Отравление и антисемитизм

Отравление и антисемитизм

Среди вымышленных преступлений, инкриминированных во время московского процесса 1939 г. Лукину, двоюродному брату Бухарина, фигурировало «приготовление убийства руководителей партии с помощью сильного яда». Сталинская диктатура отлично знала, насколько эффективным может быть обвинение оппозиционеров в отравлении, особенно когда она сама доверяла им опасные вещества. Однако Сталин смотрел шире. Он вспомнил о коллективном «враге», которого веками подозревали в злостном использовании яда, – о евреях.

В 1948–1953 гг. органы госбезопасности СССР разрабатывали так называемый «заговор убийц в белых халатах» – врачей, в большинстве своем евреев, которые занимались якобы отравлением советских руководителей. Можно ли считать, что сталинский режим возрождал в середине XX в. средневековую модель? Дело врачей вполне вписывается в советский контекст своего времени. Оно восходило скорее к русскому антисемитизму, развивавшемуся в XIX в. Вместе с тем, предъявляя евреям обвинение в крупномасштабном отравлении, коммунистический деспотизм, несомненно, воспроизводил древнюю модель. Только на этот раз считавшаяся в принципе вредоносной группа наносила ущерб не христианскому порядку, а сталинскому режиму, не допускавшему никаких ограничений своей тирании.

13 января 1953 г. в «Правде» было опубликовано сообщение ТАСС, в котором утверждалось, что органы госбезопасности раскрыли террористическую деятельность группы врачей. Преступники стремились «путем вредительского лечения сократить жизнь активным деятелям Советского Союза». Далее следовал список врачей, некоторые из которых (например, арестованный в 1951 г. Майрановский) работали в лаборатории ядов, что становилось центральной уликой. Медикам инкриминировалась прежде всего смерть Жданова в августе 1948 г. В сообщении также говорилось, что большинство преступных врачей принадлежало к «международной еврейской буржуазно-националистической организации «Джойнт», созданной американской разведкой якобы для оказания материальной помощи евреям в других странах». Именно она ставила и оплачивала задачу уничтожения советских лидеров. В планы Сталина входила депортация и даже уничтожение части народа, обвиненного в предательстве дела коммунистической революции, коль скоро он сотрудничал с крупным капиталом. Евреев, кроме всего прочего, упрекали еще и в связи с Израилем, который они предпочитали социалистической родине. А между тем еврейское государство возникло при поручительстве СССР, который не упустил случая уязвить британцев, чьей подмандатной территорией являлась Палестина. Подобные действия имели также целью, играя на застарелом погромном антисемитизме, сплотить бывших православных вокруг «отца народов», который должен был заменить им Бога. Власти эксплуатировали зависть, которую вызывало заметное (около четверти функционеров) присутствие евреев в государственном руководстве. Наконец, Сталин стремился подчеркнуть недостаточную бдительность своих соратников, а следовательно, возможное сообщничество советских вельмож, могущество которых, например, зловещего Лаврентия Берия, вызывало у него неудовольствие и беспокойство. Таким образом, одним ударом предполагалось решить несколько задач. В деле врачей проявилась не только паранойя тирана, который при этом еще и испытывал сильную ненависть к евреям. (Она достигала у Сталина такой степени, что он заявлял по поводу брака своей дочери с евреем: «Сионизм отравил все старшее поколение, а теперь он отравляет молодежь».) Но, кроме того, последняя разоблачительная кампания режима выражала решительную политическую волю и стремление сталинского террора опереться на способные объединить людей архаические основания. Так, одновременно с врачами еврейских инженеров обвиняли в том, что они скрывали токсичность воздуха в некоторых шахтах.

Достойное ведовских процессов дело имело глубокие корни. Сталин якобы решил действовать, прочитав донос относительно причин смерти Жданова, а также после того, как получил в начале 1952 г. от своего врача-еврея назначение, которое счел подозрительным. Однако отношение к евреям как к вредоносному элементу родилось в России намного раньше. Известно, что знаменитые «Протоколы сионских мудрецов» были сфабрикованы русской царской охранкой для оправдания антиеврейских репрессий. Евреев, кроме того, обвиняли в убийстве Александра II, а в 1924 г. ЧК докладывала о слухах, будто бы Ленина отравили евреи, возможно, врачи. Антисемитские нотки звучали во время московских процессов 1938 г. Так, все услышали, что Горький скончался, отравленный врачами еврейского происхождения. Троцкий пытался разоблачить эту ложь, но его никто не слушал. Во время войны враждебность к евреям как бы вывели за скобки, дабы объединить страну против гитлеровской агрессии. Однако она вновь проявилась в 1946 г. В 1948 г. Сталин пришел в ярость, узнав о том, какой массовый восторженный прием устроили московские евреи первому послу Израиля в СССР Голде Меир. Давление усилилось, и вскоре органы безопасности разоблачили сионистский заговор. Пропаганда широко распространяла амальгаму еврей-сионист-шпион-предатель родины. В январе 1949 г. началась кампания борьбы с «космополитизмом»; созданный во время войны Еврейский антифашистский комитет распустили, а его членов казнили. Преследовали и бойкотировали аптекарей и врачей-евреев, и напряженность росла вплоть до опубликования в «Правде» сообщения ТАСС о «врачах-убийцах». Оно послужило сигналом к травле, однако тут случилась смерть тирана. 4 апреля 1953 г. последовала реабилитация обвиняемых без каких-либо комментариев. Это доказательство, что в великом Советском Союзе правосудие торжествует, позволило, между прочим, французским коммунистам еще раз напомнить обществу о себе.

Недавно живучий предрассудок, связывающий отравления с евреями, проявился в другом контексте. В ноябре 2004 г. умер Ясир Арафат. Он скончался от таинственного недуга, причем французские военные врачи, проводившие токсикологический анализ, отказались публиковать его результаты. Возможно, болезнь, от которой приехал лечиться палестинский лидер, была не слишком прилична. Говорили об изменениях печени, связанных с циррозом. Однако возник извечный слух об отравлении Арафата евреями. В арабском мире ответственность за смерть врага Израиля немедленно возложили на премьер-министра Ариеля Шарона. Согласно опросу, проведенному спутниковым каналом Аль-Арабия, 83,2 % его телезрителей верили в отравление, о котором постоянно твердили им палестинские власти. Палестинский премьер-министр Ахмед Куреи потребовал от Франции «медицинского отчета о смерти» Ясира Арафата.

Это дело является показательным, ибо продемонстрировало действенность старых схем интерпретации событий и восхваления героев. Вскрытие тела после подозрительной смерти не проводится, его прячут от глаз публики, и одновременно начинается героизация борца, погибшего непобежденным. Исламская культура если не создает данную модель, то, во всяком случае, способствует ее укреплению. Хотя газета «Монд» 26 ноября 2004 г. и утверждала, что западный антисемитизм оказал влияние на арабский антииудаизм, но на самом деле ноябрьские обвинения 2004 г. в большой мере коренились в мусульманских традициях. Политически не слишком корректное замечание прошло незамеченным, а в книге «Прошлое раздора», вышедшей в 1999 г., М.Абитболь странным образом ничего не говорит о том месте, которое занимал мотив еврейского отравления в ранней мусульманской культуре.

А между тем такое обвинение было присуще исламу с самого начала: считалось, что евреи пытались отравить пророка Мухаммада и первого калифа Абу Бакра, поскольку не хотели подчиняться мусульманским законам, которые устанавливались на Аравийском полуострове. История жизни Мухаммада изложена в биографии «Сират расул Аллах», написанной ибн Исхаком (ум. в 768 г.). Правда, его сочинение дошло до нас лишь в изложении других авторов, например историка Аль-Табари (ум. в 923 г.), собирателя «традиции», т. е. фактов жизни и изречений Мухаммада (хадисов). Все это вместе составило сунну. 2762 истории о пророке собрал ученый IX в. Аль-Бухари, работа которого пользуется авторитетом и по сей день. Во всех упомянутых текстах содержится один в высшей степени показательный эпизод. В 628 г. Мухаммад собирался подчинить евреев Хайбара, в 150 километрах от Медины. Как-то раз во время трапезы главе правоверных подали жаркое из баранины, приготовленное еврейской женщиной. Один из его товарищей отведал блюда, и сам Пророк уже принялся было за баранью лопатку, как вдруг мясо заговорило, заклиная его не есть, ибо кусок содержал в себе яд. Мухаммад сплюнул, а его сотрапезник умер. На пороге смерти Пророк лично заявлял, что едва не умер от яда, поданного ему в Хайбаре. У Аль-Тараби рассказывалась еще и другая история, возможно представлявшая собой контаминацию с предыдущей. Однажды первого калифа Абу Бакра пригласили на обед к евреям. Ему предложили блюдо из риса, которое арабский врач Харит попробовал и выплюнул со словами: «В этом рисе содержится яд, который убивает по истечении года». И действительно, через год калиф умер, проболев две недели, в том же возрасте, что и Мухаммад.

Провести параллель с Арафатом нетрудно. Получалось, что кончина палестинского лидера объединяла его с основателями ислама и заодно подтверждала низость извечного врага. При этом утверждалось, что для разоблачения происков евреев арабы могут рассчитывать на самую неожиданную помощь: бараньей лопатки или же лежащих на дороге камней, ибо в традиции сказано: «Вы будете сражаться с евреями, и если один из них спрячется за камень, то камень произнесет: "Преданный Богу! Вот еврей прячется за мной! Убей его!"».

Возможно, западная традиция и оказывает какое-то влияние на мусульманский антииудаизм. Однако обвинения в отравлении, выдвинутые палестинцами против Израиля, непосредственно восходят к истокам их собственной культуры. При этом обвинения очень отягощены идеологией и имеют целью помешать сторонникам умеренности и переговоров. Благодаря им руководитель палестинцев возводится в ранг Посланника Господа и мученика, ибо «те, кто умирает от яда, также являются мучениками», – пишет Аль-Тараби. Шарон оказывается в одном ряду с низкими евреями Хайбара, и таким образом оправдывается нескончаемая и непримиримая борьба арабов, сыновей Измаила, против их вечных преследователей евреев, сыновей Исаака.

На пересечении двух антиеврейских традиций возникла и темная история отравленных израильских грейпфрутов, имевшая место в Италии в 1988 г. Действовавшая там арабская организация под названием «Долг и верующий» выпустила угрожающее сообщение, что будет травить поступающие из Израиля фрукты, которые продавались во Франции, в Бельгии, в Нидерландах. Отныне европейские покупатели израильских фруктов или других продуктов рисковали жизнью, и это объявлялось справедливым наказанием за «поведение пассивного сообщничества с сионистами». Пропалестинские активисты, стремившиеся подорвать важную отрасль экономики Израиля, использовали древние страхи, в которых еврейство связывалось с ядом.

Таким образом, чужого продолжают изображать отравителем и рисовать его в самых мрачных красках. В первую очередь такое положение характеризует недемократические режимы. Приходится признать, что в развитых странах наблюдается тенденция к исчезновению яда из общественной жизни и политики. В 1994 г. во Франции разразился скандал, связанный с попаданием в банк крови вируса иммунодефицита человека. Четверо руководителей банка были приговорены к лишению свободы. В деле оказались замешаны министры-социалисты, действия которых суд квалифицировал как «пособничество в отравлении». Тем не менее этих министров поддержали не только их друзья, но и их противники, несмотря на ожесточенную борьбу между социалистами и правыми. Политики слишком хорошо понимали опасности бесконечного расширения ответственности государственных чиновников.

Журналист М. Пейро писал 17 января 1997 г. в газете «Монд», что слово «"отравление" обладает во французском языке значительной силой». Эта сила обусловлена представлением об оружии, которое сегодня покинуло политическое поле. В демократических режимах оружие яда постепенно становилось все более редким, а в несвободных – продолжало широко использоваться. Оно применялось также в борьбе между государствами и в то же время не уходило из политической пропаганды и манипуляции общественным мнением.

В миропонимании людей происходили глубокие изменения, но при этом во многом продолжали сохраняться и старые представления. В 1918 г. в Европе свирепствовал «испанский грипп», но она не слишком походила в это время на Европу 1348 г., которую опустошала чума. И тем не менее возрождалось мнение о криминальном происхождении эпидемии. Ответственность за нее возлагалась на немцев, которые прививали якобы болезнь домашним животным, чтобы заразить людей. Коммунистическая Болгария имела совсем немного общего с Византией времен Комнинов, хотя и располагалась на ее бывшей территории. Тем не менее когда в 1978 г. дочь руководителя Тодора Живкова, позволявшая себе слишком большую свободу в речах, скончалась при странных обстоятельствах, горничная показала, что незадолго до ее смерти на перстне умершей побледнела бирюза. Драгоценный камень, как в средневековом лапидарии, становился индикатором присутствия яда.

Своего рода «мутация» произошла с восприятием массовых отравлений в военных целях. В 1625 г., в знаменитом трактате «О праве мира и войны» Гуго Гроций писал: «Закон народов, по крайней мере, самых передовых, с незапамятных времен предает проклятию факт убиения врага с помощью яда». Варварство прошлого века допустило массовое нарушение этого закона, причем смертоносная сила ядовитого газа несоизмеримо выросла. Использованный на полях сражений газ являлся детищем современной технологии, но он вызывал все то же отвращение, восходившее к глубокой древности. По зрелом размышлении и немецкие, и французские ветераны стали признавать, что отравляющие газы были не более жестоким оружием, чем любое другое. В романе Анри Барбюса «Огонь» есть такой эпизод. Сообщают о газовой атаке, и один из солдат кричит, что такое оружие незаконно. Второй же отвечает ему, что обычные снаряды, ранящие плоть и рвущие тело на куски, нисколько не лучше. Все дело в том, что оно проливает кровь, это нормально на войне. А вот отравление в начале XX в. все еще ассоциировалось с дьяволом.