Сергей Алексеевич Мезин. Саратовские воеводы и коменданты первой половины — середины XVIII века

Сергей Алексеевич Мезин.

Саратовские воеводы и коменданты первой половины — середины XVIII века

«В Саратове дворяня беспоместные…»:

Дворянство и администрация в Саратове первой половины XVIII века

XVIII век — время формирования дворянского сообщества на территории Саратовского Поволжья. Можно выделить два источника роста удельного веса дворянства в жизни края. Во-первых, это распространение дворянского землевладения, начавшееся на рубеже XVII–XVIII веков с северо-западных уездов будущей Саратовской губернии^{302}. Во-вторых, это рост и «укоренение» дворянской военно-административной верхушки Саратова, превратившегося в XVIII столетии из окраинной крепости в крупный город, а с 1781 года — в центр Саратовского наместничества (губернии). Лишь в конце столетия оба источника слились в единый поток, превративший Саратовское правобережье в хлебородный помещичий край, а словосочетание «саратовские деревни» — в нарицательное обозначение дворянского благосостояния^{303}.

Что касается первой половины XVIII века, то в этот период земледельческая округа Саратова еще только формировалась. Городское дворянство не было связано с окрестными землями. Присланный в 1704 году царский указ из Ближней канцелярии, предписывавший саратовским дворянам и иноземцам в количестве 44 человек служить «с земель», а не «с жалования»^{304}, по-видимому, не был реализован. Как доносил позже в Сенат саратовский комендант, «в Саратове дворяня беспоместные и к городу Саратову уезду, сел и деревень дворового числа ни за кем нет…»^{305}. Особенности развития окраинного волжского города наложили отпечаток не только на хозяйство, но и на жизненные стратегии местных дворян: в Саратове первой половины XVIII века имел место массовый переход потомков служивших здесь «детей боярских» в купечество. Как показала Екатерина Николаевна Кушева, большинство служивших в Саратове дворян в петровское время получали лишь денежное и хлебное жалованье, поместий и крепостных не имели, а условия жизни в Саратове втягивали их в торгово-промысловую деятельность^{306}.

Военно-административная верхушка города, прежде всего его воеводы и коменданты, конечно же, сохраняли свою принадлежность к благородному сословию. Тем не менее их деятельность в Саратове приобретала и особые черты, связанные с экономикой края, а также, например, с тем, что Саратов претендовал на роль своеобразной калмыцкой «столицы».

К сожалению, в местных и центральных архивах сохранилось крайне мало саратовских документов первой половины XVIII века. Не случайно Александр Александрович Гераклитов называл это время «наиболее темным периодом в истории нашего края». Имеющиеся отрывочные сведения о городской администрации и — шире — о местном дворянстве того периода проанализированы в работах Александра Александровича Гераклитова, Екатерины Николаевны Кушевой, Евгения Константиновича Максимова, Сергея Алексеевича Мезина^{307} и др. Отдельные комплексы документов дают возможность достаточно подробно, словно через увеличительное стекло, рассмотреть единичные эпизоды из практики саратовских воевод и комендантов и приблизиться к пониманию движущих сил местной истории. Однако состояние источников не позволяет в полной мере использовать методы микроистории при изучении саратовского дворянства и анализировать на местном уровне глубинные социальные процессы, происходившие в провинциальной России первой половины — середины XVIII века.

Автор статьи ставит перед собой более скромные задачи. Во-первых, уточнить списочный состав саратовских воевод (комендантов) рассматриваемого периода. Для Саратова XVII века такая работа была проделана А.А. Гераклитовым^{308}. Для первой половины XVIII века, когда Саратов выдвинулся в число значительных по населению и экономике городов России, важность такого поиска очевидна.

Во-вторых, имеющиеся в моем распоряжении документы позволяют раскрыть особенности деятельности отдельных администраторов. В частности, коменданта Дмитрия Ефремовича Бахметева (1714–1721) и воеводы Ивана Алексеевича Казаринова (1752–1757). Сохранившиеся следственные дела этих саратовских администраторов дают весьма колоритный, хотя и несколько односторонний материал для характеристики воеводской практики, службы и жизненных интересов провинциального дворянина в окраинном волжском городе.

Обращение к документам о строительстве воеводских домов в Саратове середины XVIII века позволяет выделить некоторые черты материального благосостояния, быта и повседневной жизни воеводской администрации.