Глава о взятии крепости Ансаль

Глава о взятии крепости Ансаль

Когда народ увидел благоприятствование времени и содействие всемилосердного в борьбе против людей непослушания и во взыскании с братьев шайтана,[88] то усилились их желания к джихаду — встрече с врагами — и стремление разжечь против врагов огонь битвы.

Народ просил имама о выступлении в поход и неотступно требовал этого похода. Имам же отговаривался многочисленностью врагов и малочисленностью своего снаряжения. Ведь у них было орудийных снарядов только около тысячи и пороху соразмерно снарядам. И вот как раз в это время пришло письмо от Хаджи Мурада. А он был наибом селения Чох и принадлежащих этому селению местностей. В письме сообщалось, что обильными дождевыми ливнями снесено большинство мостов и остался только один какой-то мост.

Тогда имам сказал: «Не осталось для нас из обстоятельств успеха и содействия ничего, кроме [154] как принять руку [помощи Аллаха]». И он приказал Амир-хану погадать на Коране. Амир-хан сказал: «Я видел во сне, что я как будто бы поднялся на Эльбрус — гору в Черкесии, говорят, что нет в мире горы выше этой. И вот, когда я думал, что я взобрался на самую вершину, передо мной появилась другая гора, выше того места, где я находился, и у меня нет сил взобраться на нее. Я думаю, что мы овладеем, кроме этой большой крепости в Аварии [другими крепостями]». Конец.

Они выступили. Имам послал гонцов для сбора ополчения по дороге [следования]. Они шли и днем и ночью, обгоняя даже вести [о их приближении]. Когда они остановились на равнине Ихали, к имаму пришел один из доверенных осведомителей хунзахцев. Он просил имама подняться прежде всего к ним. Имам ответил: «Невозможно начинать какое-либо дело со средины, надо начинать с краю».

Когда войска Багуляля и те, кто был с ними из мухаджиров Чиркея, достигли долины Ансаля, а Аллах отвел глаза ансальских дозоров от этого войска, и узнали об этом приближении войск те, кто находился в селении, то выступили из ансальцев около сотни тех, кто славился среди народа храбростью и отважностью. Когда эта сотня встретилась [с войсками Багуляля], то они были биты сильным боем. Те из них, кто остался в живых, а их было около 20 человек, собрались там на одном хуторе. В это время передовые части войск имама уже вышли из Харачи. Они закричали находившимся на хуторе: «Выходите и сдавайтесь и не будет вам причинено вреда» и что это передовые части войск имама. Но те этому не поверили, они думали, что это пришла к ним помощь от русских. Они были биты так же, как и в первый раз, от их же рук не произошло никакого вреда. Ансаль остался с подрезанными крыльями. Имам остановился в долине. Войска расположились в других [155] долинах, поджидая пока не прибудут снаряжение, пушки и остальные войска.

Постоянно идущие дожди были настолько обильны, что стали наносить вред войску. И вот в одну из ночей имам, бодрствуя, находился в своей палатке. Его товарищ Амир-хан спал рядом с ним. Имам вышел из палатки. Не было видно никого, кроме спящих, включая даже и выставленные дозоры. Имам был озабочен и скорбел о положении войск, страдающих от обилия дождей. Он тогда вспомнил предание о городе Газне. Вот это предание.[89]

«Есть поблизости от города Газны источник. Если бросить в него что-либо из нечистот или грязи, то тотчас изменяется погода. Становится холодно, поднимается сильный ветер, дождь и снег. И так продолжается до тех пор, пока не извлекут из источника эти нечистоты. Рассказывали, что когда султан Махмуд, да покроет его Аллах своим милосердием, хотел взять Газну, то при каждой его попытке жители Газны бросали в тот источник что-либо из нечистот. Поднималось целое смятение вследствие сильного ветра, холода и дождя. Махмуд возвращался со своими войсками как разбитый. И вот в одну из ночей он начал молиться и взывать к Аллаху. Он сказал: „О, Аллах, если мое намерение взять эту страну суть приобретение только здешнего мира, то отклони мои помыслы от этого и направь меня к добру, если же мое намерение взять эту страну суть воздаяние, награда и укрепление могущества ислама, то укажи мне путь к завоеванию этого города и дай покой сражающимся за веру на твоем пути“. Затем сделал земной поклон и спал преклоненным, а лицо его было на земле. И вот [во сне] пришел к нему пришедший и беседовал с ним, ясной речью говоря: „О сын Себук-тегина, если ты хочешь избавиться от этого [156] бедствия, то пошли охранять этот источник от нечистот. И если ты его охранишь, то твое старание будет вознаграждено, твои грехи — прощены, а твое дело — одобрено“. Он проснулся и послал охранять источник. Затем пошел на Газну и взял ее во мгновение ока».[90] Тогда имам склонился щекой на ладонь и поведал Аллаху всевышнему свои тайные помыслы. Он сказал: «О господи, поистине, мы видим тех приносящими зло, творящими пороки, несправедливыми и угнетателями. Если это так, то даруй же нам победу над ними и облегчи для нас наше дело. Если же ты не хочешь их унижения и оставления без помощи, то верни нас сохранными без позора и сожаления». И вдруг были прочтены над ним, — а он бодрствующий еще даже не успел задремать, — с левой стороны к правой слова всевышнего: «И сколько селений погубили мы в то время, когда они были злочестивыми».[91] Имам был обрадован. Он разбудил Амир-хана и рассказал ему об этом слышанном им чтении. Амир-хан истолковал это как [предсказание] завоевания и победы. Конец.

Явились остатки войск. Пушки и снаряжение были доставлены. Имам построил войска и назначил для каждого место битвы.

В один из дней выступили против них жители Хирига. Вслед за ними для помощи выступили их братья-отступники. Но они были прогнаны и обращены в бегство.

Однажды ночью со стороны Харачи спустилось около 600 человек русских. Они остановились на вершине горы напротив войск имама. Когда настало утро и войска имама увидели русских, то имам приказал выступить против них Войска двинулись к русским сомкнутыми рядами. Русские начали отходить обратно туда, откуда пришли. Тогда хаджи[157] Муса ал-Унцукулуви пошел с отрядом [в обход] и заставил их вернуться обратно. Русские были биты и начали отступать, а войска имама уже брали верх над ними. Имам смотрел на них в подзорную трубу. Вдруг облако на короткое время скрыло войска от взора имама, и в это как раз время началось отступление войск имама. Но прошло облако и имам увидел войска в таком же положении, как они были до наступления русских и отступления его войск. Русские были перебиты до последнего. Из них не спасся никто, кроме одного солдата, вплавь перебравшегося через реку. Говорят, что он также был убит. На второй день русские выступили против Гальбаца, наиба Каляляля. Они были в селении Харачи. С ними сражались, били их жестоким боем и прогнали позорнейшим образом. Затем войска имама повели битву против тех, кто находился в этом селении. Они его взяли. Те, кто боялся за себя и свое имущество, убежали со своими семьями и имуществом в крепость и смешались там с солдатами. Тогда разожгли битву против крепости некоторые люди. Они бросились в крепость. Но находившиеся там дали им отпор из своих укреплений. Бросившиеся на крепость отступили.

Народ с некоторыми наибами отклонился было от битвы, но имам встретил их с выговорами и угрозами, а он находился вблизи крепости, и они вернулись вновь к битве и сражались. Когда усилилась против врагов битва и осада и стал многочисленным среди них урон, они сдались и вышли на суд имама во главе с Кибидом Хаджиявом ал-Унцукулуви.

Имам забрал то, что находилось в крепости из пороха, снарядов и пушек, разделил на пять частей солдат и прочих людей и распределил их, [как было установлено]. Начальник их был сохранен. В крепости находилось множество больших бревен. Их свезли [158] туда, по приказу русских, жители Ансаля и Гимр для постройки крепости в Цатанахе. Бревна были сожжены. Пали смертью праведных в этом сражении около 120 человек и было ранено около 1520 человек.