Алжир в предколониальный период

Победы над Испанией и успехи на море, достигнутые алжирцами в конце XVIII в., явно диссонировали с общим упадком страны. В первых десятилетиях XIX в. хозяйство Алжира по-прежнему оставалось полунатуральным. В городах, живших обособленно от села, проживало не более 5–6 % населения, да и в самих городах разные этнические группы проживали в отдельных кварталах, почти не смешиваясь. Ремесло и торговля переживали не лучшие времена: сокращалось число ремесленных мастерских, починкой судов занимались преимущественно европейцы, а все оружие было привозным. Алжирское купечество было представлено еврейскими торговыми домами, осуществлявшими караванную и морскую торговлю. Однако стоимость импорта неизменно превышала стоимость экспорта, и общий торговый баланс Алжира был отрицательным.

В общественной жизни и экономике страны господствовал патриархальный уклад. В племенах сохранялись многие формы патриархальных отношений (кровная месть, племенное покровительство, совместный перегон скота, взаимопомощь сородичей и др.). Большая часть земель находилась в общинном пользовании, и только на побережье и в долинах рек распространялась частная собственность. Государство считалось верховным собственником всех земель, а на их части вело хозяйствование непосредственно. Такие земли в основном были представлены в крупных хозяйствах (латифундиях), обрабатываемых издольщиками. Ненадежность владельческих прав способствовала обращению имущества в хабус – неотчуждаемый фонд религиозных братств или благотворительных учреждений и мечетей.

Слабость алжирского государства и его исключительно выгодное положение в Центральном Средиземноморье все больше привлекали в начале XIX в. внимание европейских держав. Особенно серьезные планы подчинения Алжира зрели во Франции. Наполеон I еще в конце XVIII в. планировал путем захвата Египта и Магриба превратить Средиземноморье во «французское озеро». Однако разгром французского флота англичанами при Абукире (1798 г.) и Трафальгаре (1805 г.) на время отвлек внимание французских военных от Алжира. Поражение Наполеона и реставрация Бурбонов вновь пробудили интерес Парижа к завоеванию алжирской территории. Между тем, Венский конгресс 1814–1815 гг., завершивший наполеоновские войны, так и не выработал единой позиции по борьбе с «варварийским пиратством». В этих условиях каждая держава предпочла самостоятельно требовать привилегии у Алжира, подкрепляя свои требования орудийными залпами.

Несмотря на активность притязаний Запада к Алжиру, успехи такой политики были весьма скромными. Так, в 1815 г. США с трудом заставили дея пересмотреть в свою пользу мирный договор 1795 г. В начале 1816 г. к берегам Северной Африки прибыла англо-голландская эскадра под командованием лорда Эксмауса. Войдя в порт города Алжир, Эксмаус подверг его семичасовой бомбардировке, однако натолкнулся на энергичное сопротивление, и вынужден был удовлетвориться заверениями дея о прекращении корсарства. Действительно, в том же году дей с тем, чтобы лишить европейские державы причин для вторжения, воспретил пиратские нападения и отменил рабство христиан. Оборона Алжира с успехом выдержала и еще одну английскую бомбардировку (1825 г.). Дейский режим в Алжире мог бы просуществовать еще долго, если бы не знаменитый «удар веером», который дей Хусейн нанес по лицу французского консула П. Деваля 29 апреля 1827 г. Наглость Деваля, не раз публично оскорблявшего правителя и вызывавшего его гнев, была хорошо известна в столице Алжира. Тем не менее правительство Карла X использовало этот инцидент для объявления блокады алжирского побережья. Первоначально в Париже планировали привлечь к завоеванию Алжира египетского пашу Мухаммеда Али, но нажим английской дипломатии на Стамбул и Каир свел этот план на нет. Тогда французские власти при деятельной поддержке торговых компаний Марселя начали подготовку к самостоятельному вмешательству в алжирские дела.