Уничтожение индивидуальных крестьянских хозяйств
Уничтожение индивидуальных крестьянских хозяйств
Политика большевиков на селе — это уравнение всех слоев крестьян по нижнему уровню (на грани нищеты), уничтожение единоличных хозяйств, устранение крестьян из сферы торгово-денежных отношений.
Многие люди даже сейчас не понимают истинного смысла коллективизации. А он был очень простой. К 1925 году Сталин и его ближайшие помощники по Коминтерну (такие как Каменев, Зиновьев, Бухарин) убедились, что их надежды на пролетарскую революцию в Европе беспочвенны. Провалились коммунистические восстания в Болгарии (сентябрь 1923 г.), Германии (октябрь 1923 г.) и Эстонии (декабрь 1924 г.), организованные Коминтерном.
Стало ясно, что «недостаточно сознательные» трудящиеся западных стран не способны установить «власть советов» без военной помощи в виде интервенции из «страны победившего пролетариата». Значит, надо создать могучую Красную Армию, вооруженную по последнему слову техники.
А это, в свою очередь, требовало создания колоссальной индустрии, в том числе таких видов промышленности, которые в России вообще отсутствовали. Понятно, что котлованы для фундаментов заводов и фабрик, насыпи для железных дорог и прочие земляные работы советские трудящиеся сделают кирками и лопатами, носилками и тачками. Стены они тоже построят, накроют крышей. Но где взять в огромном количестве машины, станки, аппараты, приборы, комплектующие изделия? Известно где — купить у буржуев. Где взять сотни инженеров и прочих специалистов высокой квалификации? Их можно нанять в капиталистических странах, прежде всего в Германии и США.
На все это надо очень много денег. А где взять деньги? Для этого надо продавать за рубеж как можно больше зерна и других сельхозпродуктов — больше нечего. Но крестьяне не желают отдавать все подчистую. Они думают о расширении участков, о покупке дополнительного скота, о повышении благосостояния и прочих смешных вещах. Значит, надо поставить их в такое положение, чтобы можно было выгребать из десятков тысяч деревень практически все ресурсы, оставляя селян на грани между недоеданием и голодом.
Вот в чем суть «политики партии на селе».
Она имела две стороны.
Первая — раскулачивание. Раскулачивание означало на практике уничтожение наиболее предприимчивой и производительной части крестьянства. Это делалось путем конфискации средств производства и ликвидации хуторов, а также путем расправы — смертной казни или заключения в лагерь, либо ссылки всей семьей в отдаленные районы на спецпоселение.
В 1927 году кулацкие (т. е. высокопроизводительные) хозяйства составляли в БССР 4,1 % от общего числа дворов. До 1929 года их давили налогами (в 3,8 раза выше среднего уровня), обрезкой земли (свыше 200 тыс. гектаров в 1925-27 гг. отдали безземельным крестьянам), ограничением кредитов и т. п.
Собственно раскулачивание производилось в 1929-32, 1939-41 и 1949-52 гг. (в западной части БССР). Этим занимались органы ГПУ-НКВД-МГБ, местные власти с помощью «актива» (комитеты бедноты, 25-тысячники, политотделы МТС), уполномоченные партийно-комсомольско-профсоюзно-кооперативных органов.
В 1929-30 гг. в БССР ликвидировали 20,5 тысячи хозяйств, а еще 10 тысяч «самораскулачились». За 1931-32 гг. ограбили и сослали еще свыше 35 тысяч семей. Всего за 1929-32 гг. в БССР было уничтожено не менее 65 тысяч хозяйств (до 400 тысяч человек, в среднем 6 человек на одно хозяйство). Как отмечено в «Энцыклапедьй псторьй БеларусЬ> (том 6, книга 1, с. 109) — это «лучшая часть крестьянских хозяйств». Из них отправили в лагеря или выслали не менее 320 тысяч человек, т. е. подавляющее большинство.
Минчанин Вячеслав Станишевский написал статью (см. альманах «Деды», выпуск 3, с. 44) о своих родственниках:
«У моего прадеда Андрея Станишевского (умершего в 1910 г. в возрасте 86 лет) было пятеро взрослых детей, 30 внуков и 93 правнука. Из 123 его внуков и правнуков в начале 30-х гг. 117 (95 %) были «раскулачены» и сосланы. Такова картина репрессий всего лишь по одному роду беларуских крестьян из многих десятков тысяч».
Другая сторона политики большевиков на селе — коллективизация. Это массовый перевод крестьян с индивидуальной системы хозяйствования на коллективную. Кампания по коллективизации была начата летом 1929 года, проводилась силовыми методами и в высоком темпе. К 1 марта 1930 года колхозы БССР объединили 475,5 тыс. хозяйств (58 %).
Первым ее результатом стало сокращение поголовья лошадей и крупного скота на 1/4. Обобществляли все, вплоть до домашней птицы и личного инвентаря. Это было массовое безумие, спровоцированное партией и лично Сталиным![183] Крестьяне бросали работу, поэтому осенью - летом 1930 года в деревню впервые пришлось послать горожан — «помогать» уборке урожая!
В 1930 году в огромной стране начался голод. Большевики привычно искали выход из ситуации в репрессиях. 7 августа 1932 года было опубликовано постановление ЦИК и СНК ССР «Об охране собственности госпредприятий, колхозов и кооперации…» (печально знаменитый закон о «трех колосках»). Его текст Сталин написал лично. Декрет предусматривал драконовские меры вплоть до смертной казни. В БССР в 1933-34 гг. по нему осудили свыше 10 тысяч человек.
В начале 30-х гг. партийное руководство направило в беларуские деревни 25 тысяч «активистов», в основном из России, самую мерзкую категорию советских граждан («твердой души прохвостов» — по определению Ивана Солоневича[184]).
Сочетание жесточайших репрессий с мерами экономического принуждения и оголтелой пропагандой сделали свое дело: к январю 1939 года в колхозах БССР состояло более 90 % крестьянских хозяйств. Результат известен: валовой сбор зерна в СССР в 1940 году был таким же, как в России в 1913 году, и это при значительно возросшем населении, несмотря на появление тракторов и внедрение якобы передовых методов хозяйствования. В последующие годы вся советская деревня жила на грани голода, едва обеспечивая города продуктами питания по минимальной норме.