2. ПОДГОТОВКА И СУЩНОСТЬ РЕФОРМЫ 1861 г.

2. ПОДГОТОВКА И СУЩНОСТЬ РЕФОРМЫ 1861 г.

Создание и деятельность дворянских комитетов. Царское правительство, вынужденное приступить к обсуждению крестьянского вопроса, 3 января 1857 г. создало с этой целью специальный Секретный комитет. В соответствии с рекомендациями комитета крестьяне в результате освобождения от крепостной зависимости должны были получить за выкуп приусадебные участки. Предполагалось, что полевая земля останется в собственности помещиков, которые могли предоставлять ее крестьянам в пользование за плату деньгами или трудом. Секретный комитет предусматривал создание губернских дворянских комитетов для разработки проектов положений об отмене крепостного права применительно к той или иной местности. Проведение в жизнь мероприятий, связанных с освобождением крестьян, предполагалось осуществлять на протяжении многих лет.

Однако могучая волна растущего демократического движения заставила царское правительство ускорить решение крестьянского вопроса, несколько расширить программу, намеченную Секретным комитетом.

В марте — октябре 1858 г. губернские дворянские комитеты, как и в России, были созданы на Украине. В них вошло 323 помещика. В январе 1858 г. Секретный комитет переименовали в Главный комитет по крестьянскому делу, и на него было возложено руководство подготовкой реформы. На протяжении 1858 — первой половины 1859 г. вопрос об условиях отмены крепостного права широко обсуждался в губернских дворянских комитетах. Разработанные ими проекты «Положений о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» позже рассматривались в редакционных комиссиях и в Государственном совете.

Таким образом, к выработке законодательных актов об отмене крепостного права было привлечено, по существу, все дворянство. В зависимости от своих взглядов на этот вопрос оно делилось на две основные группы: крепостников, отчаянно защищавших свои привилегии и во что бы то ни стало стремившихся сохранить за собой всю землю и право на крепостной труд, и либералов, которые, понимая неизбежность капиталистического развития, признавали невыгодность обезземеливания крестьян и высказывались за освобождение их с наделом, но при обязательном вознаграждении помещиков не только за землю, но и за утраченное право на личность крепостного крестьянина.

Первая точка зрения, выразителями которой выступали преимущественно помещики черноземных губерний, в том числе и украинских, была наиболее распространенной и поддерживалась большей частью дворянства. Вторая получила одобрение в нечерноземных губерниях и отражала интересы капитализировавшегося дворянства и либеральной буржуазии.

Многие помещики Правобережной Украины открыто заявляли о своем желании освободить крестьян без земли. Такие пожелания высказывали черкасский предводитель дворянства, помещики Подольской губернии (о чем они приняли специальное решение на губернском собрании 31 января 1858 г.), большинство членов Черниговского губернского дворянского комитета во главе с губернатором, дворяне юга Украины, в том числе те из них, которые становились на путь капиталистического предпринимательства и были заинтересованы в обеспечении своих имений дешевой рабочей силой. А полтавский помещик М. П. Позен предлагал наделить крестьян лишь незначительными участками приусадебной земли. Полевой надел он считал возможным предоставить в пользование крестьян за выполнение определенных повинностей лишь на переходный период, по истечении которого вся земля должна была перейти в собственность помещика. Таким образом, значительная часть помещиков Украины, как и всей России, по существу выступала за полное обезземеливание крестьян и прикрепление их путем превращения в вечных арендаторов или батраков к имению землевладельца.

Другая группа дворян, принадлежавшая к либеральному течению, отстаивала необходимость освобождения крестьян с наделом при условии выкупа ими как земли, так и своей личности. Особенно четко позицию дворян-либералов излагал сахарозаводчик Бобринский. В своем проекте, поданном на рассмотрение Киевского дворянского комитета, он рекомендовал отдать в вечную собственность крестьян по одной десятине земли на ревизскую душу. Признавая предложенную норму недостаточной для обеспечения прожиточного минимума крестьянской семьи, Бобринский, однако, считал ее наиболее целесообразной, поскольку она, по его мнению, создала бы благоприятные условия для заключения выгодных соглашений между крестьянами, которым не будет хватать земли, и помещиками, заинтересованными в рабочей силе. Волынский помещик Хонский, чтобы привязать крестьян к помещичьему имению, предлагал за выкуп наделить их землей в размере двух десятин на одну ревизскую душу или одной десятины на имеющуюся в наличии крестьянскую душу.

Таким образом, расхождения помещиков во взглядах на «освобождение» крестьян носили не принципиальный характер и по существу были, как отмечал В. И. Ленин, «борьбой внутри господствующих классов, большей частью внутри помещиков, борьбой исключительно из-за меры и формы уступок. Либералы так же, как и крепостники, стояли на почве признания собственности и власти помещиков, осуждая с негодованием всякие революционные мысли об уничтожении этой собственности, о полном свержении этой власти»[193].

В. И. Ленин подчеркивал: «Борьба сторонников обезземеления и сторонников «наделения» выражала тогда зачастую лишь борьбу двух крепостнических лагерей, спор о том, выгоднее ли для помещика иметь арендатора (или «отработочного» крестьянина) вовсе без земли или «с наделом», т. е. прикрепленного к месту, привязанного клочком земли, с которого нельзя жить и на котором приходится искать «заработков» (= идти в кабалу помещику)»[194].

Изменения проектов реформы в правительственных органах. В условиях дальнейшего обострения кризиса, в частности усиления классовой борьбы и критики революционными демократами грабительских проектов дворянских комитетов, царское правительство вынуждено было пересмотреть свою первоначальную программу освобождения крестьян. В постановлении, принятом на заседании Главного комитета 29 ноября 1858 г. под председательством Александра И, указывалось на необходимость добиваться, чтобы крестьяне постепенно становились поземельными собственниками.

Для этого нужно: а) решить, к каким именно средствам может прибегнуть правительство для содействия крестьянам в выкупе их поземельных угодий и б) определить условия прекращения временнообязанного положения[195] крестьян.

В развитие этого решения 4 декабря 1858 г. Главный комитет принял новую программу реформы, основные положения которой сводились к следующему: «1. Крестьяне получают личную свободу и включаются в состав свободного сельского сословия. 2. В административном отношении крестьяне составляют сельские общества, которые избирают органы мирского управления. 3. Помещик должен иметь дело с миром, а не с отдельной личностью крестьянина. 4. Помимо обеспечения крестьянина земельным наделом в постоянное пользование необходимо предоставить ему возможность выкупить этот надел в собственность; в этих целях правительство оказывает содействие крестьянам путем организации кредита. 5. Необходимо регламентировать срочнообязанное положение»[196].

Указанное постановление Главного комитета расходилось с программой, изложенной в проектах дворянских комитетов, и не отвечало пожеланиям большинства дворян. Поэтому созданным еще в марте 1858 г. редакционным комиссиям поручили обобщить проекты, составленные губернскими комитетами, и разработать законодательство о реформе. Руководствуясь новой программой, редакционные комиссии в первый период своей деятельности значительное внимание уделяли вопросу о выкупе наделов и их размерах. Рассматривая надел не только как средство «обеспечения быта» крестьян, но и как основу выполнения ими повинностей в пользу помещиков и государства, комиссии предложили несколько увеличить площадь надела, а размер повинностей, наоборот, уменьшить. Было намечено установить 12-летний срок временнообязанного положения крестьян и создать крестьянское управление, подчиняющееся общим административно-полицейским органам.

В Качановке у Тарновского (М. И. Глинка, Н. А. Маркевич, Г. С. Тарновский, В. И. Штернберг). Художник В. И. Штернберг. 1838 г.

Жатва. Художник В. Д. Орловский. 1882 г.

Оборона Севастополя. Фрагмент панорамы. Художник Ф. А. Рубо. 1902–1904 гг.

Опасаясь организованной оппозиции дворянства, правительство решило не проводить собраний депутатов дворянских комитетов для обсуждения проекта, как намечалось раньше, а приглашать их по одному для получения замечаний к уже разработанному проекту. Но поскольку вызванные дворянские депутаты проявили отрицательное отношение к законопроекту, их поспешили отпустить по домам.

К. Маркс, глубоко интересовавшийся реформой 1861 г. и внимательно изучавший ее по различным русским источникам и статьям Н. Г. Чернышевского, указывал, что все усилия депутатов от губернских комитетов, вызванных в Петербург, устроить общие совещания оказались напрасными: от них лишь потребовали письменных ответов на заранее подготовленный перечень вопросов. Несколько групп депутатов подали царю жалобу, в которой выразили протест против подобного обращения с ними, за что получили через полицию выговор[197].

Подобные действия правительства объясняются, несомненно, не принципиальными расхождениями с дворянством, а тем, что правительство лучше ориентировалось в обстановке, сложившейся тогда в стране, а также дальнейшим подъемом общедемократического движения, в частности крестьянского. Однако правительство дало согласие внести ряд исправлений в проект в соответствии с пожеланиями дворянских депутатов, в том числе уменьшить размеры наделов и увеличить выкупные платежи. После пересмотра проекта «Положений» в Главном комитете и Государственном совете и внесения в него изменений в сторону ухудшения условий освобождения крестьян законопроект о крестьянской реформе 19 февраля 1861 г. был утвержден царем.

Истинное содержание законодательных актов о реформе достаточно выразительно охарактеризовал Александр И, заявивший 28 января 1861 г. на заседании Государственного совета: «Я надеюсь, господа, что при рассмотрении проектов, представленных в Государственный совет, вы убедитесь, что все, что можно было сделать для ограждения выгод помещиков, — сделано»[198]. И это было действительно так. Законодательство от 19 февраля 1861 г. утверждало программу безжалостного ограбления крестьян. «„Великая реформа", — писал В. И. Ленин, — была крепостнической реформой и не могла быть иной, ибо ее проводили крепостники»[199]. Вождь трудящихся подчеркнул, что «пресловутое „освобождение" было бессовестнейшим грабежом крестьян, было рядом насилий и сплошным надругательством над ними»[200].

Основные законодательные акты реформы. Основные положения крестьянской реформы были изложены в царском манифесте от 19 февраля 1861 г. и «Общем положении о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». В этих документах отмена крепостного права лицемерно характеризовалась как благодетельный акт дворянства, которое, добровольно поступаясь своими извечными правами и привилегиями, решило отказаться от права на личность крепостных людей.

Рекомендовалось решение крестьянского вопроса осуществлять путем заключения полюбовных соглашений между крестьянами и помещиками. «Даря» крестьянам личную свободу, законодательство закрепляло за помещиками право собственности на все принадлежавшие им земли. Крестьянам же предоставлялось право на получение усадьбы и надела полевой земли, за которые они должны были отрабатывать барщину или платить оброк. Такое положение считалось временным, пока крестьяне не оформляли с помещиком соглашение о переходе на выкуп. Они считались временнообязанными. После заключения соглашения — превращались в крестьян-собственников. До перехода на выкуп взаимоотношения между крестьянами и помещиками регламентировались уставными грамотами, в которых фиксировались количество крестьян, получавших право на наделение землей или лишавшихся его, размер земельного надела и повинностей, которые должны были выполнять крестьяне в пользу помещика. На составление и введение в действие уставных грамот отводилось 2 года. Для решения спорных вопросов между обоими сословиями создавались специальные органы — губернские по крестьянским делам присутствия и институт мировых посредников. Первые состояли из местных чиновников и помещиков, вторые — из поместных дворян, назначаемых на эти должности сенатом.

Бывшим крепостным предоставлялось право приобретать в частную собственность недвижимое имущество, заниматься торговлей и разными промыслами, строить фабрики, открывать торговые и ремесленные заведения, брать подряды на выполнение определенных заказов, записываться в цехи, продавать свои изделия, заключать соглашения, вступать в гильдии и другие объединения, а также вступать в брак без разрешения помещика и самостоятельно решать свои хозяйственные и семейные дела. Ограничивался произвол помещиков в наказании крестьян.

Кроме того, крестьяне каждого помещичьего имения получали право собираться на сходы для решения местных хозяйственных вопросов и избирать на 3 года исполнительные органы крестьянского самоуправления — сельских старост и сборщиков налогов. Смежные сельские общины, входившие в один церковный приход и насчитывавшие от 300 до 2000 жителей, объединялись в волости. В них созывались волостные сходы, в которых принимали участие сельские старосты, волостные служебные лица и выборные от домохозяев — по одному от каждых 10 дворов. Эти сходы избирали волостных старшин, которые вместе с сельскими старостами составляли волостные правления и в пределах предоставленных им прав ведали делами волости. Для рассмотрения незначительных проступков и разных исков крестьян избирались волостные суды. Наряду с решением мелких хозяйственных и финансовых вопросов органы волостного управления выполняли полицейско-административные функции, надзирали за соблюдением государственных законов и распоряжений высших органов власти, за сохранением в волости общего порядка. Сельским старостам и волостным старшинам предоставлялось право накладывать на крестьян взыскания в виде штрафа, ареста или принудительных работ.

Разумеется, все эти изменения в положении крестьян, в том числе превращение их в «свободных обывателей», имели положительное значение, создавали определенные условия для развития новых, капиталистических отношений. Это был шаг вперед по пути развития капиталистического строя. Однако реформа не была доведена до конца — она остановилась на полдороге. Крестьяне причислялись к разряду податных сословий и в отличие от привилегированных классов на протяжении определенного времени обязаны были наряду с выполнением повинностей в пользу помещика и внесением выкупа платить подушную подать государству и отбывать рекрутскую повинность.

Для обеспечения своевременного выполнения крестьянами всех повинностей «Положения» сохраняли старую крестьянскую общину с ее круговой порукой. Без разрешения общины крестьянин не имел права выехать за пределы волости. В отличие от лиц других сословий, имевших бессрочные паспорта, крестьянин мог получить паспорт не больше чем на один год. К этому следует добавить установление на весь период временнообязанного состояния права опеки помещика над сельской общиной, а также создание отдельных судов для крестьян и сохранение унизительного наказания их розгами. На протяжении первых девяти лет со дня обнародования законов 1861 г. крестьянин не имел права отказаться от надела и фактически был прикреплен к нему. Сельское и волостное правления в действительности не пользовались самостоятельностью и находились в зависимости от дворянства, царских чиновников и полиции. Свое непосредственное влияние на эти органы дворянство осуществляло через мировых посредников.

Таким образом, крестьяне и после отмены крепостного права оставались в зависимости от вчерашних крепостников, и были обречены на нищету и страдания. В. И. Ленин подчеркивал, что ни в одной стране мира крестьянство не испытало «и после „освобождения“ такого разорения, такой нищеты, таких унижений и такого надругательства, как в России»[201].

Наделы и повинности крестьян. Реформа 1861 г. не ликвидировала помещичье землевладение — оплот крепостнических устоев и традиций. Хотя крестьянам и предоставлялось право на получение приусадебной и полевой земли, но при определении размера надела прежде всего учитывались интересы помещиков. В тех губерниях и уездах, где земля давала небольшую прибыль, устанавливались несколько более высокие нормы надела, так как помещику выгоднее было получить выкуп за землю, чем вести свое хозяйство, и, наоборот, в местностях, где земля была лучшего качества и обеспечивала получение высоких прибылей, большая часть ее оставалась в собственности помещика, а крестьянам выделялись мизерные участки, значительно меньше тех, которыми они пользовались до реформы.

В преобладающем большинстве местностей Украины, где земля была плодородной, устанавливались незначительные размеры крестьянских наделов. Они определялись тремя местными «Положениями», в которых отражалась специфика поземельных отношений между помещиками и крестьянами, исторически сложившихся в отдельных районах Украины. В частности, «Местное положение о поземельном устройстве крестьян, поселенных на помещичьих землях в губерниях великороссийских, новороссийских и белорусских» распространялось на 35 губерний страны, в том числе на губернии Южной Украины — Екатеринославскую, Херсонскую и частично Таврическую[202], а также на те уезды Харьковской и Черниговской губернии, где преобладало общинное землепользование.

Все 35 губерний империи делились на три основные полосы: нечерноземную, черноземную и степную; полосы разделялись на местности, для каждой из которых определялся размер надела на ревизскую душу, в который входили как приусадебные участки, так и пахотные, сенокосные земли и пастбища. Для губерний Южной Украины устанавливался единый так называемый указный надел, размер которого в разных местностях колебался от 3 до 6,5 десятины на ревизскую душу. В уездах Харьковской и Черниговской губерний размеры наделов составляли: высший от 3 до 4,5 десятины и низший — от 1 до 1,5 десятины. Если дореформенный надел превышал установленные нормы, помещику предоставлялось право отрезать излишек в свою пользу. Он мог это сделать и в том случае, если после выделения крестьянам земли у него оставалось на Левобережье меньше трети, а на Юге — меньше половины земельной площади, принадлежавшей ему до 19 февраля 1861 г.

Если крестьяне изъявляли желание выкупить землю в собственность, помещик имел право отрезать себе две трети нормы надела. Он мог также по договоренности с крестьянами выделить им бесплатно лишь четвертую часть высшего или указного надела, а остальную часть земли оставить себе. Кроме того, законодательство о реформе предоставляло помещикам широкие права в перенесении усадеб без согласия крестьян на другие участки, а также замены их приусадебных и полевых наделов. Сельской общине запрещалось «отступать от принятого севооборота», «увеличивать ежегодно размер своей пахотной земли, а также вносить какие-либо другие изменения в существующий порядок пользования землей без разрешения на то помещика»[203].

Таким образом, «Местное положение о поземельном устройстве… в губерниях великороссийских, новороссийских и белорусских» предоставляло помещикам большие и разнообразные возможности для ограбления и обезземеливания крестьян, для превращения их в кабальных арендаторов, вынужденных втрое дешевле продавать свой труд вчерашним крепостникам. Такой же грабительский характер носило и «Местное положение о поземельном устройстве крестьян, поселенных на помещичьих землях губерний малороссийских: Черниговской, Полтавской и части Харьковской». Отличие его состояло в том, что в основу наделения крестьян землей в этих губерниях был положен принцип наследственно-семейного землепользования, т. е. распределения земли внутри сельской общины не по уравнительному принципу с периодическими переделами на наличные мужские души, как это делалось при общинной форме землепользования, а с помощью наследственных семейных пеших участков, состоявших либо из усадьбы и полевого надела, либо только из одной усадьбы. В зависимости от местности высший надел на душу составлял от 2,75 до 4,5 десятины, низший надел определялся в размере половины высшего. Как и в великороссийских губерниях, помещики Левобережной Украины получили право на уменьшение наделов крестьян, замену их угодий, перенесение усадеб и на другие ограничения крестьянского землепользования, что значительно ухудшало положение крестьянства.

На Правобережной Украине поземельное устройство помещичьих крестьян, определявшееся специальным «Местным положением» для Киевской, Подольской и Волынской губерний, отличалось от поземельного устройства крестьян других районов Украины и России тем, что оно исходило из инвентарных правил 1847–1848 гг. За крестьянами оставалось право на получение полного инвентарного надела. Если же фактический надел был меньше инвентарного, крестьянам разрешалось ходатайствовать у мирового посредника о возвращении в их пользование отрезанной помещиками мирской земли. При этом ходатайства принимались только от имени всего сельского общества и в случае наличия у него определенных доказательств об уменьшении помещиком размера инвентарного надела. Окончательное решение могло вынести лишь губернское по крестьянским делам присутствие.

Поскольку в большинстве случаев крестьяне не могли привести необходимых «дополнительных доказательств» об уменьшении инвентарного надела, их ходатайства не удовлетворялись. Предоставление же им этого права, как и ряд других мер, предусмотренных законодательными актами о реформе для Правобережной Украины, имело целью укрепить в сознании крестьян веру в «доброго царя-батюшку», якобы заботящегося о их благополучии. Все это делалось для того, чтобы привлечь крестьян на сторону правительства в борьбе против польского освободительного движения.

Таким образом, охраняя интересы помещиков, законодательные акты о реформе предоставляли помещикам широкие возможности для значительного уменьшения крестьянского землепользования, сохраняли на неопределенный срок систему феодальной эксплуатации. Отменив выплату натуральной дани птицей, маслом, яйцами и другими продуктами и дополнительные повинности (сгонные дни, охрана помещичьих имений и пр.), «Положения» закрепляли на весь период временнообязанного состояния, продолжавшийся от 2 до 9, а в ряде имений и более 20 лет[204], выполнение крестьянами наиболее тяжелых для них повинностей — оброка и барщины. Причем за приусадебный участок, за который повинности начислялись отдельно от полевого надела, крестьянин должен был, как правило, вносить оброк, а за пользование полевым наделом — либо платить оброк, либо отрабатывать барщину.

Для исчисления размера оброка крестьянские усадьбы в великорусских, новороссийских и белорусских губерниях делились на четыре разряда, и в зависимости от разряда с каждой ревизской души ежегодно взималось от 1,5 до 3,5 руб. и больше. На Левобережье и Правобережье Украины, где существовало подворное землепользование, плата за усадьбу определялась в размере 5,1 руб. с десятины на год.

Сумма оброка в населенных пунктах Южной Украины и в части уездов Харьковской и Черниговской губерний составляла 9 руб. за высший или указный надел. Если крестьяне получали неполный надел, размер оброка несколько снижался, но не соответственно уменьшению надела, а по системе градации, по которой первая десятина оценивалась в несколько раз выше последующей. Применение этой системы было очень выгодно помещикам, так как она, во-первых, давала им возможность при уменьшении крестьянских наделов сохранить большую часть своих прежних доходов и, во-вторых, облегчала передачу крестьянам полного надела в местностях, где земля была малоплодородной. На Левобережье и Правобережье Украины оброк за каждую десятину полевого надела устанавливался в размере от 1,4 до 2,8 руб. Если крестьяне не платили оброк, то за каждую десятину полевого надела ежегодно обязаны были отработать барщину от 12 до 29 дней, из них 3/5 дней — в летнее время и только 2/5 — зимой.

Таким образом, законоположения 19 февраля 1861 г. предоставляли широкие возможности помещикам для ограбления крестьян, замены их наделов и закрепляли за землевладельцами право на пользование в течение длительного времени даровым трудом своих бывших крепостных.

Выкуп земли крестьянами. Крепостнический характер реформы нашел свое проявление и в специальном «Положении» об условиях выхода крестьянина на выкуп. В соответствии с этим документом свой приусадебный участок крестьянин мог выкупить в любое время — для этого достаточно было уплатить долг по оброчным платежам, если таковой числился за его хозяйством, и, договорившись с помещиком о сумме выкупа, внести ее сполна. Полевые же наделы могли перейти в собственность крестьян за выкуп только по согласию помещика и даже против желания общины.

Отмечая эту особенность введения выкупа, К. Маркс подчеркивал: «ПРИНУДИТЕЛЬНАЯ ПРОДАЖА в интересах государства существовала у всех цивилизованных наций; но ПРИНУДИТЕЛЬНАЯ ПОКУПКА — русское изобретение»[205]. За основу опредения размера выкупа бралась не продажная цена земли и не доходы от земледельческого хозяйства, а размеры денежных повинностей, выплачиваемых в то время крестьянами. Иначе говоря, крестьян заставляли выкупать свою рабочую силу. Если переход на выкуп осуществлялся по добровольной договоренности помещика с крестьянами, он оформлялся специальным выкупным соглашением, когда же по одностороннему требованию помещика — выкупным актом. И в первом и во втором случаях в выкупных документах фиксировались размер надела, переходящего в собственность той или другой общины, а также сумма начисленного на него выкупа.

Начисление выкупной суммы по той или иной сельской общине проводилось путем капитализации установленного для данной местности оброка, для чего размер годового оброка умножали на 16 2/3. Так, чтобы определить размер выкупа на юге Украины, нужно было, исходя из 6 % годовых, капитализировать оброк в сумме 9 руб., который должны были выплачивать крестьяне ежегодно за полный указный подушный надел. Для этого 9 умножали на 100, делили на 6 и получали выкупную сумму 150 руб. Этот грабительский ростовщический расчет, придуманный реформаторами-крепостниками, давал помещикам возможность получить такой капитал, процент с которого приносил бы им прибыль, равную получавшемуся ими ранее годовому оброку, а также. покрывать расходы, связанные с выкупной операцией.

Защищая интересы помещиков, крайне заинтересованных в получении выкупных сумм не частями, а полностью, законоположения предусматривали «содействие» правительства, сущность которого состояла в том, что крестьянам выделялась ссуда. Но деньги в виде 5 %-ных государственных банковских билетов, выкупных свидетельств или отчасти наличными выдавали помещикам, у которых при этом высчитывали долг, числившийся за имением. Выделенные государством средства, именовавшиеся ссудой крестьянам для выкупа своих наделов, а в действительности являвшиеся ссудой помещикам для перестройки их хозяйств на новых, капиталистических началах, крестьяне обязаны были выплачивать государству на протяжении 49 лет, внося ежегодно 6 % общей суммы ссуды, т. е. внести за указанные годы почти в 3 раза больше ее первоначального размера. Чтобы получить выкупную ссуду, крестьяне должны были перейти на оброк, а также внести в кассу уездного государственного казначейства дополнительный платеж, равный разнице между выкупной суммой и выкупной ссудой, что составляло 20 % выкупной суммы при выкупе всего надела и 25 %, если надел был неполным.

Ф. Энгельс, внимательно следивший за событиями в России, в том числе и на Украине, писал, что у крестьян «не только отняли большую и лучшую часть их земель… не только взяли за эту землю непомерно высокую цену, которую авансом за них выплатило государство и которую они вынуждены теперь постепенно выплачивать государству вместе с процентами. На них не только взвалена почти вся тяжесть земельного налога, в то время как дворянство от него почти вовсе освобождено», а и «прибавились еще… губернские и уездные сборы». Таким образом, делал заключение Ф. Энгельс, «существеннейшим следствием этой «реформы» были новые податные тяготы для крестьян»[206].

Условия освобождения дворовых крестьян и крепостных рабочих. Среди законов, касающихся специальных групп крестьян, важное значение имели «Положения об устройстве дворовых людей» и «Правила» о крепостных рабочих и крестьянах мелкопоместных помещиков. Дворовые люди хотя формально и наделялись всеми правами, предоставленными крестьянам, вышедшим из крепостной зависимости, но в действительности оказались в более затруднительном положении. «Право на участие в пользовании полевым наделом, на одинаковом с крестьянами основании, — говорилось в статье 6 «Положения», — предоставляется только тем из дворовых людей, которые до обнародования указа 2 марта 1858 г. сами лично пользовались полевым наделом или, по поступлении к помещику в услужение либо в хозяйственную должность, не переставали пользоваться наделом или же нести издельную повинность при обработке пахотных полей»[207]. Все другие дворовые крестьяне ни полевыми наделами, ни приусадебными землями не наделялись.

Законоположение обязывало дворовых крестьян за предоставленную им личную свободу в течение 2 лет исправно служить или платить оброк, «оставаясь в полном, на основании законов, повиновении владельцам»[208]. Если же помещику было невыгодно держать дворовых крестьян и он желал избавиться от них досрочно, оп мог это сделать вопреки их желанию. После двухлетнего срока все дворовые освобождались «от всяких обязанностей к их владельцам» и, независимо от возраста, состояния здоровья и срока службы у помещика, отпускались на волю без права получения земельного надела и вообще без какого-либо вознаграждения[209].

Не лучшие условия выхода из крепостной зависимости определялись и для крестьян мелкопоместных владельцев, у каждого из которых, по данным 10-й ревизии, числилось менее 21 души мужского пола и ограниченное количество земли. На Украине к этой группе землевладельцев относились те помещики, которые имели менее 75 душевых указных наделов в южных, «до 60 наделов высшего размера в левобережных и менее 40 участков коренного надела в правобережных губерниях»[210]. Мелкопоместные собственники в соответствии с особыми дополнительными правилами, во-первых, имели право вообще не наделять крестьян землей, если на 19 февраля 1861 г. те ею не пользовались; во-вторых, они освобождались от прирезывания земли крестьянам даже в том случае, если их наделы не достигали низшей нормы, установленной для данной местности; в-третьих, за определенное вознаграждение помещики могли передать крестьян в казенное ведомство.

Все это чрезвычайно затрудняло поземельное устройство крестьян мелкопоместных владельцев. Правда, им предоставлялось право после окончания двухлетнего срока, в течение которого они оставались в полном владении своих помещиков, переселяться на казенные земли. Однако воспользоваться этим правом было очень трудно, поскольку разрешалось переселяться только в такие казенные селения, где на каждую ревизскую душу приходилось не менее 8 десятин в малоземельных уездах и 15 десятин земли в многоземельных. На Украине таких сел было очень мало, а на переселение в отдаленные районы страны у крестьян мелкопоместных помещиков не было средств.

Так называемые фабричные крестьяне, отрабатывавшие барщину на помещичьих или посессионных фабриках и заводах, со времени составления уставной грамоты, но не позже чем через 2 года со дня объявления законоположений о реформе, переводились на оброк. За ними закреплялись дореформенные наделы и приусадебные участки, которые они могли выкупить на тех же условиях, что и другие группы крестьян. Заводские и фабричные крестьяне, не имевшие таких наделов, освобождались от крепостной зависимости на условиях дворовых людей. Несколько отличались условия «преобразования быта» горнозаводских рабочих. Они разделялись на две категории: «мастеровых», занятых сугубо заводскими операциями, требовавшими определенной квалификации, и «сельских рабочих», выполнявших различные вспомогательные работы. Рабочие-мастеровые освобождались с усадьбой и полевым наделом, но он не мог превышать размера одного высшего душевого надела или 1 десятины сенокоса. За пользование этими угодьями мастеровые обязаны были платить оброк в кассу завода. Рабочие второй категории в течение 3 лет переводились на оброк, уплату которого они должны были начать через год после прекращения выполнения обязательных работ. Причем те из них, которые имели усадьбу и надел, получали право на пользование ими, те, кто их не имел, — приравнивались к дворовым крестьянам. Законоположение предоставляло право Горному ведомству в течение 8 лет принудительно заменять рабочим их приусадебные участки.

Анализ законодательных актов 19 февраля показывает, что, несмотря на сохранение многочисленных пережитков крепостничества, реформа 1861 г. была по своему характеру буржуазной. Она подорвала монопольное право дворян на землю и создала условия для развития буржуазного землевладения, отменила личную зависимость крестьян от помещиков и открыла широкие возможности для формирования армии резервной рабочей силы, необходимой для развития промышленности, транспорта, капиталистического сельского хозяйства, явилась значительным шагом вперед на пути превращения феодального права в буржуазное.

Важным результатом реформы 1861 г. было дальнейшее расширение внутреннего и внешнего рынка, вовлечение в сферу товарно-денежных отношений не только промышленников и крупных землевладельцев, но и основной массы крестьянства, расслаивавшегося на две полярные группы — сельскую буржуазию и сельский пролетариат. В результате реформы ускорился процесс формирования основных классов капиталистического общества — буржуазии и пролетариата.

Таким образом, реформа 1861 г. способствовала более быстрому развитию капитализма во всех сферах общественного производства.