III. Демократизація арміи.

III. Демократизація арміи.

1. Политика в арміи.

Можно было бы согласиться с утвержденіем н?которых мемуаристов, что "сколько нибудь усп?шное веденіе войны было просто несовм?стимо с т?ми задачами, которыя революція поставила внутри страны, и с т?ми условіями, в которых эти задачи приходилось осущеcтвлять"[400] — согласиться только с одной оговоркой, что задачи ставила "cтихія", а условія во многом опред?ляли люди. От этих "условій" завиc?ла дальн?йшая судьба революціи. Втуне было требовать, чтобы солдаты не занимались "политиканством", как выражался 4 марта в приказ? главнокомандующій арміями Западнаго фронта Эверт, — требовать, чтобы они не тратили "зря" время и нервы на "безц?льное обсужденіе" того, "что происходит в тылу и во внутреннем управленіи Россіи". "Войска должны смотр?ть вперед — писал Эверт — в глаза врагу, а не оглядываться назад на то, что д?лается в тылу, внутри Россіи... О порядк? в тылу предстоит заботиться т?м, на кого эти заботы возложены дов?ріем народным, с в?рою в то, что они выполнят свой долг перед родиной так же честно, как и мы должны исполнить до конца свой". Теоретически возможно было отстаивать "единственно правильный принцип — невм?шательство арміи в политику", как это на первых порах сд?лал Алекс?ев (письмо Гучкову 7 марта), или как это д?лали "Русскія В?домости", ссылаясь на "азбучную истину" конституціонных государств (11 марта). Но такіе лозунги тогда были вн? жизни[401] и, сл?довательно, неосуществимы, ибо революція не была "дворцовым переворотом", которому наступает конец, раз ц?ль его достигнута. Был, конечно, совершенно прав выступавшій от фронтовой группы на Госуд. Сов?щаніи в Москв? Кучин, говорившій "так наивно представлять себ?, что армія, которая силою вещей, ходом вс?х событій приняла активную роль в развитіи этих событій, чтобы эта армія могла не жить политической жизнью". Военное командованіе в своих разсужденіях с профессіональной точки зр?нія было логично, но не совс?м посл?довательно было Правительство, которое в приказ? военнаго министра от 9 марта говорило арміи и флоту — бдите! "опасность не миновала, и враг еще может бороться... В переходные дни он возлагает надежду на вашу неподготовленность и слабость. Отв?тьте ему единеніем". Военному министру вторили воззванія Временнаго Комитета Гос. Думы — "Мы окружены страшной опасностью возстановленія стараго строя". Срок, когда надо перестать бояться "контр-революціи", каждый опред?лял слишком субъективно, равно как и то, в чем олицетворялась эта контр-революція в стран?.

Событія всколыхнули армію сверху до низа. В крестьянской в своем большинств? арміи земельный вопрос д?лается центром вниманія. Стр?лки в корпус? Селивачева "далеко не вс? сочувствуют введенным новшествам" — записывает автор дневника 13 марта: "больше всего хлопочут они — будет ли им прир?зана земля за счет пом?щиков, уд?лов и монастырей — вот их главн?йшее желаніе". Член Гос. Думы Демидов, пос?тившій фронт, передавал в "Письмах из арміи" ("Рус. В?д."), как аудиторія "замирала" при упоминаніи о земл?. Неужели можно было каким либо революціонным приказом заставить ее быть вн? "соціальной политики"? Может быть, Н. Н. Щепкин был нрав, когда утверждал на съ?зд? к.-д., что никакого (это слишком, конечно, сильно) сочувствія на фронт? не встр?чает попытка разр?шить сейчас соціальные вопросы. Сознаніе, что немедленное р?шеніе земельнаго вопроса может сорвать фронт, было и потому так естественно, что во многих солдатских письмах того времени, идущих с фронта, сдерживаются порывы односельчан к д?лежу земли. Но у стоящей в безд?йствіи в окопах арміи неудержимое всетаки стремленіе к тылу. Припомним: "вс? помыслы солдат обращены в тыл" — писал Рузскому 29 марта Драгомиров, командовавшій наибол?е близкой к центру 5-ой арміей.

"Коллектив" в жизни арміи становится органической потребностью революціоннаго времени и не только в силу естественнаго стремленія к взаимному политическому общенію. "Коллектив — как отм?тил И. П. Демидов в одном из своих ранних "писем" — является т?м горнилом, гд? сплачивалась различная психологія в одну". Только через этот коллектив могла притушиться роковая, ослабленная во время войны совм?стной оконной жизнью, рознь между офицером и солдатом — вс? стояли "перед лицом смерти"[402]. Демократизаціи арміи требовала не только революціонная психологія, но и вся конкретная обстановка того времени.