Восточный Берлин предъявляет похитителя сейфов

Восточный Берлин предъявляет похитителя сейфов

29 мая, через десять дней после исчезновения Гессе вместе с сейфами, Отто Гротеволь, премьер-министр ГДР, выступил с речью в Народной Палате, послушном воле коммунистов парламенте. Он объявил о том, что в ГДР перебежал немец, долго работавший в американской разведке. «В качестве жеста доброй воли он привез с собой сейф с документацией американского шпионского центра. На основании этих документов было арестовано 137 вражеских агентов». Он не назвал имени перебежчика и не стал вдаваться в дальнейшие подробности. Однако по Вюрцбургу уже пошли слухи о том, что с виллы на Айзенманштрассе были украдены документы и переправлены в Восточную Германию.

В ответ представитель американской армии сделал заявление, в котором назвал утверждения Гротеволя ложными.

К тому моменту когда Гротеволь сделал свое заявление, полковник Росс провел уже несколько дней в 513 группе военной разведки, проверяя досконально все стороны ее деятельности. Он был глубоко удручен открывшейся перед ним картиной. Если бы хирурги к этому времени не вырезали большую часть его желудка, то им бы пришлось это сделать после инспекционной поездки. Вместо контроля и управления всей деятельностью военной разведки в Европе группа выполняла сугубо административно-хозяйственные функции. Ее командир не имел ни малейшего представления о том, что происходит за стенами его кабинета. Впрочем, у него и не было полномочий вмешиваться в ход операций подразделений военной разведки, которые якобы находились под его командованием. Росс также расследовал инцидент в Вюрцбурге, потратив много часов на допросы военнослужащих 522 батальона.

Глубоко расстроенный, полковник Росс поехал в штаб американский войск в Европе, находившийся в Гейдельберге. Верный своей репутации прямого человека, он не стал выбирать слова, чтобы объяснить генерал-майору Джону Виллемсу, начальнику разведотдела штаба, в каком плачевном состоянии находятся дела. «Все эти нелегалы занимаются Бог знает чем и ни перед кем не отчитываются», — сказал он генералу. Генерал Виллеме стал вызывать к себе одного за другим своих подчиненных и беседовать с ними в присутствии раздраженного полковника. Все признали правоту Росса. Подразделения, собиравшие развединформацию с помощью агентов-нелегалов, сообщали о результатах офицерам гейдельбергского штаба, но не были им подчинены. Не существовало также никакого централизованного контроля за расходованием средств из соответствующих фондов. «К командиру 513 группы относятся как к мальчику на побегушках, но если что-то не так, то все валят на него», — сказал Росс, даже не пытаясь скрыть свою злость.

Россу также стало известно, что некоторые чины штаба европейского командования время от времени наезжали в вюрцбургское подразделение, где предприимчивый капитан Кемпбелл устраивал для них щекочущие нервы представления. Они были свидетелями засылки агентов через усиленно охранявшуюся границу с Восточной Германией. Все спускались в подвал виллы на Айзенманштрассе, 4 и там капитан тыкал указкой в карту. «Наш агент только что сообщил, что он приближается к месту, которое в ходе предварительной рекогносцировки было намечено нами для перехода границы, — торжественно провозглашал он перед синклитом штабников из Гейдельберга. — Нам известен график обхода границы восточно-германскими патрулями, и через минуту там все будет чисто». Затем в динамике раздавалось потрескивание и кто-то говорил по-английски с сильным акцентом: «Я нахожусь у колючей проволоки… пограничников не видно». Держа всех в напряжении, достойном фильмов о Джеймсе Бонде, агент описывал, как он пролез под колючей проволокой. Затем слышалась автоматная очередь, и наконец голос произносил: «Граница пройдена». День спустя те же самые штабные ищейки следили за возвращением агента с добытой информацией через границу. Если кое-кто из офицеров изъявлял желание проехать к границе и посмотреть на все происходящее своими глазами, капитан Кемпбелл говорил, что это слишком опасно. Обычно ему удавалось разубедить их.

«А теперь, джентльмены, пожалуйста, послушайте меня внимательно, — сказал Росс. — Мне известно насчет этих спектаклей с переходом границы, и могу сказать вам, что вас водили за нос. Да, капитан Кемпбелл — офицер находчивый, спору нет, однако вам он втирал очки. Вы были свидетелями ловкой шарады. Передачу по рации вел один из его помощников с лужайки в нескольких милях от Вюрцбурга. Это был обман. Да, у него действительно было несколько толковых агентов, добывавших ценную информацию. Однако в целом эта вилла в Вюрцбурге произвела на меня впечатление большого борделя. — Усмехнувшись, Росс добавил: — Когда я сообщил об этом Кемпбеллу, он стал клясться, что женщины, шаставшие туда-сюда, были уборщицами, — „путцфрауэн“. Честное слово, он так и сказал — уборщицы». Офицеры оцепенело молчали.

В Форт-Холеберд генерал Кемпбелл все еще переваривал доклад своего начальника штаба, когда ему позвонил из Пентагона помощник начальника штаба сухопутных сил США по разведке и сказал, что главнокомандующий американскими войсками в Европе хочет назначить Росса новым начальником 513 группы военной разведки. Не согласится ли генерал отпустить его? «Только если сам Франц получит генеральскую звезду», — ответил Кемпбелл. Однако Россу не суждено было стать бригадным генералом. Из-за болезни желудка его вычеркнули из списка кандидатов на получение генеральского звания.

Росс отправился в Германию в качестве командира 513 группы, но генеральской звезды не получил, — лишь ответственность за 3000 офицеров, солдат и вольнонаемных специалистов. Все это Росс воспринял как должное. Он твердо решил сделать из своей части настоящую, даже образцовую боевую единицу. Однако перед вступлением в новую должность он снова явился в штаб европейского командования американской армии, где изложил свои требования помощнику начальника разведотдела полковнику Чарльзу Джонсону. Тот порекомендовал ему написать проекты реорганизационных и оперативных приказов. По мнению Росса, это был беспрецедентный случай, однако он последовал рекомендации Джонсона, и главнокомандующий не изменил там ни единой запятой. Согласно этим приказам руководство всеми разведывательными операциями в Европе возлагалось на Росса. В его распоряжение переходили и все оперативные фонды.