Тот, кто сделал нас русскими

Тот, кто сделал нас русскими

Какие же проекты строили русские?

О национальном проекте Киевской Руси говорить, не приходится. Ведь в Киевской Руси правящий класс занимался, в общем, тем, чем занимаются нынешние «братки» мелкого пошиба, а именно – рэкетом. Сидел, понимаешь, князь на торговом пути из варяг в греки, брал свою часть товаров с купцов, собирал дань со славянских племен и занимался организацией регулярного грабежа Царьграда, богатой Византии. У нас были княжеские бандформирования, да еще чужеземного происхождения, но не было топоса, не сложился собственный национально-культурный «код».

Впрочем, возможно, киевско-русского топоса не еще, а уже не было. Есть достаточно аргументированная точка зрения, что Киевская Русь – это не начало русской истории, а завершающая стадия, своего рода поздний продукт распада неизвестной, некогда цветущей цивилизации, которая, подобно кельтам, ушла из истории, оставив наследникам сложный и пленительно загадочный культурный мир. А Киевская Русь – это завершающая фаза ее распада.

Если б не монголы, Киевская Русь в конце концов раскололась бы на несколько образований, примкнувших к разным цивилизациям. Новгород и Псков, например, вполне могли войти в западноевропейскую, а точнее, германскую сферу влияния, стать полноправными членами ганзейского союза. Соответственно, Киев и Галич разделили бы в этом случае судьбы восточноевропейских народов.

В этом нет ничего унизительного для русских. В конце концов, и в Европе были государства, столь же «мозаичные», как и Киевская Русь, сгинувшие безо всякого следа. В самом деле, многое ли вы знаете о таких государствах, как Австразия, Вестготское королевство или Лангобардия? Или о государстве германского народа вандалов в Северной Африке?

Все государства викингов-скандинавов – и наши Рюриковичи тут не исключение – стояли на идее грабежа. Их проект максимально полно выразился в героическом эпосе скандинавов, в «Эдде». Ее хоть сегодня перелагай на музыку из трех аккордов и гоняй по радио «Шансон». Говоря нынешним языком, это – чистый «блатняк», где главная идея заключается в том, чтобы кого-то замочить, на кого-то напасть, поделиться с кем надо, а остальное присвоить.

Наши Рюриковичи, князья киевской поры, весьма охотно устраивали междоусобицы и семейную поножовщину. В двенадцатом веке Русь окончательно распалась на враждующие княжества. Эпоха походов на Византию завершилась: князья ожесточенно бьют друг друга и грабят русские же земли. Ведут они себя вполне бандитски: награбили, нагромоздили гору трупов – отгрохали грандиозный, роскошный собор для замаливания грехов. (Точь-в-точь как некоторые «новые русские»!) Голоса сторонников единства страны тонут в лязге мечей. Русские убивают русских. В конце концов, в 1237 году приходит Батый. И наступают времена, которые поныне называют татаро-монгольским игом…

Но именно монголы, дети Степи, добавили нам такую цивилизационную струю, которая и привела к появлению в четырнадцатом веке первого русского проекта.

Разное писали историки про время монголо-татарского господства. Долгие десятилетия ситуация рисовалась в черно-белой гамме. Были, дескать, умные, цивилизованные, культурные русские. Их поработили дикие, невежественные, грязные монголы и прочие татары. Они исковеркали судьбу нашей Родины. Отбросили ее на сотни лет назад, почти в первобытную дикость. Превратили передовую европейскую Гардарику-страну городов, в мирового изгоя, в исторического второгодника, в вечное пугало для всех уважающих себя народов.

Потом, правда, все чаще в исторических сочинениях стала проглядывать обратная картина. Благородные, мужественные и просветленные монголы, движимые высокими чувствами служения делу Единого Бога, принесли его свет в непроходимые чащобы и топкие болота, населенные отсталыми, лишенными чести и совести людьми. С миром пришли гордые дети степей в их убогие, похожие на деревни города с миром, но были встречены коварством и подлостью. И монголам пришлось наказать бесчестных жителей севера и взять к себе на воспитание, дав этому бессовестному, лишенному чести и достоинства народу все – и мораль, и культуру.

В самые последние годы, из-под пера людей, называющих себя историками, стали выходить уж совсем странные сюжеты. Так, например, указанные господа на полном серьезе утверждают, что Русь и Орда – это одно и то же. Что Батый был Батей – выдающимся русским полководцем. Что Русь и ее военная составляющая, Орда, господствовали примерно до века ХIV над всем миром. А затем, в результате колоссальной междоусобицы, потеряли свою силу. После этого вчерашние подданные русских-ордынцев, лживые и коварные западники, исказили и переписали историю, в чем им помогла династия Романовых. Оттого все мы и превратились в обманутых «иванов, не помнящих родства»…

Правда, как мы ее понимаем, всегда проста до невообразимой неоднозначности и прозрачна до неразличимой глубины. На наш взгляд, она состоит в том, что в XII-XV веках произошел великий симбиоз леса и степи, Руси и Орды, случилась уникальная историческая трансмутация. Родился новый субъект исторического действия. На политическую арену вышло новое государство – Московия. В ряд великих культур встала молодая, но чрезвычайно энергичная, одухотворенная и сильная Святорусская культура.

В Московской Руси соединились славянский, финно-угорский и тюркский элементы. Они слились, сплелись в сеть хозяйственных, бытовых, житейских взаимодействий. Разные этнические группы породнились между собой. И вскоре, стало невозможно определить, кем стали дети-внуки славянина, финно-угра и тюрка. Во времени Ивана III они все получили название – русские, происходящее от скандинавского, еще точнее – шведского слова «рус», обозначавшего принадлежность к царскому роду.

Так же, как русский народ стал наследником славянской, тюркской и финно-угорской традиций, так и Московия выступила преемником не только княжества Рюриковичей, но ордынской политической системы. Собственно, само выдвижение Москвы на первые роли и было связано с ее особыми отношениями с Золотой Ордой. Иван Калита сумел выхлопотать для себя функцию сборщика налогов с русских княжеств. Действуя, где надо – силой, хитростью или расчетом, он сумел не только полностью удовлетворить своих ордынских партнеров, но и привязать к Москве, подчинить значительную часть центральных русских земель. В дальнейшем его сыновья и внуки совершили работу по собранию русских земель, под прикрытием ордынской силы.

Московские князья умело восприняли и творчески переработали выдающиеся достижения монгол в области государственного строительства. От них в Московию пришла одна из лучших в Европе денежных систем. Первоклассная почтовая ямская служба. Простая и удивительно действенная система расчета взимания налогов. Работоспособная управленческая иерархия. Это – лишь малая толика достижений монгол, поставленных на службу поднимающейся русской земле.

Да, в те века народился новый народ – уже не киевские руссы, а уже русские. Новый народ смог войти в мир и занять в нем достойное место, только осознав себя, только отличив себя от других субъектов психоистории. Русские осознавали себя как новую силу исторического действия. Силу, пришедшую в этот мир всерьез и надолго. И это осознание могло произойти только через выдвижение собственного цивилизационного проекта.

Проект «Святой Руси», появившийся на свет в конце XIV-первой половине XV века, стал первым известным нам русским цивилизационным проектом. Цивилизационные проекты, как вы помните, в отличие от национальных, имеют отношение не к политике, идеологии, экономике. Они изменяют ценности, веру, культуру.

«Святая Русь» была тем русским цивилизационным проектом, который явил русский топос в мировую историю, сформировал из разных этнических и психоисторических компонентов Русскую цивилизацию. Конечно, это сделал не один человек. Но уникальность проекта «Святой Руси» состоит в том, что можно с определенностью сказать: мы знаем главного его инициатора, главного творца, основателя. Речь идет о великом, а может быть, даже о величайшем человеке всей нашей истории – о Сергии Радонежском. Именно он сделал нас русскими!

Проект «Святой Руси» Сергия Радонежского не подхватывал готовый топос, а формировал его. Как удалось нашей стране выжить после постоянных княжеских распрей – своего рода перманентной гражданской войны, помноженной на чужеземное нашествие? Каким чудом она сохранила свою культуру и традиции? Как оправилось от разрухи и постепенно устроилось хозяйство?

Все произошло в значительной степени благодаря монастырям. В ходе кровавой, длящейся десятилетиями междоусобицы на Руси центрами русской культуры и регулярного хозяйства стали монашеские обители. Именно там приобщались к Богу, достигали согласия с самим собой и с миром. Там никого не грабили, не обирали. Там шла культурная жизнь, развивались ремесла и технологии. Там люди обретали грамотность, получали врачебный уход, разрешали возникающие конфликты. Монастырь же обеспечивал и защиту. Кстати и тюрки-монголы всегда уважали верования покоренных народов, поддерживали местное духовенство, заботились о монастырях. Этого требовал закон Ясы, дарованный монголам их единым богом – Тэнгри.

Сама фигура Сергия Радонежского совершенно уникальна. Да, жили в Старом Свете и могущественные властители, и великие ученые, и знаменитые вероучители, и основатели религиозных орденов вроде Игнатия Лойолы. Но там не было человека, который, как наш Радонежский, перевоспитал за свою жизнь целое поколение людей, вдохнул в них светлую веру, заставил их совсем по-другому смотреть на мир. За время жизни Сергия Радонежского поменялась политическая, культурная и даже экономическая структура Руси. Хотя формально этот монах был никем, не носил громких титулов, не был облечен властью.

Бежавший от мира отрок, решивший посвятить себя Богу, в конце концов он стал верховным авторитетом прежде всего для мирян, человеком, создавшим страну. В одном лице он выступал и как духовный пастырь для самых широких масс, и как непререкаемый церковный авторитет, и как почитаемый советник князей.

Он постиг монастырь, как сокровенную основу организации русской жизни, где главенствует симфония, где присутствует единение духовного и материального начала, при безусловном господстве духовного. Именно он осознал мирскую жизнь как осуществление духовного предназначения, сделал мирный и ратный труд святым делом. Основав Троице-Сергиеву Лавру, Сергий работал в ней и пасечником, и кузнецом, и скорняком, и водовозом. А кто участвовал в Куликовской битве? Монахи-богатыри Пересвет и Ослябя, посланцы Лавры.

Истинный биограф Сергея Радонежского, Епифаний Премудрый, самолично слышал последнее напутственное слово Сергия в монастыре. Епифаний и сформулировал, опираясь на его слова, основу учения святого Сергия.

Первый краеугольный камень в учении Сергия – это жизнь для «ПЛЪЗЫ». Последние предсмертные слова Сергия Радонежского, обращенные к братьям, были о «ПЛЪЗЕ». «ПЛЪЗА» в старорусском языке имело три основных значения – «польза», «добро» и «благо», как в материальном, так и в духовном измерениях. Поучение его «ПЛЪЗЕ» – это призыв к братьям жить в любви, сеять добро и нести благо.

Второй краеугольный камень – это понимание Сергием Радонежским личного созидательного труда как основы основ богоугодной жизни, как обязательного и естественного условия нравственного, духовного совершенствования, как своего рода действенной молитвы, обращенной к Всевышнему.

Третий краеугольный камень – это нестяжательство. Преподобного Сергия принципиально не заботило личное накопление материальных благ. Он сам не стяжал себе ни земли, ни имений, ни тленного богатства, ни злата да серебра, ни сокровищ, ни храмов светлых превысоких, ни сел красных, ни риз драгоценных. Он накопил в себе только сокровища духовные, очистил душу от всякого скверного и стал храмом Бога живого.

Сергий не оставил после себя никаких книг или записей. Учение его передавалось в общении, в изустной традиции. Как похоже это на традиции дзен-буддизма, даосизма и суфизма, на традицию Франциска Ассизского! Уходя от Сергия, его ученики создавали монастыри по образу и подобию его Лавры. Когда Сергий начал свой подвиг, на Руси было около сорока монастырей. Когда же он ушел на небеса, насчитывалось уже сто девяносто обителей. Сергий и его братия неутомимо, самоотверженно плели сеть новой цивилизации, создавали из хаоса и запустения будущую Московскую Русь. Любимый ученик Сергия, Андроник, основал Андроников монастырь, в котором чернецом был наш национальный гений, Андрей Рублев. В Вологде, где основали Ферапонтов монастырь, творил Дионисий, самый светлый и радостный русский иконописец.

Конец XIV и XV век дали русской истории больше святых, чем любой другой. И самыми почитаемыми были Сергий, его ученики Кирилл, Савва и Зосима, чьи монастыри стали местами духовного и хозяйственного сосредоточения. Кирилл в 1397 году основал знаменитый монастырь на Белом озере. От Москвы до этого места было 300 миль. А в 1436 году эта граница отодвинулась еще на 300 миль к северу, где Савва и Зосима основали знаменитый Соловецкий монастырь. Не менее почитаемым святым стал Стефан Пермский, который, приняв христианство, обратил в Православие святые места Урала. Он включил в Русскую цивилизацию огромный сакральный край.

Монастыри стали «кристаллической решеткой» формирования русского мира, структур его власти, экономики и общей жизни.

За шестьсот лет, прошедших с 1420 года, когда Епифаний написал житие Сергия Радонежского, изданы тысячи книг, посвященных этому великому человеку. В них, казалось бы, сказано все, дан детальнейший анализ всех сторон деятельности строителя Руси. Однако там нет ясного ответа на вопрос: что же стало тем главным, совершенным Сергием для Русской цивилизации? Наш вариант ответа таков: Сергий Радонежский – не просто святой.

Он – чудотворец, он совершил чудо наполнения Руси энергией. Он дал силу русскому народу…

Именно этот заряд силы позволил русским совершить беспрецедентный рывок из отсталости к величию, рывок, который стал фундаментом всей последующей истории России. Рывок, который дал волю, силу и возможности преодолеть все неудачи, все ошибки, все предательства, которыми была полна последующая русская история.

Вспомним-ка о пассионарности, о харизме, о той энергии, которая наполняет народы и отдельные личности. О той энергии, что позволяет им преодолевать все сложности, все препятствия на пути к поставленной цели. О том, что заставляет людей принести любые жертвы, превозмочь любые страдания и невзгоды во имя верности идеалам и воплощения их в реальной жизни. Энергия эта не является просто порождением космических лучей, как считал Лев Гумилев, или необъяснимой концентрацией эфира, и тем более просто случайным стечением обстоятельств, своего рода игрой Бога в кости, как полагает ряд исследователей. Нет. Эта энергия есть результат взаимодействия человека с Богом Всевышним, с морфогенетическим полем или «континуумом смыслов». Кому что ближе. Называть это можно по– разному. Но суть – одна.

Сверхсознание человека и народа иногда проясняется, расширяется и меняет структуру психики. И в эти моменты через сверхсознание на человека или народ изливаются даже не знания, а нечто, чему и понятия-то соответствующего еще нет. Исходит на нас то, что одновременно является и знанием, и ощущением, и мыслью, и чувством, и образом. Может быть, это и есть нечто, что христианство называет благодатью. Получив такую благодать, человеческое сознание декодирует ее структуру, включает ее в контекст своей культуры, разделяет таинственное послание свыше на мысли, чувства, образы. А еще – трансформирует это послание в достижения науки, культуры, политики, технологии. Эта энергия неразрывно связана с информацией – или информация неразрывно связана с этой энергией. Это одновременно знание и понимание, чувство – и способность воплотить это чувство. Это – мысль и действие одновременно. Это – мечта и воля к ее реализации. Вот что лежит в основе пассионарного взрыва и харизмы. Вот что нужно для того, чтобы стать счастливыми, сильными и могущественными, чтобы превратиться из пасынков судьбы в ее хозяев, из рабов времени – в его управителей.

Сергий Радонежский свершил чудо раскрытия сверхсознания русского народа, его расширения, прояснения и воплощения в миру через политическую, хозяйственную, культурную жизнь, через повседневный устрой и уклад жизни русских людей. Сергий Радонежский наделил русских неодолимой силой, дал им неисчерпаемую энергию, даровал несгибаемую стойкость и сделал все это через веру, через определенный, абсолютно технологическим образом устроенный мир монастырей. Через духовные практики, через построенные как магические действа богослужения. Он создал особый строй русского Православия, аналога которому не было нигде в мире.

Монастыри, созданные Сергием Радонежским, его учениками и продолжателями, как раз и выступили теми самыми центрами наделения русских духовной силой, новым знанием, правильным чувствием и, самое главное, точной, Богу угодной и силу дающей системой ценностей! Монастыри стали духовной сетью, прямо-таки породившей русский народ, наделившей его уникальной пассионарной активностью. От монастырей пришли к русским силы вытерпеть все, преодолеть, неисчислимые беды и испытания, выпавшие на их пути.

В завершение рассказа о Сергии Радонежском мы бы хотели привести цитату из книги Джеймса Биллингтона «Икона и топор». Джеймс Веллингтон – один из самых глубоких знатоков России на Западе, человек, чье отношение к России нельзя характеризовать одним словом. Человек, который, несомненно, Россию любит и уважает, но одновременно и не принимает. И в чем-то даже отвергает. Так вот, даже он, далекий от православия, не принимающий национальной ориентации России, отрицающий ее самостоятельный цивилизационный характер, был вынужден написать следующие строки:

«…Монастыри стали центрами постоянного труда и молитвы. Они скорее сами управляли церковной иерархией, чем ей подчинялись. В основном созданные по подобию Афонских монастырей, они были общежительскими и испытывали сильное влияние новой афонской традиции – исихазма. Старцы, достигшие духовной прозорливости и победы над страстями с помощью долгих лет молитв и ночных бдений часто пользуются в монастыре большим авторитетом, чем игумен или архимандрит – официальные начальник маленького и большого монастыря соответственно. Эти старцы играли главную роль в накоплении духовной энергии, что являлось главным делом монашества Москвы.

Подобно магнитному полю, эта духовная энергия привлекала свободные элементы и наполняла окружающее пространство невидимыми силами…» (Д.Биллингтон. «Икона и Топор» – Москва, 2001г. с.135)

Сергий Радонежский предопределил следующие без малого два века успехов, величия и процветания Руси. Он заложил основы ее беспрецедентного прогресса, свершений. В эти десятилетия она не только на равных конкурировала с традиционными соперниками – Ордой и Польшей, но и с самыми развитыми западноевропейскими странами, Англией, Францией, Германией. Это было золотое время, время могучей юности Русской цивилизации.

К концу пятнадцатого столетия Россия ходила в европейских лидерах. Быстро поднимались и строились города. Возводились храмы. Закладывались крепости. По свидетельствам путешественников-иностранцев, наши города того времени были больше, чище и, если можно так выразиться, обустроеннее большинства европейских столиц. Уверенно росли урожаи, развивались ремесла. Русские активно перенимали зарубежный опыт, Почти каждое десятилетия отправлялись большие посольства в Италию, Австрию, Германию, Италии, Венгрию. Оттуда на Русь пережали десятки, сотни мастеров горного дела, литейщиков, серебряных дел мастеров, архитекторов, металлургов. Складывалась русская школа металлообработки. Появляются первые отечественные оружейники, фортификаторы, артиллерийских дел мастера. Страна понемногу осваивает камень, как строительный материал для наиболее важных и ответственных сооружений. Головокружительные успехи совершают городские ремесла, выделка меха и кож, пошив одежды, производство украшений утвари. По своему богатству, функциональности и художественному достоинству они как минимум не уступали, а зачастую превосходили своих европейских собратьев, поражая прочностью и красотой, многочисленных иноземных гостей Московии.

Увы, проекту «Святая Русь» так и не удалось развернуться во всю силу.