Глава II Августы и Локусты. Политическое отравление в Риме

Глава II

Августы и Локусты. Политическое отравление в Риме

Бывает так, что созвучие имен совпадает с внутренним сходством. Известная отравительница времен Нерона Локуста не только носила имя, напоминающее прозвище римских императоров I в. н. э., наследников Августа. В ее биографии было много сходного с тем, что мы знаем о властителях Рима. В их богатой преступлениями жизни, в их нередко подозрительной смерти не раз черпали вдохновение средневековые историки, а затем авторы XVII–XVIII вв. А еще раньше те же сюжеты мастерски излагал Гай Светоний Транквилл. В его замечательном сочинении «Жизнь двенадцати Цезарей», написанном до 122 г., отчетливо продемонстрирована тесная связь между властью и отравлением. В этой, по определению французского историка Ж. Гаску, «анатомии морали» императоров часто говорится об обретении, удержании или утрате власти с участием токсических веществ. Нам неизвестно, отражает ли это сочинение реальное положение вещей или нет. Во всяком случае, щедрые Рассказы о применении правителями яда очерняют их память, дискредитируют режим, становясь символом его злоупотреблений или даже его злокачественной природы. Многословно повествуя об отравлениях, писатель способствовал, таким образом, подрыву авторитета династий Юлиев-Клавдиев и Флавиев.

Светоний служил императорам Траяну и Адриану. Отрицательный образ предыдущих государей позволял также подчеркнуть благотворное правление династии Антонинов, пришедшей к власти в 96 г. Императоры начала II в. якобы отринули порочные обыкновения своих предшественников. Они уважительно относились к сословиям сенаторов и всадников, проявляли умеренность и воздержанность. Им удавалось сочетать эффективность монархии с республиканскими добродетелями, они восстанавливали традиционные римские ценности. Открытый мужественный бой, публичная деятельность на форуме противопоставлялись использованию яда, оружия тайного, коварного и женского, ибо связанного с кухней и с домашним пространством. Видимо, на тех же основаниях римский мир приписывал использование venerium миру греческому и объявлял его неприемлемым для себя.

Вместе с тем латинские тексты изобилуют реальными или вымышленными делами об отравлениях. О них писали историки, коллеги Светония, и поэты. Ораторы, такие, как Цицерон, Сенека-ритор, Квинтилиан, посвящали им свои образцовые речи. Достоверные или совершенно неправдоподобные, полные нелепиц случаи применения яда множились, и это считалось признаком кризиса морали. Обычно его датировали концом Второй пунической войны в 202 г. до н. э., победой над Ганнибалом, и объясняли тем, что нравы «развращал Восток». Кризис усматривали также и в сфере власти. Его видели в постепенном вырождении политических режимов, особенно принципата, проявлявшего склонность к тирании.

Для того чтобы понять, как обстояло дело с отравлениями в империи, необходимо обратиться к началу римской истории. Нужно попытаться рассмотреть, какие в отдаленные времена существовали практики в этой области и как смотрели тогда на применение ядов. Это даст возможность проследить, как развивалась ситуация вплоть до эпохи, когда Римская держава восприняла христианство. Задача непростая, потому что странным образом отсутствуют какие бы то ни было обобщающие исследования, на которые можно было бы опереться.