Раздробление и выкуп родовых имений

Раздробление и выкуп родовых имений

К поощрению временной заповедности прибегли для того, чтобы составить противодействие процессу раздробления и отчуждения родовых имений. Для борьбы только с процессом раздробления имений в 1880—1890-х гг. неоднократно предлагалось, как замена или дополнение политики заповедности, не столь крайнее средство, а именно установление минимального размера площади имений (от 200 до 800 десятин) как допустимой нижней границы для раздела собственности между наследниками^{203}.

Предложенный запрет на раздробление дворянских владений противоречил существовавшим законам о наследовании имущества. Русское гражданское право проводило разграничение между родовыми имениями, полученными в наследство от кровных родственников, и благоприобретенным имуществом, куда входили купленные или полученные в дар или награду земли, а также все движимое имущество и ликвидные активы. Благоприобретенная земля, будучи переданной по завещанию кровному родственнику, имеющему законное право на долю в наследуемом имуществе, тем самым обращалась в родовое имение, но родовое имение, купленное у кровного родственника, сохраняло статус родового. Кровными родственниками считались члены единого рода, образуемого всеми потомками общего предка, независимо от разности носимых ими фамилий. Благоприобретенной собственностью можно было в завещании распорядиться как угодно. Здесь существовали лишь самые ничтожные ограничения, и человек мог еще при жизни продать благоприобретенные земли или подарить их. Зато наследование родового имения жестко регулировалось законом, не оставлявшим завещателю особой свободы выбора: небольшие доли следовало выделить вдове и дочерям, а большая часть имения должна была быть поровну разделенной между сыновьями. Владелец родового имения мог при жизни продать его, но не мог подарить его постороннему^{204}.[53]

Комиссия Абазы предпочла не запрещать дробление имений ниже установленного законом минимума, а пойти по пути положительных действий. Она предложила, чтобы независимо от сословия любой владелец родового имения, в котором он ведет собственное хозяйство и имеет усадьбу и которое не более чем в десять раз превосходит ценз, дающий право на непосредственное участие в земских выборах, мог завещать его целиком одному из своих сыновей, а при отсутствии оных — одной из дочерей, при отсутствии же детей — одному из родственников по боковой линии. При таком порядке наследования все остальные законные наследники должны были получить компенсацию деньгами, но их законные доли могли быть уменьшены на 50 %. Проект комиссии Абазы не вызвал особого интереса у членов Особого совещания по делам дворянства; с энтузиазмом он был принят только князьями Оболенским и Ливеном, которые возглавляли движение противников майората^{205}.

В следующем десятилетии самым настойчивым сторонником изменения законов о наследстве в части, касающейся родовых имений, стал князь П. Н. Трубецкой, предводитель дворянства Московской губернии, один из немногих противников временной заповедности на совещании предводителей дворянства 1896 г. Трубецкой исходил из того, что не все семьи одинаковы и что глава семьи лучше может судить о ее нуждах, чем законодатель. Он предложил, чтобы владелец родового имения, независимо от своей сословной принадлежности и размера имения, имел право разделить его между своими прямыми наследниками, а при отсутствии таковых — между родственниками по боковой линии, причем мог бы оставить все кому-либо одному или наделить каждого долей в соответствии с собственным разумением. Одобренный февральским 1901 г. совещанием предводителей дворянства и принципиальной поддержкой заключительной сессии Особого совещания в ноябре того же года, проект Трубецкого был передан в министерство юстиции и в комиссию, занимавшуюся пересмотром свода гражданских законов. В 1912 г. предложения Трубецкого об изменении порядка наследования родовых имений были наконец воплощены в законы — слишком поздно, чтобы как-то повлиять на процесс неуклонного раздробления дворянских имений^{206}.

В порядке наследования родовых имений была еще одна специфическая черта. Когда такое имение продавалось за пределы рода (кроме как для удовлетворения претензий кредиторов), кровный родственник продающего, кроме его прямых наследников, имел право, пока он был жив, в течение трех лет выкупить имение у нового владельца, возместив ему уплаченную при покупке цену плюс налог с продажи и расходы на ремонтные и восстановительные работы. Право выкупа не действовало только в том случае, когда член одного сословия продавал незаселенную землю члену другого сословия. Это исключение возникло в период крепостного права, чтобы облегчить непривилегированным сословиям покупку незначительных участков дворянских земель. Когда освобожденные крепостные крестьяне получили свои земельные наделы (а к концу 1880-х гг. процесс надела крестьян землей был уже завершен), вся дворянская земля попала в категорию «незаселенная», а потому оговорка о праве выкупа при покупке ее недворянами практически перестала действовать^{207}.

В конце 1880-х и в 1890-х гг. несколько дворянских обществ ходатайствовали о распространении права выкупа дворянских родовых имений при продаже их недворянам, а комиссия Абазы склонялась в пользу более общей меры, которая бы затрагивала все продажи родовых имений лицам, принадлежащим другим сословиям^{208}. Подавляющее большинство участников Особого совещания по дворянскому вопросу проголосовало за то, чтобы право на выкуп распространялось только «на родовые земельные имущества, проданные потомственными дворянами лицам других сословий». Они обосновывали это свое решение тем, что, поскольку при продаже родовой земли представителям других сословий речь почти всегда шла о дворянской земле, существующий закон являлся de facto дискриминационным по отношению к дворянам. Сторонники такого решения также признали, что они не верили в то, что правом выкупа будут когда-либо пользоваться часто. Несмотря на эту оговорку, меньшинство совещания посчитало предложение о праве выкупа непродуктивным, поскольку оно неизбежно должно было породить настороженность недворян при покупке земли, которую потом могли затребовать назад. Одним, неизбежным результатом такой ситуации стало бы ослабление спроса на дворянские земли и понижение на них цен. Другим, возможным результатом могло стать распространение договоров о продаже с указанием фиктивных цен. Государственный совет согласился с меньшинством и зарубил проект^{209}.

Право кровных родственников на выкуп проданных недворянам родовых имений никогда не являлось убедительным способом затормозить процесс обезземеливания дворянства. Законы о порядке наследования были изменены слишком поздно, чтобы предупредить или замедлить ход раздробления дворянских имений. Главной (и единственно реализованной) целью кампании по созданию правовых механизмов сохранения дворянского землевладения было создание временнозаповедных имений. Но достигнутые этим практические результаты оказались абсурдно неадекватны возлагавшимся на эту панацею надеждам. Правовые средства, однако, были не единственными, прописанными сословниками. Различные формы материальной помощи дворянам-землевладельцам казались им еще более привлекательными.