Брестская церковная уния (1596 г)

Брестская церковная уния (1596 г)

Проект унии предложили в 1595 году Михаил Рагоза (митрополит Киевско-Галицкий и всея Руси) и семь епископов. Это Гедеон Балабан (епископ Львовский, Галицкий и Каменецкий), Дионисий Збируйский (епископ Холмский и Белзский), Михаил Копыстенский (епископ Перемышльский и Самборский), Ипат Потей (епископ Владимирский и Брестский), Леонтий Пелчицкий (епископ Туровский и Пинский), Константин Терлецкий (епископ Луцкий и Острожский), Герман Хрептович (епископ Полоцкий и Витебский).

Князь Константин-Василь Острожский (1527-1608) поначалу поддержал идею унии, но накануне Собора изменил свою позицию. Таким же образом поступили двое ее инициаторов — Г. Балабан и М. Копыстенский. Их поддержали часть православной шляхты, духовенства и горожан.

С ноября 1595 по февраль 1596 года епископы И. Потей и К. Терлецкий находились в Риме. Они представили проект соглашения Папе римскому Клименту VIII и получили его одобрение.

И вот 6 октября 1596 года в Бресте начался Собор православных церквей Речи Посполитой, который должен был окончательно утвердить союз православных с католиками. С первого дня участники собора разделились на сторонников и противников унии (последних возглавили К. В. Острожский, Г. Балабан и М. Копыстенский). Обе группы заседали отдельно. Яростную агитацию против унии вели Никифор, экзарх патриарха Константинопольского, и Кирилл Лукарис, экзарх патриарха Александрийского. Их поддерживали бывший архимандрит Киево-Печерского монастыря Никифор Тур, его преемник Елисей Плетенецкий, ректор Острожской академии Герасим Смотрицкий.

Однако сторонников унии было намного больше.

На четвертый день Собора, 9 октября, в церкви Св. Николая состоялось торжественное провозглашение единой греко-католической церкви. Одновременно было оглашено пастырское послание о лишении сана Балабана, Копыстенского, Плетенецкого, Тура и Смотрицкого.

Король Жигимонт III Ваза горячо поддержал унию, призванную укрепить идейное единство духовенства и феодалов Речи Посполитой. Он утвердил ее своим универсалом от 15 декабря 1596 года.

Унию приняло большинство православного населения ВКЛ, увидевшее в ней реальный путь к единству в стране. Однако в отдельных регионах ВКЛ (Слуцк, Пинск, Могилёв, Орша) уния утверждалась с трудом. Сопротивление ей иногда принимало активные формы. Пиком такого сопротивления явился бунт в Витебске в ноябре 1623 года, где бунтовщики убили Полоцкого униатского епископа Иосафата Кунцевича[115].

Расследование, проведенное под руководством канцлера Льва Сапеги, показало, что витебский бунт не был «стихийным взрывом возмущения народных масс», как это утверждали царские, а затем советские историки. Его подготовило Виленское православное братство на деньги, полученные из Москвы. Руководитель бунта православный священник Степан Посьера и 77 его сообщников успели сбежать в Московию. Комиссии Л. Сапеги удалось арестовать и казнить только 19 погромщиков.

Переход православных в новую веру растянулся на много лет. Социальную базу униатства составляли крестьяне, мелкая шляхта и часть горожан. К концу XVII века количество униатов превзошло количество православных. А к 1772 году униатство исповедало 3/4 населения беларуских земель, в том числе 80-82 % крестьян.

Советские историки изображали униатскую церковь инструментом полонизации и окатоличивания беларусов. Этот тезис не соответствует историческим фактам. Уния не оправдала надежд польских политиков и Ватикана. Благодаря усилиям местных деятелей она стала барьером на пути окатоличивания беларусов и способствовала сохранению этноса в условиях полонизации, развернувшейся во второй половине XVII столетия — после «Потопа».

Историки-патриоты считают униатскую церковь национальной беларуской.