18.1. Радикально-революционное движение

Поражение революций 1848 г. в Европе привело Александра Ивановича Герцена, в 1847 г. покинувшего Россию, к мысли, что пример социальной революции может дать только Россия. Будущий общественный идеал теоретик русского утопического социализма увидел в крестьянской общине. Важным шагом стало создание типографии в Лондоне в 1853 г., с приездом Н.П. Огарева и получением финансовой помощи со стороны помещика Бахметьева получившей возможность расширить свою деятельность. С 1855 г. начинается регулярное издание газеты «Полярная звезда», на страницах которой публикуются документы, связанные с терроризмом, стихи Пушкина и критические статьи Белинского. В 1857—1867 гг. издаются журнал «Колокол» и приложение к нему «Под суд». За границей учреждаются еще два издания – «Голоса из России», где публикуются все предложения по отмене крепостного права, и «Исторические сборники», разоблачавшие правительственную политику и публикующие тайные сведения о царской фамилии. К концу 1850-х гг. складывается достаточно широкий круг корреспондентов Вольной типографии.

Вторым центром демократического движения стал журнал «Современник» в Петербурге, имевший отдельную рубрику «Политика». Хотя формально хозяином журнала был Панаев, но фактически в журнале заправляли Н.А. Некрасов и Н.Г. Чернышевский. В 1857 г. в журнал приходит Добролюбов, возглавивший его критический отдел. С 1859 г. Чернышевский, Некрасов и Добролюбов стали издавать приложение к «Современнику» – «Свисток». Кроме того, на базе журнала сформировалась политическая библиотека, включившая в себя издание «Истории» Шлоссера, экономических сочинений Миллера, проекты реформ отмены крепостного права и прочие сочинения. Работа Чернышевского привела к ухудшению его отношений с Герценом в 1859 г., который расценивал борьбу с либерализмом как реакционную. Некрасов даже хотел вызвать Герцена на дуэль за его статью против Чернышевского. В этом же году из-за Чернышевского из «Современника» выходит группа литераторов во главе с Тургеневым. В ноябре 1861 г. умер последнее время не встававший с постели Добролюбов, а Чернышевский усилил как критику правительства в вопросе освобождения крестьян, так и борьбу с либерализмом, обрушившись с критикой на повесть Тургенева «Ася».

Первая «Земля и воля». В это время вокруг Чернышевского группируются радикально настроенные единомышленники (Н.В. Шелгунов, Н. и А. Серно-Соловьевичи, поэт В. Курочкин и др.). Договоренность о создании организации «Земля и воля», представлявшей собой сеть кружков, объединенных вокруг журнала «Современник», была достигнута летом 1861 г. (Н.А. Серно-Соловьевич, Н.Н. Обручев, А.А. Слепцов, М.А. Михайлов, Н.В. Шелгунов). В качестве программы была использована прокламация Огарева «Что нужно народу?». В 1862 г. было создано 14 отделений, самым крупным из которых было московское (400 человек), к которому примкнула группа П.Г. Зайчневского.

1860-е гг. начались «эпохой прокламаций», первой из которых стала прокламация «Великорус», чьим возможным автором был Н.Г. Чернышевский. К осени 1861 г. вышло три выпуска «Великоруса». Наиболее знаменитыми прокламациями этих лет были: «Что нужно народу?» (1861) Н.П. Огарева и «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон» (возможный автор – Н.Г. Чернышевский), написанная еще до манифеста 19 февраля 1861 г. Наиболее радикальной была прокламация «Молодая Россия» (май 1862 г.) П.Г. Зайчневского, содержавшая не только общедемократические, но и максималистские требования, отрицавшие общепринятые жизненные нормы.

Не удивительно, что с 1862 г. правительство начало наступление на революционный лагерь: были арестованы Писарев, Шелгунов, Михайлов, Серно-Соловьевич, затеяно дело Чернышевского (1862– 1864), в 1862 г. на восемь месяцев был приостановлен выпуск «Современника», в 1866 г. закрытого совсем. С 1862 года за Чернышевским было установлено наблюдение, а 7 июля он был арестован. Следствие длилось два года, за которые он в Петропавловской крепости написал «Что делать». В феврале 1864 г. Сенат решил лишить Чернышевского всех титулов и сослать на 14 лет на каторжные работы в Сибирь. Царь сократил срок наполовину, после чего писатель был переведен в Вилюйскую каторжную тюрьму. Был освобожден только через 18 лет заключения и переведен в Астрахань, где занимался переводами и готовил к изданию наследие Добролюбова. В 1889 г. писатель переехал в Саратов, где и умер 17 октября 1889 г. Большинство активных участников организации погибло в 1860-е гг.: Сераковский был повешен, Н. Серно-Соловьевич затоптан жандармами в сибирской ссылке, его брат сошел с ума в Европе, а Михайлов погиб в тюрьме. Хотя В.О. Португалов – член первой «Земли и воли» в конце 1870-х гг. стал земским врачом в Самаре и Вятке и разработал оригинальный социальный идеал – «санитарный тип общества».

Если в конце 1850-х гг. власть и революционный лагерь сосуществовали довольно цивилизованно, то арест Чернышевского и его соратников в 1862 г. перевел отношения в плоскость резкой конфронтации, а большинство в революционном лагере перешло к молодым экстремистам. Кроме того, это сорвало планы и возможность создания единого оппозиционного лагеря с либералами, которые сосредоточили свои усилия на борьбе вокруг реформы местного самоуправления.

После арестов 1862 г. во главе «Земли и воли», численность которой возросла до 3 тыс. человек, стали Н.И. Утин и Г.Е. Благосветлов. Среди попыток «Земли и воли» этого времени воплотить в жизнь свои революционные замыслы самая заметная – «Казанский заговор», раскрытый в апреле 1863 г. В разгар подготовки восстания пять наиболее активных участников были казнены. В том же году провались московское отделение, и возникли серьезные разногласия с Герценом. А поражение Польского восстания подтолкнуло самороспуск «Земли и воли» весной 1864 г.

Польское восстание. В конце 1861 г. в Польше был создан Комитет русских офицеров (200 человек), но ему не удалось в период Польского восстания 1863 г. установить взаимодействие с польским подпольем. Более 100 русских офицеров перешло на сторону восставших, но в целом организация не выступила и вскоре прекратила свое существование. Восстание 1863 г. началось с создания осенью 1861 г. в Варшаве конспиративного Центрального национального комитета (Я. Домбровский, З. Сераковский, З. Подлевский, С. Бобровский) – руководящего центра «красных» – сторонников радикальных мер. Тогда как «правые» выступали за соглашение с царизмом. Осенью 1862 г. Комитет объявил себя правительством и начал подготовку к восстанию, которое началось 22 января 1863 г. Наибольшего размаха оно достигло в Литве и Западной Белоруссии, тогда как в западных районах Украины движение не приняло массового характера, не получив поддержки крестьян. Трудности начального этапа и ряд поражений повстанцев привели к приходу к руководству «белых», ориентировавшихся на помощь европейских государств и проводивших антирусскую кампанию. Но затем «белые» отошли от движения, и осенью 1863 г. у руководства восстанием вновь оказались «красные». В мае 1864 г. были разбиты последние отряды повстанцев, однако царизм пошел и на ряд уступок: с 1 марта 1863 г. были отменены обязательные отношения крестьян к помещикам на территории Литвы, Белоруссии и Правобережной Украины и на 20% снижены оброчные платежи. В самой Польше была проведена аграрная реформа, в основу которой легли повстанческие декреты, т.е. крестьяне получили надельную землю в собственность без выкупа.

* * *

В целом для революционного движения 1853—1863 гг. было характерно большое разнообразие взглядов и мнений, отсутствие общепризнанной программы и тактики, преобладание лозунга военно-крестьянского или крестьянского восстания против самодержавного строя при одновременной надежде избежать большого кровопролития, а также идея Земского собора. Впрочем, среди них были и откровенно экстремистки настроенные группы и лица, например П.Г. Зайчневский с его ориентацией на кровавый захват власти, установление диктатуры и массового террора, насаждение социализма «сверху». К счастью, подобные идеи и группы не играли определяющей роли в кружках первой половины 1860-х гг. Тогда как в 1868—1873 гг. уже доминирует экстремистская парадигма.

Этапами тактической эволюции левого радикализма стали:

– пропагандистские кружки («чайковцы», «долгушинцы», выдвинувшие лозунг «хождения в народ», и «москвичи» во главе с Софьей Бардиной);

– конспиративные общества («Земля и воля» 1860-х и «Земля и воля» 1870-х гг.);

– хождения в народ 1874—1875 гг.;

– эпоха индивидуального террора (выстрел Д. Каракозова в царя в 1866 г. и покушение В. Засулич на петербургского губернатора Ф.Ф. Трепова в 1878 г.);

– переход к политической борьбе и создание централизованной и строго законспирированной партии «Народная воля» в 1879 г.

В числе первых народнических организаций 1860-х гг., принявших эстафету от «Земли и воли», были «ишутинцы» (Н.А. Ишутин и И.А. Худяков) – организация, существовавшая в 1863—1866 гг. и имевшая тайный центр – «Ад». По настоянию радикальной части организации в апреле 1866 г. Д. Каракозовым было организовано первое покушение на Александра II.

Особо среди организаций рубежа десятилетий выделяется созданная осенью 1869 г. и просуществовавшая до 1871 г. «Народная расправа», более известная по имени ее основателя под названием «нечаевцы». 21 ноября 1969 г. своими товарищами по конспиративной организации был убит студент Иван Иванов из-за несогласия с ее главой Сергеем Геннадьевичем Нечаевым. Последний застрелил Иванова, а потом дал команду утопить тело в пруду Петровского парка. Сам Нечаев, позднее выведенный Достоевским в романе «Бесы», был из мещан Иваново-Вознесенска, стал вольнослушателем Петербургского университета, где состоял в революционном кружке. Зимой 1868– 1869 гг. он участвовал в создании студенческой «Программы революционных действий», основой которой стал принцип оправдания любых средств революционными целями. В статье Нечаева «Главные основы будущего общественного строя» был изложен идеал «казарменного социализма» при железной диктатуре Комитета. Весной 1869 г. Нечаев уехал за границу, в апреле объявившись в Женеве, заранее выслав на имя Герцена свою прокламацию. Но Герцен прокламацию не одобрил и от встречи отказался. Зато на М.А. Бакунина и Огарева Нечаев произвел благоприятное впечатление: Огарев даже выделил ему половину денег Бахметьевского фонда для организации выпуска серии прокламаций экстремистского толка, включая «Катехизис революционера». В июле Нечаев выехал в Россию, где в сентябре в Москве создал несколько кружков («пятерок»), составивших «Народную расправу».

Но Россия не поверила «Бесам» Достоевского (1873), которого волновало прежде всего то, что нечаевщина набирает себе сторонников. Писатель предсказал появление революционеров иного типа, чем Нечаев («чистейших сердцем и простодушнейших»), но делавших «явную и бесспорную мерзость» – «людей большого террора». Постепенно в революционном движении шел процесс нравственной адаптации к нечаевщине. Бакунин признавал, что Нечаев сделал много зла, но в нем «горело яркое пламя любви к народу». Подталкивать историю в спину, используя для этого любые средства, становилось все более привычным. Конечно, кружковцы 1870-х гг., осуждавшие принципы и методы Нечаева, стремились переориентировать свою работу на распространение образования. Но в сущности осуждение нечаевщины не было ни безусловным, ни безоговорочным. Уже на суде явственно ощущалась демонизация и романтизация Нечаева. Даже либеральное общество заговорило об «уродливой карикатуре» и «злобной клевете» на революционное движение.

«Чайковцы» (М.А. Натансон, С.А. Перовская, Н.В. Чайковский, А.И. Желябов, С.М. Кравчинский, П.А. Кропоткин[10], Н.А. Морозов) проделали путь от «книжного» кружка до федерации кружков в разных городах (в Петербурге он просуществовал с 1869 по 1872 г.). Деятельность общества на волне борьбы с «нечаевщиной», централизмом и диктаторством в целом носила революционно-просветительный характер. Однако на последнем этапе их существования программой деятельности «чайковцев» стала «Записка» П. Кропоткина, в которой наряду с декларацией равенства прав и провозглашением федерации неподчиненных центральной власти земледельческих и промышленных общин звучал прямой призыв к созданию революционной партии для подготовки народного восстания.

«Долгушинцы» (А.А. Долгушин) одними из первых выдвинули лозунг «хождения в народ». Но попытка массового «хождения» провалилась, и осенью 1873 г. кружок, существовавший в Петербурге с 1869 г., а в Москве – с 1873 г., был разгромлен. Аналогичной была и судьба кружка «москвичей» или Всероссийской социально-революционной организации (конец 1874 – начало 1875 г.), которые вели пропаганду среди рабочих Москвы и других городов (С.И. Бардина, П.А. Алексеев, В.Н. Фигнер, Г. Зданович).

Тогда как А.И. Герцен в письмах «к старому товарищу», написанных в январе – августе 1869 г., пересматривает свои представления о путях строительства нового общества: «Великие перевороты не делаются разнуздыванием дурных страстей». По его мнению, всякая попытка обойти, перескочить сразу приведет к почти неминуемым поражениям: «Я не верю в прежние революционные пути и стараюсь понять шаг людской в былом и настоящем для того, чтобы знать, как идти с ними в ногу, не отставая и не забегая в такую даль, в которую люди не пойдут за мной – не могут идти». Иначе получается, что «цивилизация кнутом, освобождение гильотиной» составляют необходимость каждого шага вперед. Герцен видит силу революционера в «исторической попутности, ведь бороться с консерватизмом народа труднее, чем с консерватизмом трона и амвона. Нельзя освобождать людей больше в наружной жизни, чем они освобождены внутри. В итоге «отец русского социализма» заключает, что период протеста и обличения (как и царства капитала) приближается к концу. Необходимо не просто восстание, а «построяющие, органические идеи». Насильем новый мир не завоюешь («Насильем можно разрушать и расчищать место – не более»): «Подорванный порохом, весь мир буржуазный, когда уляжется дым и расчистятся развалины, снова начнет с разными изменениями какой-нибудь буржуазный мир». Для Герцена «новые формы должны все обнять и вместить в себя все элементы современной деятельности и всех человеческих стремлений». Другими словами, «собственность, семья, церковь, государство были огромными воспитательными формами человеческого воспитания и развития – мы выходим из них по миновании необходимости». То есть путь к новому обществу – экономический переворот, который в отличие от политических и религиозных революций, остающихся одной ногой в фантазиях, «становится на реальную почву». Но эти идеи не могли найти поддержки во все более раскалывающемся российском обществе.

«Хождение в народ». «Хождение в народ» 1874—1875 гг. стало первой массовой попыткой обращения радикальной интеллигенции к народу, что привело к пересмотру прежних установок движения. Массовые «хождения» весной и осенью 1874 г. стали результатом сравнительно длительного накопления сил демократическим движением. Первые попытки пропаганды в народе относятся еще к 1861—1873 гг. Если для периода 1861—1863 гг. характерно стремление поднять крестьян на восстание, то в 1864—1873 гг. мы видим лишь отдельные попытки со стороны интеллигенции к просветительству и изучению народных нужд. Только с осени 1873 г. «хождение в народ» приобрело новое направление: народники намечали пути для массовой работы в народе и выясняли реакцию крестьян на революционные призывы.

Центральной в народнических кругах была проблема социальной революции, а главной силой считалось крестьянство. Программой «хождения» стали статья П. Лаврова «Наша программа»[11] в журнале «Вперед» и «Прибавление А»[12] к книге М. Бакунина «Государственность и анархия».

При этом для агитационной литературы 1873—1875 гг. было характерны простонародность рассуждений о проблемах и нуждах («Русский народ» А.В. Долгушина и «Как должно жить по закону природы и правды» В.В. Берви-Флеровского), использование народного фольклора и широкое привлечение сказочных образов для разрушения веры в «доброго царя» и описания будущего. Присутствовали в пропаганде, например, в народнических сказках («Сказка о копейке» С.М. Степняк-Кравчинского) и отдельные элементы социалистической утопии. Особый пропагандистский жанр представляли собой «жития» народных героев. Широко использовали пропагандисты и понятные народу революционные думы и эпические песни типа «Ильи Муромца» и «Стеньки Разина» С.С. Синегуба и «Дубинушки» М.А. Богданова.

Движение началось в 1873 г. в Московской и Тверской губерниях, а в 1874 г. основная масса народников действовала в 40 губерниях Поволжья и Юга страны. Непосредственным поводом для массового «хождения в народ» послужили самарский голод 1873 г. и активизация деятельности I Интернационала. С весны 1874 г. «хождение в народ» усилилось, но ожидаемого революционного взрыва не произошло. Народники явно переоценили силу народного протеста. Уже к концу 1874 г. основные силы пропагандистов были разгромлены, хотя движение и продолжалось в 1875 г. Так как разночинная молодежь, опасавшаяся повторения нечаевщины, придавала особое значение нравственной стороне движения и выступала против единого руководящего центра, на практике это привело к децентрализации движения и широкому развитию кружковой деятельности. Только вторая волна «хождений» 1875 г. окончательно убедила народников в необходимости изменения форм и методов деятельности – создания конспиративной организации революционеров.

Новая «Земля и воля». Вторая «Земля и воля» была создана в 1876 г. в Петербурге (М.А. Натансон, А. Михайлов, Н. Морозов, Г. Плеханов, С. Перовская и др). Главным направлением деятельности общества была признана революционная пропаганда (постоянные поселения в Саратовской, Воронежской и Тамбовской губерниях), а общей задачей – создание секретной организации для подготовки революции. Признавая конечной целью анархию, землевольцы допускали в качестве промежуточного этапа создание новой государственности – союза общин. Первоначально даже теракты считались средством революционной агитации (например, покушение В. Засулич на петербургского градоначальника Трепова в январе 1878 г.), но затем все больше увлеклись терроризмом.

24 января 1878 г. дочь капитана В. Засулич в приемной столичного градоначальника генерал-адъютанта Ф.Ф. Трепова выстрелила в него за приказание выпороть студента Боголюбова, не снявшего перед Треповым шапки во время прогулки на тюремном дворе. Но суд присяжных оправдал ее, сделав чуть ли не национальной героиней. Суд не принял во внимание то, что Засулич уже привлекалась по делу Нечаева, сидела в тюрьме и была в ссылке. Видимо, кто-то наверху сводил счеты с Треповым, который был хамом и держимордой, и террористка оказалась как нельзя кстати. Хотя сама она до конца своих дней считала этот выстрел преступлением. Архип Боголюбов, за которого она вступилась, закончил свои дни в парижском сумасшедшем доме. Выстрел в Трепова стал началом целой эпохи террора: 1 февраля 1878 г. убит шпион Никонов, 23 февраля совершено покушение на товарища прокурора Киевского окружного суда Котляревского, в мае убит киевский жандарм Гейкинг, в августе С. Кравчинский заколол кинжалом шефа жандармов Мезенцова. В феврале следующего года был убит харьковский губернатор Кропоткин, в марте – шпион Рейтерн, в этом же месяце было совершено покушение на шефа жандармов Дрентельна, а 2 апреля А.К. Соловьев стрелял в Александра II. Убийство по политическим мотивам переставало быть преступлением, а убийство царя рассматривалось как возможность приобрести власть над историей.

В конце 1878 – начале 1879 г. под давлением сторонников активной «городской» политической деятельности было принято решение о свертывании работы в деревне. «Горожане» в марте 1879 г. объявили себя Исполкомом «Земли и воли», а на съезде в августе произошел окончательный раскол между «городскими» и «деревенщиками», когда образовались две организации – «Черный передел» и «Народная воля».

«Народная воля» и «Черный передел». 1878—1887 гг. характеризуются разочарованием радикалов в революционной инициативе народа и ростом надежд на силы революционной интеллигенции.

Именно из этой установки выросли идея заговора и тактика политического террора. Хотя народ и его воля остались святынями для народничества, они видели свою задачу только в свержении самодержавия.

«Народная воля», возглавляемая Исполкомом (А.И. Желябов, А.Д. Михайлов, В.Н. Фигнер, С.Л. Перовская, А.А. Квятковский и др.), выступала за политический переворот с целью передачи власти народу («земля – крестьянам, фабрики – рабочим»), за всеобщее избирательное право, замену постоянной армии территориальными формированиями и широкое самоуправление. Деятельность этой организации пришлась на «вторую революционную ситуацию» в стране (1878– 1882), для которой были характерны: большая развитость скрытых форм борьбы крестьянства (особенно поджоги, которых в эти годы было около 25 тыс.), начало рабочего движения, активизация студенчества и оживление либеральной оппозиции. Индивидуальный террор, организованный «Народной волей», завершился убийством И.И. Гриневецким Александра II 1 марта 1881 г. Одновременно с февраля 1880 г. по март 1881 г. шла подготовка к восстанию (создание рабочих и студенческих кружков, в том числе в провинции и на окраинах империи, а также военной организации «Народной воли), которое осуществить не удалось.

«Черный передел» представлял собой объединение кружков Петербурга, Москвы и других городов. Ядро организации (Г.В. Плеханов, В.И. Засулич, Л.Г. Дейч, П.Б. Аксельрод) основным направлением деятельности считало пропаганду среди рабочих социалистических идей – печатные органы «Зерно» и «Черный передел». На рубеже 1880—1881 гг. они пришли к признанию политической борьбы как единственного средства достижения социализма. Как единая организация «Черный передел» прекратил свое существование в конце 1881 г.

С конца 1881 г. наметилось сближение «Народной воли» и «Черного передела»: осенью П. Лавров составил проект их объединения. Но в феврале 1883 г. была арестована В. Фигнер – последний член исполкома первого состава. А основной костяк организации прекратил свое существование в 1884 г. после ареста Г. Лопатина.

В оформлении народнического движения важную роль сыграли политические процессы 1860—1870-х гг., первый из которых прошел по делу «ишутинцев» в 1866 г. В 1871 г. состоялся суд над «нечаевцами», в 1877 г. – над «кружком москвичей», а в сентябре 1877 – январе 1878 гг. прошел «процесс 193-х» над Русской народно-революционной партией, организовавшей «хождение в народ». Процессы 1870-х гг. получили широкий общественный резонанс: настоящей бомбой стала речь И.Н. Мышкина на «процессе 193-х» и выступления С. Бардиной и П. Алексеева на «процессе 50-ти». Итогом «процесса 193-х» стало осуждение всего 24 человек, в том числе Е. Брешковской, М. Муравского, Д. Рогачева.

В революционном народничестве этого периода традиционно выделяют три течения:

1) пропагандистское, основателем которого стал полковник, профессор математики П.А. Лавров[13], стоявший за пропаганду и создание массовой революционной партии («Исторические письма»). С 1866 г. Лавров, близкий к Чернышевскому, находился в ссылке;

2) бунтарское, во главе которого встал друг Герцена и Огарева М.А. Бакунин[14] («Государственность и анархия»), выступавший против любой государственности, но признававший переходный период без государственных структур. Он разделял идею «штаба революции», а не партии;

3) заговорщическое (П.Н. Ткачев), в основе которого лежала идея политических форм борьбы и активной роли государства в демократических преобразованиях. После неудачного «хождения в народ» 1874—1875 гг. П.Н. Ткачев стал создателем «Общества народного освобождения», но ни «Земля и воля», ни затем «Народная воля» не приняли доктрину «революционного самодержавия» и силой власти навязанное России коммунистическое устройство.

Впрочем, в чистом виде в организационном плане эти течения не встречались. Более того, в развитии революционного движения XIX в. современные исследователи видят две основные тенденции:

во-первых, гуманистическую, для которой характерны: умеренность целей и разборчивость в выборе средств, приверженность идеалам демократии и неприятие насилия как орудия социального переустройства, а также уважение к человеческой личности;

во-вторых, экстремистско-тоталитарную, главными чертами которой выступают утопические, максималистские идеи и абсолютизация насильственных методов их воплощения, нетерпимость к инакомыслию, аморализм и безликий коллективизм.

К первому течению в XIX столетии можно отнести большинство декабристов, А.И. Герцена и с рядом оговорок – П. Лаврова. Ко второму – П.И. Пестеля, С.Г. Нечаева, М.А. Бакунина, П.Н. Ткачева и до некоторой степени – «Народную волю». Ведь несмотря на применяемый политический террор и принятие идеи государственного переворота, народовольцы, за редким исключением, были сторонниками демократии и гражданских свобод.

Зарождение рабочего движения. Во многом влиянию народнических идей 1870-е гг. обязаны появлению первых рабочих организаций. Так, в Одессе в июле 1875 г. возник «Южнороссийский союз рабочих» под руководством Е.О. Заславского, ядро которого составили 60 человек и еще 200 человек примыкали к организации. Однако уже в декабре 1875 г. Союз, находившийся под сильным влиянием I Интернационала, был разгромлен, а его руководители преданы суду. В 1878 г. в Петербурге возник «Северный союз русских рабочих», в ряды которого входили около 200 членов. Главным лозунгом программы Союза, возглавляемого В.П. Обнорским и С.Н. Халтуриным, стало требование политических свобод. Единственный номер газеты «Рабочая заря» увидел свет в 1880 г. и был посвящен дискуссии с народниками относительно целей политической борьбы. В эти годы несколько десятков рабочих кружков были созданы и в других городах России, но сколько-нибудь значительного влияния на общественную мысль они не оказали.