«Бархатные революции»
«Бархатные революции»
Как мы знаем, судьба Восточной Европы была предрешена Г. Киссинджером и М.С. Горбачёвым в ходе январской встречи 1989 г. Курс на подобное соглашение был взят советским генсеком ещё весной 1985 г., а первые практические шаги в этом направлении сделаны осенью 1988 г., когда М.С. Горбачёв огласил решение о выводе советских войск из стран Восточной Европы и поддержал предложение В. Ярузельского о проведении «круглого стола» с оппозицией.
В ходе «круглого стола», заседания которого проходили с 6 февраля по 5 апреля 1989 г., была достигнута договорённость о проведении в Польше свободных альтернативных выборов [2344].
На этих выборах, которые состоялись в июне 1989 г., Польская объединённая рабочая партия (ПОРП) потерпела сокрушительное поражение [2345]. 24 августа премьер - министром стал представитель оппозиции Тадеуш Мазовецкий. В декабре лидер «Солидарности» Лех Валенса был избран президентом страны. В январе 1990 г. ПОРП приняла решения о самороспуске [2346].
После летних выборов состоялась встреча М.С. Горбачёва с лидером ПОРП. Что же услышал М. Раковский от генсека КПСС? «Он считает, что то положение, в котором Польша очутилась сейчас, исторически обоснованно» и «назвал Польшу «опытным полем» для других социалистических стран» [2347].
Поразительно и то, что М.С. Горбачёв счёл возможным сказать это своему «товарищу по оружию», и то, что его слова (перекликавшиеся с тем, что на эту же тему говорили и писали за рубежом) осенью 1989 г. были опубликованы на страницах советской печати.
Прошло немного времени, и в 1993 г. на конференции «КГБ: вчера, сегодня, завтра» 3. Ромашевский обвинил Леха Валенсу в связях с КГБ [2348]. В 2008 г. в Польше вышла 800 - страничная книга «Служба безопасности и Лех Валенса. Дополнительные сведения к биографии». Её авторы Пётр Гонтарчик и Славомир Ценкевич сделали попытку документально обосновать подобное обвинение [2349].
В соответствии с этой версией, получается, что курировавший польскую госбезопасность КГБ СССР имел отношение не только к организации польских событий 1980–1989 гг., но и к отстранению ПОРП от власти.
Имеются сведения, что польские события направляла не только «рука Москвы». «В Гданьске, - писал бывший советский премьер B.C. Павлов, имея в виду главный центр «Солидарности», - был создан исследовательский центр, где двести из четырёхсот сотрудников являлись американцами. В этом центре, используя опыт Польши, разрабатывали «мирную» модель разрушения социалистической системы... В Польше были опробованы все методы, которыми впоследствии расшатывали Советский Союз» [2350].
Одним из консультантов гданьского центра был гарвардский профессор Джеффри Сакс [2351], а одним из кредиторов этого центра - уже известный нам «филантроп» Джордж Сорос [2352].
Деятельность Д. Сороса распространялась и на Венгрию [2353], которая к середине 80 - х годов тоже оказалась перед лицом кризиса: её внешний долг превысил 20 млрд долл. [2354].
Первый шаг на пути перемен в Венгрии был сделан в начале 1987 г., когда пост Председателя Совета министров занял Карой Гросс. Уже тогда возник вопрос о возможной отставке Генерального секретаря Венгерской социалистической рабочей партии (ВСРП) Яноша Кадара [2355]. Состоявшаяся в мае 1988 г. конференция ВСРП приняла решение вывести Я. Кадара из состава Политбюро и назначить на символический пост председателя партии, генсеком стал К. Гросс [2356].
М.С. Горбачёв уверяет, что эти изменения произошли без всякого вмешательства Москвы, но сообщает, что накануне конференции в Будапешт был направлен В.А. Крючков, а 19 мая 1988 г. он сам имел с Я. Кадаром телефонный разговор и одобрил намечавшееся решение [2357].
Имеется признание А.Н. Яковлева, что перед этим решающим заседанием он тоже побывал в Будапеште. «Когда внутрипартийные противоречия в некоторых странах достигли особой остроты, мне приходилось беседовать с теми лидерами, которые приходили на смену уходящим» [2358].
С 22 марта по 18 сентября 1989 г. в Венгрии было проведено несколько «круглых столов» для переговоров с оппозицией. Они завершились принятием решения об отмене цензуры, переходе к многопартийности и проведении свободных выборов [2359].
В октябре ВСРП тоже приняла решение о самороспуске. На её основе была создана Венгерская социалистическая партия - ВСП [2360]. 26 ноября 1989 г. прошёл референдум, 25 марта и 8 апреля 1990 г. свободные альтернативные выборы, на которых ВСП тоже потерпела поражение. Власть в стране перешла к оппозиции [2361].
Иначе развивались события в Болгарии, где до 1989 г. организованной оппозиции фактически не было [2362].
Позднее лидер Болгарской социалистической партии (БКП) Т. Живков заявил, что деятельность его противников направлялась прямо из советского посольства [2363]. Это мнение разделяют и современные исследователи [2364].
Как явствует из воспоминаний бывшего советского дипломата В.Ф. Терехова, «в заговоре против Живкова участвовали, помимо автора воспоминаний, посол СССР в Болгарии генерал - майор КГБ В.В. Шарапов (назначенный на этот пост за год до отставки Живкова), полковник КГБ Одинцов, а с болгарской стороны - А. Луканов и П. Младенов» [2365].
В июле 1989 года во время совещания руководителей стран «народной демократии» в Бухаресте состоялась тайная встреча М.С. Горбачёва с министрами иностранных дел и обороны Болгарии Петром Младеновым и Добри Джуровым. «Им было предложено подумать о замене главы болгарского государства» [2366].
24 октября Пётр Младенов обратился к членам Политбюро ЦК БКП с письмом, в котором выступил с критикой Т. Живкова [2367]. «Через В.В. Шарапова с текстом письма П. Младенова был ознакомлен М.С. Горбачёв, который «благословил» посла действовать в соответствии с обстановкой (по другим данным, письмо Младенова отвёз в Москву... Луканов)» [2368].
Первоначально Политбюро БКП предложило П. Младенову отозвать его письмо. Однако он отказался сделать это. 5 ноября состоялась встреча Д. Джурова с Й. Йотовым и Д. Станишевым, на которой было «решено добиваться отставки Т. Живкова» [2369].
По свидетельству Д. Станишева, «8 ноября трое членов болгарского руководства, бывших соратников Живкова по партизанской дивизии «Човдар», Д. Джуров, Й. Йотов и он, выражая мнение большинства Политбюро, пошли к Живкову и предложили ему подать в отставку» [2370].
Видимо, после этого лидер БКП обратился к В. Шарапову и заявил о готовности оставить свой пост. Советский посол связался с Москвой и вскоре сообщил, что Москва «с пониманием» относится к такому решению [2371].
9 ноября Т. Живков подал в отставку [2372]. 10 - го Пленум БКП утвердил его заявление. Через месяц он был выведен из ЦК, затем исключён из партии [2373]. Новым генсеком, а с 17 декабря и председателем Госсовета стал П. Младенов [2374]. Болгарская коммунистическая партия была преобразована в социалистическую [2375].
После этого по стране прокатилась волна митингов и демонстраций, в ходе которых зародился Союз демократических сил во главе с Желю Желевым, начавший борьбу за власть [2376].
М.С. Горбачёв пишет, что «в ноябре 1987 г.» в Москву приехал лидер Коммунистической партии Чехословакии (КПЧ) Густав Гусак, «по своей инициативе» рассказал о «положении дел в чехословацком руководстве», заявил, что «готов всё оставить» и обратился за советом: кому передать власть? Если верить Михаилу Сергеевичу, на это он ответил: «Густав Никодимович, вам виднее, чем нам из Москвы» [2377].
Как иначе мог ответить сторонник демократии?
Однако из дневника В.И. Воротникова явствует, что 20 ноября ему стало известно, что в Москве уже существовал план замены Г. Гусака Мирославом Якешем [2378]. Более того, М.С. Горбачёв имел на этот счёт разговор с самим лидером КПЧ, о чём 23 ноября поставил в известность В.И. Воротникова и, сообщив ему, что завтра состоится решающее заседание Президиума ЦК КПЧ, добавил: «Г Гусак не информировал полностью членов Президиума о беседе со мной. Я высказал, - продолжал Горбачёв, - предложение Ломакину (советский посол в Праге - А.О.) побеседовать с Г. Гусаком ещё раз, рекомендовать ему снять с себя полномочия генерального секретаря - иначе ситуация может выйти из - под контроля» [2379].
Вот вам и по собственной инициативе.
Мирослав Якеш оказался переходной фигурой.
29 октября 1989 г. в Праге прошла первая массовая демонстрация. 17 ноября она повторилась [2380]. «Телевидение всего мира показало «тело студента» Мартина Шмидта, скончавшегося от полицейских побоев во время разгона демонстрации». Страна взорвалась митингами и забастовками протеста [2381].
24–25 ноября М. Якеш и некоторые другие лидеры КПЧ подали в отставку, новым генсеком стал К. Урбанек. 30 ноября из конституции была исключена статья о руководящей роли КПЧ. 28–29 декабря состоялись президентские выборы, победу на которых одержал лидер поддерживавшейся Д. Соросом оппозиционной организации Хартия - 77 Вацлав Гавел. К власти пришли чешские диссиденты [2382].
После этого, пишет В.К. Буковский, «они установили, что все начальные этапы волнений, приведших к падению руководства Янеша, осуществлялись чешской госбезопасностью. А организовывались под руководством генерала Алоиза Лоренца - главы управления разведки ЧССР - по распоряжению начальника разведуправления КГБ генерала Виктора Глушко» [2383], который с 14 по 18 ноября находился в Праге [2384].
В.Ф. Грушко отвергает эти обвинения и в доказательство своей невиновности ссылается на статью, которая была опубликована осенью 1991 г. в «Комсомольской правде» [2385]. Статья в «Комсомолке» - очень весомый аргумент. Это не «Мурзилка».
Когда в ходе ноябрьских событий дотошные журналисты стали интересоваться судьбой убитого студента, выяснилось, что ни в один морг его тело не поступало. В то же время было установлено, что якобы погибший студент Мартин Шмидт жив и здоров и ни в какой демонстрации не участвовал. Оказалось, что «роль погибшего студента небезуспешно сыграл поручик госбезопасности Л. Зивчак [2386], заранее внедрённый в студенческую среду» [2387] (его «бездыханное» тело, политое красным раствором, таскали по ужаснувшейся Праге). А сообщил о его «смерти» средствам массовой информации другой офицер спецслужбы» [2388].
«В пятую годовщину этих событий генерал Лоренц, - пишет В.К. Буковский, - появился на наших экранах и подтвердил всё это...» [2389].
Член парламентской комиссии, занимавшейся этим расследованием, Вацлав Бартушка, опубликовал по его материалам специальную книгу под названием «Полуясно» [2390]. В ней он заявил, что «в процессе работы ему и его коллегам постоянно приходилось натыкаться на «след КГБ». Высшие офицеры госбезопасности ЧССР признавали, что поддерживали тесный контакт с московскими коллегами в период роковых событий» [2391].
Особое место среди стран «народной демократии» занимала ГДР.
В.М. Фалин утверждает, что ещё «в марте 1988 г.» он представил М.С. Горбачёву записку, в которой писал, что в «ближайшие три месяца обстановка в ГДР может быть полностью дестабилизирована» [2392].
6 октября 1989 г. М.С. Горбачёв прибыл в Берлин на празднование 40 - летия республики. Он вспоминает, что был поражён, когда во время демонстрации колонны проходили мимо трибун, скандируя: «Перестройка. Горбачёв. Горбачёв, спаси нас ещё раз» [2393].
А поскольку для первого секретаря Социалистической единой партии Германии (СЕПГ) Э. Хонеккера подобная демонстрация оказалась неожиданной, можно утверждать, что министр государственной безопасности Э. Мильке не поставил своего лидера в известность о подготовке к ней.
Как пишет служивший в представительстве КГБ СССР при МГБ ГДР И.Н. Кузьмин, до этого Э. Мильке обращался в германское представительство КГБ и прямо к М.С. Горбачёву с предложением о необходимости отстранения Э. Хонеккера. Подобные переговоры с КГБ и советским посольством вели премьер ГДР Вилли Штоф, заместитель премьера Вернер Кроликовский. В оппозицию входили также заместитель премьера Альфред Нойман, Эгон Кренц и Курт Хагер. Все они были членами Политбюро ЦК СЕПГ [2394].
Из ГДР М.С. Горбачёв вернулся 7 октября 1989 г. и на первом же заседании Политбюро заявил, что «Хонеккер не чувствует осложнения обстановки вокруг него» [2395]. 16 октября Михаил Сергеевич снова собрал некоторых высших должностных лиц партии и уже прямо поставил вопрос о необходимости изменений в руководстве СЕПГ. Причём некоторые из участников этого совещания поднимали вопрос об объединении Германии [2396].
Через день, 18 октября Пленум ЦК СЕПГ освободил Э. Хонеккера от обязанностей генсека и председателя Госсовета ГДР [2397].
«Я покривил бы душой, - пишет Михаил Сергеевич, - если бы сказал, что мы вообще сидели сложа руки. Но самым решительным образом отвожу намёки, будто бы мои и других членов советского руководства контакты с руководителями ГДР на этом критическом этапе были попыткой давления, навязывания, шантажа» [2398].
В одном из своих выступлений, М.С. Горбачёв заявил, что он «давно знает Путина» [2399]. Естественно возникает вопрос: откуда? Ведь когда Михаил Сергеевич был Генеральным секретарём, Владимир Владимирович носил скромные погоны офицера КГБ СССР и служил в ГДР.
Ключ к разгадке этой тайны, по всей видимости, следует искать в книге немецких журналистов Ральфа Георга Ройта и Андреаса Бенте «Заговор», которая вышла в ФРГ в 1993 г. [2400]. В ней «со ссылкой на источники из Федерального ведомства по охране конституции» была сделана попытка раскрыть деятельность «суперсекретной группы КГБ «Луч» [2401], на которую якобы «была возложена задача свалить режим Хонеккера» [2402].
Идея создания спецгруппы для контроля над руководством ГДР возникла ещё в 70 - е годы, но была реализована только «в начале 80 - х». По некоторым сведениям, «аналогичные группы» действовали в Польше - «Висла» и в Чехословакии - «Влтава» [2403].
Стремясь к отстранению Э. Хонеккера, Москва сделала ставку на руководителя дрезденской организации СЕПГ Ханса Модрова. «Тогдашний советник - посланник нашего посольства в ГДР Всеволод Иванович Совва рассказывал», «как он тайно провозил Модрова в своём автомобиле с дипломатическими номерами», Так как «Ханс Модров не мог открыто приехать в советское посольство в Берлине, за которым следили немецкие чекисты» [2404].
Ханс Модров не только подтверждает этот факт, но и уточняет, что поддерживал отношения с советским посольством с конца 70 - х годов: «Я, - вспоминал он, - ни в коем случае не подъезжал к советскому посольству на своей служебной машине. На некотором расстоянии от него я пересаживался в «Жигули» и въезжал на территорию посольства через задние ворота» [2405].
Не ранее 18 октября - не позднее 9 ноября ГДР посетил А.Н. Яковлев. «Я, - пишет он, - помню ночные разговоры с Эгоном Кренцем, наследником Хонеккера». Одной из тех тем, которые они обсуждали, была судьба ГДР. «Лично у меня, - вспоминает А.Н. Яковлев, - сложилось впечатление, что мой собеседник понимает неизбежность объединения Германии. Именно на этой волне и шли наши разговоры» [2406].
8 ноября открылся новый Пленум ЦК СЕПГ, на котором прежнее Политбюро СЕПГ в полном составе ушло в отставку [2407]. В новое руководство партии вошёл Ханс Модров [2408].
В ночь с 9 на 10 ноября пала Берлинская стена [2409].
Широко распространено мнение, будто бы это произошло стихийно. Однако О. Гриневский утверждает, что о предстоящем падении Берлинской стены он узнал ещё 3 ноября от маршала В.Г. Куликова, который назвал и дату - 9 ноября [2410]. Это значит, что «стихийные события» были хорошо спланированы и подготовлены.
13 ноября X. Модров стал премьером [2411].
21 ноября сотрудник ПГУ КГБ СССР Николай Сергеевич Португалов, через которого осуществлялась неофициальная связь с Бонном, передал, что Москва готова дать добро на объединение Германии [2412]. Через неделю Г. Коль выдвинул свои знаменитые «10 пунктов», одним из которых была идея объединения Германии на конфедеративной основе [2413].
1 декабря Народная палата ГДР исключила из Конституции статью о руководящей роли СЕПГ. 3 - го весь ЦК подал в отставку, Э. Хонеккер и некоторые другие были исключены из партии [2414]. 8–9 декабря состоялся чрезвычайный съезд СЕПГ [2415]. Он принял решение о создании новой партии - Партии демократического социализма, председателем которой стал Г. Гизи [2416].
Накануне съезда в Берлин прибыли А.Н. Яковлев и В.М. Фалин [2417].
Европа с большим опасением следила за происходящими событиями, так как видела в них подготовку к объединению Германии. 14 августа 1989 г. советский дипломат И.Ф. Максимычев имел разговор с французским посланником в Западном Берлине Жаном - Марком Вельнелем, который заявил: «Опасность в том, что концепция «срединной Европы» уже осуществляется. В Варшаве, Будапеште, Праге, Софии, даже Бухаресте слышна прежде всего немецкая речь». «Германизированная Европа» - «кошмар для Франции (и не только для Франции)» [2418].
«По Вашему поручению, Михаил Сергеевич, - сообщал в 1989 г. М.С. Горбачёву советский посол в Лондоне Л.М. Замятин, - я разговаривал с Тэтчер. Её ответ был определённым: Европа не готова к тому, чтобы в её центре была объединённая Германия на тех началах, которые западные немцы предлагают. То же самое с Францией, то же с Италией» [2419].
«Было очевидно, - пишет Л.М. Замятин, - что Англию, как и Францию, особенно тревожит германо - германский вопрос. Ни Англия, ни Франция не хотели видеть в объединённой Германии мощного экономического и политического конкурента, который был бы способен потеснить их с авансцены европейской политики. Британское руководство однозначно выступало в пользу сохранения двух блоков - НАТО и Варшавского договора» [2420].
Публично М.С. Горбачёв заявлял, что существование двух немецких государств - это реальный факт, с которым все должны считаться. Однако многочисленные материалы свидетельствуют: на самом деле он и его ближайшие соратники давно были готовы пожертвовать ГДР и пойти на объединение ГДР и ФРГ [2421], что и произошло в следующем 1990 г. Незадолго перед смертью Э. Хонеккер обвинил М.С. Горбачёва и Э.А. Шеварднадзе в сговоре с США и ФРГ за спиной руководства ГДР [2422].
Наиболее драматично развивались событий в Румынии.
Как и другие страны народной демократии, Румыния тоже оказалась в долгах. Однако 12 апреля 1989 г. на Пленуме Румынской коммунистической партии (РКП) её лидер Н. Чаушеску сообщил о полном погашении внешнего долга [2423].
Осенью 1989 г. М.С. Горбачёв и А.Н. Яковлев попытались склонить лидера румынских коммунистов, чтобы он последовал примеру Я. Кадара и сложил с себя полномочия руководителя РКП, но этот шаг не увенчался успехом.
Вспоминая беседу между М.С. Горбачёвым и Н. Чаушеску, А.С. Грачёв пишет: «Выяснение отношений между ними, принявшее форму многочасовой беседы, затянувшееся далеко за полночь», фактически переросло в «скандал между двумя супружескими парами (в разговоре мужей во время приватного ужина участвовали Елена Чаушеску и Раиса Максимовна)» [2424].
«Вдвоём с Горбачёвым, - вспоминал А.Н. Яковлев, - мы долго беседовали с Николае Чаушеску и его супругой, но так ни о чём и не договорились. Кстати, Горбачёв, объясняя обстановку в СССР перед Перестройкой, сказал, что ход событий мог закончиться социальным взрывом. «У нас этого не случится», - заявил Чаушеску» [2425].
24 ноября 1989 г. состоялся XIV съезд РКП, на котором Н. Чаушеску в шестой раз был избран генсеком [2426].
16 декабря, в субботу, начались волнения в румынском городе Тимишоаре [2427]. Они были связаны с высылкой из страны священника Ласло Текеша [2428], который, по утверждению бывшего шефа румынской госбезопасности Ю. Влада, являлся агентом венгерских спецслужб [2429].
17 декабря произошёл разгон демонстрации в Тимишоаре [2430]. 18 - го демонстрация повторилась, для её разгона были применены оружие и слезоточивый газ [2431]. Все телеэкраны мира обошли кадры расстрела демонстрантов, говорили о трёх и даже двенадцати тысячах погибших [2432].
Между тем утром 18 - го, не предчувствуя никакой опасности, Н. Чаушеску отправился с визитом в Иран [2433], однако уже 20 - го он вынужден был вернуться обратно [2434]. В средствах массовой информации сообщалось, что на следующий день, 21 - го, недовольные собрались в центре Бухареста на массовый митинг, во время которого по собравшимся была открыта стрельба, в результате чего волнения охватили всю столицу. 22 - го был убит министр обороны В. Миль. В тот же день стало известно, что Н. Чаушеску бежал. На дворцовой площади собрались сотни тысяч людей [2435].
«24 декабря 1989 г., - пишет А.С. Черняев, - господин Бейкер довёл до сведения Москвы, что США не будут против, если СССР и его союзники по Варшавскому пакту вмешаются в Румынию, чтобы предотвратить кровавое развитие событий... Из Москвы, разумеется, ответили отказом» [2436].
Понять Москву нетрудно, так как на следующий день Н. Чаушеску и его жена были схвачены и убиты, якобы по решению суда [2437]. Причём на него возлагалась ответственность за гибель 60–70 тыс. людей [2438].
Такова была та версия, которая тиражировалась тогда в средствах массовой информации. Прошло совсем немного времени, и стало известно, что нарисованная картина кровавого кошмара не имела под собой оснований. В конце концов победители вынуждены были официально назвать цифру 689 убитых, причём и в Тимишоаре, и в Бухаресте [2439]. Это тоже много. Но это не 60–70 тыс.
Позднее появились разоблачения, которые не укладываются в сознание. Если верить им, «в ходе устранения Чаушеску» «спецслужбы Румынии вместе с телевидением» «поставили в г. Тимишоаре беспрецедентную имитацию массовых расстрелов» [2440]. По утверждению итальянского историка Дж. Агамбена, «впервые в истории человечества недавно похороненные или находившиеся в моргах трупы были наспех собраны и выкопаны, а затем изуродованы, чтобы имитировать перед телекамерами геноцид» [2441].
Показательно и то, что когда днём 20 - го на митинг в центре города были собраны сторонники Н. Чаушеску, которые демонстрировали не своё недовольство, а верность власти, зазвучали не выстрелы, а взрывы петард [2442], что вызвало панику в толпе и положило начало волнениям.
«...румынские события, - пишет В.К. Буковский, - крайне подозрительны. Например, ключевые фигуры этой «революции» были опознаны как агенты Москвы ещё задолго до этих событий сбежавшим на Запад в 1978 году главой румынской разведки генералом Пачепой. Назвать их «группой диссидентов» можно лишь с известной долей иронии» [2443]. Позднее один из вождей этого переворота И. Илиеску признался: «Я контактировал с советским посольством... Горбачёв был в курсе событий» [2444]. Существует версия, что за неделю до этих событий Румынию тайно посетил В.А. Крючков [2445].
Имеются сведения, что подготовка заговора против Н. Чаушеску началась ещё в 1971 г. [2446]. В 1980 г. бывший министр обороны Румынии Николае Милитару создал Комитет национального спасения, после чего началось создание подпольных ячеек не только в армии, но и в органах госбезопасности и в партии. К декабрю 1989 г. в заговоре участвовало 20 генералов. Причём через советское посольство в Бухаресте и консульство в Констанце заговорщики вели консультации с Москвой [2447].
В 1988 г. один из участников этого заговора, профессор С. Брукан, посетил Москву и провёл там переговоры об отстранении Н. Чаушеску от власти [2448]. По его свидетельству, он «имел в ноябре 1988 года беседу с Горбачёвым, который выразил согласие с акцией по свержению Чаушеску при условии, что она будет осуществлена таким образом, чтобы компартия осталась руководящей политической силой в Румынии [2449].
О причастности «агентов КГБ» к свержению Н. Чаушеску говорил на следствии шеф секуритате Ю. Влад [2450].
После падения Чаушеску о причастности СССР к этому в румынской печати писали как о чём - то само собой разумеющемся. Рассказывали, что в штаб восстания - на бухарестское телевидение - Ион Илиеску прибыл прямо из советского посольства [2451].
Итак, в июне 1989 г. потерпела поражение на выборах ПОРП. В декабре того же года был расстрелян Н. Чаушеску. Между двумя этими событиями, за полгода, произошла смена власти в Болгарии, Венгрии, ГДР, Чехословакии.
Незадолго до своей гибели на заседании Политсовета ЦК РКП Н. Чаушеску заявил: «Все должны знать, что мы на военном положении. Всё то, что происходило и происходит сейчас в Германии, в Чехословакии и Болгарии, а ранее в Польше и Венгрии, было организовано Советским Союзом при поддержке Америки и Запада» [2452].
А вот мнение диссидента В.К. Буковского: «...никто вроде бы не сомневался, что эти перемены произошли по решению Москвы и даже под определённым давлением Кремля: Горбачёв, как мы помним, даже стал лауреатом Нобелевской премии мира за проведение этой операции» [2453]. «Итак, - пишет В.К. Буковский, - не остаётся сомнения, что «бархатная революция» 1989 года была советской операцией» [2454].
Однако это не совсем так.
«Бархатные революции» были результатом сговора советского и американского руководства. «Возьмём Восточную Европу, - говорил Горбачёв Бейкеру 18 мая 1990 г. - Всё происходящее там соответствует тому, о чём мы с Вами раньше говорили, и я надеюсь, что Вы видите, что мы строго следуем в своих действиях тому, что заявляли Вам» [2455].
Таким образом, дружными усилиями внутренней оппозиции, существовавшей в странах Восточной Европы, советского руководства и зарубежных спецслужб были проведены так называемые «бархатные революции», в результате которых Советский Союз отказался от одной из сфер своего влияния, одной из важнейших геополитических позиций.