Приложение Е ДВОРЯНЕ И ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЫ НА ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЕ

Приложение Е

ДВОРЯНЕ И ЗЕМЛЕВЛАДЕЛЬЦЫ НА ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЕ

Чтобы оценить число дворян, служивших по гражданской части, мы умножили процент сыновей потомственных дворян среди чиновников (табл. 18) на общее число чиновников в 1857 и 1897 гг.^{500} Аналогичным образом было вычислено число дворян в офицерском корпусе: процент сыновей потомственных дворян в офицерском корпусе (табл. 19) был умножен на число офицеров в 1864 и 1897 гг.^{501}

В 1897 г. в составе населения пятидесяти губерний Европейской России было примерно 250 тыс. взрослых дворян мужского пола. Эта оценка была получена следующим образом: (1) из 887 477 потомственных и личных дворян мужского пола и чиновников-недворян, зафиксированных в империи в 1897 г., 59,5 % составляли лица 20 лет и старше; (2) если взять тот же коэффициент для 583 824 потомственных дворян мужского пола, то среди них будет 347 тыс. лиц в возрасте 20 лет и старше^{502}; (3) из этих 347 тыс. человек было примерно 3 тыс. мужчин, получивших дворянство в результате награждения орденом или производства в соответствующий чин[151]; (4) предполагается, что из оставшихся 344 тыс. 72, 6 %, или 250 тыс., проживали в Европейской России — тот же процент, что и от числа потомственных дворян, проживавших в пятидесяти губерниях в 1897 г. (см. Приложение Б).

250 тыс., или 28 % от числа проживавших в Европейской России потомственных дворян всех возрастов и обоего пола, являлись взрослыми мужчинами. Если предположить, что поколением раньше процент был таким же, и использовать оценки численности населения из Приложения Б, мы получим следующие оценки численности взрослых дворян мужского пола в Европейской России: 171–175 тыс. в 1858 г. и 185–190 тыс. в 1863 г.

Хотя 72,6 % всех потомственных дворян империи проживали в Европейской России, есть основания предположить, что в составе дворян, занятых на государственной службе (по гражданской и военной части), 80–85 % были выходцами из пятидесяти европейских губерний, потому что подавляющее большинство чиновников и офицеров, служивших на Кавказе, в Средней Азии, в Сибири, на Дальнем Востоке и в европейской части страны, были уроженцами Европейской России. Умножив общее число дворян, служивших по гражданской и военной части в разные годы, на 80–85 % и разделив затем на 171–175 тыс. за 1857/58 г., 185–190 тыс. за 1863/64 г. и на 150 тыс. за 1897 г., мы получим следующие оценки процента взрослых потомственных дворян мужского пола, уроженцев Европейской России, участвовавших в государственной службе: 17–19 % в 1857/58 г. и 34–36 % в 1897 г. для гражданской службы; 8–9 % в 1863/64 г. и 7 % в 1897 г. для военной службы.

Нам известен процент землевладельцев среди чиновников по состоянию на 1853 г., и мы можем предположить этот показатель за 1902 г.; процент землевладельцев в четырех высших классах офицерского корпуса известен за 1903 г. (см. в главе 6 раздел «Дворянство и государственная служба»). Если отношение процента землевладельцев в четырех высших классах к проценту во всех четырнадцати классах было одинаковым для военной и гражданской службы, тогда примерно 8 % армейских и морских офицеров в 1903 г. являлись землевладельцами; для оценки числа офицеров в этом году мы экстраполировали данные за 1897 и 1900 гг.^{503} Оценка 13–15 % для военных в 1864 г. получена из предположения, что в 1864 г. соотношение процента землевладельцев среди офицеров и среди чиновников было таким же, как и в 1902/03 г. Вполне вероятно, что не все наши предположения верны, но, во всяком случае, они сходны с теми, на которые опирался Зайончковский при оценке суммарной численности чиновников в 1903 г. К тому же они дают оценки реальной ситуации, пусть даже и грубые, но пригодные для дальнейшей работы.

Цифры, приведенные в разделе «Дворянство и государственная служба» (гл. 6), были получены умножением этих же процентных соотношений на общее число чиновников и офицеров в разные годы. При отсутствии нужных данных их получали методом интерполяции. Чтобы оценить общее число дворян-землевладельцев мужского пола, из имеющегося числа дворян-землевладельцев (см. Приложение В) мы вычли владевших поместьями женщин, т. е. уменьшили этот показатель на 15–20 %.