3.2. Развитие словацкого этноса

3.2. Развитие словацкого этноса

Словаки были составной частью полиэтничного королевства Венгрия, и даже его законы признавали их как особую этническую группу. В упомянутом выше «Трипартитуме» Иштвана Вербёци, составленном в 1514 г., автор разделял венгерский народ на две группы — тех, кто исповедовал истинную религию, и тех, кто оставался верен греческой схизме. В первую группу, помимо мадьяр, саксов (саксонцев), немцев и чехов, он включил словаков (к схизматикам было причислено население южных и восточных областей страны — румыны, сербы и русины). Словаки, мадьяры и немцы, а также румыны, русины и сербы недворянского происхождения несомненно признавались этническими группами, но венгерская нация (natio Hungarica) состояла только из дворян — носителей политических прав. Термин «венгерский» означал не членство в венгерской этнической группе, но группе привилегированных людей. Этнические различия не имели значения внутри политической нации. Каждый, кто был рожден членом дворянского сословия, получал статус ее члена. Словацкие, хорватские, русинские, румынские и немецкие дворяне отождествляли себя с нацией точно так же, как и венгерские дворяне. Вне зависимости от национальности, как венгерские, так и невенгерские дворяне последовательно и упорно сражались за права своего сословия.

В XVI и XVII вв. словацкая этническая группа прошла сложную эволюцию, которая зависела от политического и социального развития всего ареала Центральной Европы. Османская оккупация центральных областей королевства и автономия, которой добилась Трансильвания, способствовали тому, что территория, населенная словаками, возникла как общепризнанная, обособленная целостность. Во второй половине XVI в. понятие «Словакия» вошло в употребление, в особенности в чешской (автор памфлета, изданного в Праге в 1586 г., не считал даже необходимым давать более точное определение тому, что представляет из себя Словакия), польской и даже австрийской среде. Уменьшив территорию домохачского королевства Венгрия почти на одну треть, османское вторжение парадоксальным образом обозначило прежде невыраженные этно-территориальные контуры Словакии. В усеченном Венгрском королевстве этнические словаки стали доминирующим элементом, что положительно сказалось на развитии словацкого этноса в целом. Важную связующую роль играло также сознание того, что эти земли и их жители остановили продвижение османов в глубь Европы. Создание в Центральной Европе стабильного государства Габсбургов, которое включало земли Чешской короны, было для словаков не менее благотворным с точки зрения их национального развития. Хотя Венгерскую и Чешскую монархии по закону объединяла лишь личность монарха, в период габсбургского правления между чехами и словаками имели место социальные и культурные, равно как и политические и экономические контакты.

Реформация также внесла немалый вклад как в интенсификацию чешско-словацких связей, так и в ускорение складывания национального самосознания среди словаков. В городах с преимущественно словацким населением (Тренчин, Скалица, Жилина, Нове Место-над-Вагом и др.) реформационные идеи распространялись чешкоязычными выходцами из Чехии, Моравии и в особенности Силезии. Во многих городах в ходе Реформации создавались отдельные конгрегации для словаков, немцев или венгров, как в крупных, так и в малых городах назначались славяноязычные («windisch») проповедники. Тем не менее это были скорее лингвистически, чем этнически различные группы, и словаки служили не только проповедниками в немецких конгрегациях, но и городскими пасторами.

Усиление этнического самосознания словаков в XVI в. проявлялось в социо-этно-экономических конфликтах, имевших место в королевских и горнопромышленных городах. Похожие столкновения происходили между венгерскими беженцами, спасавшимися от османов, и смешанным словацко-немецким городским населением. Этнические волнения в Трнаве (1545 г.) пришлось умиротворять лично Фердинанду I, который издал декрет о равном представительстве в городском совете представителей отдельных этнических групп сообщества горожан. В конце XVI в., в особенности в горнопромышленных городах в средней Словакии, возникли конфликты между немцами, с одной стороны, и словаками и венграми, с другой, из-за того, что последние в ходе восстания Иштвана Бочкаи воспользовались слабостью венского двора, который традиционно оказывал поддержку немецкому городскому элементу. Статья 16-ая Венского мирного договора (1606 г.), содержавшая гарантии законного равенства национальностей, позднее была использована в статье 13-ой закона, принятого на сейме 1608 г. Она гарантировала словакам и венграм как неограниченное право приобретать собственность в королевских и горнопромышленных городах, так и равное представительство в органах городского управления. Поскольку горожане-немцы не собирались сдавать своих позиций, этнические конфликты в городах продолжались и после принятия закона. (В Крупине и Банской Быстрице в 1613 г., а в ходе восстания Тёкёли также и в Левоче.) В течение XVII в. словаки и венгры обычно действовали совместно против привилегированного немецкого городского патрициата. Но и после достижения равного статуса они оказывались вовлеченными в конфликты, в особенности в ходе восстания Ференца II Ракоци.

Реформация также способствовала более широкому употреблению чешского языка в Словакии. Этот более развитый язык в силу того, что был понятен словакам, отчасти заменил собой латынь, овладеть которой можно было лишь после многих лет учебы. В XVI—XVII вв. чешский стал дипломатическим языком дворянства (в особенности мелкопоместного) и все более широко использовался в словацких городах. После поражения чешских сословий поток эмигрантов, который включал многих представителей чешской интеллигенции, привел к еще более широкому использованию чешского языка среди словацких лютеран. Чешский стал литургическим и литературным языком словацких лютеран, хотя и с некоторой долей словакизации, прежде всего потому, что сборник духовных песен Юрая Трановского «Цитара святых» («Citara Sanctorum»), «Кралицкая Библия» чешских братьев и другая религиозная литература, использовавшаяся словацкими лютеранами, была на чешском языке.

В среде католического словацкого населения, которое до середины XVII в. составляло меньшинство, тенденция к использованию чешского языка была гораздо менее очевидной. В соответствии с предписаниями Римской конгрегации для распространения веры (основана в 1622 г.) местный язык, в данном случае словацкий, должен был использоваться миссиями по обращению в католичество. Даже архиепископ Петер Пазмань, сам венгр, рекомендовал священникам эстергомского архиепископства использовать народный язык в проповедях, церковных обрядах и катехизации. Это могло оградить словаков от влияния «еретической литературы» и многих чешских протестантских проповедников, которые переселились в Словакию после битвы при Белой Горе. Согласно Пазманю, использование словацкого начнет возвращать все больше и больше словаков в католические храмы. Постепенно говорить на родном языке стало обычным явлением в широких кругах населения, в том числе в среде мелкого дворянства.

В контексте культурного и социального развития словацкого национального самосознания все более частым становится использование словацкого в письменной форме, в особенности в частной переписке, в протоколах городских и сословных собраний и комитатской документации. Тем не менее в полиэтничнои Венгрии латинский язык по-прежнему господствовал, в особенности в кругах интеллигенции, получившей образование в гуманистических традициях, которые сохраняли свое влияние и в XVIII в. Уже в 1603 г. предпочтение, отдаваемое латыни в ущерб развитию национального языка, становилось предметом критики.

В первой половине XVII в. на территории Словакии сложилась относительно благоприятная демографическая ситуация, что вело к миграции из словакоязычной сельской местности во многие, изначально немецкие города, в особенности в средне- и западнословацких землях. К середине XVII в. словацкое население доминировало в большинстве королевских городов.