[87]

В воспоминаніях (с обычной неточностью) можно найти отклик закулисной борьбы, происходившей в собраніи. В Исп. Ком. «явились возбужденные офицеры» — разсказывает Суханов — которые жаловались «на злостное искаженіе их позиціи, так как из Временнаго Комитета, куда доставлена была резолюція, она пошла в печать уже без Учредительнаго Собранія». «Я прочел резолюцію (т. е. «проект) — вспоминает Шульгин — и кратко объяснил, что говорить об Учр. Собраніи не нужно». Делегаты об?щали «вычеркнуть и провести это в собраніи». Однако, резолюція с Учр. Собр. была проведена единогласно. Родзянко, относя резолюцію на 3-ье марта, говорит, что собраніе («в числ? около ста тысяч челов?к» так и напечатано в гессеновском «Архив?») вынесло «самыя р?зкія резолюціи до требованія ареста имп. Николая II» — «многочисленная депутація явилась ко мн?( тогда во Врем. Ком. с ц?лью поддержать резолюціи и с трудом удалось успокоить взволнованную до невозможности публику». Резолюція была напечатана с упоминаніем об Учредительном Собраніи и, в?роятно, она оказалась не без вліянія на то «новое теченіе», которое к вечеру перваго марта стало нам?чаться в руководящих кругах «цензовой общественности».