Глава о выпрямлении искривленных от природы ног дочери имама Шамиля Наджабат

Глава о выпрямлении искривленных от природы ног дочери имама Шамиля Наджабат

Знай, что когда Афлун Руновский узнал, что царь любит оказывать уважение и почет Шамилю, то он захотел сам испытать состояние Шамиля — доволен ли он от глубины сердца всем тем, что сделал ему царь, или же осталось у него еще какое-либо другое желание, которое он не довел до сведения царя, [он это делал] для того, чтобы самому приложить старание в выполнении основных желаний имама. Руновский увидел, что имам благодарен Аллаху всевышнему и доволен царем. Однако он понял, что в душе имама все же затаено еще одно желание — выправить ноги его дочери Наджабат.

В один из дней он покинул нас и через некоторое время вернулся в Калугу с удивительнейшей из людей по нраву личностью, которую звали Людвиг Киржановский.

Он привел его к имаму, Руновский сел рядом с имамом, а того посадил в стороне. Они вели длинный разговор. Киржановский рассказывал имаму о том, что он видел в Москве и Петербурге, и разные другие рассказы. И вот — его речь хорошая, но не согласуется с нашими речами, наоборот, все, что он говорит, — странные слова, чуждые для наших умов. Мы тогда сказали сами себе: «Кто это? Какой-нибудь ангел, или дух или святой, скрывшийся от людей?»

Наконец, мы узнали, что это был обычный смертный, а не ангел и пр. Во время этого разговора Афлун [295] сказал: «О имам, я искал долгое время лекарство для твоего сердца и, наконец, нашел это лекарство, — и он указал на этого человека, — в лавках Петербурга и доставил его тебе бесплатно. Пусть приносит пользу в устранении твоих забот, которые остались до сих пор у тебя в помыслах еще с того времени, когда ты был на Кавказе».

Мы удивились ему и этим его словам и подумали, что он подшучивает над имамом.

Когда Афлун увидел наше неодобрение его поступков, он разъяснил свои слова, сказав: «О имам, поистине остался в твоих помыслах узел, завязанный еще в Дагестане, и я надеюсь при содействии Аллаха всевышнего развязать его с помощью этого лекарства».

Имам удивился его словам и захотел узнать, что это за узел.

Тогда Афлун сказал: «Твоя дочь Наджабат родилась с искривленными ногами. Я думаю, что она страдает от этого и постоянно жалуется Аллаху всевышнему, и будь счастлив, дабы всевышний исправил это при помощи сего лекарства в короткое время».

Мы удивились тогда его проницательности и постижению того, что было сокровенным в сердце имама, хотя он совершенно ничего и не сообщал об этом ни ему, ни даже никому из нас.

После этого в уме имама наступило полное удовлетворение и довольство. И если бы у него были крылья, то он полетел бы от сильного счастья. Через несколько дней после этого разговора этот человек принялся заниматься выправлением ног Наджабат. Он сказал ей в первый день начала лечения: «Посмотри сегодня на свои ноги и запомни их вид. Поистине, ты не увидишь их больше такими с этого дня, если этого захочет Аллах всевышний». Мы тогда засмеялись и сказали: «может быть он шутит».

Но прошло после этих слов не больше 5 дней, только, и он полностью исправил ей ноги. [296] Не было употреблено там ножа или какого иного инструмента, кроме простого бинтования ее ног лоскутами. И хвала Аллаху, владетелю миров. Имам дал этому врачу тысячу рублей. И если бы ему сказали — отдай все, чем ты владеешь, то он не поскупился бы — настолько была велика его радость этому искусному делу.