Конференция в Касабланке

Конференция в Касабланке

Хотя в конце 1942 года еще не было ясно, смогут ли державы оси вернуть себе инициативу, стратегическое планирование союзников не могло задерживаться до прояснения военной обстановки. Руководству союзных стран необходимо было встретиться и согласовать планы. Русские руководители не могли покинуть Россию, так как в это время решался исход сражения на Волге, но Рузвельт и Черчилль вместе со своими начальниками штабов встретились на конференции в Касабланке, чтобы обсудить все стратегические проблемы войны. Конференция началась 14 января 1943 года и закончилась 23-го.

Основной проблемой на конференции в Касабланке была разработка планов последующих военных действий. Поскольку еще не было принято никаких твердых решений, кроме решения захватить побережье Северной Африки, англичанам и американцам необходимо было обсудить свои последующие шаги на Средиземноморском театре военных действий после захвата Туниса.

Генерал Маршалл и другие начальники штабов США все еще надеялись в ближайшем будущем объединить ресурсы союзников для перехода в генеральное наступление с форсированием Ла-Манша и высадкой во Франции, предпочтительно в Нормандии. Если в 1943 году из-за трудностей материально-технического обеспечения широкое вторжение оказывалось невозможным, с чем в конечном итоге согласились многие высшие американские офицеры, то, как полагал генерал Маршалл, союзники могли бы сковать немецкие силы, захватив полуостров Бретань в Западной Франции. Англичане, используя многочисленные статистические данные" выдвинули против этого убедительные аргументы. Они доказали, что к середине 1943 года немцы будут иметь во Франции 44 дивизии, в то время как состав англоамериканских сил, предназначенных для вторжения, не превысит и 25 дивизий. До тех пор пока соотношение сил не будет значительно улучшено в пользу союзников, утверждали англичане, высадка на побережье Франции приведет только к поражению и к еще одной дорогостоящей и унизительной эвакуации с континента.

Англичане были за вторжение во Францию, но только после значительного ослабления немецких сил. До тех пор следовало продолжать войну на основе периферийной стратегии. Это наилучшим образом способствовало бы ослаблению Германии и помогало бы русским. Отвлекающие удары через Средиземное море по Южной Европе, говорили они, приведут к переброске из Франции и с Восточного фронта до 55 немецких дивизий.

Продолжение периферийных операций на Средиземноморском театре военных действий, по мнению англичан, позволяло вывести из войны Италию и вовлечь в нее Турцию. Если все это произойдет, то для разгрома Гитлера вторжения через Ла-Манш вообще не понадобится. Считая, однако, что это вторжение все-таки должно быть проведено, и притом при больших шансах на успех, они предлагали вначале ослабить немецкие войска в Западной Европе ударами союзников в других местах.

Хотя члены комитета начальников штабов США и не были убеждены в правильности рассуждений англичан, они не нашли веских контраргументов. Им не хотелось направлять еще больше союзных сил на Средиземное море, которое они не считали главным стратегическим направлением. Англичане же не хотели подвергать себя риску, возвращаясь во Францию в 1943 году, а без полного согласия и взаимодействия обеих сторон о вторжении через Ла-Манш не могло быть и речи. После продолжительной дискуссии, в ходе которой адмиралу Кингу удалось настоять на активизации военных действий против Японии посредством ряда наступлений с ограниченной целью, обе союзные державы пришли к компромиссному решению. Англичане поначалу хотели, чтобы война на Тихом океане носила характер сдерживающих действий до тех пор, пока не будет побеждена Германия, после чего все наличные силы союзников могли быть брошены на разгром Японии. Но они отказались от этих взглядов и согласились с увеличением сил, действовавших на Тихоокеанском театре, давая возможность американцам сохранить приобретенную ими здесь инициативу. Американцы в свою очередь согласились с отсрочкой вторжения через Ла-Манш до 1944 года. Тем временем силы противника должны были быть отвлечены из Европы наступательными действиями союзников в зоне Средиземного моря. Одновременно планировалось усилить удары авиации союзников по самой Германии, Единодушно было принято решение о первоочередности борьбы с подводными лодками противника. Без этого успех каких-либо наступательных действий где угодно ставился под сомнение.

Оставшееся время на конференции было посвящено выбору направлений для нанесения ударов в районе Средиземного моря. В конце конференции участники рассмотрели две возможные цели ближайших операций - острова Сицилию и Сардинию. Из этих двух островов Сардиния имела более слабую оборону и располагала базами, с которых союзные бомбардировщики могли производить налеты на промышленные центры Северной Италии, но она не имела достаточно большой гавани для развития успеха крупной морской десантной операции. В то же время захват Сицилии, хотя и намного более трудный, позволял создать угрозу непосредственно Италии, а возможно, и заставил бы ее выйти из войны. Кроме того, захватив Сицилию, союзники установили бы контроль над Тунисским проливом и могли бы уничтожать больше сил противника. Поэтому Сицилия была избрана в качестве первого объекта операции союзников в этом районе. Эта операция должна была начаться в один из дней июля 1943 года. Этот акт, завершивший работу конференции в Касабланке, свидетельствовал о том, что союзники достигли взаимопонимания и стали решительнее,

На следующий день после окончания конференции в Касабланке президент Рузвельт удивил государственных деятелей и военных руководителей всего мира, объявив представителям прессы о принятом им с согласия Черчилля решении. Соединенные Штаты и Англия ставили перед собой цель - безоговорочная капитуляция Германии, Италии и Японии. Никаких других условий союзники договорились не принимать и не рассматривать. Принятие такого решения само по себе нельзя было считать разумным актом, а еще худшим было его оглашение. Это решение относилось к той категории ошибок, которых никогда не допускали государственные деятели XVII и XVIII столетий. Они лучше своих преемников понимали, что сегодняшний противник завтра может оказаться полезным союзником, и война, ведущаяся до полной победы, может разорить победителя наравне с побежденным.