Неограниченная власть и яд

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Неограниченная власть и яд

Оружие яда оставалось актуальным, если не сказать – привычным, и в Первом, и во Втором, и в Третьем Риме (т. е. Москве). Со времен Средневековья Папы картинно умирали при исполнении своих обязанностей. Примерно с конца XVIII в. яд тут, впрочем, был ни при чем: смерть наступала, как правило, от старости. В 1914 г., правда, ходили слухи относительно кончины Пия X, а в 1939 г. – Пия XI. Позже краткий понтификат Иоанна Павла I в 1978 г. заставил Ватикан снова заговорить о яде. Истина в этом деле, как нередко случается, осталась покрыта тайной, но серьезные историки сомневаются в самом факте преступления. Развитие событий не очень сильно отличалось от самых известных интриг Средневековья и Возрождения. Не имевшего большого «политического» опыта патриарха Венеции Альбино Лучани избрали Папой 26 августа 1978 г. в возрасте 66 лет. Он стал преемником Павла VI. В ночь с 28 на 29 сентября 1978 г. Иоанн Павел I внезапно скончался, l его смерть запустила старый механизм слухов об отравлении, столь привычных для курии Вечного города. Стали писать о «странной смерти» викария Христа. В коммюнике Ватикана сообщалось, что Папу нашли мертвым с благочестивой книгой в руках и с улыбкой на устах. В качестве причины смерти указывался инфаркт. Такое объяснение, вызывавшее в памяти истории из средневековой «Золотой легенды», сочли недостаточным и противоречивым. Замечали, что мертвого понтифика не обнаруживали необъяснимо долго, что лицо его свела гримаса агонии, а окоченевшие пальцы сжимали проповедь, которую он перечитывал в момент смерти. В Риме не умолкали разговоры об убийстве, и государственный секретарь Ватикана, весьма влиятельный кардинал Вийо, решил выставить на обозрение забальзамированное тело, что не делалось с момента кончины Пия X в 1914 г. Много веков римские власти давали именно такой ответ на ропот толпы. Ссылаясь на высокий ранг усопшего, Церковь не позволяла производить вскрытие, которого тем не менее требовали врачи и семья Папы. Первые не могли окончательно договориться относительно причин смерти, вторая не доверяла заключению об инфаркте и мнению, что болезнь подкосила человека, сломленного тяжестью стоявшей перед ним задачи.

В данном случае речь шла в первую очередь не о происках коварных церковников. Хотя некоторые кардиналы явно не одобряли избрания Лучани, как не соответствующего по своим качествам рангу понтифика, тем не менее в наши дни они вряд ли стали бы использовать такие радикальные средства, как яд, для устранения неподходящего Папы. Предметом обсуждения в связи с таинственным уходом доброго Папы стала финансовая политика Церкви. Существовала якобы опасность разоблачения масштабных финансовых злоупотреблений, которые вызвали бы скандал и сильно скомпрометировали Ватикан. Честность Иоанна Павла I не могла позволить ему сохранить дело в тайне. Внутренняя чистота и наивность делали этого человека неприспособленным к функциям Папы. В чем-то он походил на Целестина V, низложенного в 1294 г. Однако в данном случае такой исход не представлялся возможным, а устранение Папы стало желательным. С Иоанном Павлом I связывался целый набор факторов, заставлявших предполагать наихудшее. Задуматься заставляли и краткость правления, и относительная молодость понтифика, и его опасная неопытность, и благочестивая, но неудобная решимость. Некоторые слишком скомпрометированные монсеньоры, вроде кардинала Вийо, вскоре после того умершего, или монсеньора Марцинкуса, замешанного в скандале, вызывали подозрения. Возможно, впрочем, что все изложенное представляло собой лишь домыслы журналистов, т. е. дело раздувалось ради повышения тиражей газет. Не исключено и то, что речь шла о сведении счетов внутри римской курии, и, ополчаясь на кардинала Марцинкуса, кто-то целил на самом деле в нового Папу Иоанна Павла II. Однако, как бы то ни было, историк не может пройти мимо данного эпизода, в котором так явственно проявилась многовековая римская традиция, при том что режим Ватикана, как никакой другой, и в наши дни сохраняет черты монархий прежних времен.

Богатый материал для нашего исследования предоставляют и другие, в большей степени модернизированные, державы, сохраняющие в то же время, непрозрачную систему управления. Автор знаменитых комиксов Эрже в альбоме «Тэнтэн в стране Советов» в сатирической манере использовал, в частности, и сюжет отравления. Принимая во внимание серьезность фактов, такая легкость подхода, пожалуй, не вполне уместна. Отравление в большевистском СССР действительно являлось повседневной политической практикой, и, по-видимому, к ней возвращаются в сегодняшней России. Этому вопросу посвящена книга Аркадия Ваксберга «Лаборатория ядов. От Ленина до Путина», которая вышла в Париже в 2007 г. Именно на ней в значительной степени основываются нижеследующие рассуждения.

Наш очерк посвящен преимущественно реальностям западного мира, в нем почти не говорится о средневековом православном славянском мире. Следует понимать в то же время, что современные практики в нем, как и везде, уходят корнями в далекое прошлое. Коммунистический режим во многом воспроизводил русский царизм, лишь перекрасив его в красный цвет. Иван IV Грозный, как уже говорилось, организовывая массовую резню, не забывал и о яде. В 1894 г. слухи о яде возникли по поводу смерти Александра III. Тем не менее именно коммунистический режим систематически применял отравляющие вещества для устранения «контрреволюционеров» и других «врагов народа», а также внешних врагов. В 1921 г. по распоряжению Ленина была создана специальная токсикологическая лаборатория. В 30-е гг. она превратилась в мощное учреждение под руководством крупных ученых, которое под разными названиями и в разном статусе продолжало свою деятельность в течение десятилетий. Это учреждение наладило эффективную разработку токсинов как быстрого, так и медленного действия. В 50-е гг. там производились такие смертоносные вещества, как таллий, рицин, колхицин. Один из ответственных сотрудников лаборатории Майрановский пытался разработать вещества, производящие токсичные запахи, более опасные, чем яды, принимаемые внутрь. Цель оправдывала средства: официально она состояла в победе революции, а на самом деле – в сохранении и поддержании существующего режима и власти тех, кто его воплощал.

Перечислять все жертвы было бы скучно. Ограничимся лишь несколькими примерами. Еще до победы большевиков Ленин ратовал за массовое отравление продовольствия в тех регионах, где население поддерживало царизм. Как только большевики пришли к власти, яд стал широко применяться для устранения противников или соперников. В каких-то случаях такой способ убийства представлялся более выгодным, чем пуля в лоб или ссылка в ГУЛАГ.

Троцкий amp; одной из статей, написанных незадолго до смерти, довольно метко назвал Сталина «кремлевским супер-Борджиа». Диктатор готовил убийство своего знаменитого врага, в том числе и с помощью яда, приготовленного в небезызвестной лаборатории. Но ледоруб в конце концов оказался более оперативным средством. Зато секретарь и охранник Троцкого Вольфганг Салюс погиб в феврале 1953 г. от яда, вызывавшего симптомы, похожие на симптомы пневмонии. Ваксберг, который не всегда обращает внимание на исторические корни событий, данный факт связывает с восточной традицией тирании. Сталин испытывал жестокое удовольствие от страданий своих жертв, и оно было тем полнее, чем больше их становилось, в том числе и в его собственной семье: его шурина Павла Аллилуева отравили табаком. Разыгрывавшиеся в Москве трагедии были достойны византийских дворцов; в них проявлялось потрясающее постоянство ментальных структур.

Месть большевистского государства, как когда-то в Республике Венеции, могла осуществляться против эмигрировавшего врага, например Троцкого. Ваксберг утверждает, что советские спецслужбы отравили обосновавшегося в Брюсселе белого генерала Врангеля. Такая же участь ждала и многих подданных СССР, живших вдали от родины социализма. В 1933 г. от отравленного пива во Франции погиб агент Лубянки, ставший бесполезным и опасным. В зоне досягаемости находились также и руководители братских партий. В 1949 г. скончался лидер болгарских коммунистов Димитров, поскольку Сталин считал, что он слишком сблизился с неугодным Иосипом Броз Тито. Сначала Димитров странным образом заболел после встречи с югославским руководителем, и Москва воспользовалась этим, чтобы распространить обвинения против Тито. Затем больного отправили в СССР для обеспечения необходимого «лечения», которое свело его в могилу. Причем в официальном сообщении говорилось, что у Димитрова обнаружился цирроз печени, и этот диагноз имел целью скомпрометировать умершего.