Символика Черной кельи.

Символика Черной кельи.

В этой мрачной комнате – череп, коса… Откуда эта дурацкая фраза: мертвые с косами стоят?! Здесь требовалось написать три завещания – близким, родине и человечеству… Когда же на шею надели веревку, вспомнился классический английский юмор: «Клуб самоубийц», (21-2).

Однако же надо было использовать «Кабинет рефлексьон» чисто профессионально. Как актеры, оставшись с собой наедине в грим-уборной, собираются, сосредотачиваются, «входя в образ», готовят весь свой «психофизический аппарат» для появления на публике, так и я мысленно пробегала свою роль. Убирала мышечный зажим, концентрировала внимание и волю для образа эдакой девушки-простушки с элементами травести, в котором, как мне казалось, будет наиболее выигрышно, располагающе и обезоруживающе явиться перед не очень-то дружелюбно настроенным зрителем…

Весь мой режиссерский снобизм разлетелся в дым, а актерская подготовка оказалась слабой. Думаю, что выглядела я абсолютной дебилкой! Эта давящая слепота, шлепанье босой ступней по холодному полу, потом какие-то идиотские качели под ногами, грохот, лязг, тошнотворная горечь напитка…

Потом, когда можно было наконец-то увидеть «публику» и почувствовать реакцию зала точнее, я уже, махнув рукой на «домашние заготовки», доигрывала все в комическом ключе и повеселила народ, откровенно придуряясь, как «рыжий» на ковре. Это – приемчик «самоигральный» и безотказный. Дурак всегда выглядит органично, вызывает снисхождение и симпатии. Троекратные масонские хлопки приветствия звучали, как благодарные и искренние аплодисменты! Меня не просто приняли, меня нежно полюбили даже враги-соглядатаи из Великого Востока!

На агапе ощущение бенефиса, сыгранного под аншлаг, усилилось. Меня рвали в клочья желающие поздравить, пообщаться, подружиться, взять телефон и сунуть свой… Когда, как говорится, – усталые, но довольные, – мы с Жаном брели пешочком через теплую парижскую ночь к себе на Рю де Колонн, он подтвердил: моя клоунада слегка сняла остроту накала страстей вокруг твоей регуляризации. Некоторые из настроенных непримиримо востоковцев, возможно, подумали: «Чего уж тут не сделаешь сгоряча и не обдумав, когда жена такая дура!»

Но как бы легкомысленно и насмешливо не относилась я к женскому масонству – особенно, увидев с какими серьезными и важными лицами старые толстые тетки в длинных черных робах машут шпагами, корча из себя рыцарей, – в результате-то была получена обнова! Ну а какая же нормальная баба будет спать спокойно, зная, что у нее в шкафу – ни разу, если не считать самого момента облачения, не надеванное платье? А запончик и перчатки белые? Ленточка с медалью? Куда же выпендриться в этих прибамбасах?

Ну, дома-то перед подружками все было уже меряно-перемеряно, общупано, обсуждено и кайф получен. Но это же не то! Надо же в этом во всем мужикам показаться! Тем более что за абсолютную неповторимость такого наряда в Москве можно было не беспокоиться!

Словом, я решила устроить свое дефиле в «Северной звезде», где тебе появляться было вроде бы категорически нельзя. Нельзя-то нельзя, но ведь если очень хочется, то можно. Наш хитроумный «ход» был прост, как гиря – Ты приходишь без облачения, в цивильном, так сказать, небрежно-светском виде. Ты – как король в изгнании, как августейшая особа инкогнито. Ты, как бы почти игнорируя свои, ослепительно высокие уже к тому времени градусы и должности, в данном конкретном случае – лишь мое сопровождение, мой рыцарь, моя свита.

Я же, по всей полной форме одетая, буду демонстрировать натуральную масонку.

Вот моя «доска» про эту всю одежку.