Наука выживания
Наука выживания
Дочь погибшего на фронте Николая Торгашева Нина Николаевна рассказывала:
«Жили голодно в войну. Спасало то, что был участок земли, на котором выращивали картошку. Участок находился на территории старого аэродрома (в Барнауле. — Авт.) Не выбрасывали даже очистки. Их или жарили на плите и ели, или отдавали тем, кто держал корову. За это давали немного молока. Мама, Лидия Павловна, с работы приносила «поскребыши». Она работала на приготовлении печенья и пончиков. После смены мастер специальной линейкой отмерял на столе участок, с которого работницы могли соскрести муки с сахаром, прилипшие к крышке стола. Эти «поскребушки», как их называли работницы (Барнаульской кондитерской фабрики. — Авт.), приносили домой и добавляли в кашу с лебедой и отрубями».
В отличие от горожан, у селян продуктовых карточек не было. Заботу об их пропитании государство на себя не принимало, а вот с крестьян требовало немало. В апреле 1942 года постановлением СНК СССР был увеличен почти в полтора раза установленный минимум трудодней для колхозников, впервые он распространялся на подростков 12–16 лет. Согласно постановлению, необходимо было ежегодно вырабатывать не менее 100–150 трудодней в зависимости от района вместо 60–80 по условиям 1939 г. Для подростков 12–16 лет обязательный минимум составлял не менее 50 трудодней в год. Колхозники, не выработавшие установленную норму, должны были исключаться из сельхозартели и лишаться приусадебного участка. Их следовало предавать суду и наказывать исправительно-трудовыми работами на срок до 6 месяцев. Оценка деятельности колхозников в трудоднях находила свое выражение в дифференцировании работ по сложности (в течение дня человек мог выполнить работу, которая оценивалась от 0,5 до 4 и более трудодней).
При этом для оплаты трудодней колхозникам выделялось не более 20 % зерна от валового сбора колхозов. Натуральная оплата трудодня уменьшилась в два-три раза. В пересчете на одного человека приходилось в день примерно 200 г зерна и 100 г картофеля.
1942 год оказался самым тяжелым для крестьянства и по причине самой низкой технической оснащенности деревни за годы войны. В том году сельское хозяйство получило в 100 раз меньше сельхозмашин, чем в 1940. Поголовье лошадей в колхозах по сравнению с 1940 годом уменьшилось почти на 8 млн. Как следствие основной тягловой силой на период посевных работ пришлось стать женщинам, которым приходилось в самом прямом смысле впрягаться в плуги, чтобы вспахать, а затем пробороновать землю. В 1942 году общая посевная площадь сократилась, по сравнению с 1940, на 42 %. Урожайность основных культур упала в 1,5–2 раза. Количество полученного хлеба уменьшилось на 72 %.
Работая на износ, не щадя себя, чтобы обеспечить Красную армию продовольствием, сами колхозники в буквальном смысле оставались на голодном пайке.
Из воспоминаний партийного работника Новосибирской области Е.Д. Тумашевой:
«Самым трудным годом для региона был сорок третий. Приходилось почти все время быть в селах, разговаривать и помогать. Однажды приехала в Мазалово, осведомилась у сторожа, где работают люди. Подъехав к стоянке, расседлала коня, подошла к женщинам. Вид у них усталый, некоторых из них со взмахом косы бросало в сторону.
Я долго пробыла с ними, подменяя то одну, то другую. Когда сели обедать, увидела, что женщины принесли с собой в узелках. Только в одном из восемнадцати была краюшка, похожая на хлеб, в остальных — по три-четыре картофелины, а в горшках и туесках — запаренные и забеленные молочком листья (срывались молодые листья капусты, свеклы). Для меня это было не новым: мои трое детей также парили в чугунке то крапиву, то лебеду, пока не вырастали овощи на огороде. Но тут — тяжелый изнурительный труд, косовица вручную — и ни грамма хлеба».
Степан Даричев (во время войны малолетний деревенский житель в Нечерноземье):
«Край наш, Нечерноземье, — голодный даже по меркам мирного времени. Родились здесь только картошка (слава ей и хвала), лен да рожь. Урожаи всегда были небогатыми. Правда, как бы трудно ни было, мама всегда держала корову и несколько кур. Но все, что они давали, приходилось отдавать за налоги, а за работу в колхозе ставили трудодни, не подкрепленные деньгами или продукцией. Хлеба как такового тоже не было. Вот и приходилось моей бедной матушке в совершенстве освоить науку выживания: печь лепешки из льняных отходов, которые назывались колокольцем, готовить варево из всяких трав.
А потом приключилось несчастье: заболела наша коровушка-кормилица, и пришлось ее зарезать. Вот тогда и наступила настоящая голодуха. Хорошо помню, как ждали мы весну. Тогда можно было питаться травой. Крапива не успевала расти, срывали ее под корень. Летом ели какую-то траву с ближайших болот, липовые почки, хвощ. А пойдут ягоды и грибы — это уже счастье! В зимнее время с нетерпением ждали святок. Тогда можно было ходить по домам, колядовать и получать за свое христославие что-нибудь из еды. Сколько себя помню, всегда хотелось есть.
В 1944 году пришла в наш дом беда: получили мы похоронку на отца. Я помнил его смутно, а как мама пережила его гибель, трудно даже представить. Она горевала, плакала, но не сдавалась, продолжала работать, ради семьи, ради своего маленького сына. В том году был страшный недород, картошка не уродилась совсем. В колхозе дали только мешок овсяной муки, и с этим надо было перезимовать. Ели кисель из толокна, а не померли от голода только благодаря добрым людям, помогавшим семье погибшего на фронте солдата».
Дмитрий Черемнов жил на станции Овчинниково Косихинского района Алтайского края:
«Я уже хожу в первый класс и как единственный мужчина в семье должен помогать маме. С вечера занимаю очередь за хлебом, утром меня толпа передает «по головам» к заветному окошку, где по карточкам дадут несколько темных липких ломтей.
И вот я бегу вприпрыжку с мамой вдоль железнодорожного полотна. За плечами — холщовый мешочек. Это для семечек. Мама работает в «Живой защите». Это ее руками посажены и ухожены лесополосы от разъезда Косиха до Гордеева. И где-то там у железнодорожного моста, вдали от людских глаз, она вскапывает делянку и сажает подсолнухи. На продажу. Она очень рискует — это дело подсудное. Иногда я хожу с котелком в железнодорожную столовую, где полагается «льготная» пайка супа.
Зимой мама подрабатывала конюхом в той же «Живзащите», я ей помогал.
Открылась новая организация «Кишпром». Мама устроилась туда на работу. Вот уж мы зажили! Кишки животных — не только ценное сырье. Для меня это стало символом сытой жизни. А еще из них бабушка варила мыло. Правда, «аромат» еще тот, но все же лучше, чем просто щелок на золе.
Наступила весна, а с нею — раздолье. Переходим на «подножный корм»: кандык, гусинки, пучки, медунки — не перечислишь всех «вкусностей», что дарит окружающий лес. А там — сорочьи да перепелиные яйца. А то и гнездо куропатки попадает».
Сестра погибшего на фронте Виктора Марычева Валентина помнит, как летом собирали ягоды черемухи, сушили их, мололи на ручной мельнице и потом из этой муки пекли лепешки. Здорово выручала пареная тыква, но особенно мама подруги Валентины, работавшая на приеме от населения овечьих шкур. Со шкур этих перед выделкой счищали мездру и жир, потом все это вытапливали, на полученном «продукте» жарили картошку, и Валентине частенько перепадало такое восхитительное по тем временам угощение.
Для жителей степных районов главным мясным блюдом в теплое время года служили суслики. «Летом нас спасали суслики, — вспоминает жительница села Табуны Зинаида Сапегина. — Дети вылавливали их из норок, а потом жарили и варили суп. Жили на траве да на этих сусликах».
Мария Чернышова во время войны жила на станции Черепаново Новосибирской области и цену хлебу с тех пор знает очень хорошо. Ведь иной раз даже в самом глубоком тылу этот «кирпичик» обходился в человеческую жизнь.
«Хлеба привозили мало, чтобы купить его, мы, дети, занимали очередь уже с вечера. Не спали, мерзли, а в итоге все равно всем не хватало. Хлеб продавали в подвале магазина, и когда его привозили, начиналась настоящая битва за желанную булку. Помню, в один из таких дней привезли хлеб, все кубарем бросились вниз по ступенькам, отталкивая друг друга. Среди этого шума и топота вдруг раздался душераздирающий детский крик. Толпа, не обращая на него никакого внимания, продолжала напор на хлебный прилавок. А когда все достигли желанной цели, на ступеньках осталась лежать затоптанная маленькая девочка. Вот до чего доводит голод!
И все же большей добросердечности, чем в годы войны, я в своей жизни не встречала. Объединенные одним горем ранее незнакомые люди помогали и поддерживали друг друга. В соседский дом поселили семью военнослужащего — тетю Катю с пятью детьми. Мы видели, как ей тяжело на чужбине. И мама предложила им заготавливать сено для коровы. Вместе готовили скудную еду и по очереди ходили ее есть друг к другу. У нас было девять ложек на всех детей. Так мы и носили их из одного дома в другой».
Воплотить свою мечту и наконец-то наесться по-настоящему абсолютному большинству «детей войны» удалось только по ее окончанию, и то не сразу. Мальчишкой получивший медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» яровчанин Иван Логвиненко об этом рассказывал так:
«День Победы я встретил в поле. Пахали. Прискакал из деревни верховой, кричит: «Война кончилась!». Порадовались, конечно, и стали дальше пахать. За нас-то делать это некому было. Хорошо запомнил я день 15 декабря 1947 года, когда отменили хлебные карточки. Я уже жил в городе. Занял денег, купил кирпич хлеба, килограмм комбижиру, кило сахару и все это съел. Для меня это был самый настоящий праздник»
И еще одно воспоминание человека, ребенком пережившего Великую Отечественную, Нины Санько:
«В 1945 году мне семь лет, я первоклассница. В эти годы, живя в Ростове, мы ели лебеду, гнилую свеклу. Бабушка два раза в неделю ходила на овощехранилище на переборку овощей — это было обязательно для каждого неработающего. Вынести из хранилища хотя бы одну хорошую свеклу или картошку каралось тюремным заключением.
Однажды я проходила мимо стройки, где военнопленные немцы восстанавливали разрушенный Ростов. За железной оградой я увидела двух немцев. Это были молодые ребята, один играл на губной гармошке, а другой, сидя на кирпичной кладке, болтал ногами. Перед ними на развернутой бумаге лежал кусочек хлеба. Мои руки невольно впились в железную ограду, а глаза неотрывно смотрели на хлеб. Один из немцев увидел эти глаза, разломил хлеб пополам и протянул мне, кивая головой. Я тогда своим детским умом поняла, что он не был фашистом, это был нормальный человек, по национальности немец.
Пленный немец своим пайком —
100 граммов черного хлеба —
Делился с девочкой, что тайком
Надеялась — фашистом он не был.
Немецкий солдат позор принимал
За нацию свою.
И делясь последним, вину искупал,
Не свою — фашизма вину!
Искупать «вину фашизма» пришлось очень многим немецким солдатам и офицерам, и искуплением этим (для тех, кто остался жив) стал
Более 800 000 книг и аудиокниг! 📚
Получи 2 месяца Литрес Подписки в подарок и наслаждайся неограниченным чтением
ПОЛУЧИТЬ ПОДАРОКЧитайте также
Атомная бомба – вопрос выживания
Атомная бомба – вопрос выживания И началась гонка! Сталин забросил все дела. С 12 по 16 августа он безвылазно сидел на даче, совещаясь с руководителями уранового проекта и лишь на несколько часов приезжая в Кремль.20 августа 1945 года Сталин подписал Постановление ГКО о
Цена выживания
Цена выживания Сельское хозяйство в древности страдало от двух ограничивающих моментов. Во-первых, до изобретения тракторов продуктивность любого участка земли чрезвычайно зависела от того, сколько труда можно было положить на ее обработку. Во-вторых, в древние времена
Глава 17 Стратегии выживания
Глава 17 Стратегии выживания Я беден, одинок и наг, Лишен огня. Сиреневый полярный мрак Вокруг меня. … Я говорю мои стихи, Я их кричу. Деревья, голы и глухи, Страшны чуть-чуть. И только эхо с дальних гор Звучит в ушах, И полной грудью мне легко Опять дышать. Варлам
От государства доживания – к государству выживания
От государства доживания – к государству выживания Подытожим сказанное. К чести В.В.Путина, он в невероятно сложной, изматывающей обстановке пытается восстановить то, что еще можно. Он старается действовать в пределах «полей возможности» и хоть как-то обеспечить то, к
Глава 3 Монастырская система выживания
Глава 3 Монастырская система выживания В истории русского монашества редки подвиги длительного отшельничества. Уединенная келья подвижника довольно скоро превращалась в скит, где жили сам преподобный и несколько его учеников, а потом и в общежительный монастырь. Выжить
Из статьи A.B. Гулыги «История как наука». «Философские проблемы исторической науки» (М.: «Наука», 1969)
Из статьи A.B. Гулыги «История как наука». «Философские проблемы исторической науки» (М.: «Наука», 1969) Термин «история» многозначен. В русском языке можно насчитать по крайней мере шесть значений этого слова. Два из них имеют чисто бытовой характер. Это история как
Этническая конкуренция и «стратегии выживания»
Этническая конкуренция и «стратегии выживания» «Успешность» чеченцев определялась не кратковременными вспышками насилия (власти были все-таки начеку и принимали меры), а систематическим «выдавливанием» этнических конкурентов. Очевидно, эффективность этой тактики
Глава 23 Искусство выживания
Глава 23 Искусство выживания В середине мая 1937 года очередным объектом затеянной Сталиным чистки становится Центральный комитет партии. Указание заняться активной разработкой партийных организаций подчиненные Ежова получили от него еще осенью 1936 г. Обосновывалось это
Тайна выживания человечества
Тайна выживания человечества Развившись из обезьян в людей, самцы гоминидов по-прежнему продолжали соперничать друг с другом за внимание самок. Вероятно, здесь имел место своеобразный естественный отбор, в ходе которого более сильные и агрессивные особи получали
Тренировка навыков выживания
Тренировка навыков выживания Марш-бросок группы из 5 человек. Снаряжение: армейские сапоги, нож, малая саперная лопатка, автомат и каска. С собой боец может взять 1 банку тушенки, пачку галет, соль и спички.Перед выходом группу тщательно обыскивают, в прямом смысле
Россия: история выживания
Россия: история выживания Главная проблема, с которой сталкиваются исследователи, — крайне ограниченное количество достоверных источников. Об этой проблеме, а так же о некоторых загадках прошлого — наш разговор с известными авторами исторических исследований
От тактики выживания к стратегии успеха
От тактики выживания к стратегии успеха Родиться в I веке до н. э. в многодетной семье царского рода было не менее опасно, чем появиться на свет безнадежным бедняком. И если беднейшая прослойка населения больше всего опасалась голода, эпидемий и отсутствия защиты от
Глава 52. Что делать. Тактика выживания
Глава 52. Что делать. Тактика выживания Чтобы ответить на основную часть русского вопроса, надо сначала показать нашим людям, как можно сопротивляться «челюстям» сверху и «челюстям» снизу. Честному человеку в криминальном обществе хуже, чем в аду. В адских сферах черти
Глава девятая Наука, одна наука… Лекция в Филадельфии. Глаз и свет. Три рода излучений
Глава девятая Наука, одна наука… Лекция в Филадельфии. Глаз и свет. Три рода излучений Наука, одна наука…Дни и ночи за разрешением бесконечных вопросов, возникающих в процессе разработки способов практического использования токов высокой частоты, в поисках возможности
1.4. «История как строгая наука?: Позитивизм VS Новая социальная наука» (деловая игра: тренинг методов аргументации)
1.4. «История как строгая наука?: Позитивизм VS Новая социальная наука» (деловая игра: тренинг методов аргументации) Аргументация – это приведение доводов с целью изменения позиции другой стороны (собеседника, оппонента, аудитории). Как речевое действие она, с одной стороны,