Карл 2-й: Блинд

Карл 2-й: Блинд

Франц Меринг рассказывает:

Во время разговора с Бискампом (об условиях своего участия в «Фольк») Маркс «вскользь упомянул» о сообщении Блинда про Фогта.  Бискамп написал статью с какими-то намеками или, как говорим Меринг, «остротами», и напечатал ее, не спросясь Маркса.  При этом экземпляр этого номера газеты он зачем-то послал Фогту.  Тот в ответ опубликовал в газете по месту жительства «предостережение» рабочим, по словам Меринга,

с изобличением «клики эмигрантов», которые были известны… под кличкой… «серной банды», а теперь собрались в Лондоне под руководством своего предводителя Маркса, чтобы плести заговоры против немецких рабочих.  Эти заговоры, де, уже с самого начала известны континентальной тайной полиции и вовлекают рабочих в беду. (ФМ, 306)

Позднее, в своем памфлете Маркс так цитирует Фогта (комментарии в скобках принадлежат Марксу):

«Но от одного я настойчиво предостерегаю вас – от происков маленькой кучки подлых людей, все помыслы которых направлены к тому, чтобы отвлечь рабочего от его ремесла, впутать его во всякого рада заговоры и коммунистические козни, а затем, поживши за счет его пота, обречь его холодным» (после того, конечно, как он пропотел!) «своим равнодушием на гибель.  И теперь снова эта кучка пытается всеми возможными средствами» (насколько только возможно) «завлечь союзы рабочих в свои коварные сети.  Что бы они ни говорили» (о бонапартистских происках Фогта), «знайте, что они стремятся лишь к тому, чтобы эксплуатировать рабочего в своих личных интересах и, в конце концов, предоставить его собственной участи». (14/441)

Цитата взята не из статьи Фогта, а из его последующей книги, но смысл, по-видимому, тот же.

Как говорит Меринг, тогда статью Фогта Маркс игнорировал.

Потом Маркс поехал в Манчестер (к Энгельсу – обсуждать совместный манифест об итальянской войне), и в его отсутствие Либкнехт якобы нашел в типографии Холлингера корректурный лист анонимной листовки, где повторялись обвинения Блинда против Фогта. 

Наборщик якобы сказал Либкнехту, что статью принес Блинд.  Пометки на ней были сделаны якобы рукой Блинда. 

Не долго думая, Либкнехт посылает статью в аугсбургскую «Альгемайне» с припиской, что автор – один из самых уважаемых немецких эмигрантов, и что изложенным фактам имеются доказательства.

Подметная листовка появилась в «Альгемайне» под названием «Предостережение». 

Фогт предъявил газете обвинение в клевете.  Та – к Либкнехту, тот – к Блинду.  Последний признал, что говорил Марксу нечто подобное, но влезать в эти дела отказался, и свое авторство листовки категорически отверг.

Больше того, Блинд опубликовал в той же баварской «Альгемайне» свое заявление.  Политику Фогта он и вправду осуждает, но листовку написал не он.  К сему прилагались показания двух свидетелей: владелец типографии Холлингер отрицал, что листовка напечатана у него и составлена Блиндом, а наборщик Вие подтверждал, что Холлингер говорит правду.

Спрашивается, причем тут Маркс?  И что ему в этой истории?  Вот и Либкнехт думал, что Маркс захочет остаться в стороне.  Но тот влез в эту историю.  Он раз или два встречался с Блиндом, но его нажим на Блинда ничего не дал.  Тогда Маркс ухитряется получить письменное заявление другого наборщика, Фегеле, что листовка – дело рук Блинда.  Так излагает Меринг.  Что мы можем к этому добавить?

Еще в июне 1859 г. Маркс писал Лассалю о Фогте:

… в наших руках имеются доказательства, что этот человек получил деньги от Бонапарта не только для себя, но и для того, чтобы подкупать немцев для франко-русской пропаганды. (29/497)

Все, что он имел «в своих руках», - это слова Блинда на митинге у Уркарта.

Лассаль встревожился с самого начала, как только возникла эта неприглядная история.  В октябре того же года Маркс сообщил ему определенно, что имел в виду наличие у Блинда доказательств против Фогта, а теперь должен был с последним порвать, так как тот не хочет брать на себя ответственность за листовку «Предостережение».

В ноябре Маркс пишет Лассалю большое письмо, где подробно излагается история с газетой «Фольк», противофогтовой статьи в ней, а так же его версия о появлении на свет листовки «Предостережение». (29/507-511)

Эту-то версию и воспроизводит Меринг в своей книге, целиком полагаясь на слова Маркса (чего делать не следует ни в коем случае, но особенно, когда речь идет о столь темном и нечистом деле, описанном адресату, который не пользовался особым доверием корреспондента, но мог бы быть полезным последнему как распространитель его заявлений в немецкой печати, каковой просьбой Маркса к Лассалю и заканчивается письмо).

И о блиндовской информации Маркс рассказал Бискампу случайно, и статейка появилась в «Фольк» без ведома Маркса, и листовку нашли в типографии в отсутствие Маркса, и послал ее Либкнехт в Аугсбург без ведома Маркса и т.д.  Он не при чем больше, чем на 100%.  И влезает в эту возню, напрочь, забросив любимую «политическую экономию».

Вот его мотив.  Его отношения с аугсбургской «Альгемайне» - враждебные.  Но в предстоящем процессе Фогта против газеты речь идет не о ссоре Фогта с газетой,

а о судебном решении по поводу отношений между бывшим германским имперским регентом Фогтом и французским императором Луи Бонапартом.  Следовательно, по моему мнению, в данном случае для каждого немецкого революционера … речь идет не «о делах совершенно чуждой ему газеты», а об  его собственных делах.  Однако это дело вкуса… (29/499)

Почему отношения между Фогтом и французским императором (!) суть собственные дела каждого немецкого революционера?  Потому что Фогт в 1848 г. занимал пост, называвшийся «регент Империи».  Избытка логики в этом, честно говоря, мы не находим.  Да и написано это в письме Либкнехту, которого они с Энгельсом между собою в тот период называли, в основном, ослом и болваном.

В те же дни он писал Энгельсу (7 ноября 1859г.):

Я сведу Фогта и Блинда друг с другом, хотя бы мне пришлось тащить этих молодчиков на канате. (29/407)

И Лассалю (14 ноября):

Что касается Фогта, то для нашей партии – в противоположность вульгарной демократии – важно заставить его поднять перчатку и сразиться с Блиндом.  Оба эти господина, по-видимому, одинаково трусливо стараются держаться подальше друг от друга. (29/512)

Удивительно серьезная причина, чтобы отложить свой научный труд, с которым было связано столько надежд политического и материального свойства.  И еще: «для нашей партии…»  Кажется, начинаются неотложные партийные дела.