египетском музее в Каире), вероятно, изготовлены из материалов, похищенных из царских захоронений в Фивах.

Руины Таниса представляют собой одни из наиболее сохранившихся останков древних городов в Дельте, где большинство археологических свидетельств либо скрыты, либо уничтожены перемещениями русла Нила. Но даже при этом условии о правителях Двадцать первой династии известно крайне мало. Сиамун (ок. 978–959 гг. до н. э.) упоминается в Ветхом Завете (3 Цар 9:16–24) в связи с его решением относительно города филистимлян Газера, который он якобы передал царю Израиля Соломону в качестве приданого дочери. Какой контраст с фараонами Нового царства, которым азиатские властители посылали своих принцесс с огромным приданым, а могущественные египетские владыки могли пренебречь необходимостью отправлять ответные подарки! Низкий статус Египта на Ближнем Востоке виден уже в конце правления предыдущей династии, когда Херигор направил посла в Библ, чтобы приобрести кедр для строительства священной ладьи Амона. В «Рассказе Унамуна» главный герой, именем которого названа история, страдает от стыда, поскольку его ограбили в пути, а правитель Библа обращается с ним презрительно и небрежно; потом ему приходится заплатить невероятно высокую цену за древесину — едва ли на такую встречу мог рассчитывать представитель уважаемого государства.

Стесненное положение Египта и его разделение не мешали всеобщему признанию верховенства Амона и попыткам стабилизировать ситуацию за счет браков между членами семей правителей Таниса и Фив. В какой-то момент фиванский лидер Пинутем I, достаточно могущественный, чтобы писать свое имя в картуше, как настоящий фараон, сумел посадить сына Псусеннеса I на царский трон Таниса. Но тесные связи между двумя столицами не привели к объединению страны. Напротив, примерно в то же время в Верхнем Египте построили крепости, в основном в районе современного поселения эль-Хиба, к югу от въезда в оазис Файюм, обозначавшие границу сфер влияния Фив и Таниса. Многие населенные пункты в долине Нила хранят следы укреплений, а в самих Фивах даже жрецы и чиновники чувствовали необходимость укрываться за стенами, окружавшими храм в Мединет-Абу. Скорее всего, они боялись не Таниса, а нашествия ливийских племен, которые все более настойчиво вторгались в пределы Египта.

Ливийцы

Несмотря на знаменитые победы Мернептаха и Рамсеса III над ливийскими племенами (в основном мешвеш и либу), небольшие группы ливийцев постоянно проникали в западную часть Дельты и расселялись там, занимая районы с бедной почвой, пригодной только для выпаса скота, которая не ценилась фараонами. Ксенофобская риторика столь часто встречается в надписях времен царей-воинов, что многие упускают из виду тот факт, что чужестранцы отлично чувствовали себя в Египте. В армии уже при Рамсесах служило много ливийцев, а тот же Мернептах нанимал ливийских разбойников для охраны оазиса Харга — как ни парадоксально, от набегов ливийских племен! Служба в армии была пропуском в египетское общество; чужестранцы могли проложить себе дорогу наверх и получить реальную власть, так как хорошая служба вознаграждалась земельными угодьями.

Крушение центрального правительства в ходе Третьего переходного периода (ок. 1069-664 гг. до н. э.) дало возможность ливийским поселенцам обустроить собственные центры власти и мелкие княжества по всему Нижнему Египту. Постепенно их сила и независимость нарастали, подкрепляясь политическими браками с правящими домами Верхнего и Нижнего Египта, и вскоре члены царских домов уже носили ливийские имена. Во второй половине существования Двадцать первой династии правил ливиец Осоркон Старший (ок. 984–978 гг. до н. э.), сын вождя племени мешвеш, столицей которого стал город Бубастис — стратегически важный пункт между Мемфисом и Танисом. Вероятно, Осоркон не был первым правителем-ливийцем, его предшественники могли использовать египетские имена, чтобы скрыть иноземное происхождение.

Шешонк I

Эра ливийского господства в Египте началась при племяннике Осоркона Шешонке I (ок. 945–924 гг. до н. э.), Манефон называл его основателем Двадцать второй династии (ок. 945–715 гг. до н. э.). Когда Псусеннес II (959–945 гг. до н. э.), последний фараон предыдущей династии, умер, не оставив наследника, Шешонк занимал достаточно прочные позиции, чтобы завладеть троном. Помимо родства с Осорконом Старшим он мог похвалиться важным тактическим браком старшего сына (принявшего впоследствии имя Осоркона I — 924–889 гг. до н. э.) с дочерью Псусеннеса. Шешонк немедленно принял меры, чтобы укрепить свою власть по всей стране, поставив другого сына, Иупета, первосвященником храма Амона и военным правителем Верхнего Египта в Фивах, а также заключил несколько браков между членами своей семьи и представителями высшего класса Фив и влиятельными ливийскими вождями Верхнего Египта. Независимость Фив была успешно ликвидирована, оракулы Амона больше не давали советов, ограничивающих свободу Шешонка в выборе политического курса.

Шешонк добился статуса настоящего царя, но ему хотелось поднять престиж Египта за рубежом. С этой целью он восстановил торговые пути в Библ, куда послал красивую статую, изображавшую его самого, в качестве подарка местному царю Авиваалу, чтобы ублажить последнего; фараон желал увеличить поставки древесины в Египет, почти полностью прекратившиеся после неудачной экспедиции Унамуна при Херигоре. Менее дипломатично Шешонк утвердился на Ближнем Востоке, предприняв военный поход на Израиль и Иудею — распавшиеся после смерти Соломона части еврейского государства. Согласно Ветхому Завету (3 Цар 14:25–28, и 2 Пар 12:1-12), «Сусаким царь Египетский» ворвался в страну с 1200 колесницами, 3000 всадников[4] и бесчисленным количеством пеших воинов, пришел в Иерусалим «и взял сокровища дома Господня и сокровища дома царского; все взял он, взял и щиты золотые, которые сделал Соломон». Предположительно он захватил более 150 городов, включая Мегиддо и Газу в Палестине, а позднее увековечил свои триумфальные победы в рельефе «Портала Бубастиса», который вел в просторный новый двор Карнака — одной из главных исторических надписей той эпохи. Образ Шешонка вырезан в камне, царь поражает азиатских врагов — в стиле древних фараонов, словно стремясь восстановить воспоминания об имперском величии.

Распад

Проживи Шешонк еще год после окончания кампании в Палестине, возможно, ему бы удалось достичь внешних и внутриполитических целей, а богатство и влияние его преемников могли бы возрасти. Однако его правление стало водоразделом, положившим начало Третьему переходному периоду, и имперские амбиции Египта вскоре после его смерти исчезли. Покоренные земли Леванта вернули себе суверенитет, международные отношения свелись к коммерческим сделкам с Библом. Ливийские цари вернулись в Танис, последовательно выбирая имена Шешонк, Осоркон и Такелот; они старались поддерживать власть на территории всей страны, которая стремительно разваливалась на маленькие независимые центры. Политика Шешонка I по предоставлению сыновьям ключевых позиций и заключению браков с египетской элитой оказалась недолговечной. Местные кланы удерживали высшие посты в армии, жречестве и административном аппарате, они передавали должности по наследству, игнорируя царские назначения, а усилия фараона завоевать их верность подарками в виде обширных поместий вели лишь к дальнейшему ослаблению его собственной власти.

Осоркон II (ок. 874–850 гг. до н. э.) был последним царем, чьи ресурсы и влияние позволили осуществить несколько строительных проектов в Танисе и Бубастисе — новый гипостильный зал и церемониальный двор (вновь использовали камни из руин Пирамисы) в честь юбилея-сед. Однако и в его царствование было немало трудностей, в особенности, после того как провалилась попытка царя поставить сына первосвященником Амона в Фивах. Двоюродный брат фараона Гарсис захватил этот пост и сразу объявил себя царем; кризис завершился только с его смертью. Вновь вспыхнул конфликт между Танисом и Фивами на одиннадцатый год правления Такелота II (ок. 850–825 гг. до н. э.), когда сын фараона Осоркон был отвергнут фиванским жречеством в качестве первосвященника, и ему предпочли внука Гарсиса. Осоркон вошел в Фивы с войском, подавил восстание, казнил бунтовщиков и сжег их тела, чтобы лишить души возможности обрести вечное бытие, но четыре года спустя опять начались волнения, и на сей раз Осоркон оказался вовлеченным в гражданскую войну, продолжавшуюся более десяти лет. Когда умер Такелот II, Осоркон потерял и Фивы — а с ними Верхний Египет, — и трон Таниса, захваченный в его отсутствие младшим братом Шешонком.

В царствование нового фараона Шешонка III (ок. 825–773 гг. до н. э.) страна распалась на множество мелких владений, причем, судя по изобилию ливийских имен, во главе многих княжеств стояли иноземцы. Гражданская война разгоралась, соперничающие правители Дельты объявляли себя царями. Первым так поступил Педубаст I (ок. 818–793 гг. до н. э.), который, как считается, правил в Леонтополе в центральной части Дельты; Манефон называет его основателем Двадцать третьей династии (ок. 818–715 гг. до н. э.), которая существовала параллельно с Двадцать второй.

К 730 году до н. э. осколками египетской державы управляли две династии, центры которых находились в Танисе и Леонтополе, еще два царя сидели в Гераклеополе и Гермополе в Верхнем Египте; также имелся «великий вождь народа либу и правитель Запада» со столицей в Саисе в западной части Дельты, регент и четыре «великих вождя мешвеш» в районе Дельты и группа царьков, управлявших крошечными владениями по окраинам.

Помимо этого, сформировалась династия нубийских царей с центром в Напате в стране Куш, за Четвертым порогом; они постоянно расширяли свои владения на север, по крайней мере до Элефантины, а может быть, и дальше.

Во всей этой мешанине династий, царей, вождей и регентов выделились две властные фигуры: влиятельный и далеко не бедный правитель Саиса по имени Тефнахт (ок. 727–720 гг. до н. э.), основатель Двадцать четвертой династии (ок. 727–715 гг. до н. э.), сумевший собрать союзников из числа правителей Дельты и продвинуться на юг; и кушитский царь Пи (Пианхи — ок. 747–716 гг. до н. э.), создатель Двадцать пятой династии (ок. 747–656 гг. до н. э.), который сумел взять под контроль значительную часть Верхнего Египта.

Нубийцы

Пи мобилизовал гарнизоны и выступил на север, на Тефнахта, который отступил к Мемфису, где подготовился к битве, но в последний момент бежал, не дожидаясь, пока нубийцы ворвутся в город. Другие правители Дельты вскоре тоже оказались под ударом и вынуждены были обратиться за помощью к Пи, который с радостью принял их признание и объявил себя верховным государем. Он вернулся в Нубию, потратив значительную часть только что приобретенных ресурсов на восстановление и расширение храма Амона в Джебел-Баркале, построенного Тутмосом III в качестве резиденции божества в Нубии. В отсутствие Пи Тефнахт возвратился в Саис и быстро захватил территорию в западной части Дельты до самого Мемфиса. Его сын и преемник Бакенранф (ок. 720–715 гг. до н. э.) не меньше отца желал прибавить к своим владениями Южный Египет, однако его нубийский соперник Шабака (ок. 716–702 гг. до н. э.), унаследовавший престол своего брата Пи, положил предел устремлениям Бакенранфа. Шабака направился на север из Напаты, захватил Бакенранфа и сжег его заживо, а затем поставил наместником Саиса верного человека, установив нубийский контроль над всем Египтом.

За 350 лет, прошедших с тех пор, как Нубия вышла из-под власти фараонов, кушиты из Напаты сохранили многие из египетских традиций. Храм Амона в Джебел-Баркале, вероятно, являлся центром культурной и политической деятельности Куша. А когда правитель Нубии стал повелителем всего Египта, он и его преемники, несмотря на децентрализацию государства и независимость ливийских вождей, публично выказывали уважение традиционным египетским ценностям. Шабака разъезжал по территории царства, обновляя и укрепляя храмы, осуществлял работы в Бубастисе, Атрибисе, Абидосе, Дендерах, Иене, Эдфу и особенно Фивах, где восстановил Карнак, Луксор и Мединет-Абу. Словно возвращаясь к началу, он избрал резиденцией Мемфис, старинную столицу Древнего царства, заново воссоздал культ великого бога этого города — Птаха, выстроил в его честь святилище из известняка. Более того, при Шабаке сформулировали так называемое «богословие Мемфиса» — религиозную доктрину, в центре которой стоял Птах; текст сохранился на хрупком, изъеденном червями папирусе, а также на базальтовой стеле и остается одним из ключевых источников наших знаний об этом богословии, хотя стела использовалась позднее как мельничный камень. Нубийцы также восстановили художественный стиль Древнего царства, в соответствии с которым украшали храмы, а хоронить правителей и знатных людей предпочитали в родной земле, среди предков — в Эль-Курру; однако вокруг могил строили небольшие пирамиды.

Восстанавливая старинные формы египетского искусства и религии, они не забывали и о собственных, нубийских традициях. Вместо обычной кобры на головном уборе фараона теперь появился двойной урей, вероятно, символизировавший власть царей над Кушем и Египтом; а синяя корона хепреш, столь популярная при Девятнадцатой династии, когда Нубия находилась под пятой египетских фараонов, была отвергнута в пользу плотно прилегающей к голове шапочки, напоминающей головной убор Птаха. Несомненно, для нубийцев именно этот бог стал самым важным, хотя формально главой пантеона считался Амон, а место «божественной супруги Амона» при нубийцах занимала принцесса из царского дома. Эта роль ставила ее выше первосвященника Амона, которого лишили и экономического, и политического могущества. Одним из новшеств в положении «божественной супруги» были обет безбрачия, так что она не могла передать пост дочери или положить начало соперничающей династии. Укрепление позиции женщин в религии и их связи с «божественными наследниками» в Египте следующего тысячелетия стали одним из стержней новой теологии.

Ассирийский вопрос

За исключением весьма примечательного примера Шешонка I, фараоны ливийского периода по большей части не имели ни амбиций, ни средств, чтобы обращать внимание на то, что происходило за границами Египта. Тем временем ассирийцы все более расширяли свои владения, захватывали земли Северной Месопотамии вплоть до сирийского побережья, жестоко подавляя любые попытки сопротивления (сжигали и расчленяли врагов, сдирали с них кожу и развешивали тела на столбах). Когда нубийцы получили египетскую корону, изобиловавшая мелкими царствами Южная Палестина оставалась единственной преградой между долиной Нила и Ассирийской империей. Кушитские цари осознали опасность, нависшую над Египтом; выбор был ясен: отправить войско на помощь филистимлянам или попытаться умиротворить грозного соседа; едва восстание филистимлян обернулось успехом, Шабака немедленно передал бывших союзников в руки врагов — вождя восстания заковали в цепи и кандалы. Впрочем, преемник Шабаки Шабатака (ок. 702–690 гг. до н. э.) направил своего брата Тахарку (ок. 690–664 гг. до н. э.) на поддержку хорошо организованного восстания финикийских и палестинских племен против ассирийцев. Восстание потерпело поражение прежде, чем сумели вмешаться египтяне, и Тахарка вернулся домой, не желая воевать со сверхдержавой в одиночку. Ассирийцы также отступили — их отвлек мятеж на другом конце империи; Египет получил передышку, но Тахарку объявили врагом Ассирии.

Вторжение в Египет

В первой половине двадцатишестилетнего царствования Тахарки все шло хорошо; вероятно, это был последний славный период нубийского правления. На шестой год паводок Нила оказался самым высоким за всю историю наблюдений, что привело к огромному урожаю, а вода изгнала с полей проклятие страны: крыс, змей и саранчу; это истолковали как божественное благословение Амона. Тахарка управлял процветающей страной и организовывал строительные работы, возводил величественные храмы и памятники в Нубии, восстанавливал древние святилища Египта — не только Карнак, где привел в порядок священное озеро, храм при нем и церемониальную колоннаду, что вела от главного входа. Фараон был настолько уверен в своих силах, возможно даже чересчур, что предпринял поход в Ливию и на палестинское побережье, воспользовавшись временным ослаблением Ассирии после гибели в Ниневии царя Сеннахериба.

Однако новый ассирийский правитель Асаргаддон (681–669 гг. до н. э.) оказался не менее воинственным, чем его предшественники, и не желал допускать, чтобы его африканские враги торжествовали в Леванте. Он выступил против Египта, и это стало для Тахарки началом конца, хотя фараон и сумел вытеснить ассирийцев из Дельты в ходе первой войны (674 г. до н. э.). Через три года Асаргаддон вернулся. Он разгромил пограничные гарнизоны Египта, занял Мемфис, захватил в плен царицу и семью фараона, а потом вывез их в Ассирию в качестве пленников. Тахарка бежал в Напату, а Асаргаддон расставил на административные посты своих людей, воспользовавшись помощью старых соперников нубийцев — выходцев из Саиса на севере, потомков Тефнахта.

Сфинкс Тахарки, ок. 690–664 гг. до н. э.

Довольные произведенными переменами, ассирийцы ушли, недооценив настойчивость Тахарки, который вскоре сумел вернуть себе царство. Смерть Асаргаддона в 669 году до н. э. отсрочила реакцию ассирийцев, но сын царя Ашурбанипал (669–627 гг. до н. э.) в 667 году вновь явился в Египет во главе ассирийских войск; фараону снова пришлось бежать в Напату, где он и умер три года спустя. По-прежнему не желая напрямую править Египтом, ассирийцы поставили наместником Некау I (или Нехо) из Саиса (672–664 гг. до н. э.), который правил из Мемфиса, а его сына Псамметиха увезли в Ниневию и воспитали в соответствии с ассирийскими обычаями (позже он стал наместником Дельты и правил из Атрибиса). Но когда захватчики покинули страну, нубийцы вернулись, на сей раз их возглавил сын Тахарки по имени Тунатамон (Танутамани, 664–656 гг. до н. э.). Он занял Мемфис и разбил войска ассирийских вассалов в Дельте, причем в бою погиб Нехо. Для Ашурбанипала это стало последней каплей, он предпринял радикальные действия против нубийцев, чтобы покончить с их влиянием в Египте раз и навсегда. С колоссальным войском он атаковал Египет, быстро прошел через регион Дельты вверх по Нилу вплоть до Фив, где нашел убежище Тунатамон. Кульминационный момент кампании наступил в 663 году до н. э., когда Ашурбанипал достиг того, что казалось немыслимым со времен Среднего царства — он занял Фивы, разграбил богатые храмы, осквернил святилища, сокрушил религиозное сердце Египта. Это потрясение нанесло глубочайшую травму «душе» Египта и подорвало веру египтян во вневременные ценности, на которых основывалась их цивилизация.

Цари Саиса

Тунатамон уцелел, но провел остаток дней в относительном забвении в стране Куш, царстве, слишком далеком от Ассирии для завоевания. Ашурбанипал посадил на трон Египта Псамметиха I (664–610 гг. до н. э.), избрав административным центром Саис в западной части Дельты. Вероятно, Псамметих производил впечатление человека способного и умного, ассирийцы ему доверяли и потому удалились. Новый правитель действительно оказался способным: он понял, что Египет останется уязвимым до тех пор, пока его будут раздирать междоусобицы. Псамметих приложил немало усилий, чтобы объединить местных царьков и племенных вождей вокруг одного царя — модель управления, которая лучше всего срабатывала в Египте на протяжении веков.

С помощью иностранных наемников, в основном выходцев из Греции и Карии (юго-восток Турции), за несколько лет он подчинил себе Дельту. На девятый год правления влияние Псамметиха стало столь велико, что Фивы добровольно приняли его дочь Нитокрис в качестве «божественной супруги Амона». Облаченная в тончайшие белые одежды, в ожерелье с самоцветами и бирюзой, она вошла в храм под фанфары и получила в подарок богатые земли и прочие сокровища. Празднования включали не просто церемонию бракосочетания с Амоном: в обмен на дочь Псамметих получил господство над Верхним Египтом — церемония вступления Нитокрис в Фивы была равносильна увенчанию ее отца короной Верхнего и Нижнего Египта. Эпоха объединенного правления Двадцать шестой династии (664–525 гг. до н. э.), основанной Псамметихом, продлилась до завоевания Египта Александром Македонским в 332 году до н. э., когда наступил конец Тридцать первой династии и «Позднего периода».

Экономика Египта сильно пострадала от войн и иноземного вторжения. Нубия и оккупированный Ассирией Ближний Восток оставались весьма уязвимыми регионами, поэтому Псамметих обратился к северу в поисках торговых партнеров — и нашел полных энтузиазма, предприимчивых греков, которые быстро утвердились в крупных коммерческих центрах, таких как Навкратис в Дельте. По мере того как средиземноморская торговля расширялась, Псамметих строил морской флот, который вскоре сделался оплотом армии, что резко повысило статус и возможности Египта. Кроме того, Псамметих всерьез занялся укреплением войска; до того он имел в своем распоряжении многочисленные отряды солдат египетского происхождения (греки называли их махимой), ополченцев, которые мгновенно меняли присягу, если новый хозяин предлагал им больше, чем прежний. Псамметих счел гораздо более надежным привлекать чужестранцев-наемников, которых было не счесть по всему восточному Средиземноморью. Помимо ливийцев и нубийцев, уже давно служивших в египетской армии, в войске Псамметиха появились греки, карийцы, финикийцы; эти воины составляли гарнизоны стратегически важных пунктов на восточной и западной границах страны, а на юге, в Элефантине, стоял отряд еврейских воинов.

Вскоре представилась возможность впервые сразиться с ассирийцами, империя которых испытывала существенное давление. Псамметих сумел привлечь на свою сторону царя Гигеса из Лидии. Плодами усилий Псамметиха смогли насладиться потомки из той же династии, тепло вспоминавшие его заслуги и в тяжелые времена черпавшие надежду в достижениях Псамметиха и традиционных ценностях Египта.

Правители этой династии продолжали политику нубийцев и использовали древнейшие художественные стили, вероятно, чтобы обособить Египет от культурного влияния Средиземноморья. Такие памятники, как ступенчатая пирамида Джосера в Саккаре, восстанавливались, а идеализированные формы статуй и рельефов Древнего царства охотно и широко копировались. Одним из наиболее известных сохранившихся сооружений этой эпохи являются пристройки Великих подземелий Серапеума в Саккаре, где хоронили священных быков Аписа, воплощений бога Птаха; для них возводили под землей огромные каменные саркофаги.

Мумифицированная кошка; поздний период, когда культы животных достигли пика популярности

Культы животных достигли пика популярности именно в Поздний период. Сложилось новое жречество, которое отвечало за разведение, мумификацию и захоронение священных животных и птиц — быков Аписа, соколов, связанных с Гором и Осирисом, ибисов, посвященных богу Тоту. Паломники проявляли благочестие, внося плату за бальзамирование животных, которых мумифицировали и выставляли в длинных галереях. В погребальных ритуалах также участвовали павианы, собаки, кошки, шакалы, бараны, рыбы, змеи и крокодилы.

Если говорить о человеческих погребениях, некоторые крупнейшие могилы саисского периода принадлежали не царям, а представителям знати. Фиванский погребальный комплекс Ментуэмхета, жреца Амона и наместника Фив, считается одной из наиболее роскошных частных гробниц Древнего Египта благодаря своим размерам, украшениям и великолепным рельефам.

Новый мировой порядок

Псамметих продолжал собирать силы, а Ассирийская империя шла к закату. Упадок ускорился после смерти Ашурбанипала в 627 году до н. э., когда вавилоняне, скифы, мидийцы и персы почувствовали слабость недавних владык и бросились разрывать на части умирающее царство. Псамметих, несомненно, радовался, но понимал, что полный крах империи обернется дестабилизацией региона и неминуемо породит новую, более мощную силу. А потому он направил армию на помощь ассирийцам против вавилонян в 616 году до н. э., но его усилия были тщетными. Через четыре года ассирийская столица Ниневия пала, и царский род пресекся.

Унаследовав трон отца, фараон Нехо II (610–595 гг. до н. э.) решил извлечь пользу из воцарившегося хаоса. Он двинулся в Левант, сместил правителя Иерусалима и потребовал дань от новых вассалов по примеру могущественных фараонов Нового царства. Однако триумф оказался кратковременным и не привел к началу нового золотого века. Нехо удерживал завоеванные земли в течение четырех лет, а затем реорганизованная вавилонская армия захватила египетский форпост в Кархемише в 605 году до н. э. После этого унизительного поражения вавилонский царь Навуходоносор II (605–562 гг. до н. э.) двинул войско на Египет. Нехо сумел удержать врагов на восточной границе страны, но в 597 году до н. э. Навуходоносор занял Иерусалим и большую часть египетских владений на Ближнем Востоке.

Побежденный Нехо тем не менее проявил дар предвидения: значительно расширил военно-морской флот, созданный его отцом, поставил на вооружение триремы и пригласил на службу опытных ионийских кормчих, которые были куда лучшими моряками, чем сами египтяне. Геродот, повествование которого является главным источником сведений об этом периоде, утверждает, что Нехо направил финикийский флот вокруг Африки: корабли вышли из гавани на Красном море и вернулись два года спустя через Гибралтарский пролив. Единственный непреодолимый участок пути — Суэцкий перешеек — сумели пройти по каналу, прорытому по распоряжению фараона в районе Вади Тумилат от Нила до Красного моря. Согласно Геродоту, постройка этого канала стоила жизни 120 000 рабочих, но не была завершена, так как оракул предупредил Нехо, что лишь чужестранцы извлекут выгоду из этого предприятия. Предсказание сбылось; примерно сто лет спустя Дарий достроил канал и использовал его в интересах Персидской империи.

Помимо строительства ненужного и чрезвычайно дорогого канала, Нехо упрекали за потерю владений Египта в Палестине. Непопулярность фараона была так велика, что его сын Псамметих II (595–589 гг. до н. э.) убрал имя отца из надписей. Еще тщательнее он уничтожал лица нубийских царей с памятников прежней династии после успешного военного похода в страну Куш, где удалось разгромить старых врагов, причем нет ни малейших свидетельств того, что они спровоцировали Псамметиха на нападение. Греческие и карийские наемники, служившие в египетской армии, оставили многочисленные граффити на ноге колоссальной статуи Рамсеса II в Абу-Симбеле.

Однако реальная угроза для Египта исходила по-прежнему с Ближнего Востока, и Псамметих подтолкнул царя Иудеи к восстанию против Вавилона, воспользовавшись мятежом как поводом для набега на этот регион в 591 году. Восстание обернулось катастрофой, кульминацией которой стало падение Иерусалима в 587 году, пленение и унижение иудейского царя, гибель его наследника, насильственная экспатриация евреев в Вавилон; лишь немногим счастливцам (среди них был и пророк Иеремия) удалось бежать в Египет.

Сын Псамметиха Априй (589–570 гг. до н. э.) потерпел поражение, пытаясь поддержать восстание еврейского гарнизона в Элефантине, это было лишь началом неприятностей. Априй откликнулся на призыв ливийских союзников из Кирены помочь в изгнании греческих поселенцев, но его войска, состоявшие из коренных египтян-махимой, были разбиты наголову, а остатки армии по возвращении вступили в конфликт с греческими наемниками, итогом чего стала битва 570 году до н. э. при Мемфисе. Махимой заметно превосходили греческих наемников численностью, они одержали победу и провозгласили своего военачальника Яхмоса царем. А проигравший фараон был схвачен бунтовщиками и задушен.

Яхмоса II, получившего прозвище Пьяница (иногда его называют Амасисом, 570–526 гг. до н. э.), Геродот описывает весьма красочно: «Сперва египтяне мало уважали и ни во что не ставили царя, так как прежде он был простым горожанином и даже незнатного рода. Потом, однако, Амасису удалось завоевать их расположение хитростью». Он занимался государственными делами от рассвета до полудня, после чего обращался к более насущным интересам — выпивке и развлечениям. Он сравнивал собственный стиль правления с искусством лучника: «Стрелок натягивает свой лук, только когда он нужен, и спускает тетиву, когда нет нужды. Ведь если бы лук был постоянно натянут, он бы лопнул, и его нельзя уже было бы пустить в дело в случае надобности». Вероятно, в рассуждениях Амасиса был смысл, так как этот свободный образ жизни и управления способствовал процветанию страны. Граница между египетскими греками и коренным населением почти стерлась благодаря стратегии компромиссов, позволившей греческим и другим колонистам Навкратиса поселиться в стороне от националистически настроенных египтян. Эта мера включала предоставление городу исключительных торговых привилегий, которые превратили Навкратис в важнейший коммерческий центр Египта. Экономика развивалась, отношения Яхмоса с греками стали настолько хорошими, что он регулярно присылал дары в их храмы, даже оплатил полное обновление великого оракула Аполлона в Дельфах, поврежденного огнем в 548 году до н. э.

В свете последних открытий на Ближнем Востоке становится ясно, что Яхмосу легко было приобрести многочисленных друзей среди греков; он прекрасно понимал, что тесные экономические связи зачастую являются надежным основанием для военно-политических союзов. В Персии быстро складывалась новая империя во главе с Киром II Великим (559–529 гг. до н. э.) из рода Ахеменидов, и это угрожало стабильности во всем восточном Средиземноморье. Египет, Афины, Лидия и Спарта заключили союз, в который вступил даже Вавилон, но и объединенные силы не остановили персов, которые вторглись в Лидию в 546 году до н. э. и сокрушили ядро коалиции; семь лет спустя они разграбили Вавилон.

Египет лишился союзников на Ближнем Востоке и остался в опасной изоляции, однако страна продержалась до смерти Яхмоса в 526 году до н. э. А потом персы нанесли удар, без труда победив неопытного сына Яхмоса Псамметиха III (526–525 гг. до н. э.), который пробыл на троне всего несколько месяцев. При Пелусии, на восточной границе Египта, войска Псамметиха храбро сражались, но все же были разбиты превосходящими силами врагов. Фараон бежал в Мемфис, но вскоре город пал, царь попал в плен к персам, его в цепях вывезли из страны, а потом убили. Египет стал провинцией Персидской империи.