Глава VI

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава VI

На следующий день, приняв ванну и приведя себя в порядок, я отправился на комбинат, где обнаружил, что за время моего отсутствия чистки приобрели удивительно большие размеры. Люди боялись любого иностранца и всего иностранного. Главный мастер коксового завода сказал, избегая смотреть мне в глаза, чтобы я встретился с Сёмичкиным.

Сёмичкин выглядел измученным, обеспокоенным и раздраженным. Как я узнал позже, его несколько раз допрашивали органы НКВД, хотя и ни разу не арестовывали.

«Прости, Джек, — сказал он сдержанно. — Я ничего против тебя не имею. Но мы не можем держать здесь иностранцев. А ты не только иностранец, ты еще к тому же только что был за границей».

Я ушел с завода и направился домой, чтобы все обдумать. Маша рассказала мне, что почти все иностранцы либо уже уехали, либо собирались уезжать: те, у кого были иностранные паспорта, возвращались обратно домой в свои страны, а тех, кто принял советское гражданство, арестовывали и отправляли в Сибирь.

У меня был длинный разговор с Колей. «Лучше уезжай, — сказал он. — Сейчас иностранцам здесь не место».

В тот вечер мы с женой приняли решение уехать. На следующий день Маша подала заявление с просьбой разрешить ей уехать в Америку на постоянное место жительства. Прошло почти четыре года, прежде чем ей дали это разрешение на выезд. Я оставался в Магнитогорске еще три месяца, живя на Машины деньги и ожидая, когда ей дадут разрешение уехать. У меня не было работы, и поэтому двери института были для меня закрыты. Я играл с Андре в шахматы до тех пор, пока его не арестовали. Я понял, что мои друзья чувствуют себя очень неуютно, когда я прихожу к ним в гости, так что большую часть времени я сидел дома, стуча на машинке. Каждую ночь в Кировский район приходили, шатаясь от усталости и с красными от недосыпания глазами, сотрудники специальных групп, производивших аресты.