4.1. Политическая система
4.1. Политическая система
Укрепление политической власти коммунистической партии осуществлялось во всем государстве по единому сценарию. Аналогично пражскому парламенту была проведена «чистка» и Словацкого национального совета. Часть неугодных депутатов была исключена, часть уже находилась в заключении, эмигрировала, а некоторые просто боялись участвовать в заседаниях. Урезанный СНС избрал нового председателя, коммуниста Карола Шмидке, и проголосовал за программу «окончательного утверждения народно-демократического строя в Словакии и недопущения оживления подрывной деятельности реакции».
«Комитеты действия» в учреждениях и государственных институтах, обществах, профсоюзах, в школах, в органах местного самоуправления энергично проводили «чистку». Местные и районные национальные комитеты, в которых коммунисты не имели большинства, были распущены, избранные органы самоуправления также остались только в третьей части населенных пунктов, а избранные районные национальные комитеты — только в 6 из 79 районов. На предприятиях чистки проводились рабочими советами. В феврале на предприятиях стали организовываться вооруженные отряды Народной милиции, используемые как ударные отряды КПЧ. Незаконную узурпацию всех решающих позиций в государстве дополнительно 21 июля 1948 г. подтвердил закон, который легализовал изменения, происшедшие после февраля, хотя они и противоречили действующим законам. Уже 29 апреля 1948 г. государственный суд в Братиславе приговорил ведущих деятелей Демократической партии к длительным срокам заключения. Политические процессы над реальными или мнимыми противниками режима стали привычной нормой его существования. 9 мая 1948 г. Национальное собрание приняло новую конституцию ЧСР, которая разрабатывалась несколько лет. После февраля КПЧ добилась включения в неё дальнейшего ограничения частной собственности, хотя мелкое и среднее предпринимательство еще допускалось. Конституция, действовавшая до 1960 г., имела, однако, лишь формальный характер; диктатура непрестанно её нарушала и игнорировала.
Политическая система являлась разновидностью советской диктатуры, сохранившей некоторые оправданные с исторической и социально-экономической точек зрения отличия. Во главе государства, как и прежде, стоял президент. После отречения от этого поста Э. Бенеша президентом был избран Клемент Готвальд. Тем самым была установлена традиция объединения функций главы коммунистической партии и государства. Законодательная власть принадлежала Национальному собранию, исполнительная — правительству, функции государственного управления и избранного местного самоуправления — местным, районным и краевым национальным комитетам. Монополия политической власти КПЧ вплоть до 1960 г. не была отражена в законодательстве, но последовательно осуществлялась. Внесение предложений о каких-либо списках кандидатов находилось в руках коммунистической партии, списки в принципе были «едиными», выборы проходили по сути в форме плебисцита. Первые выборы в парламент 30 мая 1948 г., проведенные на основании новой конституции, еще разрешали использование и нейтральных, белых, бюллетеней, чем в ЧСР в целом воспользовались 10,7%, а в Словакии — 14,1% избирателей. На последующих выборах уже и эта возможность была ликвидирована. Они проходили стандартным для современных диктатур способом с участием примерно 99% избирателей и таким же количеством бюллетеней, поданных за выдвинутых кандидатов.
Ядром диктатуры была коммунистическая партия. С февраля по июль 1948 г. число её членов в Словакии удвоилось, достигнув 407 170, что составляло 19,3% взрослого населения. В ходе последующих проверок это число, хотя несколько и сократилось, но вплоть до падения режима в конце восьмидесятых годов КПС оставалась массовой партией. С приходом к власти и с ростом членской базы, охватывающей все слои общества, компартия навсегда утратила пролетарский характер: до февраля рабочие составляли 70% членов КПС, а в 1949 г. — только 41,7%.
В июне 1948 г. Коммунистическая партия Словакии объединилась с КПЧ и потом функционировала только как региональная организация с постепенно ограничиваемой автономией. Политическую мобилизацию и одновременно контроль партия осуществляла посредством массовых организаций, входящих в Национальный фронт. Эти массовые организации и официально именовались «приводными ремнями» коммунистической партии. Они заняли место элементов гражданского общества, которые формировались с конца 19 столетия, бурно развивались в межвоенное время и после их разрушения людацкой диктатурой начали воссоздаваться с 1945 г.
Составными частями Национального фронта были также не имевшие значения Партия свободы и Партия возрождения, которая возникла вместо ликвидированной Демократической партии. Социал-демократия, которая шла на выборы 1946 г. под названием Партия труда, принудительно самораспустилась. Ни политики, ни общественность не воспринимали некоммунистические партии всерьез, заявления о безусловной поддержке коммунистической программы сразу же вывели их из ряда подлинно политических партий. Реальные функции в системе выполняли другие составные части Национального фронта. Революционное профсоюзное движение практически охватило всех трудящихся, через заводские комитеты они имели определенное влияние на решение вопросов о заработной плате, условиях труда, социальной политике, о предоставлении жилья, организации отдыха и занятии спортом. Профсоюзы, таким образом, принимали решения по вопросам, касавшимся каждодневной жизни. Подобно профсоюзам были объединены и получили монопольное положение в своей сфере деятельности и другие организации — Чехословацкий союз молодежи, организации женщин, физкультурные общества, культурные и просветительные учреждения, объединения писателей, деятелей искусств, музыкантов, вплоть до филателистов, садоводов, рыболовов и пчеловодов.
Ключевым фактором коммунистической диктатуры было распространение монополии государства и на область экономики. Вслед за первой послевоенной волной национализации 1945 г., в результате которой в руки государства перешли крупные предприятия, банки, внешняя торговля, после февраля настала очередь и более мелких предприятий, кустарей и ремесленников. В мелком ремесленном производстве еще в 1948 г было занято 150 000 человек, а в 1953 г. — уже только 7 500. После национализации оптовой торговли мелкие торговцы должны были свои предприятия «добровольно» передавать кооперативным союзам или сети государственной торговли, ремесленники — коммунальным или государственным предприятиям. Были ликвидированы частная практика врачей, дантистов, адвокатские конторы, практически все виды свободных профессий. Сдаваемые в наём частные дома формально оставались в руках собственников, но распоряжалось ими государство. Таким образом, в течение 2—3 лет был ликвидирован самостоятельный городской средний слой. Часть людей перешла на службу в государственные предприятия, но явно ощущалось стремление заменить их новыми, «преданными режиму», кадрами. Во главе предприятий были поставлены «рабочие управленцы», из преданных режиму рабочих на краткосрочных курсах готовились судьи, учителя средних школ. Армия пополнилась наскоро обученными офицерами, органы безопасности были усилены надежными партийцами. Противоречие между преданностью режиму и профессионализмом рассчитывали преодолеть путем воспитания новой интеллигенции. В высшие учебные заведения принимались студенты преимущественно из преданных режиму семейств. Чтобы ускорить процесс «ротации кадров», созданные для рабочих особые курсы помогали им в короткое время получить образование.
Изменения собственности, чистки, проверки, понижения по службе и остракизм коснулись сотен тысяч людей, и еще в течение десятков лет их дети с большим трудом получали образование и квалифицированную работу. Характерным проявлением желания режима добить городские предпринимательские и средние слои была акция «Б», во время которой из Братиславы без решения судов и только на основе административных решений были выселены в сельские районы тысячи семей. Подобные акции проводились и в других городах.
Более сложно и в течение более длительного времени по сравнению с городскими средними слоями проходило подчинение режиму самой многочисленной группы населения, крестьян. В 1947 г. они составляли 47,45% населения. Во время борьбы за власть КПС решительно отрицала намерение создать какие-либо колхозы советского типа, наоборот, она обещала мелким крестьянам разделить земельные участки размером более 50 га. После февраля реформа действительно началась, но уже с 1949 г. энергично проталкивалась идея «социализации деревни» путем создания Единых сельскохозяйственных кооперативов (ЕСХК). Коллективизация сельского хозяйства шла более медленно по сравнению с «социализацией» иных сфер экономики. В 1953 г. кооперативы вели хозяйство на 35,8% земли, и только в 1958 г. кооперативы и государственные хозяйства стали распоряжаться 66,6% угодий, индивидуальные крестьянские хозяйства еще некоторое время сохранялись, хотя только в горных и малопродуктивных областях.
Кооперирование, ликвидация индивидуальных крестьянских хозяйств достигались только путем непрестанного давления. Государственная монополия лишила крестьянина возможности свободно покупать машины, удобрения, продавать продукты своего труда. Система принудительных поставок государству предписанного количества продуктов («продразверстка») давала возможность налагать на крестьян невыполнимые обязательства, а потом объявлять их «кулаками» и «саботажниками». «Деревенские богачи» выселялись из сел, подвергались штрафам, отправлялись в лагеря принудительного труда, однако террор коснулся всех крестьян. Только в 1951 г. за невыполнение продразверстки и иные способы «угрозы строительству социализма» было наказано 60 000 крестьян. Около 70% крестьян вынуждены были искать приработки на стройках, в промышленности, на железной дороге, в лесном хозяйстве. Им предъявлялся ультиматум: передать землю кооперативу или же потерять работу. Действенным способом давления была и угроза непринятия детей в средние школы или высшие учебные заведения.
Подавление недовольства крестьян, весьма активно выражаемого и после первой фазы становления режима, обнажило террористический характер его методов. Другим таким фактором было устранение из общественной жизни влияния церкви. В 1950 г. 76,20% населения принадлежало к католической церкви, 6,55% — к греко-католической, 12,88% относилось к евангеликам аугсбургского вероисповедания, 3,25% — к кальвинистам. Сначала режим попытался вызвать раскол католической церкви путем создания коллаборационистской, подчиненной государству церкви, и проведения так называемой Католической акции. Поскольку она не имела успеха ни среди духовенства, ни среди верующих, церковь, как и все неугодные организации, была подчинена грубым способом. Законами о положении церкви 1949 г. ранее существовавший надзор над церквями был заменен их подчиненностью государству. После конфискации церковной собственности деятельность церкви оказалась зависимой от государственных дотаций и выплат, для исполнения священниками их обязанностей требовалось разрешение государства, деятельность церкви контролировалась Словацким управлением по делам церкви. Печать, религиозные и благотворительные организации были лимитированы и ограничены в своей деятельности. На Пасху в 1950 г. силами органов безопасности и Народной милиции были произведены нападения на монастыри, интернированы 728 монахов, а спустя несколько недель — еще 281. В августе органы безопасности ликвидировали и женские монастыри, в которых находили приют 1962 монахини из 24 монашеских орденов. В январе 1951 г. на монстр-процессе в Братиславе епископ Ян Войташак был осужден на 24 года тюремного заключения, епископы Михал Бузалка и Павол Гойдич — пожизненно. Из 2056 католических и греко-католических священников в 50-е годы 302 было посажено в тюрьмы. Греко-католическая церковь в 1950 г. была ликвидирована, и верующие насильственно приписаны к православной церкви, поскольку она представлялась в силу своей независимости от Ватикана менее опасной. Под государственный контроль были поставлены и протестантские церкви, много евангелических священников побывало в тюрьмах.
Действия, направленные против церкви, сопровождались сопротивлением верующих, местными волнениями, попытками насильно освободить задержанных священников и монахов. Эти акции подавлялись силами органов безопасности, Народной милиции и армии, в столкновениях были убитые и раненые, только в первой половине 1949 г. было арестовано 717 противников Католической акции. Государство постепенно парализовало наиболее активные центры сопротивления, но проблема самого существования церкви, нарушающего коммунистическую монополию на идеологию, мировоззрение и влияние на общественные дела, возникала перед режимом с разной степенью интенсивности вплоть до его конца.