Церковь и рыцарство до XII века

Чтобы защитить себя от рыцарей-разбойников, или, проще говоря, врагов предписаний мира Божьего, Церкви XI века было недостаточно. Церковные организации, чтобы обеспечить себе защиту, прибегали к двум средствам.

Первое заключалось в прямой вербовке воинов, сражающихся под знаменем их святого покровителя. Крупные монастыри и епископства с X века также имеют своих milites^13[659]. Церковь Святого Петра в Риме, в частности, вербует таких воинов в понтификат Григория VII уже во второй половине XI столетия^14[660]. Другой способ заключается в передаче защитной функции мирскому сеньору, защитнику (advocatus), миссия которого состоит в том, чтобы в обмен на вознаграждение обеспечить со своими войсками защиту аббатства или церкви, которую ему вверили. Вербовка таких защитников церкви приводит в XI веке к церемониям инвеституры, имитирующим одновременно церемонии принесения вассальной клятвы и ритуалы коронации. Поскольку земли, блага и люди, которые надлежало защищать (от других milites), принадлежали церквам, настоящим церковным сеньориям, вполне естественно, что эти церемонии инвеституры проходили в церкви, и руководил ими какой-нибудь священник, и акцент ставится на высокоморальном характере выполняемой миссии — защита церквей, монахов

и священников, также безоружного населения, крестьян, женщин, сирот, живущих на этих землях.

Такая миссия с давних времен вменялась королям, которых во время церемоний посвящения и коронации в литургических благословениях призывали выполнить этот долг защиты церквей и населения страны, которую Бог вверил правлению пришедшего на трон государя. Более полное изучение этих ритуалов инвеституры защитника церквей, ритуала Камбре (XI век) показывает, что большинство используемых по этому случаю формул благословения были заимствованы из литургий коронаций западнофранкских королей и, естественно, выражают обязанность монарха. Таким способом Церковь переносит на защитников, которых она вербует, старую королевскую этику^15[661].

Этот пункт имеет первостепенную важность для нашего случая. Эти ритуалы на самом деле представляют «промежуточное звено» между литургиями королевского миропомазания и посвящением в рыцари, первые свидетельства которого появились в конце XII века, даже в эпоху правления Ричарда Львиное Сердце. Произносимые по этому случаю молитвы во время торжественной передачи рыцарям их разнообразного оружия заимствованы из ритуалов благословения королей, а затем и других правителей во время их коронации и миропомазания с предшествующим ритуалом выборов кандидата. Церковь призывала тех, на кого, по ее мнению, Господь возложил обязанность править людьми, царствовать следуя велениям закона и интересов веры. Используя те же формулы, очевидно, весьма богатые на этические элементы, что и для благословения рыцарей во время их посвящения, становившегося все более торжественным в течение XII века, Церковь пытается на этот раз переложить на рыцарей целиком эту когда-то королевскую функцию, эту миссию защиты страны, Церкви и слабых^16[662].