ПЛОТНОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ И УРОВНИ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Коль скоро поверхность суши составляет 150 млн. кв. км, средняя современная плотность населения земного шара с его 4 млрд, жителей равняется 26,7 человека на кв. км. Такой же расчет для времени между 1300 и 1800 гг. дал бы самое малое 2,3 человека на кв. км и самое большое — 6,6 человека на кв. км. Предположим, что далее мы подсчитали бы сегодняшнюю, 1979 г., площадь самых населенных зон (200 человек на кв. км и более), мы бы получили таким путем основную площадь густо заселенных цивилизаций наших дней, а именно — 11 млн. кв. км; такой подсчет делался снова и снова, и делался часто. Именно на этой узкой полосе сосредоточены 70 % человеческих существ, почти 3 млрд, человек. Сент-Экзюпери это выразил на свой манер: мир фонтанов и домов — лишь узкая полоска на поверхности земного шара; стоило ему ошибиться первый раз, и его самолет затерялся среди парагвайского тропического леса; а стоило ему ошибиться вторично, и он приземлился в песках Сахары…⁷⁹ Подчеркнем эти образы, эту асимметрию, абсурдность населенного мира — ойкумены. Человек оставляет земной шар на 9/10 пустым, часто бывая вынужден к тому, а то и по небрежности, а также и потому, что история — нескончаемая цепь его усилий — решила по-иному. «Люди, — писал Видаль де Ла Блаш, — не распространялись по земле, подобно масляному пятну, с самого начала они собирались вместе, как кораллы», т. е. нагромождались «последовательными слоями» в «определенных точках отмелей человеческого населения» ⁸⁰. С первого взгляда мы были бы склонны заключить, что между 1400 и 1800 гг. нигде не было тех по-настоящему густых человеческих масс, которые создают цивилизацию — настолько низки плотности прошлых эпох. На самом же деле такая же асимметрия наблюдается в мире, разделенном на узкие, но плотно заселенные, и обширные, но пустые, с редким населением, области. И здесь тоже цифры следует привести к их действительному масштабу.

Итак, мы почти точно знаем, как размещались по всему свету около 1500 г., накануне того момента, как в Америке стали ощущаться результаты европейского завоевания, цивилизации, развитые культуры и культуры примитивные. Документы той эпохи, позднейшие сообщения, обследования этнографов вчера и сегодня дают нам ценную карту, ибо, как известно, культурные границы довольно мало изменяются на протяжении веков. Человек живет преимущественно в рамках собственного опыта и по мере движения поколений оказывается в ловушке своих прежних достижений. Человек — то есть группа, к которой он принадлежит: одни индивиды ее покидают, другие включаются в нее, но группа остается привязанной к данному пространству, к знакомым ей землям. Она в них вросла корнями.

Карта, которую мы воспроизводим (с. 70–71), составлена для всего мира, каким он был около 1500 г., этнографом Г. У. Хьюзом ⁸¹; она говорит сама за себя. На ней выделены 76 цивилизаций и культур, т. е. 76 небольших участков, различных по форме и по площади, разделивших между собой 150 млн. кв. км суши. Поскольку карта эта очень важна и к ней придется часто обращаться, посмотрим на нее внимательно с самого начала. Эти 76 кусочков мозаики намечают определенную классификацию, начиная с участка № 1 — Тасмании, и до № 76, и последнего, — Японии. И классификация по восходящей линии просматривается без труда: 1) под номерами 1-27 размещены первобытные народы, собиратели, рыболовы; 2) с 28-го по 44-й номера-кочевники и скотоводы; 3) с 45-го по 63-й — народы с примитивным земледелием, в первую очередь мотыжным, рассеянные, что любопытно, в виде почти непрерывного пояса вокруг всего мира; 4) и, наконец, с 64-го по 76-й — цивилизации, народы, живущие относительно плотными массами и обладающие множеством технических средств и преимуществ: домашними животными, сохой, плугом, повозкой и особенно — городами… Вряд ли нужно доказывать, что именно эти последние 13 кусочков мозаики — объяснения и суть «развитые» страны, вселенная, перенаселенная людьми.

На вершине шкалы классификация оказывается, впрочем, в одном-двух случаях спорной. Не заслуживают ли с полным основанием быть помещенными на этом уровне №№ 61 и 62, т. е. цивилизация ацтеков, или мексиканская, и цивилизация инков, или перуанская? Безусловно, да, если вести речь об их достоинствах — их блеске, их искусстве, их самобытном мировоззрении; да, если речь идет о чудесах астрономических расчетов древних майя; и снова да, если подумать об их долговечности: они переживут страшный удар завоевания белыми людьми. И наоборот — нет, если учитывать, что они пользуются исключительно мотыгой и палкой-копалкой; что, за исключением ламы, альпака и вигони, они не знают крупных домашних животных; что им неведомы колесо, свод, повозка и металлургия железа, хотя ее на протяжении веков и даже тысячелетий знали весьма скромного уровня культуры Тропической Африки. В общем, если исходить из наших критериев материальной жизни, придется ответить отрицательно. Такие же колебания и такая же сдержанность возникают и когда идет речь по поводу № 63, т. е. финно-угорских групп Сибири, на которые только-только начало распространяться влияние соседних цивилизаций.

Но по завершении этого спора остаются 13 цивилизаций, которые образуют в мировом масштабе длинный и узкий пояс по всему пространству Старого Света — неширокую полосу фонтанов, распаханных земель, густозаселенных пространств, которые человек удерживает настолько прочно, насколько он тогда был в состоянии их удержать. К тому же, коль скоро мы оставили в стороне отклоняющийся от нормы американский случай, заметим, что там, где цивилизованный человек находил-

Цивилизации, «культуры» и первобытные народы около 1500 г.

1. Тасманийцы-2. Пигмеи Конго-3. Ведда (Шри Ланка)-4. Андаманцы.-5. Сенои и семанги.-6. Кубу-7. Пунаны (Борнео).-8. Негритос Филиппин-9. Сибонеи (Антильские о-ва).-10. Же-ботокуды- 11. Индейцы Гран-Чако.-12. Бушмены.-13. Австралийцы-14. Индейцы Большого Бассейна (США).-15. Индейцы Нижней Калифорнии.-16. Индейцы Техаса и северо-востока Мексики-17. Патагонцы-18. Индейцы южного побережья Чили.-19. Атапаски и алгонкины (север Канады).-20. Юкагиры.-21. Эскимосы центральные и восточные.-22. Эскимосы западные-23. Камчадалы, коряки, чукчи.-24. Айны, нивхи, гольды.-25. Индейцы Северо-Западного побережья (США и Канада).-26. Индейцы Колумбийского плато-27. Индейцы Центральной Калифорнии-28. Оленеводческие народы.-29. Канарские о-ва (гуанчи).-30. Кочевники Сахары-31. Кочевники Аравии-32. Пастухи горных областей Ближнего Востока-33. Пастухи Памира и Гиндукуша.-34. Казахи.-35. Монголы.-36. Пастухи Тибета.-37. Оседлые тибетцы.-

38. Западносуданские народы-39. Восточносуданские народы.-40. Сомалийцы и галла Северо-Восточной Африки-41. Нилотские народы-42. Скотоводы Восточной Африки.-43. Западные банту-44. Готтентоты.-45. Папуасы Меланезии.-46. Микронезийцы-47. Полинезийцы-48. Индейцы Америки (Восток США).-49. Индейцы Америки (Запад США).-50. Индейцы Бразилии-51. Индейцы Чили.-52. Народы Конго.-53. Народы Восточноафриканского Межозерья-54. Народы Гвинейского побережья.-55. Народы нагорий Ассама и Бирмы.-56. Племена нагорий Индонезии-57. Народы горных районов Индокитая и Юго-Западного Китая-58. Горные и лесные племена Центральной Индии-59. Малагасийцы-60. Карибы.-61. Мексиканцы, майя-62. Перуанцы и андские народы.-63. Финны-64. Кавказские народы-65. Эфиопы.-66. Оседлые мусульманские народы-67. Народы Юго-Западной Европы.-68. Народы Восточного Средиземноморья-69. Народы Восточной Европы.-70. Народы Северо-Западной Европы-71. Индия (на карте не выделены мусульмане и индуисты).-72. Народы равнинных областей Юго-Восточной Азии-73. Равнинные народы Индонезии-74. Китайцы.-75. Корейцы-76. Японцы. (По Дж. У. Хьюзу.)

Деревня в Чехии (по дороге в Прагу) в окружении своих полей, леса и трех рыбоводных прудов. Около 1675 г., в ней всего десяток домов. Примерно таков же размер остальных деревень, изображенных на той же серии планов (Орлик, А14). (Официальная фотография Центрального картографического архива ЧССР.)

ся в 1500 г., он был уже в 1400 г., и там же он пребудет в 1800 г. и еще сегодня. Подвести итог несложно: это Япония, Корея, Китай, Индокитай, Индонезия, Индия, страны ислама; четыре разные Европы (самая богатая — романоязычное Средиземноморье; самая горемычная — греческая, которую затопило турецкое завоевание; наиболее активная — северная; самая неразвитая — русско-лапландская). Сюда же добавляются два любопытных случая: под № 64 — устойчивые цивилизации Кавказа, а под № 65 — неискоренимая цивилизация хлебопашцев Абиссинского нагорья…

В сумме они занимают, быть может, 10 млн. кв. км, почти 20-кратную площадь современной Франции, незначительное пространство. Это пояс высоких плотностей населения, четко индивидуализированный, насколько это возможно, пояс, который mutatis mutandis^*AG можно проследить и в современной географии мира (где, повторяю, на 11 млн. кв. км живут 70 % всех человеческих существ). Если мы примем это сегодняшнее соотношение между людской массой цивилизаций и всем человечеством, а именно — 70 %, то плотность населения в этих избранных зонах повысилась, очевидно, с 1300 по 1800 г. (в соответствии с нашими крайними ориентирами) с 24,5 (минимум) до 63,6 (максимум) человека на кв. км⁸². А в 1600 г., если держаться точки зрения, которую избрал К. Ю. Белох, наш средний показатель окажется между 28 и 35. Значит, это существенный «порог»: если в Европе того времени, чтобы считаться великой державой, необходимо было обладать 17 млн. человек населения, то в мировом масштабе уровень, на котором становится очевидным переполнение и наступает то ощущение локтя соседа, при котором живет и процветает цивилизация, составляет около 30 человек на кв. км.

Если по-прежнему будем рассматривать 1600 г., то Италия насчитывает 44 человека на кв. км, Нидерланды — 40, Франция — 34, Германия — 28, Пиренейский полуостров — 17, Польша и Пруссия — по 14, Швеция, Норвегия и Финляндия — около 1,5 человека на кв. км. Но последние три страны находятся в тот момент еще на стадии раннего средневековья; они расположены на периферии Европы, и в ее жизни участвуют лишь узкие полосы их территории⁸³. Что же касается Китая, 17-ти его провинций (18-я — Ганьсу — относилась тогда к Китайскому Туркестану), то плотность населения в нем едва превышает 20 человек на кв. км (в 1578 г.)⁸⁴.

Но эти уровни, такие низкие для нас, говорят уже об очевидном перенаселении. В начале XVI в. зоной набора ландскнехтов по преимуществу служит Вюртемберг, самая населенная область Германии (44 жителя на кв. км)⁸⁵. Франция образует обширную область эмиграции при уровне 34 человека на кв. км, а Испания — всего при 17 человеках на кв. км. Однако богатые и уже «индустриализованные» Италия и Нидерланды выдерживают и в целом сохраняют у себя более высокую демографическую нагрузку. Ибо перенаселение — функция одновременно и числа людей и ресурсов, которыми они располагают.

Э. П. Ашер различает в исторической демографии три уровня населенности. В нижней части шкалы — населенность зоны первопроходцев (ссылаясь на Соединенные Штаты, он говорит о «границе», frontier), т. е. самое начало заселения пространства, совсем не обработанного или мало обработанного человеком. Населенность на второй стадии (Китай, Индия до XVIII в., Европа до XII или XIII в.) колеблется между 15 и 20 человеками на кв. км. Затем наступает «густая» населенность — более 20 человек на кв. км. Эта последняя цифра, быть может, чересчур скромна. Но очевидно, что по традиционным нормам та плотность населения, которую мы отмечали в 1600 г. для Италии, Нидерландов и Франции (44, 40 и 34), уже соответствует состоянию демографической напряженности. Заметим, что, по подсчетам Жана Фурастье, для Франции времен Старого порядка, чтобы обеспечить пищей одного человека, требовалось, с учетом севооборота, 1,5 га пахотной земли ⁸⁶. Это примерно столько же, сколько указывает Даниэль Дефо в 1709 г.: 3 акра доброй земли, или 4 акра земли среднего качества (т. е. от 1,2 до 1,6 га)⁸⁷. Всякая демографическая напряженность влечет за собой — и мы это увидим — либо выбор в пользу того или иного продукта питания, в особенности между мясом и хлебом, либо преобразование земледелия, либо же обращение к широкой эмиграции.

Эти замечания подводят нас лишь к преддверию существеннейших проблем истории населения. Среди всего прочего, нам следовало бы знать соотношение городского и сельского населения (это соотношение составляет важнейший индикатор истории роста в прежние времена) и лучше представлять себе форму сельских поселений в соответствии с нормами географии расселения. Скажем, в конце XVIII в. около Санкт-Петербурга разбросаны далеко друг от друга грязные хутора финских крестьян; дома немецких колонистов стоят небольшими группами; русские же деревни в сравнении с ними — крупные поселения⁸⁸. Центральная Европа к северу от Альп знает лишь довольно небольшие деревни. Получив возможность познакомиться с многочисленными поземельными планами старинных имений Розенбергов, а затем Шварценбергов в Чехии вблизи австрийской границы, в области, где в многочисленных искусственных прудах разводили карпов, щук и окуней, а также с документами центральных архивов в Варшаве, я был поражен крайне малыми размерами этих многочисленных деревенек Центральной Европы в ХVІІ-ХVІІІ вв.: зачастую всего десяток домов… Нам здесь далеко до городов — деревень Италии или до больших поселков между Рейном, Маасом и Парижским бассейном. И не была ли эта незначительность деревень в стольких странах Центральной и Восточной Европы одной из главных причин, определявших судьбы крестьянства? Оно оказывалось тем более безоружным перед лицом сеньера, что у него отсутствовало чувство локтя, присущее жителям крупных общностей⁸⁹.