Неудача Юлиана и его гибель
Неудача Юлиана и его гибель
Однако все попытки Юлиана оживить труп оказались тщетными. Дальше отдельных христианских погромов, восстановления языческих храмов и богослужений, дальше оживления показной стороны язычества дело не пошло. Сами же язычники издевались над Юлианом за его благочестие и монашеский образ жизни. Его страстная религиозность абсолютно не гармонировала с общим характером язычества. Неоплатонические фантазии могли увлечь за собой тонкую прослойку старой языческой интеллигенции, но оставались чуждыми широким кругам населения империи. Дух религии покинул язычество и целиком переселился в христианство. Все религиозные натуры (а таких было большинство в этот страшный час крушения старого мира) перешли к христианству. И сам Юлиан, по всему своему характеру, по всем своим устремлениям, являлся типичным христианином. Только условия воспитания сделали его врагом христианства. В другой обстановке он с таким же блеском написал бы сочинение «Против язычников» и с не меньшим рвением преследовал бы их. В этом состоит величайшая личная трагедия Юлиана. Но в этом же и трагедия его как исторической личности. Он не сумел понять направления исторического развития и хотел повернуть назад ход истории. Поэтому дело его было обречено на неудачу, и сам он погиб. Отступник царствовал всего два с половиной года. В 363 г. после тщательной подготовки он возобновил войну с персами, начатую еще Констанцием. Первое время военные действия развивались очень успешно для римлян. Римские войска проникли на Восток до самого Ктесифона. Но затем персы перешли в наступление, и римская армия вынуждена была начать отступление. В одной из стычек 26 июня 363 г. Юлиан был смертельно ранен дротиком.
Его преемником войско избрало полководца Иовиана. Положение римской армии, сжатой со всех сторон персами, было настолько серьезным, что Иовиан спас себя и войско только ценой уступок персам почти всех месопотамских завоеваний Диоклециана. Новый император был христианином ортодоксального толка, поэтому он немедленно прекратил все преследования христиан. Православие снова восторжествовало, и его неутомимый борец Афанасий вернулся на епископскую кафедру в Александрии.
В начале 364 г. Иовиан неожиданно умер в Малой Азии. Собравшиеся в Никее полководцы и сановники избрали на его место Флавия Валентиниана, который при Юлиане был начальником императорских телохранителей. Империя вступала в последний этап своего существования.
Юлиан правил империей всего два года и умер, едва перешагнув 30-летний рубеж, однако ему удалось оставить заметный след в римской истории. Историки и писатели не раз обращались к образу Юлиана, по-разному воспринимали и рисовали этот образ. Одна из обоснованных точек зрения принадлежит русскому исследователю А. Б. Рановичу. Он пишет: «Флавий Клавдий Юлиан (331—363) — любопытная фигура на троне римских императоров. Ненависть, которую христианская церковь питала и питает к этому "отступнику", разукрасила его образ, придав ему черты антихриста, сатанинского супостата и гонителя веры христовой. Русскому читателю этот образ Юлиана был известен по роману Мережковского. Гораздо ближе к исторической действительности Юлиан Ибсена; в его трагедии "Цезарь и Галилеянин" монологи Юлиана — почти буквальные цитаты из его писаний. Но и Ибсен наделил своего героя чертами величия, вовсе ему не свойственными... В своей политике Юлиан руководился прежде всего своими религиозно-философскими взглядами, совершенно не считаясь с реальным положением вещей, не учитывая ни сил, ни возможностей своих противников. Ему самому, конечно, не понять было, что он фактически является идеологом и орудием разбитых остатков древней сенаторской знати. Как и все идеологи этих групп, Юлиан думал, что путем восстановления древней религии можно будет удержать и старые порядки. Получив в свои руки императорскую власть, Юлиан решил, что можно путем риторических циркуляров повернуть колесо истории назад, что, восстанавливая запрещенный преемником Константина культ древних богов, он тем самым восстановит былое величие Рима времен Цезаря... Получив власть, Юлиан не открыл гонений против христиан, как это делали его христианские предшественники и преемники по отношению к "язычникам". Христианская церковь была тогда уже слишком сильна. Он провозгласил свободу вероисповедания; единственный его враждебный христианам акт — запрещение христианам преподавать светские науки. Но это запрещение было изложено в весьма умеренных выражениях: "Преподаватели школьные должны превосходить других, во-первых, своим поведением, во-вторых — красноречием. Поэтому, поскольку я не могу быть лично в каждом городе, я приказываю, чтобы всякий желающий отдаться преподаванию не попадал на это дело без разбору и внезапно, но чтобы он получил одобрение властей и декрет куриалов, изданный в согласии с лучшими гражданами; этот декрет будет потом представлен на рассмотрение мне для того, чтобы (преподаватель) приступил к занятиям в городе, облеченный высшим почетным титулом на основании нашего заключения". Конечно, Юлиан имел в виду просто не утверждать учителей-христиан и откровенно мотивировал это в одном из своих циркуляров тем, что преподаватель должен быть честен, а не двуличен, и поэтому христианин не может быть допущен к преподаванию Гомера и других классиков, которых он считает сынами сатаны. Но император вместе с тем не возражает, чтобы христиане в своих церквах преподавали своим единоверцам догматы христианской веры и занимались "толкованием Матфея и Луки". Однако такое поведение императора не умеряло гнева и ненависти к нему христианской знати, лишившейся своего значения и влияния. Христиане никак не могли удовлетвориться свободой исповедовать свою веру наряду с другими, они хотели монополии для себя при дворе, в управлении, в армии, сохранить свои привилегии, свои иммунитеты. Весьма правдоподобно поэтому предположение Либания, что копье, нанесшее императору смертельную рану в сражении с персами в 363 г., было пущено рукой христианина» (Ранович А. Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики христианства. М., 1990. С. 396—397).