Внешняя политика Японии в период военных успехов
Главными целями японской внешней политики в начальный период войны на Тихом океане было обеспечить благоприятные условия для включения захваченных территорий в состав своей колониальной империи. Для этого предполагалось поддерживать союзные отношения с Германией и Италией и проводить активную политику в отношении азиатских народов. Никаких попыток вести переговоры по вопросам заключения мира с военными противниками на этом этапе не предпринималось: японцы продолжали надеяться на поражение антифашистской коалиции в Европе и, соответственно, на заключение мира с позиции силы.
Отношения Японии со своими союзниками
В целом японо-германские союзные отношения с началом тихоокеанской войны получили дальнейшее развитие. «Тройственный пакт» был дополнен двумя соглашениями военного характера. Первое из них было заключено 11 декабря 1941 года, в день вступления Германии и Италии в войну с Соединенными Штатами. Япония, Германия и Италия брали обязательство вести войну против США и Великобритании до победы, не заключать сепаратного перемирия или мира без полного взаимного согласия и после победы «тесно сотрудничать в установлении справедливого нового порядка в духе тройственного пакта, заключенного 27 сентября 1940 г.».
Второе соглашение было подписано 18 января 1942 г. Оно касалось разделения зон военных операций как на суше, так и на море. По нему в зону операций и соответственно влияния Японии отходили все территории восточнее 70? восточной долготы, т. е. большинство восточных районов Советского Союза.
Впрочем, реальной коалиционной стратегии выработано не было. Соглашение от 18 января 1942 г. осталось, по существу, лишь декларацией. То же самое можно сказать и о заключенных годом позже (20 января 1943 г.) японо-германских экономических соглашениях. Из-за расширения масштабов военных действий и в целом неблагоприятного их развития для стран оси сообщение между Японией и Германией было крайне затруднено. Реально сотрудничество свелось к обмену разведывательной информацией, предоставлению документации по технологии производства отдельных видов вооружений и т. п. Кроме того, германский и японский генеральные штабы информировали друг друга о ходе военных действий и о планах некоторых операций.
Уже с 1942 г. между Японией и Германией наметились серьезные расхождения, осложнившие их отношения. Они касались перспективы вступления Японии в войну с СССР на стороне Германии.
Вопрос об участии Японии в войне против СССР
После начала тихоокеанской войны политика Японии по отношению к Советскому Союзу продолжала оставаться столь же враждебной, как и раньше. Японская сторона, не считаясь с советско-японским пактом о нейтралитете, продолжала готовить войну против СССР.
В течение всей зимы 1941 /42 г. продолжалась интенсивная подготовка к нападению на советский Дальний Восток весной 1942 г. Однако оно не состоялось. Начало военных действий было отложено на 6 мес, а затем перенесено на весну 1943 г. Такая осторожность была обусловлена поражениями вермахта зимой 1941/42 г. на советско-германском фронте. Разгром гитлеровских армий под Москвой показал, что, несмотря на тяжелые потери первых месяцев войны, боеспособность советских вооруженных сил возросла, и победа Германии уже не казалась предопределенной.
Развитие событий на советско-германском фронте повлияло и на позицию Германии, которая решила активно добиваться вовлечения Японии в войну против СССР. 23 марта 1942 г. германский министр иностранных дел И.Риббентроп в беседе с японским послом в Берлине О?сима Хироси заметил, что, «если бы в этом году Япония была достаточно сильной, чтобы напасть на Россию, это способствовало бы быстрому и окончательному уничтожению России, учитывая ее все ухудшающееся положение». В ответ германофильски настроенный О?сима заверил, что «сделает все возможное, чтобы убедить свое правительство предпринять наступление против Владивостока и Восточной Сибири в этом году, так как такой хороший случай больше не представится».
Несмотря на успехи, достигнутые гитлеровскими войсками на восточном фронте в ходе летней кампании 1942 г., японское правительство не торопилось со вступлением в войну против СССР. Поэтому Риббентроп 9 июля 1942 г. вновь встретился с О?сима и разъяснил германскую позицию по этому вопросу:
«До сих пор Гитлер считал, что Япония, достигнув таких больших успехов, должна сначала укрепиться на новых территориях, а затем уже осуществить нападение на Россию… Однако сейчас ввиду успешного осуществления военных действий в России… он также пришел к выводу, что наступил благоприятный момент для того, чтобы Япония вступила в общую борьбу с Россией в том случае, если она считает себя достаточно сильной. Если Япония стремительным ударом захватит Владивосток, а возможно, и территорию Советского Союза вплоть до озера Байкал, положение русских на обоих фронтах будет необычайно тяжелым. Таким образом конец войны будет предрешен».
Однако 30 июля О?сима сообщил Риббентропу, что, по мнению Токио, «выступление Японии приведет к чересчур большому распылению сил Японии», вследствие чего правительство «предполагает в сложившейся ситуации ограничиться военными операциями на юге и в Китае». Далее он отметил, что «увеличивающееся давление на США и Великобританию» со стороны Японии способствует «ведению совместной войны».
Такое решение японского правительства было вызвано двумя факторами. Во-первых, летом 1942 г. Япония постепенно начала утрачивать стратегическую инициативу в войне. Сражение у о-ва Мидуэй показало, что японский флот больше не был полным хозяином в Тихом океане. Во-вторых, не меньшую роль сыграло неверие японских правящих кругов в прочность успехов гитлеровских войск на советско-германском фронте.
Надо сказать, что Япония «способствовала ведению совместной войны» не только своим «давлением на США и Великобританию», но и давлением на СССР. Япония продолжала поддерживать численность и высокую боеготовность своих сил (в первую очередь Квантунской армии) в Маньчжурии и Корее. Хотя советское руководство на основании разведывательных данных и аналитической работы дипломатов и специалистов-востоковедов пришло к выводу, что японское нападение отсрочено на неопределенное время, и перебросило часть войск из Сибири и Дальнего Востока на советско-германский фронт, на протяжении всего периода войны с Германией оно было вынуждено считаться с фактором существования мощной японской военной группировки в непосредственной близости от советских границ. Это, безусловно, играло на руку Германии, что отмечалось и ее руководством. Так, Риббентроп в телеграмме в Токио 15 мая 1942 г., в очередной раз призывая японское правительство совершить нападение на Советский Союз, в то же время признал, что «нейтралитет» Японии сам по себе является формой активной помощи Германии в войне против СССР, «поскольку во всяком случае Россия должна держать войска в Восточной Сибири в ожидании русско-японского столкновения».
Тем временем дела у вермахта на восточном фронте шли все хуже и хуже. В конце 1942 г. в связи с тяжелой для немцев обстановкой под Сталинградом руководство Германии усилило попытки вовлечь Японию в войну, но гибель немецкой 6-й армии в Сталинградской битве поставило на этих планах крест. Ждать «благоприятной» ситуации для нападения на СССР стало для Японии бессмысленным. К тому же она к тому времени основательно завязла в оборонительных боях на островах Тихого океана. 6 марта 1943 г. в очередной беседе с Риббентропом О?сима заявил:
«Предложение германского правительства о нападении на Россию детально и исчерпывающим образом обсуждалось на совещании японского правительства с императорской ставкой. В результате было принято следующее решение:…Японское правительство полностью осознает опасность, которая исходит от России, и прекрасно понимает желание своего союзника — Германии, — чтобы Япония также вступила в войну против России. Однако ввиду сложившейся в настоящее время военной обстановки японское правительство не может вступить в войну, оно скорее убеждено в том, что в общих интересах не начинать в настоящее время войны против России. В то же время, японское правительство никогда не будет игнорировать русского вопроса».
Беседы в Берлине. Слева направо: О?сима Хироси, И. фон Риббентроп, посол Италии Д.Альфиери. Сентябрь 1942 г.
Риббентроп все же попытался еще раз воздействовать на японское правительство. 18 апреля 1943 г. при встрече с О?сима он заявил, что для Японии «этот год представляет самую удобную возможность напасть на Россию, которая никогда больше не будет такой слабой, какой она является теперь». Однако японские политики и военные к тому времени прекрасно понимали, что решение открыть боевые действия еще на одном фронте стало бы для Японии самоубийственным. Поражение немцев на Курской дуге в июле 1943 г. подвело черту под японскими планами войны против СССР.
Политика Японии в отношении азиатских народов
Политика Японии в отношении азиатских народов отличалась определенным своеобразием. Японские правящие круги стремились использовать в своих целях националистические и антиколониальные настроения в азиатских странах, и поэтому стремились представить свою агрессию как расовую войну между азиатами и европейцами. Широко пропагандировался лозунг «Азия для азиатов». Была выдвинута доктрина «сферы совместного процветания великой Восточной Азии», свободной от «англо-американского рабства», в которой Японии, разумеется, должна была принадлежать главенствующая роль.
Такая пропаганда отчасти возымела действие. Так, действия японских войск в Бирме в начальный период войны облегчались тем, что японцы пообещали бирманскому народу независимость. В результате вместе с японскими войсками на территорию страны вступила армия независимости Бирмы (АНБ), сформированная из бирманцев в Таиланде. Она была поддержана населением, и в ряды армии стали вступать добровольцы.
Группа участников конференции стран Восточной Азии (ноябрь 1943 года). Слева направо: Ба Мо, Чжан Цзинхуэй, Ван Цзинвэй, То?дзё? Хидэки, Ван Вайтайакон, Хосе Лаурель, Субхас Чандра Бос
Такую же политику японцы проводили и в отношении Индии. Им удалось привлечь на свою сторону видного деятеля индийского национально-освободительного движения Субхаса Чандра Боса, который возглавил т. и. индийскую национальную армию (ИНА), созданную при помощи японцев в Сингапуре из военнопленных и индийцев, проживавших за границей. Когда в 1942 г. Япония готовила вторжение на территорию Индии, эти индийские силы были использованы в антибританской пропагандистской кампании, а затем и в реальных боевых действиях против союзных войск.
Значительного успеха японская пропаганда добилась в Голландской Индии, где многие поверили в «освободительную» миссию японской армии. В результате вторжение японских войск получило поддержку в виде стихийных народных выступлений против голландских колониальных властей. Точно так же обещание предоставления независимости позволило японцам найти опору в руководстве Национальной партии Филиппин и даже добиться определенной поддержки католической церкви в этой стране.
Несколько иначе действовали японцы в Таиланде, который всегда сохранял свою независимость. С военной точки зрения Таиланд был важным плацдармом для ведения операций в Малайе и Бирме. Поэтому еще за неделю до нападения на Пирл-Харбор Япония в ультимативной форме потребовала от правительства Таиланда дать согласие на проход японских войск через территорию страны. 7 декабря после длительных дебатов японский ультиматум был принят. Фактически Таиланд капитулировал перед Японией.
Вскоре, 21 декабря 1941 г., Япония подписала с Таиландом договор «о союзе». Он формально провозглашал взаимное уважение суверенитета и независимости договаривающихся сторон, оказание друг другу военной, экономической и политической помощи в случае конфликта с третьей державой, отказ обеих сторон от сепаратного заключения перемирия или мира в случае вступления в войну. Договор содержал секретный протокол, касавшийся взаимопомощи обоих государств в войне против США и Великобритании. 25 января 1942 г. правительство Таиланда под давлением Японии объявило войну Великобритании и США.
В дальнейшем японцы поставили задачу создать из своих стран-сателлитов т. н. восточно-азиатский блок, который обеспечил бы полный политический и экономический контроль Японии над захваченными территориями. В его состав должны были войти, помимо Японии, Маньчжоуго, Китай, Индокитай, Таиланд, Малайя, Филиппины и острова Южных морей. Предполагалось, что состав блока в дальнейшем может быть расширен за счет захвата новых территорий. В организационном отношении восточно-азиатский блок был оформлен на конференции стран Восточной Азии (дайто?а кайги), состоявшейся 5–6 ноября 1943 г. в Токио.
Особую проблему для Японии представляло вовлечение в ее «сферу совместного процветания» Китая. Одержать полную победу над Чан Кайши никак не удавалось, поэтому японцы сделали ставку на марионеточное нанкинское правительство Ван Цзинвэя.
С конца 1942 г. Япония начала осуществлять в отношении Китая «новую политику». В Токио рассчитывали, что установление «равноправных» отношений с режимом Ван Цзинвэя может втянуть оккупированную часть Китая в войну на стороне Японии. В дальнейшем японцы надеялись укрепить позиции прояпонской группировки внутри Гоминьдана и добиться заключения сепаратного мира с Китаем и вывода его из войны.
В конце декабря 1942 г. Ван Цзинвэй был приглашен в Токио, где ему устроили официальную встречу как «главе китайского правительства». 9 января 1943 г. нанкинский режим объявил войну США и Великобритании. Японский премьер-министр То?дзё? Хидэки в этой связи заявил, что «отношения между Японией и китайским национальным правительством в Нанкине отныне будут строиться на новой, равноправной основе», и сообщил о решении Японии отказаться от своих концессий на оккупированной территории Китая. Однако расчет японцев на то, что таким образом удастся выбить почву из под ног Чан Кайши и побудить его прекратить сопротивление, не оправдался. Война в Китае продолжилась.
* * *
Политика Японии, направленная на создание в Юго-Восточной Азии, странах Южных морей, а также в оккупированной части Китая военного, политического и экономического блока полностью зависимых от нее «государств», в 1942–1943 гг. достигла определенных результатов. Вместе с тем, проводившийся курс на японизацию и экономическое ограбление оккупированных территорий очень быстро рассеяли иллюзии оказавшихся в сфере влияния Японии народов относительно обретенной ими «независимости». Поэтому вскоре Японии пришлось столкнуться с массовым сопротивлением населения захваченных стран, в том числе и в форме партизанского движения.