Глава 39 Итоги «битвы трех императоров»

Глава 39

Итоги «битвы трех императоров»

Примерно в 16.30 над полем сражения начали стремительно сгущаться сумерки. Продолжать сражаться дальше уже не могли и не хотели обе стороны. В 17.00 стало настолько темно, что никто уже ничего не видел вокруг. Пошел снег. Французы были слишком вымотаны, Наполеон не преследовал отступающих, и через 40 часов арьергард Багратиона – ему в который уже раз в этой кампании пришлось прикрывать ретираду русской армии – успел отойти на безопасное расстояние – под Гединг, что в 60 км от поля боя. Победа и без того была полная. Лишь войска Багратиона, да какая-то часть русской гвардии отошли в относительном порядке. Все остальные, бросая артиллерию, попросту… бежали на восток! Как вспоминал потом известный своей глубинной желчностью артиллерийский подполковник (будущая культовая фигура в русской армии 1-й половины XIX в.) Алексей Петрович Ермолов, бывший тогда в арьергардном багратионовском отряде из остатков гренадер, драгун и казаков: «Беспорядок дошел до того, что в армии, казалось, полков не бывало: видны были разные толпы…»

Самая известная битва наполеоновских войн, «битва трех императоров»: французского (ему трон пришлось завоевывать самому) против русского и австрийского (они получили престолы по наследству) завершилась.

Теперь о самом щекотливом! Кто сколько потерял?! Во все времена и у всех народов обе стороны свои цифры преуменьшают, а чужие преувеличивают. Эти разночтения в освещении потерь вполне понятны, они были, есть и будут – так устроена человеческая психология: свои неудачи преуменьшить, а чужие – преувеличить.

Один из самых известных отечественных исследователей кампании 1805 г. О. В. Соколов резонно (на основании комплексного подхода к разного рода источникам) предлагает в вопросе о русских потерях ориентироваться на цифру, близкую к 20 тыс. убитыми и пропавшими без вести. С учетом раненых она может возрастать до 25–28 тыс. человек. Если к этой условной цифре приплюсовать еще около 6 тыс. австрийских потерь (но у них в это число входят не только убитые с ранеными, но и пленные), то получается от 30 до 35 тыс. человек, т. е. чуть ли не треть состава всей союзной армии. И все же это очень «округленные» данные. Правда, сегодня известны чуть ли не с точностью до одного человека безвозвратные потери в гвардии – 871 воин. В то же время, по французским архивным данным, в плен попали 9767 русских и 1686 австрийцев. Кроме того, союзники лишились 155–158—160 русских и 37 австрийских пушек (в литературе их количество разнится, позднее из них была сооружена Вандомская колонна в Париже), 14–17 (30? 40? 45? 50?) знамен и штандартов, ок. 300 зарядных ящиков и фур, огромное количество лошадей, артиллерийских подвод и значительное количество военного имущества, а также в плен попали два генерал-лейтенанта – Пржибышевский и Вимпфен – и 6 генерал-майоров; всего 8 генералов.

…Кстати сказать, оценивая высокий уровень российских войск, Наполеон позднее писал: «Русская армия 1805 г. была лучшей из всех выставленных когда-либо против меня. Под Аустерлицем русские показали более мужества, нежели в других битвах со мной, более даже, нежели под Бородином. Эта армия никогда не проиграла бы Бородинского сражения». Впрочем, и у него самого скоро никогда не будет такой отборной, закаленной в 10-летних революционных войнах армии истинных французов: уже в конце 1806 г. она начнет становиться многонациональной и качество ее заметно снизится. И все же Аустерлиц – одно из самых жестоких поражений русской армии в XIX в. – положило конец начавшейся на полтавских полях эпохе блистательных побед российского оружия. До Аустерлица русские воины ни разу не проиграли генерального сражения и вполне могли считать себя непобедимыми. Теперь этой уверенности пришел конец. Численно уступавшая им французская армия проявила в битве под Аустерлицем исключительное воинское мастерство. Во всех последующих сражениях с Наполеоном русская армия будет преимущественно обороняться! Ее до того высокий в Европе престиж, добытый злыми штыками неистового старика Souwaroff, пал! А вскоре упадет еще ниже…

Свои потери французы оценили в 8818 человек (1290–1305 убитых, 573 пленных и 6940–6943 раненых). На самом деле эту цифру современные исследователи – с учетом примерно 400 человек, чьи судьбы остались точно неизвестны – округляют до 9,5 тыс. человек. По русским данным, французы лишились от 8 до 12 тыс. человек, причем главным образом, в борьбе за Праценские высоты, где отчаянные атаки батальонов и эскадронов русской гвардии показали французам, что и они «не лыком шиты»!

После Аустерлицкой победы вдовы всех павших французов на поле боя – от генерала до последнего солдата стали получать от своего императора пожизненную пенсию, а их дети были им усыновлены, росли и воспитывались за его счет, молодых людей он обязался устроить на должность, а девушек выдать замуж. Независимо от собственного имени, им было дано право добавлять к нему имя Наполеон. Своих солдат, чья храбрость, выносливость, выучка и сметливость принесли ему победу в генеральном сражении этой кампании, «маленький капрал» похвалил очень доходчиво и кратко – по-наполеоновски: «Солдаты! Я доволен вами!» Столь же понятно для них он завершил свое обращение к ним: «…вам достаточно будет сказать: «Я был в битве при Аустерлице», чтобы тотчас вам ответили: «Вот храбрец!» Умение говорить со своими солдатами – великий дар, присущий отнюдь не всем…

…Кстати, Наполеон, как известно, умел быть предельно лаконичен в оценке «работы» своих солдат: вспомним хотя бы его знаменитые слова: «Солдаты 39-го и 85-го!!! Я… недоволен вами!!!», сердито брошенные им при Риволи опростоволосившейся дивизии Вобуа. После этих слов оба полка кровью искупили свою вину перед «маленьким капралом». Подобно всем великим полководцам – Отцам Солдат – «стриженый малыш» отменно знал, когда и как говорить с солдатами…