Культурные и политические кружки

Культурные и политические кружки

Несмотря на представителей из среды сенаторов, всадников и интеллектуалов, кружки никогда не станут такими прекрасно организованными, как коллегии. Императоры не смогли бы этого перенести. Мощные аристократические кланы даже не надеялись на официальное признание и легальный статус. Это было не в традициях политических кругов Республики и, конечно, не отвечало интересам принцепсов, при которых возникали такие корпорации. У кружков не вырабатывался устав о членстве, не проводились общие собрания, не было официального руководителя. Кружки представляли собой прежде всего место для общения. Здесь читают стихи: Марцелл, желающий потрафить высшему [238] обществу, посвящает эпиграмму грамматику Ремию Палемону, которому советует писать «поэмы для зевак в кружках». Здесь также обсуждают события дня, в частности смерть Юния Агриколы, как рассказывает Тацит: «Толпы римского люда, касается их это или нет, останавливаются возле его жилища и говорят о нем на площадях, собравшись группами».

Другими словами, в Форуме и кружках — по свидетельству Тацита, двух крупных очагах свободы — завязываются дискуссии и распространяются сплетни. Взывают к морали. Тиберий якобы в одной из своих речей, как утверждает Тацит, пытается заклеймить вызывающую роскошь: «И я не исключаю, — добавляет он, — что на сборищах и в кружках кричат об излишествах, за которые даже требуют наказаний».

Часто собирались, чтобы организовать чтения тех или иных поэтических произведений — Плиний Младший в своих заметках вспоминает, что в апреле собирались ежедневно и когда уставали, начинали болтать между собой в помещениях, предназначенных для бесед, или в библиотеке.

Кружки не являются чем-то особенным, их можно посещать и не посещать, можно входить в два или несколько кружков одновременно. Например, при Нероне Деметрий-киник вхож сразу в кружки Корнута, Сенеки, Тразеи, Музония и, может быть, даже в нероновское общество. Они не являются привилегией лишь знатных домов. [239] Учителя философии и риторики собираются или в своих школах, или в собственных домовладениях. Встречи эти приводили к культурному, философскому и артистическому взаимопониманию, совместной политико-идеологической деятельности и, несомненно, способствовали формированию духа времени. Похожие на официальные структуры, они все же отличались от них меньшей иерархией. Собиралось обычно человек десять, иногда двенадцать — политические деятели, образованные люди, сенаторы или всадники, для которых литература и философия были скорее смыслом жизни, а не средством существования. Дальше от центра кружки собирали людей более скромного происхождения — молодые интеллектуалы, аристократы, желающие самоутвердиться или сделать карьеру, профессионалы: школьные учителя, риторы и философы, советники, иногда «духовники», известные сенаторы и всадники, часто и глубоко вмешивающиеся в жизнь кружков, что, собственно, и требовалось.

Скульпторов, которых долго воспринимали как простых ремесленников, принимали в кружки очень редко. По-другому относились к поэтам, даже бедным, но многие литераторы вообще никогда не посещали кружков или посещали сразу несколько, не разделяя ничьих мнений. В какой-то мере была необходимость в сторонних наблюдателях, ибо в противном случае невозможно разобраться в перипетиях жизни столицы и Империи. [240]

В большинстве своем все группы принадлежали одному клану или были объединены по интересам, что способствовало укреплению личной дружбы и связей: лучшие друзья, с которыми проводят лучшее время, обмениваясь мнениями и впечатлениями. Такого рода друзей принимают не в большом зале римского дома, их принимают в спальнях. Есть также «столовые для друзей» — вдохновители этих кружков объединяют своих близких друзей во время приема пищи. Здесь читают стихи и другую литературу, ломают копья при обсуждении философских проблем. Если они касаются в обсуждении политики императора, то становятся осторожными и взвешивают каждое слово: традиционно кружки были близки идеям и интересам сенаторской аристократии. Порой трудно отличить товарищество от культурно-политического кружка. Последних было несть числа, и их авторитет был очень высок. Чаще всего это выражение мнения подавляющей группы лиц, особенно если объединяющей причиной является политический выбор. При Нероне группа Аннея включала в себя две подгруппы — Сенеки и Корнута. Уже существующие и активные при Республике, кружки разрастаются, их образовательное влияние, особенно усилившееся со времен Августа, в течение всего императорского периода продолжает расти, показывая каждый раз, как принцепс и сенаторская аристократия добиваются хороших отношений. [241] Именно так и было при Нероне вплоть до переломных моментов 61 года, даже до 64 года. Когда напряжение возросло и начался террор, кружки перешли в оппозицию. Императоры их обезглавливают и ликвидируют, как только, появившись при дворе, они выходят из-под их контроля. Иногда кружки очень близки по направленности, но вступают в конфликт под давлением собственных интересов. Так, Пизон отказывается в 65 году убить Нерона в своем загородном доме, где император часто бывал его гостем, из страха, что кружок Силана и Вестина объявит это посягательством на священные обычаи стола и оскорблением богов гостеприимства, чтобы удалить его от трона.