9.4. Алексей михайлович тишайший (1645—1676) и утверждение крепостного права

Второй из династии Романовых, сын Михаила Федоровича, в первые годы царствования во всем зависел от своего воспитателя и родственника – боярина Б.И. Морозова и практически не вмешивался в управление страной. Но затем он стал первым царем-«бюрократом», опиравшимся на приказную систему. Именно в его царствование Боярская дума начала терять свои позиции в управлении государством, уступив место ближайшему окружению царя. Царь поддержал реформу патриарха Никона, но при этом преследовал собственные политические цели. Для него объединение церковных обрядов в русской и греческой церквях было необходимым условием роста авторитета Российского государства среди восточных и южных славян.

Царь Алексей Михайлович лично участвовал в русско-польской войне 1654—1667 гг. (в походах 1654—1656 гг.) и русско-шведской войне 1656—1658 гг. Он был глубоко верующим человеком, ревностно выполнял религиозные обряды, но это не мешало ему вводить новшества в культуре и быту: например, первые «комедийные действа» или сады в селах Коломенском и Измайлове. Его литературное наследие включает не только частную и деловую переписку, но и оригинальные сочинения – «Послание на Соловки» и «Повесть о преставлении патриарха Иосифа». За пять лет до смерти овдовевший царь женился вторично – на Наталье Нарышкиной. От его первой жены – Марии Милославской – в живых остались двое сыновей (Федор и Иван) и пять дочерей, включая Софью. От Нарышкиной родился сын Петр. Такая династическая обстановка в дальнейшем повлекла за собой серьезные последствия.

Соборное уложение 1649 г. и утверждение крепостного права.

Именно в царствование Алексея Михайловича началась эволюция сословно-представительной монархии («самодержавие с Боярской думой и боярской аристократией») к абсолютизму, что было связано с завершением оформления крепостного права. Принятое в 1649 г. Соборное Уложение, выработанное комиссией князя Н.И. Одоевского, отменяло Юрьев день и устанавливало бессрочный сыск беглых (глава XI «Суд о крестьянех»). Вводился также немалый штраф (10 руб. за каждого беглого) за их прием и укрывательство. Но при этом владельческие крестьяне еще не лишились окончательно своих личных прав: по Уложению, они могли владеть имуществом и совершать от своего имени сделки, быть истцами, ответчиками и свидетелями в суде, а также наниматься на работу к другим лицам. Крепостных было запрещено обращать в холопы, а поместных крестьян переводить в вотчину. Специальная статья Уложения устанавливала штраф в 1 руб. за «бесчестье» как «черносошного», так и «боярского» крестьянина. Это было, конечно, в 50 раз меньше, чем штраф за оскорбление боярина. Но все же законодательство официально признавало «честь» крепостного, что будет уже немыслимо для дворянского государства в следующем столетии, когда произойдет ликвидация всех личных прав крестьян.

Основным стержнем, вокруг которого наматывались важнейшие нити крепостного права во второй половине XVII в., стал сыск беглых: в 1653 г. был принят Указ о сыске беглых крестьян, а в 1654 г. – беглых холопов. Так как с 1654 г. начались массовые побеги на окраины страны, сыск в 1650—1660-е гг. достиг грандиозных размеров: усилиями Приказа сыскных дел владельцам были возвращены десятки тысяч человек. Сложилась государственная система сыска беглых – теперь помещик уже не сам искал своих беглых, а обращался к специалистам-«сыщикам». Они предъявляли местным властям государеву грамоту, требовали от них вооруженную силу и с ее помощью разыскивали и возвращали беглых. Впоследствии правительство Петра I Указом от 23 марта 1698 г. предприняло шаги в сторону унификации норм сыска и прикрепления крестьян по всей территории государства.

Еще одной важнейшей стороной развития крепостного права стало возросшее значение крепостного акта как юридического основания закрепощения крестьян: в середине и во второй половине XVII в. появился ряд новых крепостных актов – переписные книги 1646– 1648 гг., узаконенные Соборным уложением 1649 г.; подворное описание 1678 г.; поступные, меновые и купчие записи на крестьян. Право на крестьянина стало передаваться, меняться и продаваться, как и сами крестьяне. Крестьяне в этот период стали выступать наряду с землей и строениями в качестве объекта купли-продажи, что было закреплено актами 1675 и 1688 гг. Согласно Указу 1688 г., все подобные сделки должны были регистрироваться в Поместном приказе и с них взималась особая пошлина. Хотя во второй половине XVII в. процесс продажи крестьян без земли еще не получил широкого распространения. Пополнение населения вотчин и поместий идет в основном за счет государственных пожалований. В царствование Алексея Михайловича было пожаловано 13 960 крестьянских дворов, за шесть лет правления царя Федора Алексеевича – 6274; в 1682—1690 гг. – уже 17 168 дворов. Перепись дворов 1678 г. (без населения Украины и Сибири) показала, что 67% крестьянских хозяйств принадлежали светским помещикам и вотчинникам; 13,3% – церкви; 9,3% – царю (дворцовые крестьяне) и только 10,4% оставались «черносошными». С 1683 г. появился предок нынешних паспортов – «покормежная память», который выдавался самим землевладельцем и подтверждал, что указанный в нем крестьянин не беглый, а отпущен своим хозяином на заработки или на городской торг.

Большое внимание уделено в Уложении поместному и вотчинному землевладению. Главное внимание было обращено на освоение и закрепление за владельцами запустевших и вновь осваиваемых земель, а не дворцовых и «черносошных», бывших ранее почти единственным источником пополнения государственной казны. В Уложении были закреплены нормы, отражавшие начавшийся процесс сближения условного поместного землевладения с наследственным вотчинным, среди которых можно отметить нормы о наследовании поместий, разрешении продажи поместий в вотчину, выделение части поместного владения на прожитье и др. Уточнение и разработка правовых норм, направленных в Уложении в сторону сближения поместий и вотчин, нашло свое дальнейшее развитие позже, когда был издан ряд новых указов по этому вопросу. Так, в 1667 и 1672 гг. были изданы указы о массовых переводах поместий в вотчину думным московским и уездным чинам за участие в кампании 1654 г., за «литовскую» службу и Смоленский поход. Указы 1670-х гг. разрешили обмен и покупку поместий, что максимально приблизило поместье к вотчине.

Показательно, что первая глава «О богохульниках и церковных мятежниках» предусматривает ответственность за преступления против религии и церкви как важнейших институтов государства. Следующее по степени важности регламентируемое направление – охрана чести и безопасности государя. В Соборном уложении определяется статус главы государства – царя, самодержавного и наследного монарха. Утверждение (избрание) его на Земском соборе не колебало установленных принципов, напротив, обосновывало, легитимировало их. Даже преступный умысел (не говоря о действиях), направленный против персоны монарха, жестоко наказывался. Это направление развивает глава третья «О государеве дворе», где говорится об охране царской резиденции и личной собственности царя.

Ликвидировалось большинство «белых» слобод (церкви было запрещено расширять свои владения без царского разрешения), а торгово-промысловая деятельность объявлена монополией посадского населения. Хотя переход в посад для частновладельческих крестьян освобождал их от личной зависимости от феодала, но не означал полного освобождения от феодальной зависимости от государства, так как на посадского человека, как и на «черносошного» крестьянина, распространялось прикрепление к месту.