Исторические зарисовки  

Исторические зарисовки  

Вл. Короткевич

После разгрома в БССР «национал-демократизма» в 1930-е гг., и после кампании по борьбе с «националистическими проявлениями» во второй половине 1940-х гг. национальная специфика во всех сферах беларуской культуры (в том числе в литературе) стала играть роль «этнографических экспонатов», которым нет места в реальной жизни.

Пробудить в обществе интерес к отечественной культуре мог только сильный толчок в виде ярких, самобытных произведений. Первым по времени и наиболее сильным толчком такого рода явилось творчество писателя и поэта Владимира Короткевича (1930-1984). Он последовательно и настойчиво разрушал устоявшийся стереотип извечно трусливого беларуса-крестьянина, с присущим ему мощным комплексом неполноценности.

В 1960-е годы Короткевич предложил принципиально новый взгляд на отечественную историю и культуру. Ему удалось создать «шляхетскую» историю Беларуси, привлекательную для самих беларусов, и не только для них. Произведения писателя захватили читателей романтикой рыцарства — в лучшем смысле этого понятия.

С Короткевичем в беларуской литературе (не только исторического жанра) стал утверждаться дух сознательного служения идеалам, благородства, самопожертвования. «Знаковыми» произведениями на этом пути стали «Седая легенда» (1961 г.), «Дикая охота короля Стаха» (1964 г.), «Христос приземлился в Гродно» (1972 г.) и «Черный замок Ольшанский» (1979 г.). Они изменили взгляд на прошлое Беларуси и ее культуру в широких кругах нашего общества. Короткевич целенаправленно полемизировал с приземленным «крестьянством» предыдущих поколений беларуских литераторов.

Сам пафос победы, успеха стал новаторским для нашей литературы. Ибо беларуская литература предыдущего периода — это своеобразная констатация проигрыша, формировавшая запрограмированность на житейское поражение. В противоположность им, герой повестей и пьес Короткевича — неординарный человек, гордый и смелый, жертвенно преданный Отечеству.

Короткевич видел, что национальная культура находится на грани исчезновения и ясно сознавал причину этого явления — отсутствие уважения и интереса беларусов к своей культуре и языку, которые воспринимаются как «мужицкие», то есть отсталые, примитивные, не имеющие глубокого содержания. И тогда, будучи выдающимся знатоком отечественной культуры, писатель создал яркий образ «шляхетской» Беларуси.

С этого творческого изобретения Короткевича началось преодоление закостенелости национальной культуры. Образы его героев формировали у нового поколения беларусов новое сознание, новое отношение к своему историческому наследию, к своей национальной культуре, к родному языку. Вот что сказал писатель Владимир Орлов в передаче на радио о своих студенческих годах: «Истинное прошлое Родины мы начинали открывать для себя благодаря книгам Владимира Короткевича, которые как раз тогда пришли к читателю. Они стали окном в мир совсем другой истории, той, которой можно было гордиться».

Вслед за Короткевичем целую галерею новых для беларуской литературы образов создали Олег Лойко, Янка Сипаков, Леонид Дайнеко, Ольга Ипатова, Константин Тарасов, Василь Зуёнок… Они представили нам выдающихся государственных, общественных и военных деятелей средневековой Беларуси: Всеслава Чародея, Давыда Гродненского, Вячку, Ивана Лукомского, Витовта Великого, Франциска Скорину, Льва Сапегу и многих других. Раскрывая эти образы, авторы воспевают мощь беларуских держав минувших столетий — Полоцкого княжества и Великого Княжества Литовского.

Вместе с произведениями Короткевича и его последователей в сознание новых поколений беларусов вошел принципиально новый герой — воин-победитель вместо затурканного мужика («пана сохи и косы»), не смевшего мечать ни о чем, кроме увеличения своего земельного участка, приобретения еще одного коня или коровы.

Так в нашей литературе появился новый герой — беларус, обладающий прочной исторической памятью, уверенно чувствующий себя на земле предков, гордящийся родным краем. Настоящий рыцарь Отчизны, который не вписывается в традиционно-банальные представления о «сермяжном», тихом, покорном беларусе.

Именно благодаря Короткевичу в конце 1980 - первой половине 1990-х годов в обществе возник устойчивый интерес к эпохе ВКЛ и к другим страницам «шляхетской» истории Беларуси. Эти страницы все более глубоко изучают в общеобразовательной и высшей школе, они являются предметом серьезных научных исследований, им посвящены многочисленные научно-популярные издания.

Нередко говорят, что Короткевич сделал для беларускай литературы то же, что Вальтер Скотт для английской, Александр Дюма для французской, Генрик Сенкевич для польской: представил нации романтическую версию своей истории. Это правда. До Короткевича беларусы предпочитали не заглядывать в свое прошлое, потому что оно казалось им чересчур мрачным.

Но это — только часть правды. Не дописав десятки запланированных книг, Короткевич всё же успел сделать главное. Он обратил в «беларускую веру» целое поколение «тутэйшых» людей.

Несмотря на все трагедии XX века, на Беларуси снова появилась национальная интеллигенция, и она нашла своего культурного героя, не имеющего ничего общего ни с «пролетарскими революционерами», ни с «забитыми мужиками». А этого нового героя создал творческий гений Владимира Короткевича!