Готовы к отпору?

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Готовы к отпору?

Советский Союз — очень богатая страна. В его недрах запрятаны несметные запасы руд, нефти, угля, благородных металлов. Многочисленные реки и моря служат важным источником энергетических ресурсов. Разнообразие почв, климата, земной поверхности открывают замечательные возможности для производства зерна, развития животноводства, выращивания овощей и фруктов, расширения рыбного хозяйства, создания лесных массивов. Природных богатств на территории Советского Союза хватило бы на многие поколения, если бы этими богатствами разумно распоряжались.

Форсированная индустриализация была осуществлена в СССР в короткий срок главным образом за счет разорения сельского хозяйства, значительного снижения производства сельскохозяйственных продуктов и сырья и непропорционально слабого развития промышленности широкого потребления. С эпохой индустриализации и коллективизации было связано (как выше уже было показано) массовое уничтожение наиболее продуктивных слоев аграрного населения СССР — зажиточных крестьян, так называемых кулаков и середняков, превращение значительной части крестьянского населения страны в несвободных полурабочих-полупауперов[32], прикрепленных к определенной местности. Непомерные обязательные поставки государству сельскохозяйственных продуктов по крайне низким ценам обесценивали труд колхозников, не давая большинству колхозов выбиться из тисков постоянной нужды и фактически крепостной зависимости от государства. Миллионы людей, изгнанные из сельского хозяйства по классовому признаку, убежавшие в город еще до введения паспортной системы в 1932 году, сотни тысяч людей по оргнабору влились в промышленное производство.

Трудом рабочих, инженеров и ученых в 30-е годы была создана тяжелая индустрия — основа военной промышленности.

СССР занимал накануне Второй мировой войны первое место в мире по добыче марганцевой руды, производству синтетического каучука, первое место в Европе и второе в мире по производству нефти, валовой продукции машиностроения и тракторостроению; второе место в Европе и третье в мире по выработке электроэнергии, выплавке чугуна и стали и производству алюминия; третье место в Европе и четвертое в мире — по добыче угля и производству цемента.

В целом же доля СССР в мировом промышленном производстве составляла 10%.

Однако объем производства не дает достаточно правильного представления о состоянии самого производства. Инвестиции, производительность труда, качество продукции, состояние производственных отношений являются необходимыми компонентами для оценки производства в целом.

Возьмем для примера черную металлургию, решающую и наиболее мощную отрасль советской промышленности. 99 доменных печей, 391 мартеновский аппарат, 207 электропечей, 227 прокатных станов, 139 коксовых батарей и многое другое достаточно впечатляющие данные. Но в то же время, начиная с 1937 года — разгара массового террора и до первой половины 1940 года черная металлургия систематически не выполняла плана. При запланированных, даже вызывающих сомнение официальных данных процента роста производства, выплавка чугуна и стали увеличилась в 1938—1941 гг. лишь на 3%, а проката — на 1,1%. Среднесуточный съем стали с 1 кв. м площади пода мартеновских печей уменьшился в 1940 г. по сравнению с 1937 годом.

В 1940 г. по сравнению с 1937 г., снизилось производство в автомобильной, транспортной, электротехнической, тракторной, дорожной промышленности, в производстве бумаги и в строительном машиностроении.

Причинами этого были экономически необоснованные задания по третьей пятилетке (1938—1942). Другой, не менее важной причиной, был проводившийся по указанию Сталина массовый террор. Репрессии не только лишили промышленность ее руководителей: директоров предприятий, главных инженеров, научного и технического персонала, — но создали атмосферу неуверенности и страха. Обстановка шпиономании, искусственно созданная партийной верхушкой, усиливала всеобщую подозрительность. В этих условиях открывался еще больший простор для карьеристов, честолюбцев, доносчиков и бездельников, шкурников и клеветников — цвета нового правящего класса. Вновь назначенные директора предприятий зачастую предпочитали отказываться от улучшения технологии, выгоды которой сказывались не сразу, чтобы не быть обвиненными во вредительстве.

Вплоть до начала войны черная металлургия, основа обрабатывающей и машиностроительной промышленности, продолжала быть одним из самых слабых звеньев советской экономики. Особенное значение это имело для оборонной промышленности.

Расходы на вооружение возросли в СССР за десять предвоенных лет лишь по официально утвержденному бюджету в 5 раз: 5,4% в годы первой пятилетки и 26,4% в среднем в первые три года третьей пятилетки.

На 1941 г. предполагалось потратить на оборону 43,4% от всего бюджета.

СССР сильно запаздывал с введением в серийное производство новых видов вооружения, особенно боевых самолетов, танков и артиллерийских систем. В 1940 г., когда война в Европе уже была в полном разгаре, было выпущено всего 20 истребителей типа МИГ-3, 2 пикирующих бомбардировщика ПЕ-2, 64 истребителя ЯК-1. В том же году было выпущено всего 115 танков новой конструкции Т-34 и 243 танка КВ.

В первой половине 1941 г. производство новых видов самолетов и новых типов танков резко возросло: истребителей было произведено — 1946, пикирующих бомбардировщиков ПЕ-2 — 458, штурмовиков ИЛ-2 — 249, танков Т-34 — 1110 и KB — 396. Еще к началу войны оборонная промышленность продолжала перестраиваться, хотя ее производственная база значительно расширилась.

Как и во всей советской экономике решающее значение имели не экономические или технологические подсчеты, а некомпетентное часто мнение партийного руководства в лице Сталина, секретаря ЦК ВКП (б) Жданова, ответственного за армию и оборонную промышленность, и других партийных руководителей. Их представления о войне, военной технике, методах ведения войны застряли на уровне гражданской войны. Например, Сталин предлагал вооружить танки, выпускаемые ленинградским заводом, 107 мм пушками, так как они, эти пушки, очень хорошо показали себя во время гражданской войны. Сталин не имел понятия, что полевые пушки и пушки для танков — абсолютно различные системы. В результате такого рода невежественных представлений были сняты с производства накануне войны самые нужные противотанковые пушки 45 и 76 мм. Возражения народного комиссара вооружений Б. Л Ванникова, заявившего на заседании комиссии ЦК Жданову. «Вы перед войной допускаете разоружение армии», не только не были приняты во внимание, но сам Ванников был в начале июня 1941 года арестован. В затягивании выпуска минометов был обвинен их конструктор Б. И. Шавырин, хотя он никакого отношения к процессу производства не имел. Вообще, поиски виноватых в срыве военных приготовлений шли повсюду, но лишь не среди руководства партии и государства. Неблагополучно было с производством зенитных и противотанковых средств, с выпуском пулеметов. Жертвой репрессий пал талантливый конструктор танков проф. В. И. Заславский.

Если все же новые типы оружия были сконструированы и была создана база для их серийного производства, то в том была, прежде всего, заслуга ученых, сотрудников конструкторских бюро, инженеров и рабочих. Многие из ведущих ученых работали в конструкторских бюро и лабораториях-тюрьмах, находились на положении арестованных, и только острая военная ситуация привела к их освобождению в разгар войны с Германией. Такова была судьба одного из лучших конструкторов самолетов Алексея Николаевича Туполева. Будущий конструктор космических кораблей Сергей Королев отсидел в лагерях и тюрьмах 16 лет. Таких случаев было очень много.

Эти ученые работали под контролем НКВД, а затем НКГБ. Так Коммунистическая партия организовывала энтузиазм ученых в самый критический момент истории Советского Союза. К началу 1939 г. волна массового террора спала. Кровавого карлика Ежова сменил на посту наркомвнудел Берия, прибывший из Грузии. Теперь репрессии приняли обычную рутинную форму. Берия использовал аппарат НКВД не только для усиления своего влияния в руководстве партии, но и для более целеустремленной эксплуатации заключенных, ссыльных поселенцев и вольнонаемных рабочих и служащих.

Поскольку правительство СССР не публикует официальных данных о количестве заключенных, приходится пользоваться данными приблизительными. Наиболее осторожные и консервативные в своих оценках исследователи на Западе полагают, что к началу советско-германской войны население лагерей уменьшилось с 8 млн. (1939) до 6,6 млн. (1940). Уменьшение произошло за счет смертности. Большинство из арестованных в 1937—1938 гг. не выдерживали лагерного режима более 2-3 лет. Правда, в советских концентрационных лагерях не было «душегубок», газовых камер, крематориев, как в гитлеровских лагерях массового уничтожения. Конвейер смерти был более примитивным из-за отсталой технологии. Здесь просто расстреливали, замаривали голодом, болезнями, непосильной работой и унижениями.

ГУЛаг, описанный А. И. Солженицыным и другими отечественными и зарубежными авторами был, хотя и важнейшей, но лишь частью чудовищного государства в государстве — НКВД. В систему народного комиссариата внутренних дел входили, помимо лагерей, лаборатории-тюрьмы, промышленные предприятия, управления по строительству каналов, туннелей, шоссейных и железных дорог и пр.

НКВД занимал важное место в экономике Советского Союза. Располагая самой дешевой в мире рабочей силой — заключенными, НКВД был одним из краеугольных камней советской экономической системы. Подтверждение тому мы находим в официальных советских документах. Согласно государственному плану развития народного хозяйства СССР на 1941 год,[33] НКВД обеспечивал 50% заготовок и вывоза леса на Дальнем Востоке, в Карело-Финской АССР и в Коми АССР, более трети в Архангельской и Мурманской областях, от одной пятой до одной четвертой в Ярославской, Горьковской, Молотовской, Свердловской областях и в Краснодарском крае. НКВД занимался также заготовкой и вывозкой леса еще в 32 областях, автономных и союзных республиках.

Предприятия НКВД производили кирпич в Хабаровском крае, на Ухте добывали нефть (план 1941 г. — 250 тыс. т.) Заключенные выдавали 40% общесоюзной добычи хромитовой руды (150 тыс. из 370 тыс. т.)

В системе НКВД производился также цемент, заготавливалась и сплавлялась деловая древесина, строились буксирные винтовые пароходы и металлические морские катера, баржи, автотракторные прицепы, скреперы, тяжелые грейдеры, катки, а также производились сельскохозяйственные орудия, мебель, бельевой трикотаж, чулочно-носочные изделия, обувь и пр. Из других источников мы знаем об использовании заключенных на урановых и угольных шахтах и на золотых приисках.

Но наиболее полное представление о месте НКВД в советской экономике можно получить из плана капитальных работ на 1941 год. Их общий объем выражался в сумме 37 650 млн. рублей (без наркомата обороны, военно-морского флота и путей сообщения). На долю Наркомвнудела приходилось 6 810 млн. рублей или 18%, значительно больше, чем на долю любого другого наркомата. Из предназначенных к вводу в действие в 1941 г. объектов общей стоимостью в 31 165 млн. рублей на долю НКВД приходилось 3860 млн. рублей или более 12%.

Учитывая, что капиталовооруженность (орудия труда, механизмы) заключенных была несопоставимо ниже по сравнению со свободными рабочими, можно уверенно сказать, что процент принудительного труда, применявшегося в Советском Союзе накануне войны с Германией, был выше 20%. Даже из скудных сведений о заработной плате в одном из управлений НКВД, а именно, в Главном управлении по строительству шоссейных дорог (Гушоссдор), видно, что средняя годовая заработная плата рабочих этого управления была в два раза ниже зарплаты рабочих промышленных предприятий других наркоматов (2 424 рубля против 4 700 рублей).

По далеко не полным данным распределение рабской силы[34] в 1941 году было следующим:

на горношахтных работах — 1,0 млн.

поставка зэков по договорам предприятиям — 1,0 млн.

строительные работы — 3,5 млн.

сооружение и обслуживание лагерей, изготовление лагерного инвентаря — 0,6 млн.

лесоповал — 0,4 млн.

сельское хозяйство — 0,2 млн.

Но, повторяем, сведения эти далеко не полные.

Таким образом, в руках НКВД сконцентрировалась невиданная экономическая, административная и политическая власть. Даже партийный аппарат, не говоря уже о государственном, оказался в той или иной степени под контролем.

На «свободных» предприятиях дело шло своим чередом. Процветала штурмовщина, т. е. план, не выполненный в первые две декады месяца, старались выполнить при помощи «штурма» в последнюю декаду. Впрочем, такой стиль работы сохранился на многих советских предприятиях и поныне.

Часто из-за не вовремя поданного сырья или полуфабрикатов предприятия останавливались. Например, в Ленинграде в 1940 г. на заводах тяжелого машиностроения простои составили около полутора миллиона человеко-часов.

Поиски виноватых были практически бесплодными, ибо виноватыми были не Икс, Игрек, Зет, а порочная система планирования и партийного руководства в общенациональном масштабе.

Не будучи в состоянии нормальными методами справиться с бесхозяйственностью, штурмовщиной, прогулами и пьянством, государство декретировало в июне и июле 1940 г. ряд антирабочих законов. Еще в 1938 году были введены трудовые книжки, которые фактически прикрепляли рабочих к определенному предприятию. Книжки хранились в отделе кадров, и без их предъявления нельзя было поступить на работу. 26 июня 1940 г. был издан указ об увеличении продолжительности рабочего дня с 6—7 часов до 8, шестидневная неделя была заменена семидневной. Переход рабочих с одного предприятия на другое без разрешения был запрещен. За прогулы и опоздания угрожали наказания, начиная от штрафа и кончая тюремным заключением. В июле 1940 года был издан указ о запрещении самовольного ухода с работы комбайнерам и трактористам.

В октябре 1940 г. была образована система государственных трудовых резервов, куда вовлекалась молодежь начиная с 14 лет. За побег из фабрично-заводского училища детям грозило наказание до полугода тюремного заключения.

В 1936 году Сталин возвестил миру, что строительство социализма в СССР в основном завершено. Затем партия объявила, что в ходе строительства возник новый тип человека — Советский Человек. В то же время партия и государство декретировали возвращение к самым архаичным социальным отношениям на производстве, давным-давно отошедшим в прошлое во всех развитых странах — прикреплению к производству. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ибо подавляющая часть населения страны — крестьянство — оставалась прикрепленной к своему производству — колхозу — со времени коллективизации и к своей деревне со времени введения в стране паспортной системы в начале 30-х годов.

Теперь и рабочие, и крестьяне как бы уравнивались в своих социальных правах по отношению к производству: обе категории были абсолютно порабощены государством, единственным работодателем. Такие меры напоминали о временах военного коммунизма с трудовой повинностью, трудовыми книжками и т. п.

* * *

Один из главных аргументов в пользу введения драконовских законов на производстве заключался в необходимости железной дисциплины в связи с угрозой войны. Этот аргумент применялся во все времена советской истории: в 1927 г. в связи с ухудшением советско-английских отношений, в 1931 г. в связи с нападением Японии на Китай и уже затем непрерывно.

На самом же деле война не угрожала Советскому Союзу ни в 1927 году, ни в 1931 году, ни в 1935 году. Но создание представления у населения СССР, будто Советскому Союзу постоянно угрожает опасность интервенции империалистических государств, привитие народу «осадной» психологии, позволяло партийному руководству держать страну в состоянии близком к чрезвычайному положению, оправдывало беззакония и репрессии утверждениями, что они направлены против вражеской агентуры.

В те годы ни одно государство в мире не было в состоянии развязать «большую войну», даже если бы оно того желало. Хорошо известно, что даже гитлеровской Германии потребовалось шесть лет, чтобы подготовиться к нападению на Польшу, несмотря на значительный военно-промышленный потенциал, благоприятную шовинистическую атмосферу внутри Германии и не менее благоприятные внешнеполитические условия. Реальная угроза войны возникла в связи с начавшейся агрессией гитлеровской Германии в Европе.