Глава о выселении Шамиля в Ашильту и о том, что произошло до и во время этого переселения

Глава о выселении Шамиля в Ашильту и о том, что произошло до и во время этого переселения

Затем Клюки-фон-Клюгенау потребовал от жителей Гимр послать ему виноградных лоз и хороших фруктовых деревьев на пяти примерно ослах. Люди «разрешения и запрещения»[61] из жителей Гимр собрались для совещания по этому поводу в доме Барти-хана, дяди Шамиля по отцу. Они пригласили и Шамиля. Шамиль спросил их [о причине] собрания. Они сообщили ему эту весть. Шамиль, видя, что они как будто бы соглашаются на посылку [требуемого], сказал им: «Если мы — те, кто находится здесь, — пошлем, то есть ли в нашем селении тот, кто не пошлет?» — «Нет», — ответили собравшиеся. «А если мы не пошлем, то пошлет ли кто-нибудь из нашего селения?» — спросил вновь Шамиль. — «Нет», — сказали они. Тогда он заявил: «Мы не имеем возможности сделать это, потому что эта посылка установит плохой обычай, который никогда не прекратится». Он увещевал их, приводя в пример, что

Счастье тому, кто умер и умерли его грехи,

Беда тому, кто умер, а грехи его остались.

Он им сказал: «Я думаю, что вам нужно отговориться тем, что ты, мол, вырубил наши виноградники и наши деревья, а ансальцы дорубили то, что ты оставил. И у нас нет того, что мы могли бы послать тебе в этом году. Потребуй это от других в этом году, а мы пришлем тебе после того, как вырастут в будущем году». «Авось Аллах заставит случиться после этого какое-либо дело», — добавил он.

Они молчали и не соглашались на его предложение. Он ушел от них, а они остались там. Затем [75] Шамиля догнал сын его дяди Ибрахим и сказал: «Они рассуждают о тебе и говорят: „Посмотрите на этого и на его слова — и это в то время, когда весь народ не может защитить от русских даже своих женщин“, и что их мнение сошлось на том, чтобы послать это». Тогда Шамиль сказал: «Пусть делают, что хотят». Его сердце содрогалось, а природные свойства отталкивались от них из-за этого поступка и из-за всего того, что было у них раньше в части одобрения дел Клюки-фон-Клюгенау. Конец.

Замечание удивительной примечательности. Хвала Аллаху великому. Истинно те собравшиеся, которые принялись чинить свой земной мир заплатами, разрывая на лохмотья свою религию, погибли. И не протекло для них и двух лет после этого, как не осталось у них и старой ветоши, кроме немногого; дома их сгорели, а места их пребывания исчезли.

И, истинно, после того как Шамиль ухватился за религию, то мир вращался вместе с ним, и так же как и он вращался и ему была (открыта) дорога на долгую жизнь. «А что же касается того, что приносит пользу народу, то оно остается на земле».[62] Это извлекли [для себя как урок] некоторые шейхи.

Из удивительных событий. Селение Гимры горело три раза, но находившийся там дом Шамиля не сгорел. Они прилагали все свои усилия для того, чтобы поджечь и сжечь его. И не сгорел дом Шамиля в Ашильте, когда она горела, и не сгорело его жилище в Ахульго, когда туда поднялись русские еще до большого сражения. Да споспешествует Аллах всевышний ему и нам в религии. Конец.

В этот день Шамиль послал гонца в Ашильту с тем, чтобы явились из ее жителей молодцы. Пришли из жителей Ашильты около 16 человек. Шамиль никому не сообщил о своем намерении, кроме своей [76] жены Фатимат, [и то только] после позднего вечера. Она согласилась с ним на это. Они приготовили пожитки и утварь дома, связали и передали пришедшим юношам сразу же после утренней молитвы. Два мальчика, Джемаль ад-Дин и Гази Мухаммед, были посажены на плечи некоторых юношей.

Когда Шамиль вышел, он обратился к своему дому со словами: «Истинно, я расстаюсь с тобой тогда, когда мне нет возможности установить религию [находясь] в тебе. Ведь покинул же лучший из созданий Аллаха всевышнего — Мухаммед, да будет молитва Аллаха всевышнего над ним и мир, лучшую [часть] земли Аллаха всевышнего — Мекку, когда не стало возможным ему распространение его религии. И если Аллах всевышний предопределит установление религии, [находясь] в тебе, то я вернусь к тебе, иначе же нет мне [нужды] в тебе, так как ты уже загрязнен навозом солдат». А солдаты до этого испражнялись на его крыше. Шамиль вышел. Его встретила его мать, она плакала и говорила: «Куда ты уходишь и как ты покидаешь меня». Он ей ответил: «Истинно, я не удаляюсь, я только ухожу в твое родное селение Ашильту, — а она была из Ашильты, — и если ты хочешь, то я перевезу и тебя туда же после того, как доставлю туда семью».

Она переселилась в Ашильту, затем вернулась в Гимры, где и умерла, да помилует ее Аллах всевышний.

Шамиль находился в Ашильте около 2 лет. Он нашел жителей Ашильты подобными стаду ослов, пущенных в степи. Он их наставлял, приказывал и запрещал, и они стали делать вид, что они как будто бы слушаются и повинуются.

И вот однажды ночью пришел знакомый мальчик и сказал: «В доме одной женщины мужчины и женщины, перемешавшись меж собой, извлекают зерна кукурузы из початков и сортируют их, а ты ведь [77] раньше еще запретил это [т. е. общение мужчин и женщин]». Шамиль спросил мальчика: «А ты пойдешь со мной для того, чтобы указать этот дом?» — «Да», — ответил тот.

Шамиль встал, надел оружие и взял толстую палку. Он остановился у двери и нашел ее запертой. Он прислушался и узнал среди них по голосу одного из своих родственников, которого звали Инус. Шамиль позвал его строгим голосом и сказал: «Открой дверь!» Тот встал испуганный и устрашенный и открыл дверь. Шамиль вошел к ним и принялся бить их палкой, делая им выговоры за мерзость их смешения [с женщинами] и позоря их. Они убежали и не осталось никого, кроме некоторых женщин в углах дома.

Шамиль спросил: «Где хозяйка этого дома?» Одна встала и сказала: «Вот я, пусть моя душа будет выкупом за тебя». Он выругал ее, сделал ей выговор и вернулся.

На утро двое мужчин из совершивших этот проступок оказали сопротивление и отказались принять наказание, а народ уступил им, не принудив их к наказанию. Тогда Шамиль встал, надел оружие, взял книгу и, сев в месте их сборища, раскрыл эту книгу перед собой и сказал: «Этот день — день размежевания между исполняющими шариат и открыто выступающими против него. Если вы пойдете и насильно их приведете — то добро вам. Иначе же, истинно, я пойду один и буду сражаться с ними за это [т. е. заставляя согласиться на наказание], затем пошлю с просьбой о помощи гонцов в округа и подлинно придут те, кто будет сражаться с вами и до основания истребят вас. А если же вы считаете, что не осталось никого, кто помог бы шариату и утвердил его, то Аллах всевышний не покидает религии и ее людей, наоборот, он оказывает им помощь в возвышении ее». Народ набросился на тех [78] двух мужчин броском льва и насильно притащил их для наказания, с того дня они склонились к шариату. Однако то время было временем расстройства и неполадок, взаимной ненависти и вражды между народом Дагестана, в связи с чем ослабела мощь шариата, усилилась непокорность отступников, возвысились их голоса и поднялись их головы.