Очередной раунд переговоров (осень 1579 г.)

В конце 1579 года Баторий вернулся в Вильно. Хотя он не думал о перемирии, осень и зима остановили его блестящие успехи. Наемные солдаты требовали денег, свои — отдыха. Расположив войска на зимние квартиры в приграничных городах, король поспешил на сейм в Варшаву. Когда он там появился, многочисленным клеветникам пришлось умолкнуть. Король рассказал о том, что уже сделал и что собирается сделать в ближайше время. Сейм единогласно одобрил все его предложения; ввел налоги на войну и разрешил собирать новое войско…

Еще в августе Иван Васильевич велел своим боярам написать литовским радным панам, что якобы он мыслил немедленно идти на короля, но что советники с трудом умолили его прекратить военные действия и что король Стефан докажет свою истинную любовь к человечеству и справедливости, если вступит с царем в переговоры о вечном мире.

Взяв Полоцк, Баторий в середине сентября послал Ивану ответ. Он написал, что по восшествии на престол главным старанием его было сохранить мир со всеми соседями, и везде в этом преуспел. Один только Иван Васильевич заносчиво потребовал от него всей Ливонии и Курляндии.

Далее король писал:

«Так как нам не годилось исполнить это требование, то мы сели на коня и пошли под отчинный наш город Полоцк, который господь Бог нам и возвратил: следовательно, кровь христианская проливается от тебя».

Он также заявил, что будет воевать до полного освобождения всей Ливонии от его жестокой власти, и потребовал, чтобы посол Лопатинский, задержанный в Дорогобуже, был немедленно освобожден — в соответствии с международным правом.

Иван в своем ответе, как обычно, врал и изворачивался:

«Другие господари, твои соседи, согласились с тобою жить в мире, потому что им так годилось. А нам как было пригоже, так мы с тобою и сделали. Тебе это не полюбилось, а гордым обычаем грамоты мы к тебе не писывали и не делывали ничего… О Лифляндской же земле и о том, что ты взял Полоцк, теперь говорить нечего, а захочешь узнать наш ответ, то для христианского покоя присылай послов великих, которые бы доброе дело между нами по пригожу постановить могли… Даю опасную грамоту для твоих послов, коих ожидаю с доброжелательством. Между тем да будет тишина в Ливонии и на всех границах. А в залог мира отпусти пленников, на обмен или выкуп».

Тоже самое царь Иван написал и в письме, переданном с Лопатинским, немедленно освобожденным. Он в самом деле приостановил войну в южной Ливонии и боялся идти на Стефана.

Пока шла переписка и ездили царские гонцы, Баторий готовился к новой войне. Вместе с канцлером Яном Замойским он занимал деньги у магнатов и ростовщиков. Родной брат Батория, князь Семиградский (Трансильванский) прислал ему большой отряд венгров.

Поскольку польские и литовские шляхтичи отказывались служить в пехоте, Баторий и Замойский впервые ввели в Речи Посполитой воинскую повинность. Было приказано в королевских имениях из каждых 20 крестьян старше 15 лет выбирать одного, которого после службы освобождать навсегда и все его потомство от всех крестьянских повинностей. Между прочим, именно это решение позже привело к значительному увеличению численности безземельной шляхты.

В это же время в Эстляндии московиты в жаркой схватке взяли в плен «Аннибала» Шенкенберга. Вскоре его казнили в Пскове (четвертовали). Кроме того, царским воеводам удалось разбить шведский отряд возле Нарвы, остатки которого ушли в Ревель. Так завершился 1579 год.

Царь вернулся в Москву, где в конце зимы (в феврале или в марте 1580 г.) получил ответ на свое письмо, переданное с Лопатинским. Король заявил, что и слышать не хочет о посольстве в Москву, готов лишь принять послов от Ивана в Вильно, если тот откажется от своих территориальных претензий и пойдет на заключение «честного» (справедливого) «вечного мира» (не перемирия); что пленников не отпускают во время войны и что они находятся в безопасности, ибо в христианской стране пленных не казнят (говоря так, Баторий явно издевался над московским садистом).

Поразмыслив пару месяцев, Иван вторично направил гонца к королю Стефану с дружелюбным письмом. Гонец получил наказ, что в случае упрямства и явной готовности Батория к возобновлению боевых действий, он должен тайно сказать ему, что царь согласен прислать своих великих послов в Вильно. Это не помогло. Король ответил, что дает Ивану пять недель, в течение которых будет ждать послов, хотя войско его готово к войне. Стольник князь Иван Сицкий, думный дворянин Пивов и дьяк Петелин уже были готовы ехать в Вильно, когда в Москве узнали, что Баторий начал вторжение. Он сам написал царю Ивану:

«Назначенный срок минул, теперь ты должен отдать Литве Новгород, Псков, Луки со всеми областями Витебскими и Полоцкими, также всю Ливонию, если желаешь вечного мира».