Поиск места в системе международных отношений
Благодаря заключению Сан-Францисского мирного договора Япония стала равноправным членом международного сообщества. Но сепаратный характер этого договора и заключение «договора безопасности» с США порождали многие препятствия развитию отношений Японии с ее ближайшими соседями. Возникшая в годы оккупации большая зависимость от США, будучи закреплена в договорной форме, побуждала Японию в ее международной политике приспосабливаться к американским интересам, следовать в фарватере мировой стратегии Соединенных Штатов.
В 1952–1954 гг. были завершены основные контуры первого японо-американского военно-политического союза с элементами американского диктата и неравноправия сторон. Реализация этой задачи стала главным содержанием внешнеполитической деятельности правительства Ёсида и его Либеральной партии.
Развитие японо-американских отношений
В 1952 г. президентом США был избран Д.Эйзенхауэр. Его администрация ставила своей целью резкое усиление американских позиций на международной арене в условиях конфронтации и консолидацию связей со своими стратегическими партнерами.
К этому времени возникла реальная угроза американскому влиянию в Азии в лице недавно образовавшейся КНР. Дипломатия тогдашнего государственного секретаря Дж. Ф.Даллеса видела в пекинском руководстве своего основного противника в регионе и рассматривала стратегическое окружение и изоляцию коммунистического Китая как свою главную задачу на Дальнем Востоке. Поэтому значение Японии как союзника США в этом районе мира сделалось критически важным.
Стремление укрепить союзнические отношения с Японией проявилось, в частности, в том, что американцы начали постепенно возвращать Японии ее бывшие территории в Тихом океане. Первыми в 1953 г. стали о-ва Амамиосима. Начался процесс, завершившийся в начале 70-х годов передачей Японии административных прав на архипелаг Рю?кю? (Окинава).
Одновременно с принятием внешнеполитических решений, направленных на усиление японо-американского союза, шла отладка институциональной инфраструктуры «договора безопасности». Его важнейший элемент — «административное соглашение» — из-за больших привилегий для американских вооруженных сил, ущемлявших суверенитет Японии, подвергался критике оппозиции чаще, чем сам «договор безопасности».
В сентябре 1953 г. США согласились внести поправки в «административное соглашение», распространив на Японию принципы, применявшиеся внутри блока НАТО. В результате японские власти получили ограниченную уголовную юрисдикцию над личным составом американских войск, размещенных в Японии. Таким образом, был смягчен один наиболее раздражающих факторов в японо-американских отношениях.
Японо-«китайский» мирный договор 1952 г.
Закрепление статуса американского союзника требовало от Японии демонстрации своей лояльности по отношению к старшему партнеру. Важнейшим таким актом стал ее мирный договор с Тайванем, который, в значительной мере, был и уступкой, и шагом навстречу США.
Этот договор, подписанный 28 апреля 1952 г., т. е. в день вступления в действие Сан-Францисского мирного договора, был представлен как основополагающий документ послевоенного урегулирования с Китаем — главной жертвой японской агрессии в Азии. Таким образом, гоминьдановское правительство рассматривалось как единственное законное правительство Китая, а руководству КНР было отказано в праве представлять китайский народ.
Для Японии открытая конфронтация с материковым Китаем была трудным и в значительной мере вынужденным шагом. Кроме многовековых культурных связей Японию влекли к Китаю и серьезные экономические интересы — ее довоенная экономическая структура была напрямую связана с китайским рынком. Но такова была плата Токио за близкие отношения с США и за американский «ядерный зонтик».
Договор определял: окончание состояния войны между двумя странами (ст.1); отказ Японии, согласно Сан-Францисскому мирному договору, от всех прав, правооснований и претензий на о-в Тайвань, о-ва Пэнхуледао и Спратли (ст.2) и от всех особых прав Японии в отношении Китая, зафиксированных в протоколах, подписанных в Пекине 7 сентября 1901 г.; процедуру решения имущественных претензий и проблем рыболовства и установления воздушного сообщения между Тайбэем и Токио.
Японо-«китайский» договор 1952 г. стал частью нового геополитического баланса на Дальнем Востоке и знаком жесткого размежевания двух глобальных военно-политических блоков.
Начало самостоятельной внешней политики
Ко времени объединения консервативных сил национальные задачи Японии существенно изменились. Если целью кабинетов Ёсида было достижение наиболее выгодных условий послевоенного развития на основе тесного союза с США, то теперь политическая элита пыталась вывести японскую внешнюю политику на уровень глобальных отношений. Отсюда вытекали и главные направления международной деятельности новообразованной ЛДП и ее лидера.
Первое из них заключалась в исправлении перекосов, возникших в результате политики сближения с США, и проявилось в стремлении добиться подлинно партнерских отношений со своим главным союзником. В результате был поставлен вопрос о пересмотре «договора безопасности» для придания ему более равноправного характера.
Вторым направлением был активный выход на международную арену для обеспечения доступа к мировым сырьевым и экспортным рынкам, чего настойчиво стала требовать быстро развивавшаяся японская экономика. Это воплотилось в активном курсе на восстановление дипломатических отношений с СССР, во вступлении в ООН, в попытках нормализации отношений с КНР.
Восстановление дипломатических отношений с СССР
В октябре 1956 г. была подписана совместная советско-японская декларация, обширный документ, положивший конец состоянию войны между двумя странами.
Этому предшествовала трудная дипломатическая подготовка. В самом японском правительстве не было единства по вопросу о характере и конечных целях переговоров с СССР. Премьер-министр Хатояма и его сторонники считали необходимым юридически прекратить состояние войны между Японией и СССР, обменяться послами, а затем приступить к поэтапному урегулированию спорных вопросов в двусторонних отношениях. Однако министр иностранных дел Сигэмицу предлагал начать заведомо длительные переговоры по заключению полномасштабного мирного договора, которому должно были предшествовать решение всех советско-японских проблем.
Главной из них была территориальная проблема, касавшаяся суверенитета над островами Итуруп, Кунашир, Шикотан и группой маленьких островов Хабомаи. Этот спор так и не был урегулирован и до сих пор мешает заключению полнокровного мирного договора России с Японией.
С июня 1955 по март 1956 г. в Лондоне проходили предварительные советско-японские переговоры по нормализации двусторонних отношений. На них японская сторона выдвинула претензии на Южный Сахалин и Курильские о-ва. Это прямо противоречило условиям подписанного и ратифицированного Японией Сан-Францисского мирного договора, в котором говорилось, что «Япония отказывается от всех прав, правооснований и претензий на Курильские о-ва и на ту часть о-ва Сахалин и прилегающих к нему островов, суверенитет над которыми Япония приобрела по Портсмутскому договору от 5 сентября 1905 г.».
Понимая слабость своей позиции, японская делегация в дальнейшем модифицировала ее, предложив исключить острова Итуруп и Кунашир и острова Малой Курильской гряды из понятия «Курильские острова» как «исконно японские территории» на том основании, что они никогда не принадлежали никакому иному государству помимо Японии. Таким образом были сформулированы территориальные претензии Японии к СССР, которые и по сей день «по наследству» осложняют российско-японские отношения.
Желая способствовать продвижению вперед переговоров, советская сторона сообщила о своей готовности рассмотреть вопрос о передаче Японии островов Хабомаи и Шикотан при условии окончательного урегулирования территориального спора между двумя странами при заключении мирного договора.
В августе 1956 г. советско-японские переговоры возобновились, на этот раз в Москве, куда приехал министр иностранных дел Японии Сигэмицу.
Нормализации советско-японских отношений серьезно препятствовали действия США. Еще перед началом лондонских переговоров государственный секретарь Даллес направил Хатояма послание, в котором предостерегал японское правительство против улучшения отношений с СССР, угрожая в противном случае прекратить оказывать помощь Японии. А в августе 1956 г. Даллес от имени американского правительства заявил, что если Япония согласится признать Южный Сахалин и Курильские о-ва частью территории Советского Союза, то США навечно сохранят за собой о-ва Рю?кю?.
Заявление Даллеса вызвало бурю возмущения в Японии. Вместе с тем, противники компромиссов с СССР стали активно добиваться отставки правительства Хатояма. За их спиной стояли, прежде всего, финансовые и промышленные круги, деловые интересы которых были связаны с США, и которые опасались охлаждения японо-американских отношений.
Японское правительство оказалось в сложном положении. Тем не менее, Хатояма проявил твердость и 7 октября 1956 г. сам отправился в Москву. Результатом переговоров на высшем уровне стало подписание 19 октября Совместной советско-японской декларации, основное содержание которой выглядело следующим образом:
«1. Состояние войны между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией прекращается со дня вступления в силу настоящей Декларации, и между ними восстанавливается мир и добрососедские дружественные отношения.
2. Между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией восстанавливаются дипломатические и консульские отношения…
3. Союз Советских Социалистических Республик и Япония подтверждают, что они в своих отношениях будут руководствоваться принципами Устава Организации Объединенных Наций…
СССР и Япония подтверждают, что, в соответствии со статьей 51 Устава Организации Объединенных Наций, каждое из государств имеет неотъемлемое право на индивидуальную или коллективную самооборону.
СССР и Япония взаимно обязуются не вмешиваться прямо или косвенно во внутренние дела друг друга по любым мотивам экономического, политического или идеологического характера.
4. Союз Советских Социалистических Республик поддержит просьбу Японии о принятии ее в члены Организации Объединенных Наций.
5. Все осужденные в Союзе Советских Социалистических Республик японские граждане со вступлением в силу настоящей Совместной Декларации будут освобождены и репатриированы в Японию…
6. Союз Советских Социалистических Республик отказывается от всех репарационных претензий к Японии…
7. Союз Советских Социалистических Республик и Япония соглашаются в возможно короткий срок вступить в переговоры о заключении договоров или соглашений для того, чтобы поставить на прочную и дружественную основу их отношения в области торговли, торгового мореплавания и другие коммерческие взаимоотношения.
8. Конвенция о рыболовстве в открытом море в северо-западной части Тихого океана между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией и Соглашения между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией о сотрудничестве при спасении людей, терпящих бедствие на море, подписанные в Москве 14 мая 1956 года, вступят в силу одновременно со вступлением в силу настоящей Совместной Декларации…
9. Союз Советских Социалистических Республик и Япония согласились на продолжение после восстановления нормальных дипломатических отношений между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией переговоры о заключении Мирного Договора.
При этом Союз Советских Социалистических Республик, идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства, соглашается на передачу Японии островов Хабомаи и острова у, Шикотан с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения Мирного Договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией.
10. Настоящая Совместная Декларация подлежит ратификации. Она вступит в силу в день обмена ратификационными грамотами».
Накануне подписания Совместной декларации был подписан меморандум между первым заместителем министра иностранных дел А.А.Громыко и полномочным представителем Японии на мирных переговорах с СССР Мацумото Сюнъити о согласии сторон продолжить переговоры о заключении мирного договора.
Толкование международно-правовых аспектов Совместной декларации до сих пор остается предметом споров. Тем не менее, ее значение состоит в том, что она составляет основу послевоенных отношений между Россией и Японией. Более того, декларация — единственный документ, который регулирует эти отношения, т. е. составляет их международно-правовую базу. Декларация была ратифицирована японским парламентом и Верховным Советом СССР и обрела силу закона. Ни одно последующее решение (в частности, заявление советского правительства в 1960 г.) юридически не «достигало» уровня этого документа и не может рассматриваться как акт, меняющий или уточняющий его — хотя бы в силу того, что является позицией одной из сторон, не подтвержденной соответствующим постановлением верховного органа власти.
Вступление Японии в ООН
Прекращение состояния войны между двумя странами оживило искусственно сдерживавшиеся советско-японские отношения. Стала активно развиваться двусторонняя торговля, перспективы которой казались особенно радужными в первой половине 60-х годов. Советский Союз после восстановления дипломатических отношений с Японией выполнил свое обещание и поддержал ее просьбу о вступлении в ООН, которому ранее советская дипломатия, пользуясь правом вето в Совете Безопасности, препятствовала под разными предлогами в течение нескольких лет.
18 декабря 1956 г. Япония стала 80-м членом ООН. Вступление страны в эту международную организацию завершило процесс восстановления международных позиций Японии после мировой войны. Впоследствии Япония расширила свое участие в ООН, став вторым после США финансовым донором этой организации.
Вместе с тем, особенно в первые годы, стал проявляться противоречивый характер деятельности Японии в ООН. Японская дипломатия пыталась играть несколько ролей: представителя Азии, тесного партнера США и страны, ориентирующейся на цели и идеалы ООН. С самого начала японская дипломатия стремилась ввести принцип сотрудничества с ООН как один из самых важных принципов своей внешней политики. Однако в реальности обязательства и соображения, связанные с тесным сотрудничеством с США, превалировали над принципами ориентации на ООН и азиатские страны.
Возврат к «доктрине Ёсида»
Несмотря на определенные успехи в укреплении международных позиций Японии, положение самого Хатояма все более осложнялось. Его относительно независимый внешнеполитический курс вызывал все большее давление со стороны как правительства США, так и проамериканских сил внутри Либерально-демократической партии.
В итоге полной неудачей (в первую очередь, из-за крайне негативной реакции США) закончились попытки Хатояма нормализовать отношения с КНР. Та же судьба постигла и его шаги в сторону ревизии конституции. 31 января 1956 г. в нижней палате парламента Хатояма недвусмысленно высказался за пересмотр главного закона страны. Но из-за резко отрицательной реакции со стороны американцев и части правящей партии ему пришлось спустя несколько дней дезавуировать свое заявление.
В конце 1956 г. Хатояма ушел в отставку. Из обширной программы пересмотра послевоенного наследства ему удалось осуществить лишь нормализацию отношений с СССР.
Завершился период попыток старой политической элиты во главе с Хатояма радикально пересмотреть итоги оккупационного периода и вернуть стране статус самостоятельного центра силы на международной арене. Успех первых лет экономического роста, меняющееся общественное сознание определили приход к власти тех, кто стремился сохранить курс, очерченный в «доктрине Ёсида» — концентрация сил и энергии на решении экономических задач при использовании тесного союза с США как фактора, позволяющего экономить (и существенно) на обороне и активной внешней политике.
Кабинет Исибаси
Смена политического курса в Японии произошла поэтапно. На политической арене в качестве переходной фигуры выступил Исибаси Тандзан, политический деятель, близкий Хатояма. 23 декабря 1956 г. он стал новым премьер-министром Японии, правда, всего лишь на два месяца.
Исибаси был известным ученым-экономистом, блестящим журналистом, обладал энциклопедическими познаниями. Его перу принадлежат многочисленные работы по политэкономии. Он основал ныне действующее издательство «То?ё? кэйдзай». По своим убеждениям, которые он отстаивал и в довоенные годы, Исибаси был либералом и демократом.
Исибаси пришел к власти в результате внутрипартийных выборов. На пост председателя партии претендовали трое — сам Исибаси, генеральный секретарь партии Киси Нобусукэ и Исии Мицудзиро? из клана Ёсида. В первом туре голосования больше всего голосов набрал Киси, но во втором тура с небольшим перевесом победил Исибаси. Его поддержали сторонники Исии.
Для Исибаси эта победа оказалась недолгой. Уже 31 января 1957 г. из-за тяжелой болезни он приостановил свои полномочия и назначил исполняющим обязанности премьер-министра министра иностранных дел Киси Нобусукэ, а 23 февраля и вовсе подал в отставку.
Формирование фракционной структуры ЛДП
Тот факт, что Исибаси стал премьером в результате внутрипартийных выборов, прошедших по необычной демократической схеме (традиционно пост председателя как бы «завещался» предшественником), свидетельствовал о том, что в тот период сложилась и начала по-настоящему действовать фракционная структура ЛДП. При ней партия выступает не как единое целое, а как политический альянс разных влиятельных сил и групп. Посты в партии и в правительстве распределяются согласно числу набранных депутатских мест.
Фракционность ЛДП таила в себе как минусы, так и плюсы. Явным минусом было то, что при такой системе политические посты распределялись не столько на основе рационального отбора наиболее подходящих по своим деловым качествам партийных функционеров, сколько в результате торгов и компромиссов между фракциями, часто с использованием принципа пропорционального представительства различных группировок. К плюсам следует отнести охват партией широкого спектра интересов и политических взглядов, которые позволял за счет борьбы между фракциями обеспечивать динамику политического процесса, что было особенно важно в отсутствие реальной многопартийности, так как оппозиция не могла реально претендовать на приход к власти, хотя и была важной политической силой.
Внешняя политика кабинета Киси
25 февраля новым премьер-министром Японии стал Киси Нобусукэ, имя которого вошло в японскую историю в связи с драматическими, бурными событиями, сопровождавшими заключение нового «договора безопасности» с США.
Киси был вторым из трех братьев в семье некоего Сато? Юсукэ из префектуры Ямагути (еще в школьные года Киси по настоянию отца взял фамилию одного из близких родственников, не имевшего наследника), каждый из которых вошел в японскую историю. Старший брат Сиро сделался вице-адмиралом, а младший брат Эйсаку через 8 лет стал, как и Киси, премьер-министром Японии. Это единственная семья, давшая стране двух премьер-министров.
В довоенные годы Киси приобрел репутацию чиновника с относительно либеральными взглядами. В годы войны он входил в кабинет То?дзё?, из-за чего при чистке госаппарата американцами был отнесен к группе «А» военных преступников, лишен политических прав и заключен в тюрьму.
Киси в рабочем кабинете премьера
После окончания оккупации Киси был полностью реабилитирован и скоро вернулся на политическую арену. Ему потребовалось лишь 5 лет, чтобы стать премьер-министром. Любопытно, что его политическая карьера состоялась в рядах Демократической партии Хатояма, выступившей с политическими установками, которые могли даже расцениваться как антиамериканские. Но в качестве главы кабинета министров Киси прославился как раз как «проамериканский» политик.
Впрочем, «проамериканизм» Киси можно считать, скорее, политическим ярлыком. Киси не были чужды идеи укрепления независимости и самостоятельности Японии. Но путь достижения этих целей виделся ему иначе, чем его предшественникам. Он вернулся к сути доктрины Ёсида — концентрации усилий на экономическом развитии при экономии на оборонных и внешнеполитических усилиях за счет тесного партнерства с США. Во внешней политике Киси стремился наладить новое партнерство с Соединенными Штатами, несколько подорванное за годы правления Хатояма, и добиться от США уступок при заключении нового «договора безопасности».
Видимо, у Японии не было более рационального и реального сценария послевоенного развития. Тесный союз с США принес Японии большие дивиденды. А идеологические символы и красивые фразы о «независимости» и «самостоятельности», рассуждения об ущемленной национальной гордости, и необходимости возрождения «национального духа» остались в прошлом. В конечном счете, все эти цели были достигнуты не за счет политической или, тем более, военной конфронтации с Соединенными Штатами, а за счет формирования мощного экономико-технологического центра, сопоставимого с двумя другими — США и Европейским Союзом.
В годы правления Киси резко усилилось азиатское направление японской дипломатии. В середине мая 1957 г. премьер посетил 6 стран Юго-Восточной Азии. Здесь он предложил идею создания Азиатского фонда развития. Фактически с этого момента стала реализовываться японская стратегия глубокого проникновения в Азию за счет использования торгово-экономических рычагов.
Вместе с тем в Восточной Азии Киси столкнулся с целым рядом проблем, как политического, так и психологического плана. Наиболее сложными были отношения с Южной Кореей. После того, как в 1952 г. Ли Сынман объявил обширное водное пространство вдоль берегов Южной Кореи зоной, на которую распространяется ее суверенитет, отношения между Токио и Сеулом заметно ухудшились. Оказались ущемленными интересы японских рыбаков, т. е. промысла, который имел жизненно важное значение для страны. Конфликт по поводу «линии Ли Сынмана» затрагивал чувствительные стороны двусторонних отношений, связанных с недавним прошлым, отчего реакция обеих сторон была особенно болезненной и эмоциональной.
К этому моменту японо-южнокорейские переговоры по заключению мирного договора оказались в тупике и были прерваны. Киси удалось добиться согласия Сеула на возобновление переговоров и о взаимном освобождении задержанных в результате конфликта рыбаков.
В отношении Тайваня японское правительство сохраняло линию Ёсида на признание гоминдановского правительства в качестве единственно законного представителя Китая. Вместе с тем с годами стал усиливаться курс на установление с КНР неформальных отношений по линии частных торговых контактов. Это не могло не вызвать обеспокоенности в Тайбэе, но японцам удалось сгладить противоречия с Чан Кайши и убедить его, что эти контакты не означают какого-либо политического сближения. К тому же произошедший 2 мая 1958 г. инцидент, когда был сорван государственный флаг КНР на выставке почтовых марок в Нагасаки, резко осложнил обстановку в отношениях с Пекином и нанес серьезный урон попыткам Японии наладить с ним неформальные каналы связи.
Украшением азиатской дипломатии правительства Киси стал визит в ноябре 1957 г. в Токио популярнейшего политического деятеля, яркого представителя «третьего мира» премьер-министра Индии Джавахарлала Неру. В совместном заявлении двух премьер-министров от 13 ноября 1957 г. подчеркивалась солидарность азиатских стран, а официальный Токио обещал играть роль защитника интересов Азии.
Джавахарлал Неру на приеме у японского императора. Слева направо — император Хирохито, дочь Неру Индира Ганди (будущий премьер-министр Индии), Неру, императрица Нагако, наследный принц (нынешний император) Акнхнто
Визит Неру оказал серьезную моральную поддержку усилиям японской дипломатии по поискам новой роли в Азии, ее попыткам гармонизировать свои интересы в Азии с тесными отношениями с США.
«Договор безопасности» 1960 г.
В середине июня 1957 г. Киси отправился в Соединенные Штаты, где в ходе переговоров с Эйзенхауэром добился от США определенных уступок — в частности, согласия на создание специальной комиссии по изучению вопроса о заключении нового «договора безопасности» и сокращении контингента сухопутных сил США на базах в Японии.
После возвращения из Вашингтона Киси приступил к реализации планов пересмотра «договора безопасности». Для этого, в первую очередь, он реорганизовал кабинет министров, доставшийся ему в наследство от Исибаси. Весь 1959 г. был посвящен работе над проектом нового «договора безопасности» с Соединенными Штатами. Окончательный проект был к началу 1960 г. и был пописан 19 января в Вашингтоне.
Документ, получивший официальное название «Договор о взаимном сотрудничестве и гарантиях безопасности», обязывал стороны «в соответствии с положениями и процедурами конституций каждой из сторон предпринимать действия по отражению общей угрозы в случае признания, что вооруженное нападение на одну из сторон на территории, находящихся под японской юрисдикцией, ставит под угрозу мир и безопасность данной страны» (ст.5). Кроме того, в целях защиты безопасности Японии, а также для «внесения вклада в обеспечение международного мира и безопасности на Дальнем Востоке» он предоставлял США право размещать свои сухопутные, военно-воздушные и военно-морские силы на ее территории (ст. 6).
В отличие от редакции 1951 г. договор определял необходимость взаимных консультаций при приведении его в действие. По сути, это означало, что США могли использовать свои базы на японской территории только с согласия японской стороны (ст.4). Кроме того, для реализации договора должно было быть заключено новое административное соглашение, которое определяло бы порядок размещения и функционирования американских баз на японской территории. Как известно, предыдущее административное соглашение предоставляло американцам фактическое право экстерриториальности.
Осложнение советско-японских отношений
После подписания Совместной декларации 1956 г. советско-японские отношения стали быстро развиваться. Японская общественность, в целом, приветствовала восстановление отношений с СССР. Когда Хатояма 1 ноября 1956 г. вернулся в Токио, в аэропорту Ханэда его приветствовали восторженные толпы. 27 ноября Совместная декларация и другие подписанные в Москве документы были единогласно ратифицированы нижней палатой японского парламента (правда, около 60 депутатов демонстративно не явились на заседание). 3 декабря последовала ратификация верхней палатой (224 голоса «за», 3 — «против»). 8 декабря, после утверждения ратификации императором Хирохито и ратификацией документов Президиумом Верховного совета с советской стороны, соглашения вступили в силу.
Нормализация советско-японских отношений привела к заметному развитию научных, культурных и деловых связей между двумя странами. Большой интерес к торговле с СССР стали проявлять как деловые круги Токио и О?сака, так и бизнесмены из японских городов, расположенных на побережье Японского моря.
6 декабря 1957 г. в Токио был подписан советско-японский торговый договор. Согласно ему был предоставлен «режим наиболее благоприятствуемой нации в отношении всех видов таможенных пошлин, сборов, таможенных формальностей и других правил, связанных с импортом товаров другой Договаривающейся Стороны и с экспортом своих товаров в другую Договаривающуюся Сторону» (ст.2). В Японии было учреждено советское торговое представительство (ст. 11).
Однако подъем в советско-японских отношениях продлился недолго. Несмотря на некоторые признаки смягчения международной напряженности, глобальное противостояние СССР и США продолжалось. Поэтому советское руководство нервно прореагировало на заключение нового японо-американского «договора безопасности».
27 января 1960 г., через 9 дней после подписания в Вашингтоне японо-американского договора, министр иностранных дел СССР Громыко вручил японскому послу в Москве Кадоваки «Памятную записку советского правительства», составленную в очень жестких выражениях. В ней, в частности, говорилось:
«19 января с.г. подписан т. н. "Договор о взаимном сотрудничестве и безопасности" между Японией и США….
Увековечение договором фактической оккупации Японии, предоставление ее территории в распоряжение иностранной державы, отрыв от Японии островов Окинава и Бонин, неизбежно вытекающая из положений договора военная, экономическая и политическая зависимость Японии — все это вызывает законный вопрос, что же в действительности останется от суверенитета Японии после вступления в силу договора? Уже тот факт, что в Японии будут и впредь стоять иностранные войска, означает, что страна ограничена в своих действиях. По существу дело обстоит таким образом, что, заключая новый военный договор, Япония собственными руками передает иностранной державе значительную часть своих прав как суверенного государства, теряет свою национальную независимость.
В прямой связи с этим находится и зафиксированное в договоре обязательство Японии наращивать свой военный потенциал. Ни для кого не секрет, что в программе ее перевооружения, которое призван форсировать этот договор, особое место отводится оснащению вооруженных сил Японии, как и размещенных на ее территории иностранных войск, ракетно-ядерным оружием. Тем самым Япония открыто становится на путь широкой ремилитаризации, вопреки многократным заверениям ее правительства о миролюбии, вопреки своей конституции, которая провозглашает отказ Японии навечно от войны и от угрозы применения военной силы….
…Советский Союз не может, разумеется, проходить мимо такого шага, как заключение Японией нового военного договора, подтачивающего устои мира на Дальнем Востоке, создающего препятствия развитию советско-японских отношений. В связи с тем, что этот договор фактически лишает Японию независимости и иностранные войска, находящиеся в Японии в результате ее капитуляции, продолжат свое пребывание на японской территории, складывается новое положение, при котором невозможно осуществление обещания Советского правительства о передаче Японии островов Хабомаи и Шикотана.
Соглашаясь на передачу Японии указанных островов после заключения мирного договора. Советское правительство шло навстречу пожеланиям Японии, учитывало национальные интересы японского государства и миролюбивые намерения, выражавшиеся в то время японским правительством в ходе советско-японских переговоров. Но Советское правительство, учитывая, что новый военный договор, подписанный правительством Японии, направлен против Советского Союза, как и против Китайской Народной Республики, не может содействовать тому, чтобы передачей указанных островов Японии была бы расширена территория, используемая иностранными войсками. Ввиду этого Советское правительство считает необходимым заявить, что только при условии вывода всех иностранных войск с территории Японии и подписания мирного договора между СССР и Японией острова Хабомаи и Шикотан будут переданы Японии, как это было предусмотрено совместной Декларацией СССР и Японии от 19 октября 1956 г.».
«Памятная записка» советского правительства была весьма противоречивым документом. С одной стороны, она отражала справедливую обеспокоенность советского руководства развитием военно-политической ситуации на Дальнем Востоке. Не секрет, что японо-американский «договор безопасности» своим острием был направлен против СССР и союзной ему в то время КНР. Он, несомненно, непосредственно затрагивал вопросы безопасности Советского Союза, и советское правительство имело все основания выразить свою озабоченность по этому поводу.
С другой стороны, «Памятная записка» содержала в себе ряд сомнительных утверждений, таких как тезисы о грядущем перевооружении японской армии ракетно-ядерным оружием или о неизбежной утрате Японией своей независимости. Текст японо-американского договора сам по себе не давал оснований для таких выводов. Кроме того, подписание Японией договора с США формально не противоречило советско-японской Совместной декларации 1956 г., ст. 3 которой подтверждала, что «в соответствии со ст. 51 Устава Организации Объединенных Наций, каждое из государств имеет неотъемлемое право на индивидуальную или коллективную самооборону».
Но, главное, «Памятная записка» фактически подвергла ревизии содержание Совместной декларации, ратифицированной парламентами обеих стран и составляющей (вплоть до будущего заключения мирного договора) международно-правовую основу советско-японских отношений. Она ввела новые, не предусмотренные в ней условия (вывод всех иностранных войск с японской территории) передачи Японии островов Хабомаи и Шикотан. Создалась ситуация, весьма необычная в истории международных отношений и международного права.
Хотя «поправки» к Совместной декларации, содержавшиеся в «Памятной записке», касались, скорее, будущего советско-японских отношений, они осложнили их настоящее. В дальнейшем проблема возврата к положениям Совместной декларации 1956 г. не раз обсуждалась в контексте улучшения и развития советско-японских, а затем и российско-японских отношений.
Массовое движение протеста против «договора безопасности»
Развернувшееся в стране движение протеста против заключения и, особенно, ратификации нового «договора безопасности» в конце 1959-первой половине 1960 г. было беспрецедентным по накалу и масштабам. Это был, безусловно, пик массового социально-политического движения в послевоенные годы.
Оно было не только и, может быть, не столько движением против японо-американского договора, сколько общенациональным социальным движением на переломном этапе японской истории, при переходе от одной фазы социально-политического развития к другой. Вместе с тем, эти выступления, несомненно, были связаны и с пробуждением национального сознания японцев, отходом от комплекса неполноценности и вины, возникшего после поражения в войне.
Американское военное присутствие символизировало и реально воплощало тяжелое историческое прошлое. Поэтому движение протеста против заключения нового «договора безопасности» носило массовый характер: в нем участвовали не только левые силы и профсоюзы, традиционные политические противники консерваторов, но и представители бурно нарождающегося среднего класса, подавляющее большинство интеллигенции, учащаяся молодежь и политические партии умеренного крыла. Движение затронуло и те политические, экономические и духовные структуры общества, которые в целом не выступали против тесного союза с США, но хотели более достойной международной роли для своей страны.
Размах протеста усиливали тактическая безграмотность и растерянность самого Киси и членов его кабинета. Особое возмущение японской общественности вызывало то, что правительство, вопреки японским традициям стремления к консенсусу, взяло курс на силовое протаскивание договора голосами одной только правящей партии при бойкоте заседаний парламента оппозицией.
В январе 1960 г. была достигнута договоренность о первом в истории двусторонних отношений визите американского президента в Японию. Эйзенхауэр должен был прибыть в Токио 19 июня, после завершения планировавшейся поездки в Советский Союз (сорвавшейся из-за инцидента с американским самолетом-разведчиком U-2). Киси рассчитывал к этому времени провести ратификацию нового «договора безопасности» и превратить визит во внушительную демонстрацию японо-американской дружбы и «нового партнерства».
19 мая 1960 г. руководство ЛДП предложило продлить сессию парламента с тем, чтобы ратифицировать договор. Оппозиция попыталась помешать председателю нижней палаты провести голосование по этому вопросу. Тогда в здание парламента была введена полиция, которая силой удалила оппозиционных депутатов из зала заседаний. После этого сессия была продлена, и новый японо-американский «договор безопасности» был ратифицирован голосами только депутатов от ЛДП (часть из которых также отказалась принять участие в голосовании).
На следующий день крупнейшая оппозиционная партия СПЯ объявила ратификацию недействительной и начала бойкот заседаний парламента. Одновременно была развернута беспрецедентная кампания массовых акций, демонстраций, забастовок, транспортных блокад и т. п., направленных против Киси и «его американских хозяев».
10 июня в рамках подготовки к приезду Эйзенхауэра в Токио прилетел его пресс-секретарь Хагэрти. Уже в аэропорту его встретили тысячи демонстрантов. Когда Хагэрти попытался проехать сквозь толпу, его машина была блокирована, и все попытки полиции освободить его не увенчались успехом. Дело кончилось тем, что на выручку ему был брошен американский военный вертолет, и пресс-секретарь был эвакуирован с помощью люльки. 16 июня Киси, который ранее не раз заявлял о своей уверенности в том, что визит американского президента пройдет без инцидентов, был вынужден отменить приглашение Эйзенхауэру посетить Японию.
Своей кульминации события достигли в ночь на 19 июня, когда вокруг японского парламента, где готовилась ратификация договора в верхней палате, собралось 330 тыс. чел. Демонстранты окружили также резиденцию премьер-министра и посольство США и до утра скандировали лозунги, требуя отставки Киси.
Убийство Асанума
20 июня палата советников утвердила поправки к 32 законам, связанным с введением в действие нового «договора безопасности». 23 июня состоялся обмен ратификационными грамотами между участниками договора, после чего он вступил в силу. В тот же день кабинет Киси ушел в отставку.
Массовые протесты продолжались, постепенно затухая, еще несколько месяцев. Последним трагическим отголоском острейшего общественно-политического противостояния стала гибель одной из наиболее популярных и влиятельных фигур периода борьбы против «договора безопасности» председателя Социалистической партии Асанума Инэдзиро?, который был убит правым террористом во время предвыборной кампании 12 октября 1960 г.
* * *
Подписанием в 1960 г. нового японо-американского «договора безопасности», установившего новые, более равноправные и взаимоответственные отношения между Японией и США, закончился послеоккупационный период японской истории, вобравший в себя первые экономические успехи и эволюцию структуры политической власти. С ратификацией «договора безопасности» и уходом в отставку Киси, взявшего на себя ответственность за беспорядки, к которым привело массовое движение протеста, начался принципиально новый этап в японской истории XX века, этап беспрецедентных темпов экономического роста, улучшения социальных условий и формирования мощного «среднего класса» — гаранта политической стабильности и демократического развития страны.