АНГЕЛ ПЛАКАЛ…

АНГЕЛ ПЛАКАЛ…

(Из дневника)

Через год ты – уже в Париже, в гостях у Жан-Пьера. Все деньги – постановочные за последний фильм – вернулись в твоем новом огромном чемодане в виде разноцветных французских шмоток… Ты даже привез мне новые очки от «Ив Сен Лоран»! Какое счастье!

Помнишь наш тихий-тихий разговор на кухне?

Я, как всегда, «давила». Я объясняла, что кажущаяся такой недостижимой цель – вполне реальна. Я доказывала, что ты, именно ты, должен быть первым русским масоном, намечала план конкретных шагов и действий. Ты молчал. И твое молчание только разжигало мой азарт. Всю свою энергию я вкладывала в громкий шепот (за тонкой стенкой спал Глеб): «Ты будешь, будешь масоном, я знаю! Мы будем каждый год ездить в Париж!»

Господи! Если бы знать тогда, чем, кроме поездок в Париж, обернется все это! Если бы знать…

Я люблю говорить своим студентам, что совесть – это «со-весть». Весть свыше. Голос Бога внутри нас. И что такого слова нет ни в одном из известных мне языков. Есть похожие – в английском, французском, польском, испанском – «стыд», «сознание», а «совести» в русском смысле – нет… И когда я говорю все это, почти всегда вспоминаю тот разговор на кухне.

Я шипела громко, убежденно и, наверное, убедительно. Внутри же меня что-то отвечало: «Остановись! Опомнись! Не надо! Нельзя!»

Отцы говорят, что душа наша – всегда христианка. Я не помню, чтобы к тому времени мы читали или слышали что-то негативное о масонстве. Позитивного, правда, тоже не знали. Не память, не сознание пыталось остановить меня в тот миг. Это был крик души. Крик внутренний, но очень громкий. Я с трудом заглушила его в себе. Заглушила, решив, что подумаю об этом позже…