«Демократия Тайсё̄»

После смерти императора Мэйдзи императорскую власть наследовал его сын Ёсихито, годы правления которого получили название Тайсё? (1912–1926). В отличии от отца, он не принимал активного участия в политической жизни страны. Слабое здоровье (он страдал душевным недугом) было причиной того, что большую часть времени он проводил вне столицы на императорской вилле, а в 1921 г. передал власть сыну — наследному принцу Хирохито, ставшему регентом (сэссё?) при отце. Тем не менее, именно годы Тайсё? заняли особое место в истории Японии XX в., в формировании ее политической культуры, дав имя феномену, известному как «демократия Тайсё?».

^{Император Тайсё? восхищался Вильгельмом II и стремился даже внешне походить на него}

Правда, жизнь самого императора Тайсе была наполнена разнообразными нововведениями, затронувшими порядки в императорском дворце. После того, как в 1887 г. Ёсихито стал наследным принцем, традиционная система дворцового воспитания претерпела значительные изменения. За всю многовековую историю императорского дома он первым из наследных принцев получил открытое образование в Школе пэров (ныне университет Гакусюин), изучал «западные науки», равно как японскую и китайскую классическую литературу и историю, среди его учителей и воспитателей были англичане, французы и американцы.

Реформирован был и строгий регламент жизни императорской семьи. С 1905 г. дети императора получили возможность жить вместе с отцом. В 1924 г. для императорского дома была принята форма моногамной семьи и отменен институт наложниц.

Но эти новшества были лишь незначительной частью разнообразных изменений, характеризовавших общую атмосферу того периода.

Перемены в японком обществе

Термин «демократия Тайсё?», был введен с японскими историками после второй мировой войны для обозначения политической ситуации, как бы промежуточной между мэйдзийским «абсолютизмом» и современной демократией. При этом речь шла о демократических тенденциях в рамках существовавшей политической системы, а не о каких-либо кардинальных ее реформах. Ее суть заключались в расширении участия различных социальных слоев в политической жизни, включении их в решение насущных общественных проблем, в стремлении к воплощению общественных идеалов, включавших в себя расширение избирательных прав, вплоть до введения всеобщего избирательного права для мужчин, легализацию деятельности рабочих и крестьянских союзов, борьбу за повышение общественного статуса женщины. В этом смысле «демократия Тайсё?» вполне точно отражала значение понятия «демократия», как оно понималось в то время.

Проявившиеся в годы Тайсё? демократические тенденции коренились в глубоких изменениях, происходивших в японском обществе. Глубокие изменения в сфере образования, культуры, развитие новых средств массовой коммуникации, таких как радио и кино, расширили интеллектуальный и культурный горизонт японцев. Процесс модернизации, расширяясь и захватывая все новые сферы, вызывал сдвиги в общественном сознании. В результате наметилось нарастающее стремление широких слоев населения к участию в общественных движениях и в политической жизни.

Развитие процесса урбанизации, создание новых промышленных центров, рост индустрии и появление деловых кварталов в традиционной городской застройке — все это быстро меняло облик страны. Крупные города концентрировали значительную долю активного молодого поколения — управленческого персонала различных торговых и промышленных компаний, инженеров, техников, высококвалифицированных рабочих, а также многочисленных учителей, юристов, врачей, журналистов, писателей, художников и др. — интеллигенции, составлявшей творческую элиту общества. К 1925 г. в стране действовали 34 университета, 29 высших и 85 профессиональных школ. В течение периода Тайсё? число средних школ для мальчиков увеличилось с 218 в 1900 г. до 491 в 1924 г, и для девочек — с 52 до 576.

Представители именно этих социальных слоев были создателями и активными участниками становления духовного потенциала страны в период ее вступления в ряды влиятельнейших мировых держав.

Развитие индивидуализма

Период «демократии Тайсё?» характеризовался развитием широкого общественного движения, основывавшегося на совершенно новых для Японии ценностях. Речь шла о нетрадиционной постановка вопроса о взаимоотношении индивидуума и общества, о самоценности бытия человека, о почти закономерном противостоянии интересов личности и государства.

Вопрос об индивидууме как социальном явлении впервые был поднят под воздействием мэйдзийских преобразований. До этого в Японии основой общественной жизни было коллективное начало, и, как и в других традиционных обществах, человек был вписан в многовековую практику строго регламентированных отношений. Главным в его характеристике была принадлежность к большой традиционной семье, не было даже специального слова для обозначения индивидуальности. Термин кодзин («индивидуум», «частный», «личный») появился в японских словарях лишь в конце XIX в. (1890 г.).

В период Тайсё? проблема индивидуальности и общественной позиции личности затронула самые различные социальные слои. Возникали разнообразные по своему составу и программам организации и группы, среди которых можно было встретить как анархистские, так и крайне националистические. Однако характерным было то, что большинство из них отстаивало свои интересы, противопоставляя их политике государства. Это и было тогда самым важным: множество японцев почувствовало и осмыслило (хотя, подчас, довольно причудливым образом) свою личную ответственность за судьбу страны, превратившись, в результате, в граждан.

Начало формирования гражданского общества

В Японии проблемы человека в государстве, его правового положения впервые были выдвинуты в университетском, научном мире и в дальнейшем активно в нем обсуждались.

Довольно быстро академические круги пришли к отказу от отождествления интересов индивидуума с интересами государства. Широкое распространение получила идея о том, что государство, как правило, не способствует раскрытию, воплощению заложенных природой в человеке способностей и талантов и, препятствует самореализации личности. В связи с этим был поднят вопрос о расширении и утверждении правовых позиций человека в обществе.

Значительную известность получили работы профессора Токийского императорского университета Ёсино Сакудзо?, посвященные анализу современной ему политической системы как социально-политического феномена. Сравнивая концепции суверенности императора и суверенности народа, он фактически высказался в пользу последней, оговорившись, впрочем, что рассуждает лишь в чисто теоретическом плане.

По его мнению, правительство должно было быть ответственным перед парламентом и исходить в своей деятельности из принципа мимпонсюги, т. е. руководствоваться в первую очередь благом народа. Соответственно, только народ через механизм выборов должен был давать оценку его политике. Ёсино Сакудзо? выступал за максимально широкое применение принципа формирования органов власти на основе свободных выборов при одновременном сокращении политического влияния невыборных структур.

Теоретические идеи Ёсино легли в основу широко распространившихся политических представлений. В период Тайсё? усиление позиций сформированного на основе демократического избирательного закона парламента воспринималось как важнейшая социально-политическая задача. Адекватное выражение интересов народа связывалось прежде всего с деятельностью политических партий, с активизацией нижней палаты парламента (сю?гиин).

В качестве политического идеала выдвигалось создание правительства, сформированного партией, завоевавшей в конкурентной борьбе на выборах большинство мест в парламенте. Предполагалось, что такие кабинеты могли при поддержке сю?гиин принимать самостоятельные решения даже вопреки позиции невыборных структур — государственных старейшин (гэнро?), палаты пэров (кидзокуин), тайного совета (с?мицуин),

* * *

Созданию «народного», независимого от невыборных структур правительства мешал не только принцип формирования кабинетов, но и недостаточная представительность японского парламента. Из-за высокого имущественного ценза, ценза оседлости, возрастного ценза и многих других ограничений в 1913 г. избирательным правом обладали всего лишь 1,5 млн. чел., что составляло менее 3 % населения Японии.

Практически борьба за расширение избирательного права началась с первого десятилетия существования японского парламента. Однако наибольшего накала оно достигло в 1919–1920 гг., при «партийном» правительстве Хара Такаси, несколько ослабившем ограничения свободы слова и печати. Тогда движение за всеобщее избирательное право стало важнейшей частью общедемократического подъема. Широкие дискуссии о необходимости демократических преобразований и социальных реформ стали одной из главных тем японской печати и многочисленных собраний и митингов.

Характерной приметой годов Тайсё?, особенно первого десятилетия, стали массовые демонстрации, нередко перераставшие в беспорядки. Постепенно спектр требований общественности захватывал все новые сферы — предоставление трудящихся права на забастовки и создание своих организаций, принятие демократических законов о труде и т. д. Изменение в 1919 г. избирательного закона, почти вдвое увеличившее число избирателей, а затем и принятие парламентом в 1925 г, закона о всеобщих выборах, отменившего имущественный ценз и поднявшего численность электората до 12.5 млн. чел., во многом произошли под давлением общественного демократического движения.

* * *

Эпоха «демократии Тайсё?» стала очень важной ступенью в развитии процесса модернизации страны, начатого событиями реставрации Мэйдзи. Она была необходимым этапом в восприятии японским обществом идей политической демократии, прежде незнакомых ему, не выстраданных, не апробированных предшествующим опытом его исторического развития.

В годы Мэйдзи успех модернизации в значительной мере основывался на энергии и настойчивости небольшой группы реформаторов, внутри которой и циркулировали западные идеи. Особенностью годов Тайсё? стало их проникновение в широкие массы, что привело к становлению в Японии типа социально-ответственной и социально-активной личности. Период Тайсё? стал в японской истории временем, когда привнесенное извне проходило трудный путь широкой и конкретной апробации на японской почве. Демонстрации, беспорядки, социальные потрясения были высокой ценой адаптации идей демократии и индивидуализма, пока они сделались необходимой и органичной частью духовной и политической жизни нации.

По существу, успехи политической демократизации после второй мировой войны во многом были определены социально-политическим и социально-психологическим опытом, приобретенным страной как в послемэйдзийских преобразованиях, так и в годы «демократии Тайсё?», когда формировалась новая японская политическая культура и массовые демократические движения. В этом смысле «демократия Тайсё?» стала своеобразным мостом между духовными ценностями и социальной практикой мэйдзийского времени и современным японским обществом, основанном на демократических принципах.