Александрия Египетская

«Все, что может существовать или случиться на земле, есть в Египте: богатство, спорт, власть, голубое небе, слава, зрелища, философы, золото, прекрасные юноши, храмы богов адельфов, добрый царь, Мусей, вино, все: хорошее, чего можно пожелать, и женщины, столько женщин...» – так путано, но правдиво говорила старая сводня в «Мимиамбах» Геронда. И в самом деле город основанный Александром на месте рыбацкой деревушки Ракотиды, воплощал все великолепие Востока.

Александрия была основана в западной части Дельты па перешейке между морем и озером Мареотида недалеко от Канопского рукава Нила. Эта местность отличалась здоровым климатом даже летом благодаря периодически дувшим северным ветрам. Порт, скрытый за островом Фарос, был относительно хорошо защищен от бурь.

Древний город известен плохо, так как из-за оседания почвы он оказался под водой. Тем не менее мы знаем о его удлиненных контурах («как хламида», скажет Страбон) и о том, что его периметр превышал 15 километров: План города, который сделал Дейнократ Родосский, – гипподамовый. Две главные очень широкие (30 метров) улицы пересекаются под прямым углом. Город разделен на пять кварталов, названных по первым пяти буквам греческого алфавита. Среди главных памятников можно <60> назвать гимнасии с великолепной колоннадой, дикастерион (суд), Сему (постройка над могилой Александра), отделенную от города высокой стеной. Один дворец занимал четверть Александрии, но он ничем не напоминает монументальные ансамбли дворцов фараонов. Со своими легкими постройками, садами, Мусеем, Библиотекой, театром он образовывал Неаполис, или Новый город.

Порт делился на две части молом, или Гептастадием, соединявшим Фарос с материком. В восточной части находился большой порт, принимавший основную часть перевозок, а также царский порт, в западной части – Эвностос («Благополучное возвращение»), военный порт и искусственный водоем, соединенный с озером Мареотида. Посреди острова стоял Маяк, творение Сострата Книдского – трехэтажное сооружение (110 метров).

В населенном египтянами квартале – Ракотиде на одной из улиц возвышался Сарапейон. Город быстро вышел за свои пределы – на востоке простиралась окраина Элевсин со стадионом, ипподромом, кладбищем; на западе раскинулся главный некрополь, а вдоль канала, соединявшего Александрию с Канопом, – прекрасные сады и великолепные усадьбы, где, по свидетельству Страбона, бурлила веселая жизнь.

Очень сильны были заботы о благоустройстве и чистоте города. Вода поступала по развитой водопроводной системе, забиравшей нильскую воду.

Александрия была самым космополитическим городом на всем эллинистическом Востоке. По свидетельству Страбона, в ней проживало более миллиона человек. Самые разнообразные народности жили здесь бок о бок – греки, египтяне, сирийцы и с определенного времени италийцы. Одни только евреи составляли две пятых населения, их столкновения с греками часто вызывали серьезные волнения, это продолжалось до римской эпохи.

В городе, по крайней мере внешне, было самоуправление. По надписям известны два собрания – буле, созданное Александром и довольно быстро упраздненное, и экклесия, организованная по афинской системе с филами, фратриями, демами. Самым значительным магистратом, по-видимому, являлся гимнасиарх, он выступал как представитель граждан и защитник республиканских свобод. В действительности же в городе, который был столицей централизованного царства и.царской резиденцией, автономия представляла собой не что иное, как фикцию. Царские чиновники вмешивались в муниципальные дела. <61>

В частности, это делал «начальник ночной стражи» (точно неизвестно, что означала эта должность, вероятно, она близка должности «префекта стражи» в Риме).

Жизнь била ключом. Толчея на улицах Александрии, воспетая поэтами, станет наглядной картиной для сатириков, описывавших суету Рима, а затем и Парижа. В Александрии в ходу все удовольствия, даже наименее невинные. «Афродита здесь как у себя дома»,– отмечает Геронд (1, 26). Поскольку в городе легко было спрятаться, сюда стекались многочисленные крестьяне, бежавшие от тягот деревенской жизни. Народ был неугомонный, его беспокойный характер часто проявлялся как в период династических смут II в. до н. э. [6]*, так и во время вторжения Юлия Цезаря.

Александрия была практически единственным городом в Египте; два других города, имевших статус полиса,– старый Навкратис и основанную Птолемеем Сотером Птолемаиду – можно не принимать во внимание. Три фактора объясняют этот единственный в своем роде феномен в истории греческого мира. Во-первых, Александрия представляла собой политический центр царства Птолемеев, местопребывание громадного бюрократического аппарата., который управлял всем Египтом. Во-вторых, она была крупным экономическим центром. На ее мануфактурах производились вазы из глины и металла, тончайшие ткани, папирус, благовония. Из ее мастерских выходили предметы роскоши, известные во всем мире.

Будучи единственным портом Египта на Средиземном море, Александрия являлась связующим звеном с другими эллинистическими царствами, а позже и с Римом. Ее торговые связи многообразны: в III в. до н. э. она торговала в основном с Грецией, островами Эгейского моря. Малой Азией, Сирией, Финикией, Кипром, Сицилией, странами Красного моря, Понтом. Несмотря на кризис II в., она простирала свои связи до Карфагена (до 146 г. до н. э.), Кампании и Рима. Через порт, предназначенный для импорта, шел лес, металл, мрамор. а также продукты, в которых ощущался недостаток: оливковое масло и высококачественное вино. Через экспортный порт вывозили хлеб, папирус, плотные и тонкие льняные ткани, благовония, «александрийские товары» <62> (изделия художественного ремесла). Наконец, там был и транзитный порт для снабжения всего Средиземноморья дарами Центральной Африки (слоновой костью, золотом, страусовыми перьями, черными рабами, дикими животными) или арабских стран и Индии (пряностями, ароматическими веществами, благовониями, шелком). Эти товары поступали в Александрию по каналу Нехо, караванным путем, по Нилу или по морю от Газы.

Масштабность морских и речных перевозок с перегрузкой в Александрии объясняет развитие кораблестроения. И наконец, в-третьих, Александрия была одним из наиболее оживленных культурных центров мира эллинизма. Ее блеск был таков, что долго еще, и не всегда справедливо, все, что относилось к эллинистическому миру, называли александрийским. Благодаря покровительству просвещенных монархов, их благотворительной деятельности Александрия на протяжении веков была центром эллинистической культуры. Знамениты ее поэты, ученые, эрудиты, скульпторы, резчики III в. до н. э. Затем последовал закат, также не лишенный очарования.

Но этот великолепный город находился вне Египта. Латинская фраза «Alexandria ad Aegyptum» («Александрия при Египте») иллюстрирует реальное положение вещей, характерное и для эпохи Птолемеев. Огромный город, похожий в своих лучших проявлениях на другие эллинистические города, был столицей царства, которое в общих чертах с незапамятных времен вело неизменный образ жизни. Это и есть, по сути, слабое место Александрии и тех, кто заботился о ее расцвете. Завороженные специфически греческими формами государства, они создали полис, большой, красивый и процветавший, но совершенно оторванный от жизни царства, существовавший в нем как инородное тело.